Этель задрожал от восторга. У него даже закружилась голова, и он таки взял Видегреля за руку, единственно, чтобы устоять на ногах

- Это... Это!.. Это так... - он все не мог никак высказать того, что чувствует, и просто задыхался, хватая ртом воздух и глядя на отчима сияющими глазами. Парню казалось, что его сейчас просто разорвет от эмоций. - Ты такой!.. Спасибо! - наконец выдохнул он и прижался к мужчине, как ребенок, обхватив его талию руками. - Но кто это все запустит? - спросил Этель, все еще пряча лицо на его груди, не в силах разжать объятия.

- Здесь остался персонал. Не все, конечно, но запустить карусели будет кому, - улыбнулся Видегрель и потрепал мальчишку по волосам. - Ты собираешься меня всю ночь обнимать? Или все-таки пойдем развлечемся?

- Пойдем! - Этель разжал объятия и побежал к первому аттракциону.

- Странный выбор, - хмыкнул Видегрель, но все же пошел вслед за Этельстеном на аттракцион в виде бешено крутящихся чайных чашек. - Эм… а плохо не станет? - вопрос был задан скорее самому себе, нежели мальчишке.

- Нет, - Этель мотнул головой и запрыгнул в золотисто-алую с белой мигающей подсветкой кабинку. Умело пристегнулся, а когда Видегрель взобрался следом и сел напротив него, весело проговорил: - Моя любимая карусель. Давай помогу. - Он видел, что отчим никак не может справиться с ремнем безопасности, и потому наклонился вперед и ловко застегнул металлическую пряжку. - Ты что ли никогда на таком не катался? - спросил парень, глядя на скептическое выражение лица мужчины. - Это будет весело, поверь мне!

Видегрель на это лишь хмыкнул и махнул рукой, давая понять, что можно запускать. Пол под ногами мелко завибрировал, послышался слабый гул механизмов, кабинка плавно тронулась с места и уже через несколько секунд набрала обороты и завертелась, как сумасшедшая.

Этельстен вскрикивал при каждом крутом повороте, вскидывая руки, запрокидывая голову назад и глядя на сумасшедший хоровод звезд над головой. Мир вокруг смазался в сплошные разноцветные огненные полосы. Ветер трепал волосы парня и воротник его спортивной куртки, а он был счастлив. Безмерно, бесконечно счастлив. И свободен. Иногда он закрывал глаза и представлял что летит, и это было восхитительно, неповторимо, незабываемо... Он наслаждался. Наслаждался этими непередаваемыми ощущениями, моля кого-то там на небе не отбирать у него этого прекрасного мужчину, который подарил ему такую радость. Просто так, бескорыстно, ни за что... Этель сглотнул подступивший к горлу ком и смахнул слезу. Хорошо, что ветер нещадно хлещет по лицу. Можно будет списать на него эти непрошеные слезы.

Видегрель печально улыбнулся, глядя на мальчишку. Ребенок! Какой же он еще ребенок. С отнятым детством. Брошенный в одиночестве. Запертый в чертову золотую клетку. И как она не понимает, что ему всего-то и надо немного тепла, совсем чуть-чуть. Самую малость. И он ему это тепло даст. Сколько сможет. Он не оставит Этельстена. Теперь уже не оставит.

***

Домой они вернулись перед самым рассветом, и Этель, как бы ему ни хотелось побыть с Видегрелем еще немного, вынужден был отправиться спать. Эта ночная вылазка, наполненная впечатлениями, дала о себе знать жуткой усталостью и моральным опустошением.

Но, оказавшись в постели, парень никак не мог уснуть, все вспоминая, как было весело проводить время вдвоем, катаясь на всех этих аттракционах. А ведь Видегрель ни одного не пропустил. И даже если откровенно опасался чего-то, все равно был рядом и тоже веселился. Он не был ни снобом, ни занудой, он и на взрослого был не очень-то и похож. И, что самое главное, Этелю было тепло рядом с ним. Как с настоящим близким другом, которого у него никогда не было.

Но вот все закончилось. Наступил новый день, и все, что случилось ночью, начало стираться из памяти. И, как бы Этельстен ни старался удержать ускользающие воспоминания, у него ничего не вышло.

Проснулся он в отвратительном настроении, и почему-то хотелось реветь, как маленькому. Ну почему? Почему все так быстро закончилось? Он хотел еще! Он хотел бы проводить с Видегрелем как можно больше времени, но понимал, что вряд ли может рассчитывать на особое внимание с его стороны. Ведь мужчина ясно дал понять: они друзья и ничего, кроме этого, между ними быть не может.