Summary

ПОСЛЕ ПРОЧТЕНИЯ ПРОСЬБА УДАЛИТЬ ФАЙЛ

Стырино тут: http://archiveofourown.org/works/1165278

Фендом: Teen Wolf (TV)

Пейринг: Derek Hale/Stiles Stilinski

Жанры: Drama, Romance, Detectives, AU

Волчья яма на двоих

by Serenada_san

Summary

Стайлз что-то забыл. Стайлзу придется вспомнить.

***

Стайлз перечитал сообщение. Пять слов – в пятый раз. Ему не хотелось спугнуть собеседника сейчас, после долгих хождений вокруг да около, тошнотворных разговоров и грязных видео.

«У тебя есть что-нибудь особенное?»

Он вздохнул, провел рукой по волосам и кликнул «Отправить». Или этот мудак с оригинальным ником «Хозяин» клюнет… или нет. Во втором случае будет жаль потраченного времени и спущенных денег, но черта-с два Стайлз отступит. Просто это будет значить, что придется начать с самого начала. С новым айпи и новой виртуальной маской.

На странице личных сообщений высветился конвертик. Хозяин общался только здесь и за пределы модерируемого им форума не высовывался.

«Ого чувак, тоесть до этого типа все было как везде??)))»

Стайлз поморщился и потянулся, обдумывая ответ. Часы в углу монитора показывали третий час ночи. Несмотря на охотничий азарт, глаза уже начинали слипаться, а игра «придумай позу с ноутбуком» перестала быть забавной. Спину неприятно тянуло, в висках колыхалась знакомая тяжесть, и Стайлз просто хотел уже с этим покончить.

«До этого было круто конечно, но.… ладно тебе, ты же понимаеш. Клевая постановка все равно постановка. Так..?...»

Смотрелось глупо, но Стайлз старательно придерживался своего образа. За то время, что он возился в этой интернет-клоаке, он неплохо усвоил, кого тут ждут и как можно смешаться с толпой «Мастеров-Мазо», «Диких Мустангов», «Ебарей1988» и прочей нечисти.

Влепив для верности еще пару ошибок, юзер ТрахТор, любитель сельхозтехники, секса и комиксов «Марвел», отправил письмо Хозяину.

От порыва ветра хлопнула фрамуга, звук в темноте получился особенно зловещим. Стайлз слез с кровати, чтобы закрыть окно, и по отсиженной ноге тут же побежали колкие мурашки.

Хозяин не спешил с ответом. Стайлз уже знал, что он довольно осторожный, хотя жадность частенько перевешивает паранойю. Тем более если очередной лошок исправно направляет деньги на безопасный счет и помалкивает. Клиент дрочит, Хозяин считает бабло – и все в выигрыше. Особенно когда дело доходит до «эксклюзива».

Форум, где велась сейчас переписка, относился к порносайту, который на первый взгляд не слишком отличался от остальных. С акцентом на БДСМ разной степени изощренности, но все в границах разрешенного. Пока завсегдатаям не становилось мало того, что они могли получить в открытом доступе. Тогда-то и появлялся Хозяин. Шнырял на страницах форума, выискивал неудовлетворенных посетителей, кидал пробные сообщения. Прощупывал. Присматривался. Проверял по возможности. И ждал, чего от него попросят, чтобы решить – дать ли это. И за какую сумму электронных баксов.

Хозяин был небольшим проектом Стайлза. Очередными подготовительными курсами, тренировочной мишенью, развлечением. Ну и Стайлзу просто хотелось схватить его за жопу с тех самых пор, как до него дошли слухи об этом деятеле порноиндустрии. Это была смесь профессионального интереса и чего-то неуловимо личного, что сидело в подкорке и зудело, как комариный укус.

Со своей хрупкой виртуальной шкуркой, спрятанный за тупым именем и пошлой аватаркой, Хозяин думал, что он в безопасности. Он ошибался.

«Может и есть кое что. Особенное. Настоящее….. Зависит от того как сильно ты это хочешь))»

И вот – вопрос только в цене. Стайлз хлопнул себя по коленям, едва сдержавшись от уже вроде как несолидного «Йес»-жеста, и настрочил пламенное сообщение о его готовности оценить щедрость Хозяина.

Когда пришел ответ, насчет щедрости Стайлз серьезно призадумался. В частности, насчет своей собственной. Озвученная сумма хоть и была тщательно рассчитана на предел возможностей среднестатистического дрочера, все же грозила выпотрошить карманы Стайлза, и так уже полегчавшие за последнюю пару недель. Но зверь был слишком близко, чтобы бросать охоту.

«А откуда я узнаю что это не еще одна постановка??» - набил Стайлз, чтобы ТрахТор не казался совсем доверчивым простачком. Он не даун, он допускает, что его могут кинуть.

От прилетевшего почти мгновенно ответа что-то неприятно стянуло внутри.

«Чувак, если это постановка то этому пацану место не в порнухе, а в голливуде. если покажется что это лажа, я тебе бабки верну. отвечаю»

На часах светилось без двадцати три. Стайлз перевел деньги, включил программу для перехвата и записи защищенного видеопотока и растер лицо руками. Все, что было до этого, относилось к разряду «легко».

Оставалось «тяжело».
Оставалось посмотреть то, что он купил. И посмотреть не так, как остальные ролики, а внимательно, чтобы понять, правда ли это противозаконный контент.

Ну а потом опять «легко». Выспаться. Позвонить Дэнни, поблагодарить за программу, дать поразвлечься с сайтом, выгребая всю нужную информацию (раньше Стайлз этого не делал из спортивного интереса), аккуратно собрать нарытые материалы и преподнести будущим коллегам-копам небольшой презент. В стиле «ой, я ваша новая соседка, вот испекла кексик». Только, наверное, все-таки анонимно.

«Люблю иметь дела с честными людьми», - написал Хозяин. И Стайлз был уверен, что он не иронизирует.
Еще в письме была ссылка и пожелание приятного просмотра.
Насчет последнего Стайлз сильно сомневался.

Мысль дойти до кухни и перехватить бутерброд он отбросил сразу. Есть не хотелось совершенно, а мозг пытался юлить, оттянуть заведомо неприятные минуты. Бороться с этим можно было только одним способом: делать именно то, чего не хотелось. Стайлз к этому привык. Такие ситуации случались куда чаще, чем ему хотелось бы. Каждый божий день вообще-то, хотя если бы об этом спросил отец, Стайлз на Библии поклялся бы, что все в порядке.

Он вытер ладони о мягкую ткань штанов и сказал себе, что в туалет ему тоже не нужно. «Хоть бы не длинное», - подумал Стайлз и запустил видео.
Продолжительность тут же отобразилась – семнадцать минут. Дерьмо.

Вместе с первыми будто припыленными кадрами в висках зародился знакомый звон на грани слышимости. Это было некстати, но Стайлз запретил себе отвлекаться.
Оператор включил зафиксированную камеру и отошел. Лица не было видно, только крепкое голое тело. «Белый, лет тридцати, рост выше среднего, никаких шрамов и татуировок», - машинально фиксировал Стайлз. Вдруг вылезла мысль, не забыл ли он выпить свои таблетки. Нет. Кажется, не забыл.

Мужчина отошел в сторону, открывая вид на помещение, похожее на подвал. Слабое освещение, никакой мебели, сплошь кирпич и бетон. Ближе к стене на полу лежал матрас, весь в каких-то пятнах, и на нем свернулся клубком обнаженный парень. Стайлз мог видеть только его спину в синяках на разной стадии заживления и стриженый затылок. Под линией роста волос проходила толстая полоска ошейника.

Оператор настраивал зум.

Он мог сделать это до того, как включить запись, но ему нравилось так. Ему нравилась сопричастность зрителей.

Потом он подошел к неподвижному парню, присел возле него на корточки и провел рукой по его позвоночнику. В этот момент его голова оказалась в кадре и стало видно, что на нем маска, но Стайлз этого не заметил. Он смотрел на палец, пересчитывающий позвонки. От ошейника – по спине – до копчика. Вниз. Внутрь.

- Отъебись от меня, - сказал парень.

Сказал голосом Стайлза. Глухим, хриплым, тусклым – как знакомая песня в плохой записи.

Стайлз не успел придумать, что ему показалось. Не успел испугаться. Мужчина потянул парня за плечо, и тот обернулся, тот посмотрел в бесстрастный глаз камеры, чтобы оказаться Стайлзом. Немного младше, немного короче ежик волос на голове и страшный черный взгляд. Знакомый незнакомец смотрел устало и так затравленно, как зайцы не смотрят на загнавших их волков.

- Еще один? Ты дрочишь на них? Ты заклеишь мне рот? Ты онемел? Ты убьешь меня? - равнодушно спрашивал чужой Стайлз, пока мужчина спокойно разворачивал, раскладывал его, устраивался между коленей, легко удерживая. Его твердый темный член покачивался вверх и вниз, и оба Стайлза следили за ним, как за маятником на сеансе гипноза, пока тот, чужой, не дернулся всем телом, будто насекомое в паутине, и не закричал изломанно, из последних сил:

- Отъебись от меня! Отъебись! Я не!.. я больше!.. Отъебись, сука!..

Его не слушали.

Нет, не порно и не Голливуд. Хозяин заработал свои деньги.

По кромке сознания прошла мысль, что ему все-таки надо в туалет. Он встал и спокойно пошел. За спиной кто-то кричал его голосом.

Приоткрытая дверь ванной уже маячила перед глазами, то приближаясь, то отдаляясь, когда звон в голове стал пронзительным, как будто пожарную сирену вмонтировали в черепную коробку, а потом этот пронзительный визг лопнул внутри, и было облегчением оглохнуть и ослепнуть. В колени стукнул пол, к ладоням прилип прохладный линолеум. Стайлз почти не чувствовал, как покидает желудок пицца вперемешку с колой.

Под спиной было твердо. Стайлз подумал, что лежит на полу, и это была первая настоящая мысль после того его-чужого крика. Он снова попробовал открыть глаза и вместо темноты увидел выцветшие обои в цветочек. Коридор, крошечная квартирка, Лос-Анджелес, Калифорния. По-прежнему. Ничего не рухнуло, не взорвалось и не лежало в дымящихся руинах. За спиной оказалась стена, по правую руку – мерзкого вида лужа, растекшаяся по полу. Стайлз соскреб себя в кучу, поднялся и вернулся в комнату.

Видео уже закончилось. Стайлз мазнул взглядом по собственному мелово-белому лицу, которое застыло в паузе на последнем кадре, и открыл окно программы Дэнни. Сохранил запись. Захлопнул крышку ноутбука.

Потом Стайлз лег в постель и на тринадцать часов провалился в сон, как в яму.

***

Кто-то отлил из чугуна полый шар, кинул внутрь него другой, поменьше, и пристроил на шею Стайлза вместо головы. Маленький шарик внутри большого катался туда-сюда и бился о стенки одной и той же мыслью, одним образом. Ни секунды приятного сонного беспамятства.

Стайлз открыл глаза и не удивился, когда пропечатавшаяся в мозгу картинка никуда не делась, только немного побледнела под ярким солнцем. Рядом валялся ноутбук с видеозаписью, и нужно было что-то делать.

Стайлз сделал. Для начала он поднялся.
Умылся ледяной водой и долго чистил зубы. Ему казалось, что от отвратительного привкуса во рту ему вовек не избавиться.
Потом Стайлз включил чайник и, пока тот грелся, прибрал в коридоре.
Потом переоделся.
Потом забил на то, что кофе ему пить не стоит. Тем более что это растворимое дерьмо даже при концентрации «две ложки на кружку» не становилось более кофе.

Вымыв кружку, Стайлз взял телефон и увидел два пропущенных от отца.
Ему потребовалось пять глубоких вдохов-выдохов, чтобы нажать на «вызов».

Отец ответил сразу же.

- А вот и моя пропажа, - с веселым упреком сказал он. – Не слышал телефон?

- Привет. Извини, я спал.

- В четыре часа? – удивился отец. – Ты или вернулся из какого-нибудь клуба под утро, или заболел. Надеюсь, что первое.

- Нет, я… - Стайлзу нестерпимо хотелось пошутить в ответ, спросить, как дела, пересказать свои нехитрые новости за те пару дней, что они не разговаривали, но он не мог. Маленький шарик бился о стенки черепа, от него звенело в ушах. – Ты можешь выйти в скайп?

Отец не удивился, но напряжение побежало от него по электронным проводам, вылилось из динамика телефона Стайлза посерьезневшим голосом:

- Вернусь в офис минут через пятнадцать, позвоню из своего кабинета. – Стайлз ждал вопроса, и отец задал его, потому что не мог не задать: - Что случилось, сынок?

Стертое до кровавых волдырей «ничего» в этот раз Стайлз не смог из себя выдавить.

- Я буду ждать, когда ты появишься в сети, ладно? До скорого, - торопливо попрощался он и отключился.

Ровно через четырнадцать с половиной минут Стайлз принял звонок в скайпе. Качество связи было так себе, лицо отца отдавало желтизной, и картинка немного притормаживала.

- Выкладывай, - сказал отец серьезно. Пытался замаскировать беспокойство. У него никогда не получалось.

Стайлз смотрел на него и не мог вспомнить ни одного слова. Он же придумал, с чего начнет. Он прорепетировал три раза за эти четырнадцать с половиной минут. Он собрал все факты, какие у него были, и готов был работать с ними, как полицейский.
Он думал, что был готов.

Может быть, стоило подождать. Может быть, следовало сесть в джип и ехать сейчас в Бейкон Хиллз. Может быть.

- Я знаю, что было, - сказал Стайлз. Язык ощущался куском мяса, отрезанным от туши забитого животного, и еле ворочался. – Знаю, что со мной было.

Ему раньше не доводилось видеть, как люди стареют на глазах.
Стайлз собирался работать в полиции и понимал, что к этому нужно быть готовым, но ему даже в кошмарах не могло присниться, что начать готовиться придется именно так.

Нужно было добавить что-то прямо сейчас, немедленно, и Стайлз прошептал единственное, что пришло в голову:

- Прости.

Отец словно не услышал его. Тер лоб пальцами, и пальцы дрожали вовсе не из-за помех связи.

- Я каждый день ждал, что это произойдет. И каждый день говорил: только не сегодня, господи, не сегодня. – Он посмотрел на сына страдающими глазами. – Ты все-таки вспомнил.

- Не совсем. – Он помедлил, решая, стоит ли сразу сказать правду, и понял, что нет. Что для отца это слишком. И для него – тоже. – Только немного.

Он услышал, как по ту сторону монитора открылась дверь, кто-то позвал отца, и тот, отвернувшись от экрана, рявкнул «Не сейчас!».
Когда дверь хлопнула еще раз, отец посмотрел на Стайлза.

- Я еду к тебе.

- Нет.

- Стайлз…

- Пап, нет. Папа… Не надо, хорошо? – Стайлз сутулился перед компьютером и ненавидел себя за то, что говорил и что чувствовал. Он испытывал облегчение оттого, что отца сейчас нет рядом. – Я в порядке… ладно, я почти в порядке, и все это было давно, а у тебя дело, я же знаю, вы этих парней уже месяц пытаетесь взять…

- Никакое дело не может быть важнее моего сына. – Он всматривался в Стайлза несколько секунд и добавил мягче: - Если причина только в этом.

За это Стайлз ненавидел себя тоже.

- Мне нужно подумать, пап. Мне… нужно разобраться. У меня каша в мозгах, и она там была слишком долго. Но я справлюсь. Тогда справился – и сейчас справлюсь.

- В том-то и дело, что тогда ты не справился! – повысил голос отец и тут же осадил себя. Морщинка у него между бровей стала четкой, словно ее прочертили резцом. – Когда я понял, что ты ничего не помнишь, я растерялся. Ты задавал вопросы, я не знал, как на них отвечать, я нес ужасную чушь. Это вранье было шито белыми нитками, но ты… ты верил. Ты ни разу не засомневался в моих словах. Не заметил несостыковок во времени. Боже, Стайлз, ты даже не замечал собственные… травмы…

Его лицо исказилось как от боли, и Стайлз понял, о каких травмах речь.

- Я почти не помню тех дней. В больнице, - признался Стайлз. – Все размыто. Я знал, что попал в аварию. Этого было достаточно. Мне не хотелось знать больше. Поверить не могу.

- Врачи говорили, что это посттравматическая амнезия. Что память может вернуться в любой момент, а может не вернуться совсем. Я несколько раз собирался рассказать тебе правду. Я собирался… но ты настолько вычистил свою память, чтобы жить дальше… Я просто не смог. Я не смог.

Стайлз вдруг ясно понял, что не справился не только он. Отец тоже.

- Меня не допрашивали? – спросил Стайлз – и тут же понял, что знает ответ. Воспоминания выплывали из темноты, как полузабытые картинки в детских книжках. – Нет, подожди. Допрашивали. Женщина из полиции Лос-Анджелеса.

Была женщина-детектив. Женщина-психолог. Женщина – лечащий врач. Кажется, тогда его окружали одни женщины. И всем было очень интересно послушать об их со Скоттом поездке в Лос-Анджелес. Чем они занимались? Где бывали? С кем общались? Пытался ли с ними кто-нибудь познакомиться? Может быть, они заглядывали в какие-нибудь клубы? Может, пробовали там что-то особенное? «Не нужно волноваться, я не скажу твоему папе» - с заговорщицкой улыбкой и серьезными глазами.

И раз за разом повторявшийся вопрос: что последнее ты помнишь?

У Стайлза от него начинала трещать по швам голова.

Он не помнил ничего особенного. Он не понимал, чего они все к нему лезут. Ну подумаешь, рассадил он взятую напрокат тачку. Никто же не пострадал, кроме него самого. Суть вопросов скользила мимо его сознания, не задевая. Он был не прочь поболтать, он быстро заскучал в больнице, а Скотт – друг, называется! – заходил всего пару раз и вел себя еще более странно, чем отец.

Еще приходила Мелисса. Стайлз тогда удивился, что она делает в Лос-Анджелесе, а она ответила, что приехала со Скотом. Это было странно. Скотт не говорил, что возвращался домой. Где-то в событиях зияла пропасть, и когда Стайлз смотрел в нее, то снова слышал тот нарастающий звон в голове.
Стайлз быстро понял, что нужно делать, чтобы его не было.
Нужно просто отвернуться.

Одно за другим противоречия уходили в тень. Стайлз отвечал на осторожные вопросы, но сам больше ни о чем не спрашивал. Почему отец не забирает его в Бейкон Хиллз. Почему просит разговаривать с этой раздражающей мозгоправшей. Почему полицию так интересует обычная авария. Почему он не помнит, что вообще брал машину напрокат.

Почему ему так страшно, когда кто-то подходит незаметно. Почему его трясет от прикосновений.

- Я разрешил ввести тебя в гипноз, - сказал отец, вырывая его из мутных глубин памяти. – В моем присутствии, разумеется.

- И как? Помогло?

- Нет. Ты поддался внушению очень легко, но память оказалась заблокирована на гораздо более глубоком уровне, чем мы думали.

- Ну, надеюсь, я хотя бы не выболтал все свои секреты, - усмехнулся Стайлз.

- Ты мало что сказал. Ты…

Он запнулся, но Стайлз понял, будто вспомнил то, что помнить никак не мог.

- Кричал. Да?

Отец кивнул.

- Мы попробовали еще раз. Потом я сказал, что с тебя хватит.

- Судя по тому, о чем меня спрашивали… и если не было никакого опознания… - Стайлз посмотрел на руки и увидел, что на ладонях от ногтей остались темно-розовые лунки. Глубоко вздохнул. - Его ведь не поймали?

Не нужно было быть доктором Лайтманом, чтобы понять: он попал по самому больному. Отец весь словно окаменел, можно было даже подумать, что изображение зависло.

- Меня почти не подпускали к расследованию, но оно быстро зашло в тупик. Следов хватало, но они все обрывались. Не было других жертв, не удалось установить личный мотив. Чудо, что тебя нашли, Стайлз. Что нашли живым.

- Теперь я хотя бы понимаю, почему ты так не хотел, чтобы я жил в Лос-Анджелесе. И наверное… почему меня так тянуло именно сюда.

- Я все еще не хочу, чтобы ты там жил.

- Ты мог бы запретить мне, - полушутя заметил Стайлз, хотя знал, что это не так. И отец знал.

- Мне было очень страшно, - признался отец, помолчав. – Но я решил… раз уж я не смог помочь тебе, то, может быть, ты сможешь. Когда будешь готов.

К нему в кабинет снова постучали, Стайлз разобрал приглушенное «Шериф, у нас вызов. Кажется, это они».

- Пап, тебе надо идти. Мы потом поговорим, ладно? Может быть, я сам к тебе приеду. Немного позже. Ты только… Я буду в порядке.

На самом деле он вовсе не был уверен, что «в порядке» - подходящее определение для его состояния, но ничего другого он сказать не мог.

- Стайлз, не заговаривай мне зубы, – с усталостью ответил отец. – Ты же не собираешься сидеть сложа руки, да? Я понимаю. Это твое право – разобраться во всем. И я не меньше хочу, чтобы все это закончилось, чтобы этот ублюдок…

Он задохнулся, ударил кулаком по столу. Выдохнул.
Стайлз молча ждал.

- Но ты пока не полицейский. У тебя впереди поступление, проверки, и я не хочу, чтобы ты сделал что-то, что навредит тебе. Ты больше не школьник, и Лос-Анджелес – не Бейкон Хиллз. Просто… просто будь осторожен. Я знаю, я все твое детство только об этом и талдычил, не очень-то и помогало, но сейчас я прошу тебя об этом как взрослого человека. Пожалуйста, Стайлз. Ты можешь попросить меня о помощи. О любой. Ты же знаешь, правда?

- Я знаю, пап. И я постараюсь. Ну… не попасть в полицию немного другим способом, - улыбка, наверное, получилась немного несимметричной, но отец на нее ответил. – И если уж на то пошло, то я хочу попросить тебя кое о чем прямо сейчас. Ну то есть просто спросить. Я тут вспомнил… Когда я пришел в себя, в палате был один человек. Ты с ним говорил. Высокий такой парень в черной кожанке. Кто это был?

Стайлз и сам толком не понимал, почему спрашивает именно о нем. Он больше ни разу не появлялся, ни в больнице, ни позже.

Отец почему-то вздохнул, будто Стайлз уже влез в неприятности, от которых пообещал держаться подальше.

- Это был детектив, который вел расследование. Который нашел тебя. Его зовут Дерек Хейл.

***

Стайлз вообще-то не рассчитывал всерьез, что застанет Хейла дома. Поэтому, когда железная дверь ожила и двинулась в сторону, Стайлз списал на эффект неожиданности свой порыв метнуться обратно к лифту.

Дерек Хейл оказался один в один как на снимке из его личного дела – хмурый и небритый, разве что на той фотке глаза у него были поменьше.
Впрочем, он быстро справился с лицом.

- Клево. Представляться, вижу, не надо. – Стайлз изо всех сил улыбался и раздумывал, что тут еще можно сказать. Придумал. – М… привет.

- Привет, - ответил тот и, помедлив, открыл дверь шире.

Стайлз вошел, машинально заозирался, разглядывая лофт. На фоне его квартирки это был просто дворец: много пространства, много света через окна от пола до потолка, винтовая лестница убегала на второй этаж. Стайлз не отказался бы от такого жилища, хотя его дом, пожалуй, не был бы настолько пустым.

Мысли в голову лезли, разумеется, самые нужные.

За спиной грузно лязгнула дверь. Хейл запер ее и встал напротив Стайлза со скрещенными на груди руками. На его футболке широким клином темнело пятно пота: видимо, ему пришлось отвлечься от тренировки.

Стайлз готов был признаться себе, что он нервничает.
Что его слегка потряхивает, если быть совсем уж честным.

- А что, тривиального «что ты здесь делаешь?» не будет, да? – спросил он, так и не дождавшись больше от хозяина квартиры ни слова.

- Если ты пришел, то ты все вспомнил. Или узнал как-то еще. И я прекрасно понимаю, что ты здесь делаешь, - наконец ответил Хейл сдержанно, а в выражении лица Стайлзу почудилось что-то знакомое. Ему вспомнилось лицо отца во вчерашнем окошке скайпа.

- Класс. Ты прям рентген.

Он чувствовал, что выбрал неправильный тон, но привычка защищаться срабатывала безотказно и его мнения не спрашивала. Хорошо еще, что выражалась она обычно в сарказме, а не, например, агрессии.

Хейл вздохнул, это была хорошая реакция. Вышвыривать незваного гостя он пока не собирался. Даже наоборот.

- Сядь, - сказал он, кивнув на диван, и на предложение это мало походило.

- Эм…

- Можешь звать меня Дерек, кстати.

Стайлз на автопилоте дошел до дивана, обернулся. Восемь лет разницы, коп не при исполнении. Человек, который спас ему жизнь.

- Дерек. Окей, - повторил он послушно. И еще раз – про себя. Имя льнуло к владельцу, как вторая кожа. Да, пожалуй, так удобнее.

- Садись, Стайлз, - сказал Дерек, на этот раз мягче, тоном и именем приглаживая выставленные против него шипы. Стайлз подчинился почти с облегчением. – И успокойся. Я сейчас вернусь.

Он скрылся в соседней комнате, отгороженной от основного помещения квартиры куском стены, будто недоделанной или, наоборот, разрушенной.

Совет успокоиться дошел до Стайлза только в тот момент, когда он понял, что не знает, как в руках оказался телефон.

За последние сутки реальность не раз подрагивала и расплывалась. Стайлз старательно цеплялся за простые, понятные, знакомые вещи, а те выскальзывали из рук. Он звонил на работу – и не помнил, что в итоге наплел начальнику, чтобы завтра никуда не ехать. Он что-то ел в любимом кафе. Он доставал дежурного в полицейском участке. Он просил Дэнни об очередном одолжении и все гадал, а знает ли он, знает ли, знает ли Дэнни.
Он спал мертвым сном.
Он так и не набрал номер Скотта.
Нужно было подождать. Вбить себя обратно в жизнь. Стать достаточно нормальным.

Сейчас джинсы скрипели по коже огромного дивана, и реальность возвращалась толчками. В голове стопочкой складывались вопросы, которые пару дней назад он бы и не подумал задавать. Пространство чужого дома переставало давить.
Стайлз наконец-то мог дышать легче.
Мог дышать вообще.

Дерек появился через пару минут, уже в свежей футболке, и направился в угол, служивший у него кухней. Щелкнул кнопкой чайника, загремел дверцами навесного шкафчика.

- Ты не спросил, что я буду пить, - заметил Стайлз, пробуя голос. Звук, почти не встречая преград, растекся по всему помещению.

- Ты будешь пить чай. У меня все равно больше ничего нет.

- Глядя на тебя, я бы подумал, что ты предпочитаешь кофе. Брутальный черный и горький. Чертовы стереотипы, да, я в курсе.

- Со сливками и ложкой сахара. Но он кончился. И вряд ли кофе для тебя, - Дерек бросил взгляд через плечо, будто сверился с чем-то, - хорошая идея сейчас.

- Чай так чай, - пробормотал Стайлз. Он все выламывал сцепленные в замок пальцы и никак не мог остановиться.

Нужно было опять начинать, как вчера. Опять брать откуда-то слова, страшные и ненастоящие, не имеющие к нему никакого отношения.
Дерек медленно возился с кружками и ждал.

- Мы со Скоттом подумали, что будет круто. Оттянуться перед школой, знаешь. Выпускной класс, все дела, - сказал Стайлз тихо. Дерек слушал, остановившись.
– Ты помнишь Скотта МакКолла?

- Помню.

- Ну да. Он тебе, наверное, то же самое рассказывал. Наверное, не один раз. Как мы уламывали родителей, как приехали в Лос-Анджелес за пару дней до Четвертого июля. Как классно все было.

Память вертела перед глазами калейдоскоп ярких картинок: полные людей улицы, развлекательные центры, музеи, граффити на заборах, пронизанные солнцем фонтаны, горячий песок пляжа, умиротворенный закатный океан, и все разбивалось о высокую, до неба, стену, за которую никак не получалось заглянуть. Стайлз привычно отступил, прыгнул в идущее следом живое пятно.

- Потом я однажды проснулся. Я слышал, что в комнате отец, что он прощается с кем-то. Я открыл глаза и увидел вас. Его и тебя.

Дерек оставил кружки в покое и повернулся, сложил руки на груди. Видимо, один из любимых жестов. И очень говорящий.

- Ты ушел, и тогда я спросил: «Эй, пап, это еще кто?» А он посмотрел на меня… так… Я подумал: «О мой бог, что я сделал? Что же я сделал?» Я подумал, что должен это исправить немедленно. Я не понимал, где нахожусь. Не чувствовал, что все тело болит. Папа сел рядом со мной, и он… не мог… говорить. Нам было очень страшно тогда. Второй раз в жизни нам было так страшно вместе.

Стайлз перевел дыхание. Он не был уверен, зачем рассказывает то, что помнит, вместо того чтобы искать то, что забыл. Ему просто нужно было пережить все, что осталось цело, заново, под правильным углом, а в одиночку он с этим не справился бы.
Дерек вернулся к завариванию чая, давая ему время.

- Отец так и не ответил на тот мой вопрос, и я о нем тоже забыл. О нем и о многом другом. Я был слишком занят, сочинял себе безобидную историю с аварией. Только, знаешь… сейчас я почти уверен. Ты видел, что я смотрю на тебя. Ты же видел, да?

Он заметил, как напряглась широкая спина Дерека, но ответа не дождался. Знак согласия? Еще какой.

- Ты увидел, - медленно повторил Стайлз, - и ушел. Ты ни разу больше не появился. Хм, ты типа как доктор Хаус? Тоже не любишь с пациентами общаться?

Дерек подошел с двумя кружками, поставил одну на журнальный столик ближе к Стайлзу, сам сел на приличном расстоянии с другой стороны дивана.

- Хочешь, чтобы я извинился?

Стайлз задумался. Он не считал такие вопросы риторическими.

- Нет. Но мне любопытно. – Опять неподходящее слово. Да и плевать. – Отец сказал, ты вел дело. Интересная методика расследования – даже не перекинуться парой слов с жертвой.

Он не споткнулся.

Над большой красной кружкой вился пар. Стайлз осторожно, не доверяя рукам, поднял ее.

- Сахар?

- Я положил, - ответил Дерек, прихлебывая свой чай.

- О.

И правда, как еще комментировать такую безграничную любезность хозяина дома.
Самым странным было то, что он угадал идеально.

- Я не вел дело, - сказал Дерек, наконец вступая в разговор по-настоящему. – Я просто не успел. Его забрали федералы, а они появились быстро. Как только стало понятно, что это похищение. К тому же ты был несовершеннолетним. Полиции, как всегда, сказали помогать в расследовании. По факту это обычно значит «не путайтесь под ногами».

- Расследованием занималось ФБР, - повторил Стайлз, как на уроке, пытаясь нанизывать новые звенья информации на спутанную нить, - но нашел меня ты.

Так сказал отец. Стайлз не успел расспросить его подробнее, но был уверен, что понял все правильно.

Видимо, удивление на его лице читалось слишком хорошо.

- Я воспринимаю слово «помогать» буквально, - пожал плечами Дерек. – Я делал свою работу.

- А потом отошел в сторонку? – Стайлз не хотел, чтобы это прозвучало так ядовито. Он торопливо отпил чаю, едва не поперхнулся и посмотрел на Дерека взглядом «прости, чувак, меня заносит». По крайней мере, он надеялся, что тот именно так все поймет. – Значит… та женщина, которая меня допрашивала, была не из полиции, а из Бюро.

- Когда врачи подтвердили твою амнезию, тебя решили оградить от избыточной информации. Интерес ФБР к твоему делу мог достаточно выбиться из легенды, чтобы спровоцировать срыв.

«Я игнорировал то, что мне больно ходить. Вряд ли я сделал бы различие между полицией и ФБР», - подумал Стайлз. Почему-то ему казалось, что у Дерека были похожие мысли.

- Ладно. Но ты все равно не сказал. Может… может, тебе стало просто неинтересно? – он сглотнул, обнимая пальцами гладкие красные бока кружки. – Или боялся, что я «застряну» на тебе? Или у тебя хватало своих забот, чтобы еще возиться с очередной… Это все нормально. Я же говорю, мне просто любопытно.

Дерек посмотрел на него со смесью сожаления и чего-то, близкого к раздражению. Трудно было сказать, что перевешивало.

- Мы решили, что так будет лучше.

- Мы – это?..

- Твой отец и я в первую очередь. Агент Арджент согласился. Его ты, кстати, тоже не видел, только его напарницу. И потом оказалось, что это оправданно. Ты… плохо воспринимал незнакомых людей. Незнакомых мужчин. – Дерек удерживал его взгляд и не давал закрыться.

С ним придется играть по его правилам, понял Стайлз. Или сразу уходить.

- Меня тогда только-только назначили детективом. Я просто… не хотел сделать хуже. Я видел, что ты смотришь на меня. Я ушел. Я больше не возвращался.

Стайлз вглядывался в строгое лицо Дерека и видел его другим. Будто калька съезжает с картинки, которую обводишь тонким карандашом, и потом не получается совместить два изображения, и то, нижнее, едва удается рассмотреть сквозь дымок бумаги. «Слышишь? Посмотри на меня! Эй… все хорошо…» Горячие руки и страх вперемешку с облегчением.
Это было – и этого словно не было.

- Я понял, - сказал Стайлз, чтобы самого себя соединить – прошлого с настоящим. Хотя бы в одной точке.

- Ты не помнишь, - вдруг кивнул Дерек самому себе, будто окончательно ответил на донимавший его вопрос. – Ты по-прежнему ничего не помнишь. Тогда как ты узнал? Шериф все же рассказал?

- Нет. Это… я бы сказал, что это была шоковая терапия. Не очень-то и удачная, зато… зрелищная. Наглядная.

Он сунул руку в карман джинсов и вытащил флешку, на которой был только один файл. Положил ее на стол, звякнув по стеклянной столешнице. Влажную ладонь очень хотелось вытереть о штанину, но Стайлз сдержался.

- Видео, - глухо выдохнул Дерек.

Значит, Стайлз угадал. Они были в курсе. Они смотрели.

- Одно из. Я не… не знаю, сколько их всего было. – Стайлз перевел на него взгляд и задержал дыхание, прежде чем нырнуть в вопрос, как с обрыва: - Сколько?

Дерек сидел очень прямо, широкоплечий, руки на расставленных коленях, будто не у себя дома, а на допросе. И сейчас он решал, что он может рассказать. Что должен. И о чем говорить нельзя. Стайлзу хотелось закричать на него, но он умел ставить себя на чужое место.
Стайлз понятия не имел, что стал бы делать на месте Дерека.

- Пять, - негромко сказал тот.

Стайлз бездумно кивнул. Могло же быть и больше, да? «Еще один?» Он считал. Или сбился со счета. Сколько записей сделали? Сколько отправили?

И кому?

- Отец видел их? – спросил Стайлз спокойно. Будто речь о новом фильме. Отец видел? И как? Ничего особенного, правда? Опять перебрали с пафосом. Дерьмовый сюжет. Куча ляпов.

- Не все. Не всё.

- Хорошо.

Стайлз смотрел на флешку, на языке горечью разливалась ненависть, стекала по горлу, жгла внутренности. Чувство было новым. Страшным.

- А если этого видео не было в деле? – заговорил Дерек тверже. – Откуда оно у тебя?

Стайлз с трудом сосредоточился на нем, усмехнулся мрачно:

- Я его купил. В интернете. Сделал… бл-л-лядь… вложение средств.

На вытянувшееся лицо Дерека пришлось дать краткое пояснение по поводу детективных изысканий во Всемирной Паутине.

- Стайлз, все это очень серьезно, - вздохнув, сказал Дерек, когда он закончил. – Возможно, лучшее, что ты можешь сделать, - связаться с ФБР. Они возобновят расследование.

- Да? И на каких основаниях? Для открытия дела, если не ошибаюсь, нужны новые данные. Так и слышу этот разговор: добрый день, специальный агент как-вас-там! Это Стилински. Года три назад, порно-звезда, помните? Память у меня все еще как решето, но мне очень херово. Хочется об этом с кем-нибудь поговорить. Может, выпьем по чашечке кофе? – Стайлз захлебнулся воздухом, увидел, что опять вцепился в кружку, и тихо, без запала закончил: - Или чая. Как пожелаете.

- Видео может стать основанием, - нарушил повисшее молчание Дерек. – Но ты не хочешь возобновлять официальное расследование, да?

Стайлз кусал губы, дурацкая привычка, выдававшая его растерянность. Только озвученная Дереком, мысль обрела конкретные очертания, хотя бродила в голове вторые сутки.
Стайлз не хотел. Не был готов, по крайней мере сейчас.
Стайлзу было нужно другое.

- Что ты задумал? – поинтересовался Дерек. – Искать его самостоятельно? Это плохая идея.

- Это нормальная идея. И для начала я хочу хотя бы вспомнить. Хотя бы узнать, что было. Что на самом деле было. Понимаешь? – Стайлз впился в него взглядом, и говорил, не слыша себя, и видел – он понимает. – Это охренеть как страшно, Дерек. Не только то, что со мной произошло. Страшно этого не осознавать. Потому что, сколько бы я ни бежал, оно здесь, всегда было здесь. И оно ломало меня три года. Я просто больше не могу.

Стайлз опасался, что увидит сейчас жалость, которую подспудно ждал с первой минуты их разговора. «Бедный мальчик, жертва насилия». Стайлз не хотел так о себе думать и не собирался позволять другим. Ему было нужно решение. Ему нужны были ответы.

Дерек смотрел сосредоточенно, постукивал по коленям сжатыми в кулаки руками. Ему некогда было жалеть – он решал.

- Почему ты пришел именно ко мне? Я уже сказал: дело забрало ФБР, у меня было куда меньше информации, чем у них.

«Я помню тебя», - хотел сказать Стайлз, но остановил себя, потому что это было бы ложью.

- Ты вернул меня тогда. Может быть, ты сможешь вернуть меня сейчас. И еще… - он поерзал на диване, решая, стоит ли выдавать себя. – Я подумал, у тебя сейчас найдется немного свободного времени. Пока ты отстранен от службы.

Дерек – опять – ушел в оборонительную позицию «руки на груди» и приподнял брови, больше удивляясь, чем злясь. Стайлзу интересно было пытаться предугадать его реакции. Пока что получалось не очень хорошо.

- И с чего ты это взял?

- Узнал в участке.

- Тебе бы не дали там такой информации.

- Ну… кхм, я и не говорил, что мне ее прямо-таки дали.

- Как отрадно, что будущий страж порядка решил сначала испытать закон с другой стороны, - заметил Дерек, и впервые за весь разговор его необычные глаза затеплились настоящей улыбкой. - Надо думать, это еще и ответ на вопрос, как ты узнал мой адрес.

- А я-то все гадал, когда ты спросишь.

- Ты мог не застать меня. Почему не позвонил? У твоего отца есть мой номер.

- И я его записал, - Стайлз помахал в воздухе телефоном. – Просто, ну… ты мог послать меня – в худшем случае. Или мог сказать, что занят, и предложить встретиться завтра. Или послезавтра. А я бы спятил окончательно в ожидании. Ненавижу ждать.

Неприязнь к ожиданию тянулась из детства, из пропахших дезинфицирующими средствами коридоров больницы. Стайлз знал, что в темном подвале с грязным матрасом его отношения с ожиданием вышли на новый уровень. Он не помнил, но знал наверняка.

- Так ты мне поможешь?

- Как ты оцениваешь шансы на то, что я откажусь? – немного устало спросил Дерек.

- Ты знаешь о моих планах работы в полиции. Ты присматривал за мной. Ты не скажешь мне «нет».

Дерек обреченно покачал головой.

- Тогда зачем ты спрашиваешь, Стайлз?

***

К дверце холодильника разноцветными магнитами был пришпилен целый ворох бумажек. Среди разноцветных рекламок, журнальных вырезок и блокнотных листков Стайлз увидел пару фотографий. На одной была большая семья, отдыхающая где-то за городом. Стайлз с трудом узнал среди них Дерека, еще совсем молодого, с улыбкой от уха до уха. На другом снимке была красивая темноволосая девушка, и ее зеленоватые глаза выдавали в ней еще одну из Хейлов.
Поверх всех бумажек красовался обрывок салфетки с криво выведенным и три раза подчеркнутым «КОФЕ».

Стайлз хмыкнул.

- Нет, чувак, так это никогда не сработает.

- Что не сработает?

Он вздрогнул и обернулся. Дерек молча наклонил немного голову и отступил на шаг, извиняясь за то, что напугал.

- Записки на холодильнике. Нет, серьезно? Ты когда-нибудь слышал о такой штуке, как напоминалка в телефоне?

- Телефоном я пользуюсь, чтобы звонить. А записки срабатывают.

- Да? И который день ты забываешь про кофе? – поинтересовался Стайлз, продолжая изучать бумажную попону холодильника. – И вообще… а как же эсэмэски? Будильник? Музыка и интернет, в конце концов?

- Позвонить быстрее, чем набрать эсэмэс. Будильник у меня старый и меня вполне устраивает. Для музыки есть отдельный плеер, а интернет – только в случае крайней необходимости. И зависание в социальных сетях сюда не относится, - отчитался Дерек таким тоном, будто его уже задолбали спрашивать. – Еще вопросы?

Стайлз вдруг заметил, что из-под рекламного листка какого-то автосервиса выглядывает уголок третьей фотографии, и осторожно потянул ее на себя, придерживая всю остальную аппликацию.

- Только один, - пробормотал он, разглядывая снимок. На нем Дерек обнимал за плечи темноволосого ослепительно-красивого парня. Такие обычно вышагивают по подиумам в идиотских шмотках или «дают страсть» в фотостудиях. Впрочем, этот был похож на нормального человека: джинсы, футболка с растянутым воротом. Ангельская улыбка. – Кто это?

Дерек забрал у него фотографию, мрачно взглянул на нее и загнал обратно под рекламу автосервиса.

- Приятель.

- Походу, не самый близкий, - задумчиво протянул Стайлз и напоролся на выжидающий взгляд Дерека. Пришлось вспомнить, что тактика увиливаний больше не работает.

- Ну так что? – спросил он и машинально взялся за отставленный на стол стакан.

Собственно, он затем и пошел в «кухонный уголок» - налить себе воды. Удобный повод, чтобы убраться подальше от Дерека, который отправился за ноутбуком. Видео нужно было проверить, раз уж оно могло стать основной свежей уликой.
Стайлзу хотелось сбежать.
Хорошо, что кухня располагалась в противоположной стороне от спальной зоны. Компьютер Дерек держал, как и сам Стайлз, неподалеку от постели.

Сейчас Стайлз чувствовал, как неприятно липнет к спине футболка.

- Это было последнее видео, - ответил Дерек и протянул ему флешку. – Из тех пяти.

- Ясно.

Стайлз кивнул, но не был готов решить для себя, хорошо это или плохо. Не было новых улик. Не было необходимости подробно изучать новые улики. Плохо. Хорошо.

Дерек поправил один из сдвинутых магнитов на холодильнике и тихо сказал:

- Извини.

- За что? – безразлично пожал плечами Стайлз, глядя под ноги.

- За это. И за все остальные – тоже. Это никто не должен видеть.

- Но это видели многие другие, я так понимаю. Федералы. Аналитики. Отец. И все без толку, ничего они там не нашли, да ведь? Никаких ответов.

Стайлзу было неуютно, и нарастающее раздражение он выплеснул движением – прошагал комнату насквозь, подошел к огромному окну и остановился. За разбитым на квадраты стеклом простирался шумный город, вызолоченный горячим солнцем.
Свет успокаивал.

Сзади подошел и встал чуть поодаль Дерек.

- Ответы были, - сказал он. – Просто мы долго не знали, где их искать. Эксперты изучали помещение – самый обычный подвал, таких в Лос-Анджелесе тысячи. Звуковой анализ ничего не дал. О… субъекте, - он споткнулся, подбирая слово, и выбрал самое нейтральное определение, - сказать много тоже не удалось. Никаких отличительных особенностей, никаких следов операций, татуировок, родимых пятен. Ничего. Он все время был в маске. И все время молчал.

- Нет, - мотнул головой Стайлз, чувствуя, как его ведет. – Не все время…

Он еще говорил, когда город за окном размазался в сплошное разноцветное пятно. Ладоней и лба коснулась приятная прохлада стекла, и в уши снова ввинчивался шум, сквозь который прорывались голоса.
«Ты онемел?» - его собственный, из ролика и из памяти, двоящийся, как змеиный язык.

И чужой.
«С Днем независимости, детка».

- Эй! Стайлз?

Третий голос доносился издалека, а на плече сжимались твердые пальцы. Стайлз вернулся так же резко, проморгался, уставился на Дерека. Тот стоял совсем рядом и глядел на него с чем-то, похожим на панику. Наверное, думал, что Стайлз сейчас хлопнется в обморок и придется его откачивать. По правде сказать, Стайлз и сам не был уверен, что отключка ему совсем не грозила.

- Как ты?

Он вслушался в себя и нашел только удивление. После очередного рывка памяти каша в голове колыхнулась неприятной склизкой массой, но было что-то еще. Что-то достаточно странное, чтобы выбить его из колеи, убегающей в прошлое.

Дерек все еще придерживал его за плечо, дожидаясь ответа на стандартный вопрос всех голливудских фильмов и ширпотребных сериальчиков. Стайлз посмотрел на его руку, на него самого. И снова.

Ему не хотелось отодвинуться.

Впервые за долгое-долгое время ему не хотелось отодвинуться от другого человека. Словно давно отлаженный механизм защиты от чужих прикосновений дал сбой.

Дерек, кажется, начал понимать, что что-то неладно. Он отстранился, отошел. Это было почти разочарованием. Стайлз едва удержался, чтобы не вцепиться в его запястье. Ему хотелось проверить.

- Порядок, - запоздало откликнулся он.

- Что-то вспомнил?

Дерек подошел к длинному обеденному столу и отодвинул стул, жестом предлагая Стайлзу сесть. Мысль была весьма здравой.

- Он говорил со мной. Не на камеру, а… просто.

- Что?

- Юморил, - мрачно ответил Стайлз. Почему-то теперь он был уверен, какого числа полиция получила первую видеозапись. – Сука.

Лежащие на коленях руки опять начали противно вздрагивать. Стайлзу это нисколько не мешало, но он боялся, что Дерек заметит. И так, наверное, уже думает, что зря связался с этим припадочным.

- Ты так и не сказал, что вы нашли в видео. Ведь что-то же нашли? Раз уж я сижу тут у тебя и отвлекаю от тренировки, вместо того, чтоб покоиться на каком-нибудь симпатичном участке городского кладбища Бейкон Хиллз. Или… или в том подвале.

Дерек сел на соседний стул и сцепил пальцы в замок.

- Ты помнишь, что кричал ему? В этом видео?

Стайлз покачал головой.

- Нет, я… я не смог его посмотреть. Не знаю. Крыл его матом? Надеюсь только, что не умолял. Это было бы слишком хорошо для него.

- Ты не умолял. – Стайлз встретил его жесткий взгляд и отвернуться уже не смог. Дерек держал его, как в капкане. – Ни разу.

- И что же тогда?

- Ебаный ублюдок, - без выражения начал Дерек. – Сука. Гандон конченый. Педрила. Мразь. Грязная свинья. Уебище. Сучья харя.

На последнем определении у него дрогнули углы губ, и Стайлз, хотя в этом не было ничего смешного, не смог сдержать улыбку.

- Черт, да я хорош. Надеюсь, он за мной записывал. То есть… ну да. Конечно. – Веселиться разом перехотелось. – И что такого информативного можно из этого извлечь?

- Только из этого – мало что. Но двумя днями ранее было другое видео. И еще один ряд оскорблений. Некоторые повторялись, и среди них – «грязная свинья». Тебе это о чем-то говорит?

- Только о том, что моя выразительность пострадала не меньше, чем все остальное, - бодрясь, ответил Стайлз. – Как-то это совсем мягко. А что?

- Аналитики, которые проверяли запись, не смогли ничего из этого вытащить. А я спотыкался об это выражение. Я искал, и искал, хотя понимал, что хватаюсь за соломинку. Потом прошло два дня, и новой записи не было, - он сложил руки на столе, как прилежный ученик, и пальцами сжал локти. – До этого он придерживался собственного графика. В разное время, но видео появлялось каждые два дня. Прошло три. Заканчивался четвертый. Все понимали, что времени мало. Вряд ли он собирался держать тебя слишком долго.

Дерек повернулся к нему боком, глядя в окно. Солнце било ему в лицо, но он не моргал, и зелень в его глазах высветилась до почти прозрачного цвета с карими точками. Стайлз рассматривал его, потому что говорить все равно не мог.

- Я слушал тебя снова и снова. И мне вспомнилось кое-что. Когда я был подростком, мы с семьей жили в пригороде. На въезде возле дороги стояла забегаловка. Обычная такая, ничего примечательного. Я сейчас даже названия не вспомню. И у них была вывеска – здоровенная свинья в поварском колпаке или вроде того. Как-то раз местные ребята решили пошутить, раскрасили ее из баллончиков, только художники их них были так себе. В итоге издали казалось, что свинья вывалялась в навозе. Хозяин собирался поменять вывеску, но сначала, видимо, руки не доходили, а потом все привыкли. Договаривались встретиться у «Грязной свиньи», посидеть в «Грязной свинье» вечером. Я там даже, кажется, пару раз бывал. С тех пор прошло больше одиннадцати лет. Я… не знаю, с чего я взял, что это важно. Мне просто очень хотелось верить. Ты мог случайно увидеть ту вывеску, когда он вез тебя в дом. Я хотел, чтобы это было так.

Стайлз слушал очень внимательно. В носу у него стоял пыльный запах старой машины. Вывеска, описанная Дереком, качалась перед мысленным взором размытым бурым пятном.

- Я проверил информацию о том районе. Из-за недостатка финансирования там уже несколько лет стоят дома, предназначенные к сносу. Они в настолько плохом состоянии, что там даже бездомные не приживаются. Но подвалы сохранились неплохо, - продолжал Дерек с паузами, будто ему тяжело было вытаскивать из себя слова вместе с воспоминаниями. – Была уже ночь, когда я достаточно убедил себя, что это стоит проверить. Я не сунулся к федералам, просто решил проехаться, посмотреть. Спать я все равно не мог. Я обошел четыре дома – самые подходящие, самые удобные для… этого. Я уже собирался уезжать. И все-таки зашел в пятый. Это был он. Единственный дом с запертой дверью в подвал.

Он снова остановился, и лицо у него было в этот момент таким злым, что Стайлз испугался бы, будь эта злость направлена против него. Он не решался ничего сказать, да и нечего было – все слова и вопросы потерялись где-то в той далекой затянувшейся ночи, которую он не помнил и которая тянула из него соки, как вампир.

- Я выломал дверь. Вызвал подкрепление. Я… я боялся, что ты не дышишь. Когда подошел к тебе. Этот сукин сын просто бросил тебя там. Ты пролежал один, без воды и еды, четыре дня.

- Ты не мог снять цепи, - заговорил кто-то голосом Стайлза. – Ключа не было, и ты не мог их отстрелить, не оглушив меня. Ты накрыл меня курткой. Ты обещал, что теперь все будет хорошо. И я не верил ни единому слову.

Стайлз не мог определить, что это за ощущение. Он словно бы видел черно-белые картинки, но они все еще не были его жизнью. Это случилось с кем-то другим. Когда-то немыслимо давно.

- Я облажался, - сказал Дерек, вытягивая его обратно, к себе. – Мы все облажались.

Стайлз не сразу понял, о чем он говорит.

- Детектив Хейл, - с нажимом произнес он, - вы мне всего-навсего жизнь спасли. Может, для вашего комплекса героя этого и мало, но я жаловаться точно не собираюсь. Так что прекращай страдать херней.

- Мне повезло, - не позволил сбить себя Дерек. – Хоть раз в жизни мне чертовски повезло – понять то единственное, что ты мог передать нам через камеру. И до сих пор мне кажется, что даже это он позволил специально. Ему было все равно, умрешь ты или нет, зато любопытно – успеем ли мы тебя найти. И когда мы появились, его давно уже и след простыл. Чертов сукин сын доиграл в свою игру до конца.

- Зато тебе удалось свести все к ничьей, - покачал головой Стайлз. Она оказалась тяжелой, как будто ее опять нафаршировали чугуном.

- Этого мало, - припечатал Дерек.

Стайлз не собирался с ним спорить.

- Я должен вернуться туда. В то место.

- Сейчас тебе нужно вернуться только в одно место – домой, - встряхнувшись, решительно сказал Дерек. Наверное, Стайлз переоценил свою способность держать лицо. – Правда. Хватит с тебя на сегодня.

И с этим спорить тоже было сложно. Вопросов было еще так много, а в висках звенело уже так настойчиво, что Стайлз разрешил себе отложить все на завтра. Он поднялся, попытался собрать в кучу мысли, тараканами разбегающиеся во все стороны. Дерек смотрел на него с отчетливо читаемым сомнением.

- Ты ведь нормально доберешься? – спросил он.

Стайлз закатил глаза.

- О мой бог, в тот день, когда я не смогу нормально вести мой джип, меня точно можно будет списывать на свалку.

Он без долгих расшаркиваний направился к двери и уже на пороге остановился, повернулся к Дереку лицом. Тот шел следом на расстоянии.

- Спасибо, Дерек. За чай. И за… ну ты знаешь. Спасибо.

Дерек несколько секунд смотрел на протянутую ему руку, прежде чем крепко обхватить ее своей. У него были сухие теплые пальцы. И теплый взгляд.
Больше до сознания Стайлза ничего не смогло достучаться.

- Советую хорошенько выспаться. Ты свободен завтра с утра?

- Уже да. А что?

- Думаю, нам стоит прокатиться.

- Куда?

Дерек отодвинул перед ним дверь и ответил:

- Если ты правда хочешь вспомнить – поедем вспоминать. С самого начала.

***

Вечерние пробки растянули не такой уж длинный путь до дома на пару часов. В квартиру Стайлз ввалился издерганным, раздраженным и смертельно уставшим. Стоило ему рухнуть на кровать, как тут же пришла запоздавшая мысль о том, что неплохо бы добраться до аптечки. Пришла, потопталась и осталась ни с чем. Подняться Стайлз был уже не в состоянии.

Через пару минут он потянулся к валяющемуся неподалеку ноутбуку. Контактировать с внешним миром через виртуальную реальность не то чтобы очень хотелось, но привычка оказалась сильнее: компьютер должен быть включен – и точка. Стайлз повозил пальцами по тачпаду, выводя ноут из спящего режима. И он совсем не ожидал, что предательская машина почти сразу же разразится бодрыми позывами скайпа.

Звонил Скотт.

Определенно еще не вся дневная порция дерьма опрокинулась на Стайлза. Оставалось еще немного, чтобы уж наверняка.
Желание не отвечать было почти невыносимым, и Стайлзу потребовалось секунд двадцать, чтобы сладить с ним. Он же только появился онлайн, не получится сделать вид, что он не слышал звонка. И господи-боже, это же Скотт. Какого хрена?

Стайлз дотянулся до клавиатуры и щелкнул на «Ответить с видео». Трезвон прекратился. Голова сказала ему за это сердечное спасибо.

- Привет, пупок Стайлза! А хозяин дома?

Ну да. Это же Скотт.

- Хозяин недоступен, оставьте свое сообщение, - пробормотал Стайлз, одергивая футболку, и подтащил ноутбук повыше, чтобы в кадр попало его лицо.

- Ого! Тяжелый денек на работе?

- Ты курс физиогномики собрался посещать? Если что, учти: это не слишком научно.

- Да тут никакие курсы не нужны, - усмехнулся Скотт. – Выглядишь паршиво, парень.

- Ты звонишь, чтобы меня комплиментами завалить? – проворчал Стайлз.

- Не, я спросить хотел. – Он ненадолго пропал из виду, камера дернулась – Скотт переставлял компьютер на стол, чтобы усесться в кресло. Он звонил из своей комнаты в общежитии. – Собираюсь завтра в библиотеку заглянуть, заодно взять ту книгу, которую ты мне пару недель назад советовал. А ни названия, ни автора в упор не помню.

- Скотт МакКолл – книжный червь. Куда катится этот мир? – вздохнул Стайлз и тоже сел, хоть и не без труда. Мозговая жижа недовольно булькнула, и он, не сдержавшись, поморщился.

- Нет, Стайлз. Серьезно. У тебя все в порядке? – совсем другим тоном, с совсем другим взглядом. С таким знакомым.
В последний школьный год Скотт часто так смотрел на него. Внимательно и немного испуганно. Стайлза это бесило до трясучки, и он совсем не понимал.

Теперь – понимал слишком.

Можно было улыбнуться и вернуться к книге.
Можно было сказать правду. «Ничего не в порядке, Скотти. Наверное, ничего никогда больше не будет в порядке». Такую вот жалостливую херню сказать.
Можно было соврать. И ждать еще день-два-неделю, будто от этого что-то изменится.

- Стайлз?

Бога ради. Это же Скотт.

- Я только что вернулся от детектива Хейла. Помнишь такого?

Скотт помнил. Понимание проступало на его лице бледностью, звучало из динамиков охрипшим дыханием, как перед приступом астмы.

- Ты…

- Нет, - перебил Стайлз торопливо. – Все еще провал. По большей части.

Он ждал, что Скотт начнет расспрашивать, как Стайлз узнал, и что он помнит, и что сказал Дерек, но Скотт знал его достаточно хорошо, чтобы отложить все это на потом.

- Ты собираешься искать его, - сказал Скотт без намека на вопросительную интонацию. Он постукивал по столу колпачком от ручки, отбивая незнакомый ритм. – Я понимаю. Правда понимаю. Просто… ты уверен?

- Честно? Я сейчас уверен только в одном: этот сукин сын забрал у меня слишком много. – Стайлз вгляделся в сосредоточенное лицо Скотта. – Даже тебя.

- О чем ты?

- Ты живешь в четырех сотнях миль от меня, Скотт. Такого никогда не случилось бы, если бы я не сбежал, еще когда мы были в Бейкон Хиллз. Я оттолкнул тебя так же, как всех остальных.

- Я тебе это позволил. Хреновый из меня был друг.

Стайлз вспомнил, как на одной из тренировок по лакроссу Уиттмор прицепился к нему из-за упущенного паса. У их капитана было плохое настроение, и он нашел себе объект для выплескивания раздражения.
Стайлз помнил, как его трясли за грудки, пока земля не начала ускользать из-под ног. Помнил, как Скотт сцепился с Джексоном, как орал: «Не трогай его! Убери от него руки!», как они покатились по траве и Финсток разнимал их, ругаясь на чем свет стоит.

За полгода до выпуска Стайлз ушел из команды. Тренер ни единого раза не попрекнул и не подколол его.
А Скотт никогда не был хреновым другом.

- Больше не говори так, - попросил Стайлз серьезно. – Мы справлялись как могли. Мы оба. Такому не учат в школе.

- Прости меня, - выдохнул вдруг Скотт с таким напряжением, будто годами таскал в себе эти слова и наконец смог от них освободиться. – Я… не должен был… если бы ты пошел не один… Прости, Стайлз.

Он сгорбился перед ноутбуком и с видимым усилием не отворачивался от монитора, но взгляд все равно утекал в сторону, и Стайлз наконец понял до конца.
В то время как он сам устраивал вокруг себя безопасный социальный вакуум, Скотта разъедало чувство вины. Едва ли можно было создать более подходящую почву, чтобы они отдалились друг от друга именно тогда, когда сильнее всего друг в друге нуждались.

- Послушай меня, Скотт. Прежде чем мы начнем копаться во всем этом… просто послушай. Что бы там ни было. Что бы тогда ни произошло. Как бы это ни произошло. Это. Не. Твоя. Вина, - он выговорил раздельно, чтобы каждое слово втемяшилось в упрямую голову Скотта. - Отец наверняка говорил тебе, и я тоже сказал бы еще три года назад, если бы мог: ты не виноват. Я не помню, но я знаю. И все. Больше мы к этому не возвращаемся. Окей?

Скотт, разумеется, понимал все это и без него. Проблема была в том, что понимать и прощать – это всегда совсем разные вещи. Особенно когда простить нужно самого себя.

- Окей, - кивнул Скотт и попробовал улыбнуться.

Он пробовал и три года назад. Тогда его улыбка точно так же надламывалась, не доходила до испуганных и виноватых глаз, и Стайлз делал шаг назад, вслушивался в лучшего друга, всматривался. Отступал еще немного.
В какое-то мгновение мысль о том, что без Скотта так же хорошо, как и с ним, перестала казаться странной. К концу школы Стайлз был уже достаточно далеко, чтобы порадоваться за поступление Скотта в университет Сан-Франциско – и отправиться в Лос-Анджелес. В одиночестве.

Забавно, что в итоге их дружбу сохранил интернет, который частенько обвиняют в разрыве «нормальных» социальных связей. Близость, не трогающая кокона из пустоты. «Эй, смотри, зеленый значок! Я здесь, я отзовусь, если ты напишешь, если нажмешь одну кнопку», успокаивающее, молчаливое, безопасное присутствие другого человека. Рядом – и далеко.
То, что подходило Стайлзу. Лучшее лекарство, лучшая колючая проволока – белая «S» на голубом фоне. Боже, благослови скайп и его разработчиков.

- Со мной тогда был сплошной геморрой, ага? – спросил Стайлз с максимальной непринужденностью, на какую только мог быть способен сейчас. - Сразу после. Да и весь последний год, наверное.

- Это был… слон в комнате, - Скотт закусил губу, припоминая свои старые ощущения и ассоциации. – Здоровенная туша, прямо посреди гостиной. Куда ни ступи – наткнешься. И я делал вид, что его нет, потому что ты его не видел.

Скотт умел пробивать глубоко, когда он мог быть честен. Не нарочно, просто так уж у него получалось. Стайлз не сдержался, сбежал от его взгляда, щелкнул на значок браузера, висящий посреди рабочего стола.
Слон в комнате. Отец в эту игру тоже наигрался вдоволь.

- Надеюсь, мой слон хоть не буянил, - на автопилоте пошутил Стайлз. Курсор, мигающий в поисковой строке Гугла, словно отсчитывал удары сердца. На главной странице красовалась очередная забавная и стильная картинка. Всплывающая подсказка сообщила о сто тридцать четвертой годовщине со дня рождения совершенно незнакомого Стайлзу чувака.

Обычно он послушно шел в Википедию и пополнял свой багаж знаний. Сегодня Гугл проиграл умозрительному слону всухую.

Краем глаза Стайлз отметил, что шутка прошла мимо кассы. Он был не в ударе. В маленьком окошке Скотт выбивал колпачком мелодию, а Стайлзу нужно было выбить что-нибудь на клавиатуре. Запрос. Лазейку в информационный океан.

- Ты был таким… одиноким, - сказал Скотт. Оборвал свой стук, стиснул колпачок в пальцах – наверняка пластиковое ребрышко врезалось в кожу. Стайлз не смотрел, но все равно видел. – Таким отстраненным.

Одинокий. Клавиши легли под пальцы раньше, чем Стайлз успел сообразить, во что сложатся буквы.
«дерек хейл»
Ассоциация была странной. Фотографии на холодильнике, большая семья.
Пустая квартира, больше похожая на нежилое помещение.
Дерек Хейл.
Стайлз никогда не искал то, что его не интересовало.

- Совсем как сейчас, - тихо заметил Скотт, и Стайлз не сразу сообразил, о чем он.

- А? Нет, я просто… - «делаю именно то, что делал все эти годы. Сбегаю». – Извини. Дурацкая привычка шариться по сети во время разговора. Невежливо. Я в курсе.

- Что ты ищешь?

Хороший вопрос, Скотт.

Гугл послушно вывалил кучу левых ссылок. Несколько однофамильцев, пара полных тезок – какой-то учитель младших классов и саксофонист из Далласа. Стайлз мимоходом присобачил к образу хмурого Хейла саксофон, прикинул, что ему пошло бы, и двинулся дальше. Нажал на вторую «о» в растянувшемся названии сайта.

- Стайлз, - вздохнул Скотт. Не раздраженно, а больше привычно. Издержки виртуального общения, помноженные на СДВГ.

Стайлз готов был взять себя в руки и закрыть поисковик, когда взгляд зацепился за одну ссылку на старую газетную заметку одиннадцатилетней давности.

«Лос-Анджелес. Пожар в доме полицейского.
Огонь унес жизни почти всех членов семьи Хейл».

- Бо-о-оже, - выдохнул Стайлз, чувствуя, как руки, несмотря на жару, становятся ледяными.

Это все еще могло быть совпадением.
Но это не было.

- Что? – нахмурился Скотт. – Черт возьми, Стайлз, что ты там умудрился откопать? Не томи.

Стайлз открыл ссылку в фоновой вкладке, обеими ладонями растер сзади шею.

- Ничего, - рассеянно сказал он. – Просто… дерьмо, которое с нами случается, обычно кажется нам самым плохим, что только может быть. Хотя на самом деле… было бы с чем сравнивать.

Скотт не успел удивиться – Стайлз поднялся с кровати, крикнул «Подожди пару минут, ладно?» и отправился на кухню.
Вытащил пузырек с таблетками. Запил ледяной водой из-под крана сразу две.
День еще даже и не думал заканчиваться.

Вернувшись, Стайлз поставил компьютер на колени, развернул окно скайпа во весь экран и сказал:

- Мне нужна твоя помощь, Скотт.

- Что угодно, - кивнул тот. И это значило буквально – что угодно.

Хотя Стайлз не собирался просить его ни о чем сверхъестественном.

Да, Дерек сказал, что с него хватит на сегодня. Он только не учел одного: Стайлзу всегда было сложно остановиться.

- Расскажи мне. Все, что знаешь.

***

Он опоздал всего лишь минут на десять и надеялся, что Дерека еще нет, но взгляд зацепился за одинокую фигуру на парковке, стоило только втиснуть джип между фонарным столбом и обшарпанной Тойотой. Стайлз вывалился из машины, огляделся. Место было знакомым и новым одновременно. Чувство, к которому он уже начинал привыкать.

Дерек разговаривал по телефону, но, стоило Стайлзу подойти ближе, быстро распрощался и сунул трубку в карман.

- Ого. С такими лицами обычно говорят или с начальниками, или с бывшими, - сказал Стайлз вместо приветствия. – Какой вариант твой?

- Мыслить стереотипами – одна из самых больших ошибок в работе полицейского.

- А быть наблюдательным – одно из основных требований. И разве я не угадал?

Дерек посмотрел на него искоса, колеблясь с ответом, но все же кивнул:

- Угадал.

- И?

- И это совершенно не твое дело.

Прозвучало довольно грубо, но Стайлз совсем не обиделся. Во-первых, это правда было не его дело, а во-вторых, он был занят разглядыванием транспорта, на котором прикатил Дерек.

- К слову о стереотипах… - он перевел выразительный взгляд с упакованного в черн