Глава 4. – Как вы можете, отец? Как вы можете отдать меня в эту дикую семью?

– Как вы можете, отец? Как вы можете отдать меня в эту дикую семью? – Слезы текли по щекам Элизабет.

– Но, Элизабет, лорд Керкленд – наш близкий друг. Мы вместе учились и служили при дворе Якова Шестого. Твоя мать – дальняя родственница его жены. Вряд ли их можно назвать дикими, – защищался граф Бэллантайн.

– Они ведь горцы, не так ли? Значит, они дикие. Да ты просто отдаешь меня на съедение волкам, ясно? – крикнула Элизабет.

– Договор был подписан, когда ты родилась. Ты должна выйти замуж за лорда Эшли, и все тут. Его отец ждал, когда тебе исполнится восемнадцать, а поскольку Роберт сражается в армии Монтроза, лорд Керкленд боится за жизнь сына. Поэтому чем скорее наследник женится, тем лучше.

– В армии Монтроза! И вы отдаете меня за человека, преданного Монтрозу, тогда как ваш родной сын служит Аргайлу?

– Поведение твоего брата, равно как и твои возражения против этого брака имеют один и тот же источник – ваш запальчивый нрав. Вы оба и знать не хотите действительного положения вещей, вместо этого вы действуете под влиянием чувств. Я отказываюсь в дальнейшем обсуждать эту тему. Ты уезжаешь через неделю. Лорд Керкленд прислал свиту, которая привезет тебя в Эшкерк. Мне будет очень не хватать тебя, дорогая! Но выбора у меня нет.

– Очевидно, у меня тоже! – прошептала Элизабет.

Девушка поняла, что ее мольбы, просьбы, уговоры не изменят решения отца. И, вся в слезах, выбежала из комнаты.

Александр Скотт смотрел на закрывшуюся за дочерью дверь, и в глазах его была печаль. Как он будет скучать по ней! Она наполняла замок своей жизнерадостностью, своим звонким смехом. Отец души не чаял в своей малышке. Гибкая, стройная, Элизабет ездила верхом не хуже мужчины. Ее длинные золотистые волосы обрамляли тонкое лицо, а в больших выразительных глазах светился проницательный и пытливый ум. Девушка обожала приключения, и нередко, бывало, переполошит весь дом какой-нибудь выходкой. Но ей все прощалось – так очаровательна и обаятельна она была.

Судя по тому, что говорили о Хайлендском льве, лорд Скотт полагал, что Элизабет будет подходящей парой дерзкому и настойчивому Роберту Керкленду. Старый отец сожалел лишь, что из-за распрей между кланами он не сможет сопровождать дочь и увидеть встречу будущих супругов.

– Да, дорогая, сейчас ты, возможно, ненавидишь меня, – пробормотал он, – но когда-нибудь поймешь, что я поступил весьма мудро. Ни за что на свете не отдал бы я тебя племяннику Аргайла, Уолтеру Кэмпбеллу.

Взлетев по узкой лестнице, Элизабет распахнула дверь своей комнаты и остановилась, увидев свою кузину. Та обернулась, испуганная внезапным появлением Элизабет, – по ее щекам текли слезы. Затем снова повернулась спиной к двери и принялась помогать служанкам укладывать платья Элизабет.

– Значит, ты уже все знаешь, – сердито проговорила Элизабет. – Видишь, какой добрый мой папаша! – Однако тут же переменила тон и устремила на сестру умоляющий взгляд. – Ты ведь поедешь со мной, Анна? Поедешь, правда же?

– Ох, Бет, – Анна улыбнулась сквозь слезы, – а я думала, что мы с тобой расстанемся навсегда!

Молодые леди бросились друг другу в объятия и разрыдались. Так страшно покидать родной дом и любимых людей, уезжать в неизвестные земли к чужакам. Что ждет их там?

Вдруг со двора донесся странный шум. С трудом пододвинув к окну тяжелый сундук, сестры взобрались на него, чтобы увидеть, что происходит снаружи.

Один из людей лорда Керкленда лежал на земле, из плеча его текла кровь. Другие люди из присланной за Элизабет свиты, выхватив клейморы, быстро образовали кольцо вокруг своего поверженного родича.

Уолтер Кэмпбелл сидел верхом на коне, шпага его была алой от крови сраженного им горца, он призывал своих конников:

– Убейте их, убейте их всех!

Горстка пеших горцев приготовилась отразить нападение всадников.

– Немедленно прекратить! – послышался голос лорда Скотта.

Выбежав во двор, он устремил разгневанный взгляд на Уолтера Кэмпбелла.

– Как вы смеете, сэр! Эти люди находятся под моей защитой, а вы дерзнули поднять на них оружие! Я хочу знать причину вашего отвратительного поступка, Кэмпбелл.

– Вы даете пристанище этому сброду, в то время как Керкленд сражается на стороне Монтроза?

– Граф Керквуд со своим кланом не примкнул к Монтрозу, равно как и я не обещал Аргайлу, что мой клан будет служить ему. Эти люди пришли сюда с миром. Немедленно уберите оружие. Ваше нападение на них бесчестит мой дом.

– Не скажете ли мне, что заставило горцев отправиться в такую даль? – язвительно спросил Кэмпбелл. Он неохотно вложил шпагу в ножны и спешился. Его люди ушли в конюшни. Горцы опустили оружие.

Лорд Скотт обратился к ним:

– Отнесите своего родича в дом, мы позаботимся о его ране. Молите Бога, чтобы она оказалась несерьезной.

Когда двор опустел, Элизабет и Анна спрыгнули с сундука и бросились вниз по лестнице. Лорд Скотт склонился над раненым.

– Велика милость Господня, рана не смертельна, – произнес он.

Горцы разом заговорили. Лорд Скотт выпрямился и улыбнулся:

– Вы можете быть свободны. Мы позаботимся о лорде Блейкли.

Спокойствие лорда Скотта сделало свое дело – горцы тоже успокоились и вышли из дома.

Позвали Артли – искусную целительницу и повивальную бабку. Элизабет и Анна внимательно наблюдали, как она быстро промыла и перевязала рану.

– Вот и все, милорд. Будете как новенький. Завтра уже сможете залезть в постель к какой-нибудь милашке, – проскрипела она и подмигнула молодому человеку.

Тот сел и улыбнулся.

– Ну гляди, старая ведьма, как бы не оказалось, что это будет твоя постель, – пригрозил он, в его голубых глазах искрился смех.

Артли закудахтала что-то, собрала свою корзинку и ушла, шаркая ногами по полу. А лорд Блейкли переключил свое внимание на двух юных леди, стоявших поодаль.

– Старая ведьма, судя по всему, ускорила мою кончину. Ибо явление двух небесных созданий может означать только одно – я испустил дух и оказался на небесах.

Анна хихикнула, но Элизабет нахмурилась и бросила в ее сторону неодобрительный взгляд.

– Сэр Дэвид, я рад представить вам мою дочь, леди Элизабет, и мою племянницу, леди Анну Барди. Леди – лорд Блейкли, сэр Дэвид Керкленд.

Молодой человек хотел подняться и поклониться красавицам, но тут же схватился за плечо и снова лег на скамью.

– О, прошу вас, лорд Блейкли, – проговорила Анна, – не забывайте о своем состоянии.

Дэвид Керкленд улыбнулся, потом взглянул на Элизабет.

– Моему брату необыкновенно повезло. Невеста, которую он избрал, – безупречна.

Слушая эти слова, Элизабет кипела от злости.

– Вот как, сэр? Но не думаю, что повезло мне. Знаете, я не привыкла есть руками и ходить в этих ваших кожаных... И уж конечно, я не собираюсь становиться племенной кобылкой. Думаю, ваш братец будет сильно разочарован.

Анна была удивлена поведением Элизабет: дерзить будущему родственнику? Это же неприлично! Лорд Скотт прикрыл рот ладонью, чтобы скрыть улыбку. Дэвид же захохотал, закинув голову и ударяя по скамье здоровой рукой.

– Ох, я жду не дождусь, когда Роберт встретится с вами. Вот это будет турнир! Ему придется подрезать когти тигрице, а вам – постричь льва! Но что касается разочарования, леди Элизабет, – думаю, что оно не грозит ни моему брату, ни вам.

Обед в этот вечер проходил в напряженной атмосфере из-за того, что Дэвид Керкленд и Уолтер Кэмпбелл могли в любой момент снова сцепиться. Позже, когда все были заняты беседой, Кэмпбелл обратился к Дэвиду:

– Ваш брат нажил опасных врагов в парламенте. Не стоило ему переходить на сторону Монтроза.

Керкленд спокойно взглянул на противника. Светлые волосы открывали высокий лоб, на котором можно было заметить шрам, полученный в какой-то стычке. Бледно-голубые глаза близко посажены. Лицо вытянутое, щеки впали. Уолтер Кэмпбелл был на несколько дюймов выше Элизабет. Однако из-за широких плеч он казался приземистым, неуклюжим. Его внешность вводила в заблуждение, ибо молодой человек двигался быстро и мастерски владел клинком, что с опозданием узнавали его враги.

– Мой брат всегда гордился умением выбирать как друзей, так и врагов, – ответил Дэвид.

– Значит, вы не осуждаете его за союз с Монтрозом? – Уолтер Кэмпбелл усмехнулся.

– Роберт в течение пяти лет воспитывался в доме Грэхема. Почему же он должен нарушать верность Монтрозу? Что же до измены, лорд Крейвер, Грэхемы всегда были верны шотландской короне. А Карл носит шотландскую корону. Похоже, ваш дядюшка забыл об этом.

– Попридержите язык, Блейкли, иначе вы можете его лишиться за подобные высказывания. – Кэмпбелл начал злиться.

– Что ж, коль скоро вы угрожаете мне, Крейвер, то предупреждаю: на этот раз вы не застанете меня врасплох. Вы научили меня: к Кэмпбеллам нельзя поворачиваться спиной.

Рука Уолтера потянулась к шпаге, а Дэвид схватился за клеймор.

– Разрешите напомнить вам, что вы оба – мои гости. К тому же здесь присутствуют леди, – вмешался лорд Скотт. Эти два петушка уже стали надоедать ему.

– Приношу свои извинения, сэр, вам и леди, – произнес Дэвид. – У меня и в мыслях не было оскорблять ваше гостеприимство. Однако лорд Крейвер упорно не желает признавать, что деяния генерала Монтроза – великие деяния. Кэмпбелл фыркнул:

– Глупый павлин ведет в бой толпу. Когда моему дяде удастся его изловить, он быстренько свернет шею этой пташке.

– Кажется, Крейвер, в этом и заключается трудность, стоящая перед вашим дядюшкой, – откликнулся Дэвид. – Последние полтора месяца «глупый павлин» неплохо водит за нос вашего блистательного родственника. Теперь вся Европа смеется над Аргайлом. Он преследует армию Монтроза на севере, в землях Гордона, – и вдруг обнаруживает, что армия уже давно на западе и расположилась у реки Спей. Аргайл спешит к Спей – а Монтроз уже в Бедноке. Ваш дядюшка ковыляет в Беднок – а «павлин» уже там, откуда начал, – в Блэре. И вот он сидит и отдыхает в своем поместье целую неделю, покуда ваш дядюшка с грехом пополам добирается до Брикина! Монтроз уже заставил Аргайла проделать в этой погоне более двухсот пятидесяти миль по самым диким местам Шотландии. Эта, как вы выразились, «толпа» передвигается легко и быстро. А войско Аргайла с оружием, в доспехах перелезает через каждую скалу, карабкается по каждому склону, продирается сквозь чащу. Нет камешка, камня или утеса, об который эта «толпа» не заставила бы их споткнуться.

Нужно ли говорить, лорд Крейвер, что армия Аргайла может бегать так бесконечно? У них нет припасов, ибо их кормит земля, а согревают пледы. Как вы думаете, сколько должно пройти времени, чтобы в один прекрасный момент Аргайл обнаружил, что армия его изнурена, озлоблена и не может продолжать поиски? И долго ли она продержится, прежде чем развалится и разбежится по домам? В таком случае кто тогда будет в силах помешать Монтрозу пересечь границу Англии?

– Он говорит убедительно, – вмешался лорд Скотт. – Аргайл, судя по тому, что нам известно, очень неумно играет на руку Джеймсу Грэхему.

Кэмпбелл пришел в такую ярость от вмешательства лорда Скотта, что покраснел как рак. Казалось, его вот-вот хватит удар.

Элизабет набросилась на Дэвида Керкленда:

– Вы наскучили нам, сэр. Расхваливаете своего Грэхема и больше ни о чем знать не хотите. Что я вам говорила? – повернулась она к отцу. – Эти горцы – настоящие дикари, и вы меня никогда не убедите в обратном. Пойдемте, сэр Уолтер. Здесь невыносимо душно.

Они поднялись по узкой лестнице и вышли на крепостную стену. Элизабет оперлась о парапет. Она глубоко вдыхала свежий осенний воздух. Покажется ли ей воздух Хайленда столь же приятным? Внезапно Уолтер обнял ее и поцеловал. Однако девушка не смогла ответить на это настойчивое прикосновение.

– Уедемте со мной, Элизабет. Не слушайте вашего отца. Аргайл постарается меня оправдать, и ваш отец простит меня.

– Я не могу обесчестить отца, – возразила она. – Я никогда не буду счастлива, если ценой счастья должны быть его позор и бесчестье.

– А что же мы, Элизабет? Что наши чувства друг к другу? Я ждал годы, чтобы жениться на вас. Я не могу вас отпустить.

И Кэмпбелл опять протянул руки, желая заключить девушку в объятия. Но Элизабет отстранилась.

– Вы шутите, сэр Уолтер. Ваши многочисленные победы – притча во языцех по всему Эдинбургу.

– А что вы скажете о вашем нареченном? – насмешливо проговорил Уолтер. – Эшли не скрывает своей связи с Дезире дю Плесси, этой француженкой. Она уже много лет его любовница. Неужели вы думаете, что он оставит ее из-за вас? Нет, Элизабет, если вы действительно так думаете, вы очень наивны.

– Все вы, мужчины, одинаковы – и старые, и молодые. – Элизабет покачала головой. – Женщины для вас не больше чем рабыни. Вы полагаете, что у нас нет ни чувств, ни разума, что мы созданы только для повиновения. Разве с нами когда-нибудь советуются? Или когда-нибудь утешают нас? Какое мне дело до похождений Эшли? Меня мало волнует измена мужа, но я никогда не обесчещу отца!

Элизабет повернулась и бросилась вниз по лестнице.