Сашенька

После работы Служкин пошел не домой, а в Старые Речники. Район был

застроен двухэтажными бревенчатыми бараками, похожими на фрегаты, вытащенные

на берег. Прощально зеленели палисадники. Ряды потемневших сараев стояли по

пояс в гигантских осенних лопухах. Служкин вышел на крутой обрывистый берег

Камы и поверху направился к судоремонтному заводу. Высокая облачная

архитектура просвечивала сквозь тихую воду реки. Алые бакены издалека

казались рябиновыми листьями. Узкая дамба подковой охватывала затон. Под

ветвями старых, высоких тополей на дамбе, отражаясь в коричневой, стоячей

воде затона, застыли белые теплоходы.

Краснокирпичное, дореволюционное здание заводоуправления грозно

вздымалось над крутояром, похожее то ли на Брестскую крепость, то ли на

обвитое жилами могучее сердце древнего мамонта. У входа в гуще акаций

заблудился обшарпанный Ленин.

В конструкторском бюро, увидев Служкина, приоткрывшего дверь, какая-то

женщина крикнула в глубину помещения:

-- Рунева, к тебе жених!

Служкин дожидался Сашу на лестничной площадке у открытого окна. Тихо

улыбаясь, Саша прикурила от его сигареты. В ее красоте было что-то грустное,

словно отцветающее, как будто красивой Саша была последний день.

-- Чего ты так долго не заходил, Витя? -- укоризненно спросила она. --

Я по тебе так соскучилась...

-- Закрутился, -- виновато пояснил Служкин. -- И школа эта еще...

-- Школа, география... -- мечтательно сказала Саша. -- Ты, Витя, всегда

был романтиком... Амазонка, Антарктида, Индийский океан... Вот уехать бы

туда от всей здешней фигни -- осточертело все...

Из затона донесся гудок корабля.

-- Что у тебя новенького? -- спросил Служкин.

-- А что у меня может быть? Ничего. -- Саша пожала плечами и вздохнула.

-- С соседями по малосемейке ругаюсь да картошку чищу...

-- Как ухажеры? Рыщут?

-- Какие тут ухажеры? -- усмехнулась она. -- Один какой-то в последнее

время клеится, да что толку?

-- Нету толка, когда в заду иголка, -- подтвердил Служкин. -- А кто он,

твой счастливый избранник?

-- Мент, -- убито созналась Саша.

-- Какой позор! -- с досадой сказал Служкин. -- А как же я?

Женщина, смеясь, уткнулась головой в плечо Служкину.

-- Хорошо с тобой, Витя. -- Она поправила ему воротник рубашки. --

Рядом с тобой так легко... Расскажи, как там наши?

-- Наши или ваши? -- ехидно спросил Служкин.

Саша потерлась виском о его подбородок.

-- Ваши хорошо поживают, -- сообщил Служкин. -- Развлекаются,

обольщают, деньги делают. Вчера зашел к вашим и увидел у них под кроватью

целый мешок пустых банок из-под пива -- выбежал в слезах. Я тут недавно

подсчет произвел: если мне не пить и не есть, а всю зарплату на машину

откладывать, то я накоплю на "запор" через сто пятьдесят два года. А Наде,

несмотря на весь ее меркантилизм, Будкин все равно не понравился даже со

своим автопарком. Надя сказала, что он -- хам.

-- Твоя Надя -- умная женщина, -- согласилась Саша.

-- А она говорит, что дура, потому что за меня замуж вышла.

-- Ну и что, что Будкин хам. Я это знаю. Но сердцу не прикажешь.

-- Все сохнешь? -- серьезно, с сочувствием спросил Служкин. -- Зря,

Сашенька. Если для тебя на Будкине свет клином сошелся -- так ведь клин-то

клином и вышибают... Это большой намек.

-- А я ему письмо написала...

-- Угу. И я определен в почтовые голуби, -- догадался Служкин.

-- И это тоже... -- смутилась Саша и достала из кармана сложенный

вчетверо тетрадный листок. -- Прочитай, пожалуйста, Витя... Мне очень важно

знать твое мнение... Прочитай вслух.

Служкин хмыкнул, взял листочек из ее пальцев и развернул.

-- "Я очень устала без тебя. Мне кажется, что наша ссора --

недоразумение, случайность. Она возникла из пустяка. Если ты считаешь, что я

виновата, то я согласна и прошу прощения. Ты мне очень дорог и нужен. Я тебя

жду всегда. Приходи", -- прочел Служкин.

Саша внимательно вслушивалась в звучание собственных слов.

-- Лаконично и поэтично, -- сказал Служкин, складывая листок и убирая в

карман. -- Дракула бы прослезился. Но не Будкин.

-- Считаешь, это бесполезно? -- вздохнув, печально спросила Саша и

задумчиво добавила: -- Но ведь надо же что-то делать... Хоть бы ты, Витя,

запретил мне это... Я бы тебя послушалась, честное слово. Ты же мой лучший

друг.

-- Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, -- назидательно изрек

Служкин.

-- Ты мне расскажешь, как он отреагирует на письмо?

-- Расскажу, -- согласился Служкин. -- Хоть сейчас. Начинать?