Тукумс. Август 1990 года

Крики чаек, шелест набегающей волны. Виктор в одиночестве сидит в дюнах и смотрит на лунную дорожку. Поначалу его лицо кажется умиротворенным. Но если проследить за взглядом Цоя, можно понять, что он смотрит, не мигая, в одну точку. И в его глазах – тоска. Виктор беззвучно шевелит губами, вслед за музыкой, рождающейся в его голове.

Утром в сарайчике среди сосен рядом с дюнами Цой и Каспарян прослушивают черновую запись к новому альбому. Каспарян сидит у портостудии, а Цой, задрав ноги на стол, расположился на стуле рядом, кивая головой в такт песне. Это «Кукушка» в акустическом исполнении:

Песен, еще не написанных, сколько,

Скажи, кукушка,

Пропой.

В городе мне жить или на выселках,

Камнем лежать

Или гореть звездой,

Звездой.

Каспарян взволнованно смотрит на Цоя, спрашивает:

– Витя, что ж такой минор из тебя прет?

– Не знаю, Юрик, не знаю…

– Э-э-х-х, – только вздыхает Каспарян, – все-таки, Витя, «Кукушку» я тебя попрошу перепеть еще раз. По-моему, не очень получилось…

– Что, сейчас?

– Нет, завтра, – шутит Каспарян. – Конечно, сейчас… Я же уезжаю сегодня.

– Ладно, давай, – Цой нехотя берет в руки микрофон. Юра крутит ручки портостудии, а Цой под гитару поет в микрофон.

Тукумский район. 15 августа 1990 года. 12:28

Темно-синий «Москвич-2141» быстро приближается к роковому повороту. В машине двое – Виктор и Наташа. Из-за поворота навстречу выезжает «Икарус». Виктор сбрасывает скорость. Через пару секунд автомобиль и автобус разъезжаются в разные стороны.

«Москвич» поворачивает направо. Машину трясет на ухабе, и Виктор в шутку говорит Наташе, имитируя японский:

– Тояма-токанава…

Наташа, смеется:

– Что, хочется в Японию?

– Очень! – отвечает Виктор.

И он уже видит гору Фудзи с заснеженной верхушкой. А по долине мимо нее проезжает скоростной поезд.