Анатолий Аркадьевич Пинский

Анатолий Аркадьевич Пинский – личность, несомненно, неординарная. Если бы не его смерть, последовавшая необычайно рано по сегодняшним меркам, в возрасте пятидесяти лет, то многие подводные течения, приведшие к реформам образования последних двадцати лет, так и остались бы неизвестными для широкой общественности. Однако вызванные смертью воспоминания в печати и Интернет, а главное издание книги «А.А. Пинский. Либеральная идея и практика образования», вышедшей в 2007 году в издательстве Высшей школы экономики позволяют понять мотивацию людей, стоявших у истоков образовательных реформ и идеи, которыми они руководствовались.

Друзья А.А. Пинского, желая показать широту его натуры, рассказывают, что примерно с 9 класса он стал профессионально играть в карты и в студенческие годы выезжал на Юг, чтобы, заработав игрой, обеспечить себе беззаботное существование в течение долгой зимы, хотя его папа был профессором, известным в научных кругах. Следующий друг вспоминает, что встретил Пинского в ресторане, в котором тот подрабатывал, играя в оркестре, уже, будучи директором школы и советником министра образования и науки. Наверное, в этих фактах нет ничего предосудительного, но они не вяжутся с традиционными представлениями о великих русских педагогах.

Восторженную характеристику А.А. Пинскому дает министр образования и науки в правительстве того времени А.А. Фурсенко в некрологе на его смерть: «Ушел Учитель! Не стало одного из самых выдающихся российских педагогов… В 80-е годы XX века Анатолий сформировался как оригинальный философ и методолог образования. Его труды по истории педагогики, по общим проблемам построения содержания образования всегда были нацелены на актуальнейшие проблемы сегодняшней школы.

В 90-х Анатолий Пинский предпринял успешную попытку практического строительства школы, реализующей в российских условиях ряд важнейших достижений педагогики XX века. В качестве исходной модели Пинский - директор московской школы № 1060 - взял вальдорфскую педагогику. Однако очень быстро стало ясно, что создается новая авторская школа - Школа Пинского.

Завершение XX века востребовало талант Анатолия Пинского как замечательного организатора и активного участника коллективной работы по созданию важнейших документов российской образовательной политики. Многое удалось ему сделать на посту директора Центра содержания образования Высшей школы экономики. Далеко не всегда его позиция принималась или совпадала с официальной (несмотря на его официальную позицию советника министра), но достаточно часто резкая критика в итоге оказывалась справедливой. Пинскому принадлежит фундаментальная роль в создании современной модели общественного участия в управлении школой, профильного обучения, системы финансирования образования, отраслевой системы оплаты труда»⁵⁹.

Впервые приходится читать такой панегирик человеку, проработавшему директором школы чуть больше десяти лет, пытавшемуся внедрить в жизнь российской школы зарубежную педагогическую систему, которая за сто лет существования не может прижиться нигде. Во всем мире работает всего около 600 вальдорфских школ. Причина ее нежизнеспособности в том, что она имеет особенности, делающие ее трудно реализуемой в массовой школе. Однако именно под эту систему А.А. Пинский и его высокие покровители начали реформировать образование в нашей стране.

2. Становление «оригинального философа и методолога образования»

О том, как происходило становление «оригинального философа и методолога образования» вспоминает друг и соратник А.А. Пинского В.К. Загвоздкин в биографической статье о нем, предваряющей книгу «Либеральная идея и практика образования»: «На передний план духовных интересов А.А. постепенно выходит мотив, подспудно действовавший все эти годы. (Конец 80-х). Это увлечение эзотерикой… Пинский копирует и читает Е. Блаватскую, А. Безант, Р. Штейнера. Он начал в огромных количествах читать оккультно-эзотерическую литературу. Это длилось много месяцев. Курамшин, Шюре, Шмаков, Гом, Папюс (тот самый, переправлявший Ленина с компанией в Петроград в запломбированном вагоне), журнал «Изида», Сен-Мартен, Элифас Леви, «Свет-Египта» и т.д.»⁶⁰.

Творения этой компании колдунов и магов, называемых оккультистами, послужили основой становления «оригинального философа и методолога образования». Продолжим цитирование книги: «В конце 80-х годов А. Пинский увлекся New Age и антропософией. Один из его друзей рассказывает, что Толя пришел как-то к нему и сказал: «Я встретил человека, который знает истину. Это Штейнер». Интересно, что знакомству с антропософией предшествовало увлечение теософией, чтение трудов Е.П. Блаватской и А. Безант. Он читает книги Рудольфа Штейнера, знакомится с группой антропософов. «В этом кругу я почувствовал себя среди родственных мне людей». В это же время организовываются первые кружки по вальдорфской педагогике, проводится первый в России ИДРИАРТ в Тбилиси, куда впервые съезжаются антропософы со всего Советского Союза. ИДРИАРТ дал импульс многим антропософским инициативам. С этого времени в Россию начинают приезжать представители вальдорфского движения из разных стран. В квартире у А. Пинского образовался антропософско-вальдорфский кружок, участником которого был и автор этих строк. Мы засиживались до глубокой ночи, иногда оставались на всю ночь. Помню, первым в Россию приехал г-н Либендорфер из Швеции. Квартира была набита до отказа. Была очень насыщенная, вдохновляющая атмосфера.

Вскоре произошло значительное событие – образовался клуб «Аристотель», в котором стали проводиться семинары, читались лекции для общественности и родителей, организовывались кружки, праздники для детей, а затем и семинар по подготовке учителей. Клуб «Аристотель» стал колыбелью многих вальдорфских инициатив в России, как детских садов, так и школ. На базе Аристотеля был основан семинар по подготовке вальдорфских учителей. Здесь большую помощь оказал Б.М. Бим-Бад»⁶¹.

Для того чтобы понять направленность философских увлечений Пинского А.А. необходимо хотя бы очень кратко ознакомиться с сердцевиной эзотерического учения Е.П. Блаватской и Р. Штейнера (или Штайнера). Они исписали многие тома сочинений, чтобы утопить последователей в многословии и не дать им разобраться в своих истинных взглядах. Особенно плодовитым был Штейнер. По имеющимся сведениям после его смерти издано 350 томов книг, а все его труды насчитывают 500.