Алма-Ата. Август 1987 года

Нугманов входит в здание «Казахфильма».

Он идет по коридорам киностудии. Время от времени ему попадаются незнакомые люди. Его здесь никто не знает, с ним никто не здоровается. Наконец Рашид открывает дверь приемной, на которой красуется табличка с надписью «Директор киностудии „Казахфильм“ тов. Таукелов С. Т».

В приемной за столом сидит секретарша. Перед ней стопка бумаг. Рашид представляется, и секретарша нажимает кнопку селектора:

– Сламбек Тлеугабылович, к вам пришел Нугманов.

– Пусть войдет – доносится в ответ из динамика.

Рашид открывает еще одну дверь и оказывается в кабинете директора киностудии. Таукелов улыбается, выходит навстречу к Рашиду из-за длинного стола и пожимает ему руку:

– Ну, здравствуй, герой… – говорит директор, – наслышан, наслышан о твоих подвигах…

– О каких подвигах, вы это про что? – не понимает Рашид.

– Ух, какой скромный! – директор грозит Рашиду пальцем, – а приз на Московском фестивале разве не подвиг? Когда у нас тут все разваливается прямо на глазах, – сокрушенно продолжает директор, – ладно, не будем о грустном… Поздравляю тебя!

– Спасибо.

– Кстати, что это за название у твоего фильма такое чудное… «Яга»? – Он смешно произносит это слово с ударением на второй слог.

– «Яга»? – переспрашивает Рашид, – да нет, фильм называется «Йя-хха»! Это тусовка такая… – Директор непонимающе смотрит на Рашида. – Ну, одним словом, молодежная группировка…

– Молодежная, говоришь? – неожиданно радуется директор. – Ну, вот, значит, не случайно тебя рекомендовали наши сценаристы Баранов и Килибанов – фильм-то у нас молодежный, про наркоманов.

– Что за фильм? Какие наркоманы? – не понимает Рашид. – И при чем здесь я?

– А ты, давай, присаживайся…Разговор у нас с тобой долгий. Дело в том, что у нас в запуске один фильм. Съемки должны начаться через месяц, мы уже дважды пролонгировали эту картину. Есть опасение, что и через месяц не начнутся… На днях был очередной худсовет, который не принял кинопробы. Худсовет решил отстранить режиссера, и рекомендовал тебя в качестве нового. Поскольку ты у нас, Рашид, в теме – раз про рок-музыку снимаешь, так с наркоманами и подавно справишься. Что скажешь?

Через некоторое время Рашид уже держит в руках сценарий и рассматривает не утвержденные худсоветом фотопробы. Он отдает фотографии директору, который тут же рвет их и бросает в мусорную корзину.

– Мои условия просты, – объясняет директору Рашид, – во-первых, в главных ролях фильма будут сниматься те, кого я приглашу, профессиональные они актеры или нет – не имеет значения. Во-вторых, оператором-постановщиком будет мой старший брат, Мурат, тоже студент третьего курса. И, в-третьих, за мной остается вольная трактовка сценария.

Директор в ответ согласно кивает. А еще через полчаса директор и Рашид пьют коньяк, закусывая дольками лимона.

В конце этого визита происходит еще одно событие, которому Рашид не придает никакого значения. Когда Нугманов, стоя возле киностудии «Казахфильм», прикуривает сигарету, пробегающий мимо бродячий пес, заинтересованно принюхивается к нему.

– Иди домой, – говорит Рашид. Пес в ответ сердито лает.

И пес этот удивительно похож на того, что выскочит через три года на дорогу перед машиной Виктора Цоя.

Вечером, уже из дома, Нугманов звонит Цою:

– Витя, у меня хорошие новости. То, о чем мы с тобой мечтали год назад, начинает сбываться.

– Неужели фильм? Тебе предложили полнометражную постановку? – спрашивает Виктор.

Он находится в ленинградской квартире на проспекте Ветеранов, позади него на стене висит портрет, подаренный Виктору Тимуром Новиковым.

– «Казахфильм» дает нам карт-бланш.

– Круто!

– Будешь сниматься?

– Буду. Но только в главной роли.

– Обижаешь, Витя. Разумеется, только в главной.

– А что за фильм, о чем?

– Да вот, в двух словах история такая: парень приезжает в город и пытается снять с иглы свою бывшую подругу, за что получает нож в живот.

– Погибает?

– Да, погибает… в сухом арыке, и это мне не нравится. И герой какой-то недоделанный. В общем, сценарий мы перепишем. Слишком много там длинных диалогов. Короче, приезжай поскорее…

– Хорошо. Концерты я отменю… Кстати, привезу с собой болванку с новыми песнями. Их пять, по-моему, очень хорошие.

– Отлично! Вот и музыка к фильму будет!

Цой уже в поезде…