Петь по утрам

Утро задает настроение на весь день. Поэтому в семейной жизни не следует жалеть усилий на то, чтобы утро прошло спокойно и приятно. Тем более что взрослые порой сами создают напряжение, суетятся и понукают детей. Из разговора с Элизой я почерпнула идею поставить себе задачу петь по утрам.

– Что вы сегодня делали в школе? – однажды спросила я ее.

– Мы рассказывали друг другу, как наши родители будят нас по утрам.

– А о чем ты рассказала? – с волнением спросила я.

– Про утреннюю песенку.

Даже не знаю, почему она это сказала, ведь я так делала всего несколько раз. Но, услышав ее слова, я решила взять это за правило. (Наш разговор заставил меня подумать еще и о другом. Взрослые стараются не делать ничего такого, о чем не желали бы прочитать про себя в газетах. Так и родителям не следует делать ничего, о чем они не хотели бы прочитать в школьной стенгазете.)

Едва начав, я увидела, что пение по утрам действительно дает ободряющий эффект. Я искренне поверила в справедливость заповеди «Веди себя так, как хочешь себя чувствовать». Ведя себя как счастливый человек, я действительно чувствовала себя счастливее. После того как споешь куплет из песенки «Счастливый билетик», легче удержаться от ворчливого тона.

Утреннее пение напомнило мне мою Девятую заповедь: «Бодрись». Я старалась опереться на детский смех (Элеонора очень смешлива), который приводит меня в хорошее настроение. А сама я старалась со смехом (вместе с дочками или с Джеми) удерживаться от сердитого тона.

Но легче сказать, чем сделать. На третий день исполнения своего плана, проснувшись утром, я обнаружила у себя воспаление века. Мелкие проблемы со здоровьем не представляют собой ничего необычного. Но из‑за сильной близорукости я очень серьезно отношусь к проблемам, связанным с глазами. На сей раз было не похоже на обычный ячмень, к которым я вообще не склонна.

Запеть этим утром – последнее, что приходило мне в голову.

Джеми был в командировке, и я не могла оставить с ним девочек на то время, пока займусь самостоятельной постановкой диагноза. Я позволила Элеоноре остаться в кроватке, и пока она лежала, напевая, Элиза смотрела мультфильмы (знаю, что не должна была ей это разрешать, но все равно разрешила). Сама я тем временем просматривала медицинские сайты в Интернете, пока не убедилась, что ничего серьезного со мной не произошло.

Тут Элеонора подняла крик: «Мама! Мама!» – и я бросилась ей на выручку. Оказалось, что необходимо поменять подгузник. В поисках свежего подгузника я обнаружила, что в доме осталась единственная детская влажная салфетка. Пришлось использовать ее, экономя каждый дюйм. Едва я сменила подгузник, появилась Элиза, все еще в ночной рубашке – своей любимой, с узором из вишенок.

– Уже 7.18, а я еще не завтракала! – недовольно захныкала она. Элиза очень не любит опаздывать. Вообще‑то она и вовремя приходить не любит, ей нравится прийти пораньше. – К 7.20 мне уже надо поесть и быть одетой! Мы опоздаем!

Запела ли я ободряющую песенку? Может быть, я весело рассмеялась, чтобы ее успокоить? Или пробормотала: «Не волнуйся, дорогая, у нас еще есть время»?

Нет. Я сердито буркнула:

– Подожди минутку!

Она понурилась и начала всхлипывать.

Мне потребовалось собрать всю силу воли, чтобы не заорать. Но, когда миновал этот неприятный момент, я все‑таки сумела сдержаться. Я поспешно обняла Элизу и сказала:

– Иди одеваться. А я пока приготовлю завтрак. До начала уроков у нас еще много времени.

«Приготовлю завтрак» в данном случае означало намазывание орехового масла на тост.

Времени у нас действительно было еще много. После того как я начиная с января взяла за правило наводить порядок вечером, по утрам у нас возник некоторый резерв времени. Несмотря на суету, нам удалось выйти из дома вовремя.

Держать себя в руках стоило мне немалых усилий. Но по дороге в школу я поняла, насколько приятнее получилось утро, чем если бы я продолжала сердиться. На ходу я даже принялась напевать «О какое прекрасное утро», пока смущенная Элиза меня не одернула.

Самый эффективный способ взбодриться – просто пошутить. Но это нелегко, ибо вид плачущего ребенка совсем не располагает к юмору. Однажды утром Элиза расхныкалась: «Не хочу в школу». Вместо того чтобы ее понукать, я шутливо ответила ей в рифму. С этого началась веселая игра в рифмы, которая позабавила обеих. Прием сработал гораздо лучше, чем если бы я принялась ворчать, к тому же доставил нам большое удовольствие.

Еще одна стратегия в духе Поллианны, к моему удивлению, помогла мне поддерживать хорошее настроение. Мне удалось перестроить свое отношение к рутинным хлопотам, убеждая себя в том, что мне нравится ими заниматься.

Например, когда приближался день рождения Элеоноры, я ужасалась тому, сколько предстоит хлопот. Надо было заказать торт‑мороженое «Баскин‑Роббинс» (это традиция семьи Рубин), выбрать подарки, оформить приглашения на наш семейный праздник. Все это требовало времени, а времени было жалко. Тогда я сказала себе: «Мне нравятся приготовления ко дню рождения Элеоноры! Это так весело! Ведь моя дочка вырастет и больше не будет маленькой девочкой!» И… это действительно помогло изменить мое отношение. Я также попыталась вообразить, как кто‑то другой делает все эти дела вместо меня. Позволю ли я кому‑нибудь другому устроить праздник для Элеоноры? Конечно, нет…

Мой друг рассказывал мне, что, когда одному его сыну было пять лет, а другому – три, они каждое утро просыпались в 6.00. По выходным они с женой пытались добиться, чтобы мальчики поспали еще или поиграли бы тихонько. Но безуспешно.

В конце концов он от этого отказался. Позволив жене оставаться в постели, он вместе с мальчиками одевался и уходил из дома. По пути он останавливался выпить кофе, потом они втроем шли в парк. Там мальчики играли в течение часа, прежде чем вернуться домой к завтраку.

Сейчас его сыновья подолгу спят в выходные дни. Но мой друг говорит, что те ранние прогулки – это его самые приятные воспоминания о тех временах. Раннее утро. Тихий парк. Мальчишки весело бегают по траве.

Дни тянутся долго, годы пролетают быстро.