Этель достал из сумки необходимую только на первые несколько дней одежду, аккуратно развесил ее и, спрятав сумку внизу шкафа, принялся за тумбочку

Тут все было еще плачевнее. Две полочки и выдвижной ящик. Все пустое, но чистое, и, похоже, новое. Парень ощущал едва уловимый запах краски или лака. И что сюда складывать?

- Эй, Ленард, а есть какие-нибудь правила того, что должно храниться в тумбочке, а что нет? Ну, знаешь, как в армии? Можно я посмотрю, как и что у тебя лежит? - Этель встал, подошел к кровати соседа и уставился на его широкую спину и руки, с хорошо развитой мускулатурой. Похоже, он регулярно посещает спортзал.

- Смотри. - Безразлично проговорил Ленард, так и не повернувшись к соседу. - И это тебе не армия. Это скорее тюрьма.

- Спасибо. - Просиял Этель и осторожно приоткрыл дверцу. Ничего особенного. Книги. Тетрадки. Какая-то настольная игра. Расческа. - Мда, убого... - проговорил он отстраненно и едва сдержал смех, когда увидел, с каким бешенством на него через плечо взглянул Ленард. - Да я не о твоих вещах, - пояснил он, расплываясь в улыбке. - А об обстановке в целом.

Еще немного побродив по комнате, Этель подергал шторы, на которых совсем не было пыли. Тщетно попробовал открыть окно. Он даже встал на подоконник, чтобы дотянуться до форточки, но у него ничего не вышло. Окна были заблокированы наглухо.

- Даже не проветришь толком. Что за чушь? Они что, думают, мы отсюда сквозь форточку просочимся?

Спрыгнув на пол, Этель открыл дверь в душевую, осмотрел скептическим взглядом маленькое помещение, в котором с трудом мог уместиться один человек и лег на кровать. Но подвижная натура не давала ему покоя, и он снова встал.

- Ни телевизора. Ни Интернета. Ни телефона. Чем тут вообще заниматься? - Он вновь посмотрел на спину Ленарда, в надежде на то, что тот ответит ему, и тяжело вздохнул.

- Скучно... - бормотал Этель, усевшись на подоконник и глядя сквозь стекло на чистенький пустынный дворик. Куда он попал?

Как же его раздражала эта возня за спиной. Но Ленард стоически терпел, стараясь погрузиться в собственные невеселые размышления. А Этельстен все не унимался. Он ходил по небольшой комнатке и заглядывал везде, куда только мог дотянуться. Казалось, если он найдет мышиную нору, то залезет и туда, поздоровается с мышиным привратником и вежливо потребует провести его к мышиному королю, чтобы выказать свое недовольство теснотой его ходов и нор.