В XV веке до нашей эры минойский стиль вазописи эволюционирует, и появляются росписи, выполненные темной краской на светлом фоне

Критская керамика пользовалась широким спросом за пределами острова. Сосуды с маслом и благовониями были обнаружены на различных островах Эгейского моря, на материковой Греции, на Кипре, на побережье Сирии и Египта, что говорит о широкой
сети торговых контактов минойцев

17.Архитектура Микеи.

Критская архитектура не знает здания как некоего законченного, пластического тела, как самостоятельного тектонического организма. Не знает она и принципиального различия между внутренним и наружным пространством. В архитектуре главным было сквозное пространство, а не стены, движение, но не укрытие.

Неповторимое крито-микенское искусство создано народами Восточного Средиземноморья, населявшими острова Эгейского моря, остров Крит (Crete), и близлежащие города материковой Греции – Тиринф (Tiryns) и Микены (Mykenai) в эпоху бронзового века (III-II тыс. до н. э.).

До раскопок английского археолога Артура Эванса (Evans, Arthur John, 1851-1941), начатых в 1900 г. на о. Крит(Crete), главными центрами древнейшей культуры Восточного Средиземноморья считали города Тиринф и Микены на полуострове Пелопоннес. В 1874-1885 гг. сенсационные открытия в этих местах сделал Генрих Шлиман (Henryh Shliman) В 1878 г. близ Микен была открыта галерейная гробница, так называемая сокровищница Атпрея. Ранний этап «домикенской» культуры называли элладской. А. Эванс, открыв остатки дворца в Кноссе на о. Крит, принадлежавшего, по его убеждению, легендарному царю Миносу, предложил наименование «минойская культура». Ее развитие условно подразделяется на три основных периода:

– раннеминойский (раннеэлладский; 3000-2200 гг. до н. э.);

– среднеминойский (среднеэлладский; 2200-1600 гг. до н. э.);

– позднеминойский (позднеэлладский; 1600-1100 гг. до н. э.).

На «малых островах» Эгейского моря, севернее Крита, между Пелопоннесом и побережьем Малой Азии в 3-2 тыс. до н. э. также развивалась своеобразная культура. Вместе с культурой Крита и Микен ее именуют эгейской. Средиземноморское побережье Малой Азии в древности называли Анатолией. Согласно одной из версий, древние жители Крита – арийские племена, пришедшие в эти места с северо-запада, они принесли с собой культуру бронзовых изделий. Примерно в это же время тиррены, или этруски, двигались с востока на запад. Возможно, что встреча двух разных культур стала причиной расцвета оригинального крито-микенского искусства. Среднеминойская эпоха, возвышение Тиринфа и Микен связаны с появлением на Пелопоннесе племени ахейцев. По некоторым предположениям, ок. 1470 г. до н. э. в Восточном Средиземноморье произошло извержение вулкана (либо тектонические сдвиги), приведшее если не к гибели, то к упадку минойской культуры. В XII-XI вв. до н. э. с севера в Элладу вторглось воинственное племя дорян, или дорийцев, в конце концов уничтожившее существовавшую до них культуру Тиринфа и Микен. «Дорийское нашествие» (ок. 1100 г. до н. э.) считается началом железного века в Восточном Средиземноморье. Древние египтяне называли критян, с которыми они поддерживали торговые отношения, «кефти». Греки всех островитян именовали карийцами, или пеласгами (несмотря на существование г. Кария на Пелопоннесе и на то, что древнейшее племя пеласгов жило на материке). В начале нашей эры закрепилось название Крёта (позднее, с XIII в. – Кандия, ныне Крит). Географическое положение Крита в самом центре Восточного Средиземноморья Аристотель называл счастливым – там пересекались древние морские пути (остров расположен почти на равном расстоянии от Азии, Африки и Европы).

Кроме дворца в Кноссе (Knossos) на северном берегу о. Крита, вскоре после Эванса итальянские археологи на южном берегу острова открыли дворец в Фесте (Phaistos), близ него – загородную виллу, или «малый дворец», в Агиа Триаде (новогреч. Hagia Triada – «Святая Троица», позднейшее название) с остатками росписей XVI в. до н. э. После подъема культуры на Крите в среднеминойский период наступил некоторый спад, и гегемония перешла к материковым Микенам, ранее находившимся в зависимости от Крита, а также к городам Пилос, Тиринф на Пелопоннесе и Орхомен, Фивы в Беотии. Поэтому хронологически и территориально крито-микенское искусство подразделяется на минойское (островное) и микенское (континентальное). Согласно мифу, на о. Крит младенцем был спрятан сам Зевс. Когда же он в образе быка с золотыми рогами похитил дочь финикийского царя Европу, то доставил ее также на Крит. Сын Зевса и Европы Минос стал правителем Крита. В Кносском дворце, который открыл А. Эванс, по преданию, обитало чудовище Минотавр (греч. Minotauros – «Бык Миноса»), для которого мастер Дедал построил лабиринт. Предполагают, что древние критяне почитали Миноса, как и Зевса Астерия («Звёздного»), в образе быка – солярный символ, порождающее начало. Отсюда легенда о Минотавре и традиционный мотив росписей «игры с быком». Другим божеством, почитавшимся на острове, была змея, покровительница дома – хтонический символ хаоса, родящее начало. Один из символов «Зевса Астерия» – равносторонний крест, другой, часто встречающийся изобразительный мотив – двойной топор (лабрис). Исследователи отмечают культовое значение женщины. Об этом свидетельствуют мотивы росписей Кносского дворца (ранее их называли «фресками», но выяснено, что они выполнены темперой). Изысканные одеяния, прически, которые мы видим на этих росписях, предметы косметики – все говорит об утонченной, эстетской культуре. Женственный, мягкий и живописный стиль критского искусства разительно отличается от геометрического стиля предыдущей эпохи, искусства Киклад, суровых вкусов ахейцев и дорян. На востоке острова в Гурнии открыты остатки прямоугольных в плане жилых построек критян. Захоронения делались круглыми, типа толоса. Интересно, что на Крите отсутствуют храмы. Сложный комплекс дворцовых сооружений в Кноссе начал формироваться ок. 2000 г. до н. э., в среднеминойский период. Около 1700 г. до н. э. по неясным причинам произошли значительные разрушения, и дворец стали строить заново. Удивительная особенность Кносского дворца – отсутствие ясного плана и видимой закономерности в организации пространства.

Дворец растет как бы сам по себе, свободно заполняя окружающее пространство, асимметрично, на нескольких уровнях. Примечательно обилие лестниц, переходов, причудливо сообщающихся между собой, никуда не ведущих коридоров, световых колодцев (существует гипотеза, что происхождение понятия «лабиринт» связано с запутанной планировкой Кносского дворца).

«Критская архитектура, – как пишет Б. Виппер, – вообще не знает здания как некоего законченного, пластического тела, как самостоятельного тектонического организма. Не знает она и принципиального различия между внутренним и наружным пространством: ее комнаты ничем не отличаются от портиков, ее световые шахты – от закрытых зал... Создается впечатление, что в этой архитектуре главным было сквозное пространство, а не стены, движение, но не укрытие. Стены шахт, соединяемые с лестницами, пробиты окнами, простенки расцвечены яркими полосами – красными, желтыми, синими». Но, несмотря на динамичный, «двигательный» характер архитектуры Кносса, в ней отсутствует направленность движения. Опоры могут появляться посреди дороги, пространство – пересекаться без всякой логики.

Тот же характер имеет дворец в Малии, восточнее Кносса, и в Фесте, вероятно, предшествовавший более известному Кносскому. Характерно также, что орнаментальные росписи, в которых преобладает атектоничный мотив волны, спирали, «перебегают» с одной плоскости на другую, игнорируя углы и членения стен. Оригинальна форма сужающихся книзу деревянных, окрашенных красной краской колонн. Такая форма не повторяется более нигде: ни в архитектуре Месопотамии, Персии, ни в Египте или классической Греции. Колонны Кносского дворца атектоничны, они кажутся поставленными «с ног на голову», хотя отчасти их форма обусловлена материалом (сужающимся стволом дерева, поставленным комлем, корневищем вверх, на которое удобно укладывать балки перекрытия). В верхней широкой части прочнее оказывается связка, крепление. По одной из версий, необычная капитель в форме двойного вала изначально могла служить для закрепления велума – тента из ткани. Примечательно также, что колонны никогда не ставились на углах здания, как того можно было бы ожидать. Базы из камня в виде кольца предохраняют деревянный ствол от гниения. Есть также свидетельства о существовавших витых колоннах и опорах с выпуклыми ложками, наподобие ребристых. Зигзагообразный орнамент на стволах колонн, возможно, повторяет более древние металлические украшения. Все это дополняет представления о живописном стиле критского искусства. Декоративные росписи выполнены красной, желтой, голубой, черной красками. Фигуры мужчин изображались красным цветом, женщин – белым. Орнаментация не связана с характером персонажей и их одеждой.

Складывается впечатление, что росписи, не имеющие явных прототипов, возникли внезапно, существовали всего каких-нибудь сто – двести лет среднеминойского периода и так же внезапно исчезли. Обнаружены лишь малые фрагменты (позднее они были «дописаны», и поэтому на репродукциях невозможно определить подлинные детали и позднейшие добавления). Самая известная композиция: «Собиратель крокусов», или «Голубой мальчик» – условные названия изображения фигуры «мальчика» голубоватых тонов на фоне огненно-красной лужайки с фантастическими цветами. Обращает внимание свободное, декоративное использование цвета, локальность тонального пятна. Близок египетскому искусству «Царь-жрец». Некоторые изображения произвольно срезаются «рамой». Подобный оптический прием невозможно представить ни в тектонических композициях египетского искусства, ни в последующем искусстве греческой классики. В росписи керамического саркофага, найденного в Агиа Триаде, и в рельефе каменной «вазы со жнецами» используется аналогичный атектоничный прием «выхода» изображения за обрамление. На парных золотых кубках, найденных в Вафио (селение на севере Пелопоннеса), расположены рельефные изображения: на одном – ловля диких быков, на другом – пасущиеся быки. Причем, как и в росписях Кносского дворца, земля с цветами и травами показана одновременно вверху и внизу композиции – вдоль верхнего и нижнего края кубка так, что цветы верхней части свисают вниз. «Кубки Вафио» относят к позднеминойскому периоду, возможно, они сделаны в мастерских Крита. Общая тенденция к орнаментализации и стилизации изображений на основе какого-либо одного формального мотива – волны, зигзага – заметна во многих памятниках. В этом отношении характерна роспись «вазы с осьминогом» из Кипрского музея, в которой, несмотря на симметричное и тектоничное расположение декора, обыгрывается мотив извивающейся линии. Б. Виппер обратил внимание на относительно слабое развитие скульптуры и объяснил это тем, что живописность стиля предполагает большее внимание к пространству, чем к форме.

Мастера Крита предпочитали не скульптуру, а пластику, работу в малых формах и мягких материалах. Они использовали не камень, а мрамор, в изделиях из слоновой кости, фаянса, бронзы обыгрывали блеск поверхности и живописную трактовку формы. Очевидно развитие от предельной схематизации кикладских идолов к «пространственному натурализму» крито-микенского искусства. Для критской пластики типичны пространственные композиции, например, фигурка «акробата» на рогах быка или женщины на качелях (мотив почти невозможный в скульптуре). Живописная тенденция в критском искусстве была столь сильна, что она приводила к диковинным (ни архитектурным, ни скульптурным и ни живописным) формам: изделиям из глазурованной керамики, «изображающим растения, коралловые рифы и раковины, морских раков и летающих рыбок. Эванс составил из них примерную панораму подводного царства, которая, возможно, находилась на дне бассейна и, таким образом, была видима сквозь прозрачную поверхность воды». Подобные опыты оптической иллюзии появились в античном искусстве снова более чем тысячелетие спустя – в эллинистический период, и они достаточно редки. В позднемикенской керамике заметно развитие новых, тектонических тенденций расположения декора (так называемый дворцовый стиль).

Однако до этого, на рубеже среднеминойского и позднеминойского периодов, появляется своеобразная группа керамических изделий, расписанных живописно расположенными изображениями рыб, осьминогов, моллюсков, дельфинов, раковин. Но и в них есть своеобразная живописная тектоника. Так, фляга из Палейкастро с изображением осьминога похожа на огромную каплю воды, и кажется, будто мы видим плавающего осьминога не снаружи, а внутри. Характерны ритмические сдвиги бесконечного раппорта из моллюсков, аналогично узору на ткани, не имеющие примеров в более ранних стилях. Подобные примеры служат поводом для сравнения крито-микенского искусства с позднеэллинистическим, арабским, японским и даже с искусством французского Рококо XVIII в. «Нельзя не удивляться, – писал Э. Кон-Винер, – что уже в то время, почти на заре европейской культуры, в бронзовый век, мы находим искусство роскоши так ярко выраженное, искусство, богатые формы которого не только не вытекают из определенной цели, но, в особенности на Крите, прямо борются против ясного выражения подобной целесообразности». Позднее, когда около 1500 г. до н. э. гегемония перешла к континентальным Микенам, художественный стиль стал более суровым, чтобы затем, по мере усиления геометрического начала в Х-VIII вв. до н. э. послужить основой искусства древнегреческой классики V в. до н. э.

18.Искусство Древней Греции: эпоха геометрики.

Эпоха получила название по виду вазописи.

Для древнегреческой культуры этого периода характерна связь с культурой ахейцев и, через них — с крито-микенским искусством. Несмотря на то, что поселения и ремесленные центры остаются на тех же географических местах (например Микены,Аргос), прямым продолжением эгейской культуры геометрику считать нельзя.

В этот период идет процесс ученичества, базирующегося на эгейском и древневосточном наследии. Новые племена, пришедшие на полуостров, начинают заново, используя то, что было оставленно на занятых территориях предшественниками. В архитектуре эллины геометрического периода начинают с нуля — с сырцового кирпича (предшествующему периоду была свойственна циклопическая кладка). Мегарон эволюционирует из дворца в храм: на месте старых мегаронов появляются новые греческие святилища, повторяющие их типологию. Постройки, сырцово-деревянная архитектура, с перекрытиями вальмового типа, как правило, прямоугольные, узкие и вытянутые, могли раскрашиваться.

· Храм Аполлона Карнейского на о.Фера — создан на основе существовавшего ранее мегарона.

· Храм Артемиды Орфии в Спарте.

· Храм Аполлона в Фермосе (Ферме).

Постепенно развивается типология храма: уже есть и наос, и пронаос.

Лучше всего представлена живопись, давшая название периоду. Её стиль отталкивается от геометризированности, свойственной поздней эгеике. В протогеометрике начинает использоваться инструменты — циркуль, линейка. В расцвет геометрики превалируют в основном закрытые сосуды, вся поверхность которых покрывается геометрическим орнаментом. Начинают формироваться специфически греческие черты: регистровость росписи, а также узоры — меандры, зубцы, треугольники, волны, сетки.

Эпоха поздней геометрики получила название «депилонской» по сосудам, найденным у Депилонских ворот в Афинах. Начинают делать ленточные вставки на наиболее ответственных чертах, использовать большие фигуративные композиции, появляются изображения геометризированных животных. Улучшается качество гончарных изделий, появляются крупные формы. Центры — в Аргосе, Беотии, Аттике. Росписи осуществляются с использованием коричневого лака (наследие ахейцев). В поздний период начинают добавлять пурпур и белила. В рисунках появляется т.н. ковровое решение.

Изображения человека выполняются практически по древнеегипетскому канону. Очень любят изображение коней. Появляется лащение поверхности ваз — проходят жидким разбавленным лаком, получая розовато-золотистый цвет. Направлению свойственна рафинированная стилистика, повышенная тектоничность, замечательное пропорционирование.

Крупных скульптур не сохранилось. Малые формы принято разделять на несколько стилей:

· стиль «тулово» — массивные статуэтки, камень, терракота, расписаны в геометрическом стиле

· стиль «вытянутых конечностей» — металл, большая привязанность к реальным пропорциям.

19.Греческие архитектурные ордера.

Архитектурный ордер (лат. ordo — строй, порядок) — тип архитектурной композиции, использующий определенные элементы и подчиняющийся определенной архитектурно-стилевой обработке.

С формированием греческих полисов совпадает развитие культовой архитектуры. К VII веку до н.э. появилась необходимость в храмах, которые строились на самых видных местах, на высоких холмах, порой на берегу моря, так как храм был не только святилищем, центром религиозной жизни полиса, но и центром его политической и экономической деятельности.

Греческий храм возник из микенского мегарона. Статуя божества помещалась в святилище - целле (cella), архитектурно соответствующей залу царского мегарона, где стоял очаг. Свет проникал в целлу только через дверь, так что в ней царил полумрак, создававший особо торжественное настроение. Целлу обрамляла колоннада.

Древнейшим типом каменного архаического храма был так называемый "храм в антах". Он состоял из небольшой целлы с двускатной крышей. Её фасад был оформлен выступами боковых стен - антами и украшен двумя колоннами. по этому типу были построены сокровищницы в Дельфах и Олимпии.

Дальнейшим шагом в развитии архитектуры храма был простиль. На переднем фасаде простильного храма были размешены четыре колонны. В храме амфипростильного типа колоннада украшала уже как передний, так и задний фасад, где был вход в сокровищницу. Причём колонны теперь располагались не между, а перед антами. Однако самым распространённым стал другой тип храма - периптер, который был окружён колоннами со всех четырёх сторон. Чаще всего на главном фасаде было шесть колонн, такие храмы назывались гексастильными периптерами. Наиболее сложный тип храмового здания - диптер, который включает два ряда колонн, окружающих целлу.

Уже в архаическую эпоху в греческой архитектуре ясно выявились два стиля, или, как принято говорить, ордера: дорический и ионический. Ордер (что значит строй, порядок) определяет структуру колонн и покоящейся на ней верхней части здания (антаблемента).

Дорический ордер, который можно считать основным в развитии греческой архитектуры, частично восходит к Микенам, а также отражает начало, внесённое дорийским завоевательным потоком. Он характерен для Пелопонесса и греческих поселений в Сицилии и Южной Италии. Происхождение ионического ордера связано с богатыми городами Ионии, где в разных формах ощущается наследие минойского искусства, и влиянием архитектуры стран Передней Азии (Финикии, Ирана).

Одни и те же ордерные части применялись в обоих стилях, но различие в деталях приводило к совершенно разному впечатлению. Дорический ордер своей простотой и геометричностью воплощал идею мужественности, гармонию силы и строгости. Ионический же ордер выражал стремление к декоративности, лёгкости форм, лиричности.

Важнейшей частью ордера была колонна, как основная несущая конструкция. В дорическом ордере колонна не имеет базы и стоит прямо на стилобате. Её массивный ствол сужается кверху, прорезан желобками-каннелюрами и завершается капителью состоящей лишь из круглой подушки-эхины, которая в свою очередь упирается в квадратную плиту-абаку. Соотношение частей в ней основано на точном математическом расчёте.

Фриз дорического ордера разделён триглифами на участки-метопы. Триглифы - участки фриза с тремя вертикальными каннелюрами. Прямоугольные метопы дорического фриза требовали рельефов, изображающих не более двух-трёх фигур, а их чередование позволяло рассказать в эпизодах о каком-нибудь сражении или подвиге мифологического героя.

Дорический карниз имеет простое ступенчатое строение, без дополнительных украшений. Вернее, украшением ему служат его пропорции. Архитрав представляет собой простую гладкую балку. В соотношении ширины карниза, фриза и архитрава, как и в колонне основанном на математическом расчёте, часто используются пропорции "золотого сечения".

Колонна ионического ордера выше и тоньше по своим пропорциям, чем дорическая. Она имеет базу, а эхина капители образует два изящных завитка-волюты. Рёбра каннелюр по бокам стёсаны и имеют дорожки. Ионическая колонна как бы вырастает над базой и распускается вверху, подобно цветку. Соотношение частей в ней тоже основано на математическом расчёте, но этот расчёт не стесняет фантазии, он менее очевиден, чем дорический.

Ионический фриз идёт сплошной полосой и не разделён на отдельные участки, подобно дорическому. По непрерывной горизонтали ионического фриза располагаются вереницы фигур - перед нами опять таки либо сражения, либо охоты, либо культовые процессии.

Карниз и архитрав ионического ордера более декоративны, чем в дорическом, имеют более сложную ступенчатую структуру. Некоторые их части дополнительно украшены простым линейным орнаментом.

По своему строению греческая колонна идеально соответствовала своему назначению, полностью отвечала принципу функциональности, и потому греческие ордеры выдержали испытание временем.

Зодчество и ваяние составляли в Греции единое органическое целое. В замечательном памятнике VI века, сокровищнице в Дельфах, человеческая фигура заменяет ионическую колонну, так что опорой кровли служат статуи девушек-кор.

20. Образ человека в искусстве архаики Древней Греции: куросы и коры.

Cкульптура эпохи архаики украшает храмы. Суровые изваяния изображают богов и мифологических героев (Тесея, Геракла, Персея), борющихся со страшными чудовищами — олицетворениями зла и пороков. Архаическая скульптура представлена первоначально небольшими деревянными, позже бронзовыми статуэтками ("Аполлон из Фив", 1-я пол. 7 в. до н. э.), затем изваяниями обнажённых куросов и стройных кор в длинных одеждах. Назначение кор, как и назначение куросов неизвестно, но главное - в них сосредоточено женское, подвижно-эмоциональное начало, как в куросах - мужское, разумно-волевое.

Массивность и слабая расчленённость фигур созвучна архитектурным формам архаических храмов. В них воплотились эстетические представления о физическом совершенстве человека, доблести защитника полиса, могуществе божества. Неподвижность и обобщённость форм дополняются условным обозначением движения. Первые из дошедших до нас греческих скульптур ещё явно отражают влияние Египта. Оно проявляется во фронтальности скульптуры и вначале ещё робком преодолении скованности движения - выставленной вперёд левой ногой или прижатой к груди рукой.

Знаменательная черта: уже на заре греческого искусства скульптурные изображения богов отличаются от изображений человека только эмблемами. Так что в той же статуи юноши мы подчас склонны признать то просто атлета, то самого Апполона, бога света и искусств.

Скульпторы, использовали как средство психологической выразительности лишь крайне ограниченную мимику человеческого лица, так называемую "архаическую улыбку". Трудно подыскать ей точный эпитет. В "архаической улыбке" проскальзывает игривая насмешка, но откровенно насмешливой её не назовёшь. Улыбка застывшая, не совсем естественная. Так что черты куроса или коры не создают впечатления подлинно живого человеческого лица. Это ещё не лица, а лики, как в Древнем Шумере. Однако "архаическая улыбка" свидетельствует о стремлении художника одухотворить образ, чтобы предстал перед нами не только обнажённый атлет с прекрасно тренированным телом, но и юный муж, озарённый разумом... Условная улыбка, в котой какая-то особая острота, особое очарование, передающиеся всему образу.

Несмотря на скудость средств психологической выразительности, художники умели вместе с тем достигать богатства эмоционального строя образов с помощью тонкой моделировки цельных объёмов, виртуозной пластической трактовки драпировок, отличающихся то сдержанным и строгим, то прихотливым линейным ритмом складок.

Архитектурные детали и скульптурные украшения храмов были ярко раскрашены, что придавало зданиям нарядно-праздничный вид. Богатая раскраска усиливала реализм и выразительность изображений, манила и веселила взор, делала образ ещё более понятным и близким. Однако эту окраску утратила почти вся дошедшая до нас античная мраморная скульптура.

Но и бронзовые изваяния не дошли до нас в первоначальном виде. Бронзовые статуи богов и героев ярко сверкали на солнце золотистым светом металла. И подобно мраморным статуям, они были многоцветны: с глазами из стекла или самоцветов, с красной медной пластиной на губах, часто приоткрытых над серебряной чеканной пластиной, изображающей зубы, и со многими другими инкрустациями иного цвета, чем бронза. Почти всё это утрачено, кроме бронзы, но и она сама потеряла свой первоначальный солнечный блеск.

21.Греческая вазопись. Стили. Форумы. Мастера. Локальные центры. Классификация сосудов.

22.Классический период в искусстве Древней Греции.Архитектура.Скульптура.

23.Комплекс Акрополя в Афинах.

Афи́нский акро́поль (греч. Ακρόπολη Αθηνών) — акрополь в городе Афины, представляющий собой 156-метровый скалистый холм с пологой вершиной (ок. 300 м в длину и 170 м в ширину).

Первые укрепления на скалистом отроге площадью 300 м на 130 м, поднимающемся на окраине Афин, появились ещё задолго до наступления классического периода. Уже во времена архаики здесь располагались величественные храмы, скульптуры, различные предметы культа. Акрополь также называют «Кекропия» (Cecropia) или «Кекропс» (Kekrops) – в честь Кекропса, который по легенде был первым царем Афин и основателем Акрополя. ^[1]

В микенский период (XV—XIII вв. до н. э.) являлся укрепленной царской резиденцией. В VII—VI вв. до н. э. в Акрополе велось большое строительство. При тиране Писистрате (560—527 гг. до н. э.) на месте царского дворца был построен храм богини Афины Гекатомпедон (то есть храм длиною в сто шагов; сохранились фрагменты скульптур фронтонов, выявлен фундамент). В 480 году до н. э. во время греко-персидских войн храмы Акрополя были разрушены персами. Жители Афин дали клятву восстановить святыни только после изгнания врагов из Эллады.

В 447 году до н. э. по инициативе Перикла на Акрополе началось новое строительство; руководство всеми работами было поручено знаменитому скульптору Фидию, который, видимо и явился автором проекта, лёгшего в основу всего комплекса, его архитектурного и скульптурного облика. Над созданием ансамбля Акрополя работали также зодчие Калликрат, Иктин, Мнесикл, Архилох и другие^[2].

В V веке Парфенон стал церковью Богоматери, статуя Афины Парфенос была перевезена в Константинополь. После завоевания Греции турками (в XV веке) храм превратили в мечеть, к которой пристроили минареты, затем — в арсенал; Эрехтейон стал гаремом турецкого паши, храм Ники Аптерос был разобран, из его блоков сложена стена бастиона. В 1687 году после попадания ядра с венецианского корабля взрыв уничтожил почти всю центральную часть храма Афины — Девы, при неудачной попытке венецианцев снять скульптуры Парфенона несколько статуй были разбиты. В начале XIX века английский лорд Элгин выломал ряд метоп, десятки метров фриза и почти все сохранившиеся скульптуры фронтонов Парфенона, кариатиду — из портика Эрехтейона.

В 1827 году во время обороны Акрополя греческими повстанцами от турецкого пушечного ядра сильно пострадал храм Эрехтейон. Предыдущие попытки турков взорвать Акрополь с помощью подкопов сорвал греческий сапёрХормовитис, Костас, имя которого дано одной из центральных улиц.

После провозглашения независимости Греции в ходе реставрационных работ (в основном в кон. XIX века) по возможности был восстановлен древний облик Акрополя: ликвидирована вся поздняя застройка на его территории, заново выложен храм Ники Аптерос и т. п. Рельефы и скульптуры храмов Акрополя находятся в Британском музее (Лондон), в Лувре (Париж) и Музее Акрополя. Остававшиеся под открытым небом скульптуры сейчас заменены копиями.

24.Парфенон.

Парфенон представляет собой дорический периптер с элементами ионического ордера. Он стоит на стилобате (69,5 м в длину и 30,9 м в ширину) — трёх мраморных ступенях, общая высота которых составляет около 1,5 метров, и был покрыт черепичной кровлей. Со стороны главного (западного) фасада прорублены более частые ступени, предназначенные для людей. Храм имеет по 8 колонн на фасадах и по 17 по бокам (учитывая угловые). Это одна из ионических черт Парфенона: для дорического периптера обычным было отношение 6 на 13. Высота колонн равна 10,4 м, они составлены из 10-12 барабанов. Диаметр их основания — 1,9 м, у угловых колонн — 1,95 м. Кверху диаметр сужается. На каждой колонне выточено по двадцать каннелюр.

Внутреннее помещение (59 м в длину и 21,7 м в ширину) имеет ещё две ступени (общая высота 0,7 м) и является амфипростилем. На фасадах имеются портики с колоннами, которые чуть ниже колонн перистиля. Восточный портик был пронаосом, западный — постикумом.

Целла, располагавшаяся с востока, имела длину в 29,9 м (ширина 19,2 м), что составляло 100 греческих футов. Поэтому её часто называли гекатомпедон (стофутный храм). Два ряда дорических колонн (по 9 в каждом) заканчивались у стены поперечным рядом с тремя дополнительными колоннами и образовывали три нефа, средний из которых был значительно шире двух других. Считается, что на архитраве первого яруса колонн стоял второй, поддерживавший перекрытия. В центральном нефе стояла статуя Афины Парфенос работы Фидия. Над статуей был устроен гипефр.

В опистодоме (19,2 м в длину и 13,9 м в ширину), называвшимся Парфеноном (затем это название распространилось на весь храм), стояли четыре высоких колонны, скорее всего, ионических. Две небольших двери вели отсюда в боковые нефы целлы. Изначально здесь хранились дары богине. В 464 году до н. э. сюда была перевезена казна Делосского союза. Долгое время в опистодоме располагался также государственный архив.

Планировка [править]

Парфенон был продуман в малейших деталях, совершенно незаметных постороннему наблюдателю и имеющих целью зрительно облегчить нагрузку на несущие элементы, а также исправить некоторые погрешности человеческого зрения. Историками архитектуры отдельно выделяется понятие курватура Парфенона — специальная кривизна, вносившая оптические коррективы^[4]. Хотя храм кажется идеально прямолинейным, на самом же деле в его контурах нет почти ни одной строго прямой линии:

· Стилобат имеет небольшое повышение к центру, так как иначе издалека казалось бы, что пол прогибается.

· Угловые колонны наклонены к середине, а две средние — к углам. Это было сделано, чтобы показать их прямыми.

· Все колонны имеют энтазис, благодаря которому не кажутся посередине тоньше, однако не столь большой, как у архаических храмов.

· Угловые колонны в диаметре несколько толще других, так как в противном случае они бы казались тоньше. В поперечном разрезе они не являются круглыми.

· Эхин почти прямой, его вынос очень мал (0,18 верхнего диаметра колонны).

· Высота эхина и абаки одинакова.

· Высота архитрава равна высоте фриза. Их отношение к карнизу: 10:10:4,46.

· Антаблемент наклонён наружу, а фронтоны — внутрь.

Этот приём был впервые открыт именно Иктином, архитектором Парфенона, и впервые использовался здесь в полной мере. Кроме того, с точки зрения оптического сокращения были выполнены и скульптурные детали, которые помещались на высоте.

Как отмечает Виппер, гармония Парфенона вытекает из аналогий, из повторения одних и тех же пропорций в плане как наружной колоннады, так и четырёхугольника целлы и её внутренней колоннады^[5]. Значение имеет и постановка здания храма относительно акропольского холма: он отодвинут к юго-восточному краю скалы и поэтому посетители видят его отдалённым, по сути большой Парфенон не подавляет своими размерами и «вырастает» по мере приближения к нему человека^[6].

Материал и технологии [править]

Храм построен целиком из пентелийского мрамора, добывавшегося неподалёку. Во время добычи он имеет белый цвет, но под воздействием лучей солнца желтеет. Северная сторона здания подвергается меньшему облучению — и потому там камень получил серовато-пепельный оттенок, тогда как южные блоки отдают в золотисто-желтоватый окрас. Черепица и стилобат также выполнены из этого мрамора. Колонны сложены из барабанов, скреплённых между собой деревянными пробками и шкворнями.

Кладка осуществлялась без каких-либо растворов или цемента, то есть была сухой. Блоки были правильными квадрами. Они тщательно обтачивались по краям и подгонялись по размеру друг к другу. Внутренняя часть оставалось грубо обработанной, что экономило время и уменьшало затраты на рабочую силу. В самом низу лежали ортостаты — большие квадры, на которых уже располагаются гораздо меньшие камни, составляющие регулярную кладку. По горизонтали блоки соединяли железными скрепами, вставлявшимися в пазы и заливавшимися свинцом. По вертикали связь осуществлялась при помощи железных штырей.

Перекрытия были деревянными. Потолки внутри, очевидно, были кассетированы, поскольку считается, что наружные — каменные — подражают внутренним.

Скульптурный ансамбль [править]

Скульптурная отделка Парфенона, как отмечает Плутарх^[7] велась под руководством великого мастера Фидия и при его непосредственном участии. Эта работа делится на четыре части: метопы внешнего (дорического) фриза, сплошной ионический (внутренний) фриз, скульптуры в тимпанах фронтонов и известнейшая статуя Афины Парфенос.

25.Скульптура Мирона.

«Дискобол» (греч. Δισκοβόλος) — одна из наиболее прославленных статуй античности; первая классическая скульптура, изображающая человека в движении. Оригинал «Дискобола» — статуя из бронзы, считающаяся работой скульптора Мирона, жившего в середине V века до н. э. — не сохранился, он был утерян в Средние века, но представлен многочисленными копиями римского периода.

Статуя дискобола изображает победителя соревнований по метанию диска в момент размаха перед бросанием. Тело атлета представлено в сложном повороте — в стиле Figura serpentinata, что было чрезвычайно сложным и в то же время смелым приемом. Имя атлета, изображённого в скульптуре, не сохранилось.

Известны многочисленные римские копии статуи:

· найденная на Эсквилинском холме в 1781 году, ныне хранится в Национальном музее терм в Риме;

· найденная в Кастель Порциано в 1906 году, ныне хранится в Национальном музее в Риме;

· одна из копий дискобола хранится в мюнхенской Глиптотеке;

· другие копии, что сохранились хуже или же дошли до наших времен фрагментарно, хранятся в Ватиканском, Британском музеях, Каза-Буонарроти во Флоренции, музеях Берлина и Базеля.

Скульптура «Дискобол» принята в качестве символа современного олимпийского движения, что подчёркивает связь с традициями античного спорта.

26.Скульптура Фидия.

«Афина Парфенос» (др.-греч. Ἀθηνᾶ Παρθένος — «Афина-Дева») — знаменитая древнегреческая скульптура работы Фидия. Время создания — 447—438 г. до н. э. Не сохранилась. Известна по копиям и описаниям.

Изображение богини Афины, покровительницы города Афины. Была установлена на вершине Акрополя, в главном храме, — Парфеноне.