книга I

ЗА ГРАНЬЮ ОТЧАЯНИЯ

(черновик, Наташа Своя)

Пролог

«.....За окном экскурсионного автобуса мелькали весенние пейзажи, какие-то строения и дорожные развязки. Люди в автобусе были немного возбуждены, Ольга слышала ровный гул бесед и смешки.

В глаза Ольге вдруг бросился дорожный указатель. «ЧОРНОБИЛЬ». На фоне внешне нормальной, цветущей весенней природы и пронзительно голубого неба указатель со зловещей надписью выглядел вовсе не страшно. Обычно. Безобидно.

Автобус вырулил на парковку перед институтом, с посещения которого начинались все экскурсии в Зону отчуждения. Об этом туристов предупредили еще в Киеве, но все равно кто-то уточнил у парнишки-экскурсовода: «Куда мы приехали?» Экскурсовод, его звали Саша, отвечал на все вопросы терпеливо и доброжелательно. Парень, кстати, был симпатичный. Впрочем, Ольге было всего-то пятнадцать с гаком, и все парни от семнадцати до двадцати вызывали у нее крайнюю симпатию.

Саша вышел из автобуса и предложил туристам тоже выбираться на свежий воздух. Кто-то, покинув салон, начал опасливо озираться, как ее мама, кто-то оглядывался с любопытством – это была Ольга, а, например, отец не смотрел по сторонам, он с затаенной грустью уставился на табличку справа от входа. В этом учреждении когда-то давно, только-только окончив институт, он работал.

Собственно поэтому, когда Ольга предложила съездить на экскурсию в Зону, он не покрутил пальцем у виска, как это сделала мать, а согласился. Не сразу, выдержав для проформы паузу, но согласился. Ольга подозревала, что он давно хотел это сделать, но по каким-то причинам никак не мог решиться приехать туда, где был когда-то счастлив.

Разношерстная толпа туристов смешалась с другой толпой, высыпавшей из автобуса, который приехал минутой позже. Запоздалый автобус был уже шестым и не помещался на тесной стоянке. Экскурсии в Зону отчуждения пользовались популярностью, без сомнений.

Толпа вокруг Ольги галдела, охала и сыпала импортными «вау», разглядывая в общем-то непрезентабельную картину.

В городе едва теплилась жизнь: здесь трудились ученые, энергетики, вяло тянули лямку работники мелких вспомогательных предприятий, вроде столовой или прачечной, но не было ни одного местного жителя. Все приезжали сюда с Большой земли и, отработав, возвращались туда же. Постоянно в Чернобыле не жил никто. Так что город вызывал скорее уныние, чем восторги. Несмотря на простершееся над ним голубое небо и солнечный свет, заливший неухоженные улицы.

Экскурсовод будто бы прочитал мысли Ольги и ободряюще ей улыбнулся.

– В сравнении с Припятью, это все-таки живой город. Ну, да сами увидите... вас как зовут?

У Ольги вдруг часто забилось сердце, а язык на миг пересох.

– Ольга.

– Это будет круто, Оля, обещаю!

Саша еще раз улыбнулся и переключил внимание на других туристов.

– Сейчас все пройдете инструктаж, получите дозиметры и маски! Запасные батарейки не забудьте купить!

– А долго мы здесь пробудем? – спросил кто-то из толпы.

– В Чернобыле час. Потом едем на смотровую площадку рядом с саркофагом и дальше в Припять. Там часа три и возвращаемся сюда. Пройдем контроль, пообедаем – и в Киев.

– И какую дозу радиации получим?

– Минимальную. – Саша снова нашел взглядом Ольгу и подмигнул. – Не волнуйтесь, вы не первая экскурсия в Зоне отчуждения (он кивком указал на другие автобусы). Уже пять лет народ сюда возим, все отработано.

Он больше не смотрел на Ольгу, но она не обижалась. Работа есть работа. Флиртовать некогда. Ведь что главное – он сам обратил на нее внимание! Не на кучерявую, как болонка, блондинку с пышными формами и осиной талией, а на невзрачную большеглазую девчонку-подростка. К тому же скованную из-за присутствия родителей. Круто! И не будет, а уже есть!

Ольга покосилась на родителей. Мама прижалась к плечу отца и что-то пробормотала. Ольга прислушалась.

– Мне здесь неуютно.

– Расслабься, – спокойно сказал отец. – Мы же договаривались, без паники! Это просто небольшое приключение. Да, Оля?

Ольга выдавила из себя улыбку и ответила преувеличенно бодро:

– Да, пап! Мам, расслабься! Мои одноклассники уже все тут побывали. Все будет нормально.

– Вот видишь. – Отец обнял маму за плечи. – Устами младенца...

– Папа! – Ольга возмущенно вскинула брови.

Запоздавший автобус сдал назад и вырулил на проезжую часть. Он проехал вперед и покатил по небольшой площади, собираясь развернуться. В это время туристы, беспечно улыбаясь, потопали к подъезду института.» (Вячеслав Шалыгин. «Тринадцатый сектор»).

Часть 1.

Ослепительный белый шар, стремительно вспухший над горизонтом с запада, разом стёр, как с засвеченной фотоплёнки, из мыслей Ольги все светлые и радостные чувства.Последовавшая за вспышкой ударная волна смела все вокруг, унесла отца, а их с матерью зашвырнула на тут же провалившуюся крышу ближайшего дома. В отличие от матери она не теряла сознания, едва отдышавшись от удара, в белесой мгле от поднявшейся пыли, поползла к наполовину заваленной обломками матери. Размазывая по лицу слёзы с меловой пудрой она начала лихорадочно освобождать её от обломков, с ужасом глядя на расплывающиеся, на припорошенном мелом платье, кровавые пятна.

Осталось вытащить особенно глубоко вонзившийся обломок доски с торчащими кривыми гвоздями, но Ольга никак не могла решиться. Сквозь забитые «ватой» после взрыва уши начали пробиваться крики и стоны людей, грохот осыпающихся домов. Ольга беспомощно огляделась вокруг и решилась позвать на помощь, но из внезапно онемевшего горла удалось выдавить только невнятное сипение.

Зато буквально за стеной раздался дикий, безумный хохот, от которого у неё на миг замерло сердце и она в панике рывком выдернула доску из тела матери. Мама от резкой боли пришла в себя и с ужасом смотрела на стоящую над ней дочь с занесённой окровавленной доской. Ольга отшвырнула доску и бросилась обнимать маму, покрывая поцелуями её лицо. Но по- прежнему не могла ничего выдавить из себя кроме рыданий и невнятного мычания.

Дикий хохот за стеной повторился и кто-то размеренно начал долбить

кирпичную стену. С помощью Ольги мама поднялась на ноги и несмотря на окровавленные плечо и бок потащила Ольгу прочь от опасного соседства.

Выбравшись наружу они не поверили своим глазам: приветливая, уютная площадь и сбегающие к ней улицы превратились в мрачные, серые руины.

Вокруг возвышались горы обломков, над которыми клубились тучи пыли и

пепла, а небо затянули свинцовые тучи. Какие-то существа, потерявшие

человеческий облик карабкались по завалам. На сорвавшего с обрушенного этажа тут же набросились соседи.

Неосознанно мама постаралась увести дочь с открытого пространства, спрятаться в достаточно узком проулке между двумя огромными завалами.

Как оказалось, выхода из ложбины с крутыми откосами не было, ошибка стала роковой. За ними не скрываюсь, как охотники загоняющие дичь, тащились две твари, похожие на оживших мертвецов. Они с мамой лихорадочно пытались найти хоть какую-нибудь спасительную щель, но когда к двум преследователям добавилась ещё пара с жуткими закопчёнными лицами, последние надежды на спасение рухнули.

В последний момент мама заметила среди обломков вырванную дверную коробку с металлической дверью, затолкала туда дочь и припёрла дверь спиной.

Прижатая дверью к кирпичной куче, Ольга едва могла дышать, зато отлично слышала крики мамы, когда твари набросились на неё. От душераздирающих криков, заживо пожираемой мамы, она потеряла сознание.

Очнулась она в кромешной темноте, упёршись спиной, с трудом приподняла тяжёлую дверь и кое-как протиснулась наружу. Было ужасно холодно и темно. Поскользнувшись на каком-то мягком куске, Ольга присела, пошарила вокруг руками и только когда рука нащупала крупную кость с остатками мяса она с ужасом поняла, что это останки её бедной мамы. Не разбирая дороги, она бросилась прочь, падая и снова поднимаясь в темноте. Вскоре в крови у неё были не только ладони, но и локти и колени. Опомнилась она только когда упёрлась в бетонный угол и обессиленная села прямо на мусор.

* здесь я просто вынуждена вставить цитату из книги В. Шалыгина*

«Ольга сидела на колючих бетонных обломках, обняв колени и всхлипывая в тихой истерике. Она ощущала движение воздуха – над руинами, в которые она забилась, не было крыши. Она чувствовала сильный запах гари, то и дело кашляла от пыли, но сдвинуться с места, чтобы найти не такое дымное и пыльное местечко, Ольга была не в состоянии. Она слышала треск горящих головешек, незатихающий грохот, протяжный вой ветра и далекие отголоски каких-то жутких звуков. Это были то ли стоны, то ли рычание, а может быть, безумный смех. Издалека было не разобрать.

И вот в какой-то момент до слуха Ольги донеслись новые звуки. Это были тяжелые шаги. Несколько человек осторожно шли по завалам. Они то и дело обменивались репликами, в паузах между которыми что-то шипело и попискивало.

Звуки шагов стали громче. Затем стихли. Ольга подняла взгляд. Перед ней стоял человек в военной форме, в фильтрующей маске и с оружием в руках. Он посветил фонариком Ольге в лицо, и девушка зажмурилась.

Человек медленно подошел, присел и снял маску.

– Не бойся, – сказал он негромко. – Все позади. Теперь все будет хорошо. Идем?

От него пахло табаком и потом, но Ольгу это не раздражало, даже радовало. Это был живой человек! После холодной тягучей бесконечности в мертвых руинах встретить живого человека было натуральным счастьем, даже больше, чем счастьем. Ольга почти успокоилась и подалась вперед, в полной готовности встать и пойти с военным. Солдат тоже поднялся с корточек и протянул Ольге руку...

И в этот момент Ольга увидела то, что не сможет забыть никогда, пусть даже и прекратятся ночные кошмары. Из полумрака за спиной солдата вынырнуло жуткое чудовище, лишь отдаленно похожее на человека, которое впилось острыми зубами бойцу в шею и буквально в два приема отгрызло ему голову. Ольга дико заорала и попыталась отползти, но это ей не помогло. Кровь и теплые куски человеческой плоти полетели ей в лицо, и она захлебнулась криком, просто потеряв сознание.» (с)

Когда чувства начали возвращаться к ней, она ощутила на себе какую-то навалившуюся, холодную, как сосулька, тушу. Сквозь закрытые веки пробивался свет, прислушавшись, она поняла, что рядом никого нет. Осторожно открыла глаза и едва смогла сдержать крик – на ней лежало обгрызенное до рёбер тело давешнего солдата, а сама она лежала на земляном полу какой-то норы или полуподвала, дневной свет проникал через овальное отверстие в нескольких метрах от неё.

Ольга внезапно поняла, что ужас, горе и отчаяние, сводившие с ума неокрепшую девичью психику, буквально выжгли из неё все эмоции, превратили в бездушного прагматика, движимого основными инстинктами, с единственной целью выжить. А для этого надо было научиться защищаться, а ещё лучше самой выслеживать и уничтожать потенциальных врагов.

Ольга не могла понять, откуда у неё появилась такая жизненная установка, как и некое чувство предвидения будущих событий. Сейчас она с уверенностью могла сказать, что монстр, притащивший в свою берлогу её и недоеденные останки солдата, в ближайшее время не вернётся. Поэтому она столкнула с себя труп и без церемоний обыскала его.

Обнаружилось не так уж и мало для начала. Пояс с кобурой и пистолетом, армейская фляжка в суконном чехле, подсумок, в одном из отделений лежал автоматный рожок, а в другом пачка галет и маленькая шоколадка.

Только сейчас Ольга почувствовала, что безумно голодна, но с непривычно холодной расчётливостью съела лишь пару галет и половинку шоколадки. Хлебнула из фляжки, с непривычки поперхнулась от обжегшего горло коньяка, но зато это сняло спазм, сжимавший её горло. Она осторожно попробовала произнести:

- Держись подружка!, - и поразилась, услышав чужой, хрипловатый, почти мужской голос. Тем временем, глоток конька приятным теплом прошёлся по её телу, взбодрив её. Кроме того, она почувствовала, что слепящая вспышка до неузнаваемости изменила её тело. Нет, конечно, внешне фигура осталось той же, но кожа утратила девичью гладкость и нежность, стала твёрдой и прочной, мышцы более сильными и упругими. Бесчисленные порезы и ранки, полученные за время бесцельных метаний по пустоши, затянулись, «украсив» шрамами её ноги и руки.

Кстати о ногах, туфли сгинули незнамо когда, а усыпанная битым стеклом и острыми обломками пустошь требовала серьёзного отношения к обуви. Без всякого отвращения Ольга стянула с трупа военного берцы, причём обнаружились пристёгнутые на голени ножны с устрашающего вида кинжалом, соорудила из остатков его футболки, что –то похожее на портянки и наконец обулась.

Джинсы её были в безобразном состоянии, но не порваны, а вот с верхней одеждой надо было что-то предпринимать. Холод по-прежнему донимал её.

Но для начала Ольга занялась оружием, пристегнула к поясу ножны, затем достала и осмотрела пистолет (как потом выяснилось ПБ-6П9) с непривычно длинным дулом. Ольга любила читать военные приключения и знала, что любое оружие надо снимать с предохранителя, только вот где этот предохранитель? Она с сомнением нажала на одну кнопочку и из рукоятки пистолета сразу же выскочила обойма с масляно блестящими патронами, их оказалось ровно восемь. Ольга защёлкнула обойму на место и теперь уже уверенно передвинула в другое положение второй рычажок, потянула назад затвор, мягко скользнув на место, он загнал в ствол патрон. Дальнейшие эксперименты прервало ощущение опасности

К своему удивлению, без малейшей паники, Ольга подкралась к выходу и прижалась в углу сбоку от дыры, сжимая обеими руками рукоять пистолета. Отвратительная морда сунулась в дыру и задержалась буквально в метре от затаившейся Ольги. Приглядевшись к полутьме норы после наружного света, монстр обнаружил пропажу и начал недоумённо осматривать нору, шумно принюхиваясь. Когда его морда повернулась к Ольге, она резко подняла двумя руками пистолет, почти уткнув длинный ствол в правый глаз монстра и хладнокровно потянула спусковую скобу. Выстрел был внезапным и неожиданно практически беззвучным. Она даже успела принять его за осечку, но сильная отдача, а главное мгновенно появившаяся кровавая дыра в глазнице монстра доказывали обратное. Монстр тяжёлым мешком осел на пол, загораживая выход.

Ольга опять же интуитивно осталась стоять на месте, сжимая в руках оружие. И предвидение не обмануло её. Она почувствовала, а затем и расслышала осторожные шаги человека. Причём она уже знала, что этот человек не причинит ей вреда. В проёме дыры показался автоматный ствол и осторожно потыкал монстра в плечо, от чего он повалился вперёд, освобождая проход. За ним, пригнувшись, осторожно вошёл человек, также задержавшись на входе, привыкая к полутьме. Ольга бесшумно приставила ствол пистолета к уху незнакомца и скомандовала:

- Брось автомат! Руки вверх и два шага вперёд! Медленно!!

Незнакомец, помедлив секунду, подчинился, всё же аккуратно положив автомат на труп монстра. Ольга по киношному, не отрывая от уха ствола, похлопала по бокам незнакомца, вытащила из кобуры пистолет, отбросила его в сторону. Затем опустила своё оружие и отступила назад, оставаясь чёрным силуэтом на светлом фоне дыры.

– Повернись и сними фильтрующую маску, я же не задыхаюсь и ты потерпишь.

Мужчина молча, но без особого усердия, повиновался. Теперь Ольга спокойно рассмотрела «пленного». Он был гораздо выше её, широкоплечий, в такой же военной форме, как лежавшие в углу останки, с тёмной небритой щетиной на светлом от маски участке лица. Мужчина молчал, напряжённо вглядываясь в силуэт Ольги.

– Кто ты? Что тут тебе надо? – как можно твёрже спросила Ольга. Но солдат уже успел оценить противника, по голосу и по невысокой фигуре, он решил, что его пленил подросток и заметно расслабился.

– Слышь, пацан, ты кто такой, чтобы мне вопросы задавать? Эй, опусти ствол, не дёргайся, пальнешь ещё ненароком, не бойся не трону!

Ольга не собиралась упускать инициативу,

- Стой, где стоишь, а то ляжешь рядом с этим, - она пнула носком ботинка монстра. Солдат отшатнулся назад и уже с ноткой уважения сказал:

-Так это ты его завалил? Я даже не сразу понял, с чего ему так «поплохело». Я за ним второй день гоняюсь, он троих наших разорвал, сильная и вёрткая тварь, от автоматных очередей, сволочь, уворачивался. А тут раз и ваших нет, без шума, пыли и копоти. Силён ты бродяга!

- Ладно, расскажу как на духу. Я – Серёга, теперь, стало быть, дезертир. Наше отделение бросили в эти развалины на поиски и спасение гражданских. А когда со всех сторон попёрли жуткие монстры и от взвода за пару минут осталось четыре человека, лейтенант запаниковал, бросил нас и поднял вертолёт. Ну, Митяй и врезал по нему из подствольника со злости, сбить конечно не сбил, но вертолёт задымил и комвзвода по рации пообещал нам трибунал, если вернёмся. Вот так мы и стали дезертирами, а тут эта тварь привязалась, пацанов одного за другим порвала. Ну, я уж клятву дал, что сам сдохну, но эту тварь пришибу. Так, что я твой должник. Сам то кто?

У Ольги совершенно не было сил и желания думать о последствия разговора с Сергеем, да в её годы, она вообще первый раз заговорила с незнакомым мужчиной, поэтому она бесхитростно ответила:

- А сама я девушка, Оля. Можешь взять автомат, я тебе верю.

Не сказать, что Сергей был шокирован в очередной раз, но челюсть у него определенно отвисла. Присвистнув, он сгрёб автомат, подобрал пистолет, осмотрел монстра и помолчав минуту над трупом боевого товарища, сказал:

- Если не возражаешь, пошли отсюда, в этой могиле девочкам не место.

Выйдя первым, он протянул Ольге руку и помог ей выбраться из норы. При свете дня окружающие остовы зданий не стали более страшными, но принизывающий ветер заставил Ольгу поёжиться. Сергей тут же заботливо предложил поискать в развалинах тёплую куртку для неё.

– Я тут приспособил для ночлега вполне сухое и чистое бомбоубежище в подвале дома. Давай разыщем пару матрасов и одеял, тогда сможем переждать в безопасности, пока в город не прибудут спасатели.

Ольга промолчала, на какое-то время замерла, прислушиваясь к своим мыслям и, вновь удивившись обретённой недетской рассудительности, сказала:

- Практически бесполезная затея. Чернобыль хоть и был раньше городком районного масштаба, но в 1986 году был полностью эвакуирован, какое-то время потом тут жили ликвидаторы и строители Саркофага, военные и милиция из оцепления зоны отчуждения, короче всякая шушера.

Они успели основательно почистить брошенные квартиры, так что, кроме сгнившего шмотья и поломанной мебели, в этих развалинах искать нечего. Вот если здания турагентства и гостиницы не рухнули окончательно, там ещё можно на что-нибудь надеяться.

По недоумённому взгляду Сергея она поняла, что он тоже не ориентируется в городке.

– Это наверное в центре, там ещё такая уютная площадь была, - вспомнила Ольга, - Вспышка была севернее, в районе ЧАЭС, оттуда же пришла ударная волна, значит нам надо идти в сторону меньших разрушений.

- Логично, - покрутив головой по сторонам, согласился солдат,

- Давай я впереди, с разведкой, ты прикрываешь сзади. Следи, чтобы сверху никто не прыгнул, появились тут такие «прыгучие» твари, прыгают, как кузнечики на четвереньках.

Несмотря на то, что двигались они осторожно, тщательно осматриваясь кругом, прежде чем сделать очередную перебежку, блуждали недолго. Через полтора часа Ольга узнала памятную площадь по искорёженному экскурсионному автобусу в центре. Им повезло, стоявшие торцом к эпицентру взрыва двухэтажное здание турагентства и новое здание гостиницы пострадали мало. Решив, что в турагентстве практичные находки маловероятны, они направились к распахнутым настежь дверям вестибюля гостиницы.

Внезапно лежащий впереди булыжник, как бы с натугой, начал подниматься, завис на двухметровой высоте, затем с нарастающей скоростью полетел в их сторону. Одновременно у Ольги появилось ощущение внезапного свободного падения, так вестибулярный аппарат отреагировал на телекинетическую волну, тут же зафиксировав её источник. Брошенный в том направлении взгляд сразу выхватил силуэт притаившегося в проёме окна второго этажа человека. Пока Сергей провожал взглядом, просвистевшую мимо головы каменюгу, Ольга поняла, что человечек пытается таким способом их убить.

Она вскинула в его сторону пистолет и не раздумывая нажала на спуск. Пуля лишь разбила стекло над головой человека, но зато указала цель Сергею и его короткая очередь из автомата моментально решила проблему. Человек рухнул из окна на тротуар, одновременно с ним рухнула и поднятая им в воздух бетонная урна.

Очередь словно прорвала стоявшую до того тишину. Из распахнутых дверей, с рычанием, на четвереньках, выскочил ободранный тип и длинными, зигзагообразными прыжками скрылся в соседнем дворе. Совсем близко, за углом пятиэтажки поднялся собачий лай. Сергей схватил Ольгу за руку и в три прыжка втащил её в гостиницу.

Не задерживаясь в открытом на все стороны вестибюле, они бросились вверх по лестнице, пытаясь забраться повыше от собачьей своры. На третьем, последнем этаже, они спугнули крысу, которая юркнула в полутёмный коридор правого крыла гостиницы. Яркая вспышка электрического разряда на секунду ослепила их, но даже оглушительный треск молнии не заглушил смертельного визга крысы.

Когда глаза проморгались после вспышки, они увидели слабо искрящийся, переливающийся голубыми всполохами «ковёр», полностью покрывающий пол коридора метров на десять. В голубом сиянии чернел трупик крысы с жутко оскаленной пастью. Сергей подобрал валявшуюся на площадке женскую туфельку и запустил её вдоль коридора, пролетев над «ковром», она благополучно шлёпнулась на пол.

– Не знаю, что за ловушку-шокер тут устроили, но по воздуху преодолеть её можно, смотри, под потолком идут какие-то трубы, ну-ка попробуем.

С этими словами он подхватил Ольгу за талию и поднял вверх. Перебирая руками по полудюймовой трубе и опасливо поджав ноги, она успешно преодолела опасный участок и спрыгнула на пол. Собачий лай уже заполнил лестничную клетку, Сергей подпрыгнул, схватился за трубу, но не успел продвинутся и пары метров как в коридор вылетела собачья свора. Вожак с разбега прыгнул, пытаясь вцепиться в висящего под потолком человека, но тот очень удачно лягнул его ботинком по зубам. Псина рухнула прямо посередине коридора, жутко воя от пронзающих её разрядов. Через пару секунд всё было кончено. Остальные собаки сгрудились у границы электрического поля, остервенело лая на Сергея. Сергей усмехнулся и, не спеша, перебрался к Ольге.

– Пожалуй здесь у нас надёжная защита, почерневшие трупы весьма красноречиво предупреждают, что соваться в коридор не стоит, - заметил он,

- Можно спокойно заняться осмотром наших владений. Судя по закрытым дверям номеров, мародёры сюда не добрались или не смогли добраться.

Действительно, все восемь номеров оказались в полном порядке, но к сожалению, в шести дверях торчали ключи и это означало, что номера свободны и как показала проверка, кроме казённого имущества, ничего не содержат.

Две запертые двери Сергей просто вышиб молодецким ударом ноги. В одном номере, вероятно, остановилась пара чиновников средней руки со стандартным набором командировочных. Конечно мужские пижамы и тапочки, нехитрые комплекты умывальных и бритвенных принадлежностей совершенно не заинтересовали непрошеных визитёров. Сергей лишь реквизировал четыре бутылки минеральной воды.

Зато последний «люкс» наконец-то порадовал, поникших было скитальцев. Скорее всего, это был местный «пентхауз» и в нём круто «отдыхал» какой-то криминальный авторитет со своей тёлкой. Две спальни, холл, шикарная ванная и туалет буквально ломились от вызывающей роскоши. Огромный стол в холле был уставлен разнообразными блюдами, вазами с фруктами и конфетами, бутылками разнообразной формы и содержания. Повсюду на диванчиках и креслах были разбросаны предметы женской одежды, прямо на полу стояли огромные вазы, с чуть повядшими розами. В спальне Ольга обнаружила два дорогих кожаных чемодана с женским бельём, шкаф был заполнен вешалками с платьями и коробками с обувью.

– Это мы удачно зашли, - весело заметил Сергей, - пожалуй спасатели могут и не торопиться.

Он успел выудить из другой спальни дорогой «дипломат» с кодовым замочком и теперь пытался взломать его, ловко орудуя штык-ножом.

Ольга тем временем занялась ревизией содержимого холодильника и состоянием съедобных припасов, безжалостно выбрасывая начавшие портиться деликатесы. Совершенно кстати, наконец-то выглянуло солнышко и она широко распахнула окно, впустив в застоявшийся воздух номера свежий апрельский ветерок.

Собственно говоря, только сейчас она поняла, что от мирной, спокойной жизни её отделяет всего двое суток. Поэтому припасы в холодильнике, несмотря на отсутствие электричества, практически не успели испортиться. Она быстро обновила содержимое стола, поставила чистые приборы и даже разыскала на кухне большой кувшин с водой, чтобы наконец умыться и вымыть руки.

Сергей испустил победный крик, справившись, наконец с упрямым «дипломатом». И тут же разочарованно проворчал:

– Ну, не ожидал, что у крутого «пацаны» окажутся такие дамские пристрастия.

Ольга равнодушно глянула в раскрытый «дипломат» и не смогла скрыть восхищения. В специальных ячейках в «дипломате» лежала пара новеньких изящных пистолетов.

Заметив интерес Ольги, Сергей повертел в руках один пистолет, быстренько разобрал и начал объяснять.

– Ты, наверное, сама успела прочитать, что это пистолеты Вальтер 99Р компакт, калибр 9 мм, обойма на 16 патронов, рамка выполнена из полимерных материалов, рукоять специально под женскую руку, да и весит без обоймы грамм 600. Тебе будет в самый раз. Дарю!

Ольга деланно равнодушно пожала плечами,

- Ладно, там посмотрим. А сейчас, мой руки и за стол, у меня уже слюнки текут.

Прежде, чем сесть за стол, Сергей долго и придирчиво выбирал бутылки, остановившись на пузатой бутылочке коньяка «Камю», литровой бутылке «Смирнофф» и затейливом графинчике болгарского «Монастырского полусладкого».

Хитро поглядывая на девушку, он налил полные рюмки коньяка и предложил выпить не ради пьянки, а для того чтобы снять стресс. Тут же поднёс поперхнувшейся Ольге ломтик лимона и бутерброд с копчёной сёмгой. Ольга же, решительно положила себе побольше салата из свежих помидоров и огурцов. Так же решительно пресекла попытку налить ей вторую рюмку коньяка. Сергей хмыкнул, махнул свою и с хрустом разломил холодную курицу-гриль, подкладывая Ольге лучшие кусочки. Какое-то время они молча утоляли голод, передавая друг другу то или иное блюдо.

Когда Ольга в очередной раз отказалась даже от фужера вина, Сергей пошёл на «хитрость». Он встал и глядя на Ольгу «честными» глазами сказал:

- Предлагаю помянуть погибших друзей и родственников. По традиции на поминках пьют водку, не чокаясь, до дна.

Ольга молча встала, взяла налитую стопку и мужественно выпила до дна, хотя водка стояла у неё в горле и совершенно не было желания отправлять её дальше в желудок. После пережитого ужаса даже память о погибшей маме и пропавшем отце не смогли растопить лёд холодного безразличия к собственной жизни и судьбе. Только вызванный алкоголем аппетит заставлял её механически жевать, почти не ощущая вкуса.

Сергей, напротив, не отказывал себе в удовольствии выпить и с вкусом покушать. Опять же с взрослой рассудительностью Ольга представляла о желаниях Сергея и понимала, что в создавшейся ситуации рано или поздно это произойдёт. В её состоянии ни о каких чувствах и речи быть не могло, других аргументов против она тоже не видела. Сергей был довольно симпатичным, рослым парнем, в меру воспитанным и довольно покладистым. В прежней, «мирной» жизни, все девчонки их класса не отказались бы от такого ухажёра.

Заметив, что девушка задумалась, Сергей предпринял очередную попытку, предложив выпить на «брудершафт». Ольга оторвалась от своих переживаний и сказала:

- Серёжа, я совсем не глупенькая дурочка. Не надо меня спаивать, чтобы затащить в постель. Мне стыдно об этом даже подумать, пока я такая грязная. Да и тебе не мешает сполоснуться. В одном из номеров я видела залитую водой ванну, придумай, как немного подогреть воду и тогда получишь что хочешь.

Сергей немного опешил от такого цинизма из уст молоденькой девушки, но с другой стороны, явно приободрённый нарисовавшейся перспективой, тут же отправился выполнять «задание».

Все девочки не раз представляют, страшатся и ждут когда «это» случиться в первый раз. Судьба не представила Ольге шанса исполнения её затаённых мечтаний. Ну что же, пусть не «принц на белом коне» будет у неё первым, но хоть по её воле и к тому же вовсе не «белый конь», неожиданно грустно усмехнулась она.

Вернувшийся Сергей застал Ольгу перед раскрытым гардеробом с женскими нарядами, носившими откровенно эротический характер. Ольга как раз рассматривала ковбойский наряд, состоявший из коротких ковбойских сапожек со шпорами, чрезвычайно коротенькой кожаной юбочки, крутого ковбойского пояса с двумя настоящими кобурами, кожаной ковбойской шляпы и бутафорских скрещенных пулемётных лент, заменявших лифчик.

Представив этот наряд на Ольге, Сергей уже не сдерживая возбуждения, обнял её сзади, тут же запуская руки под маечку. Под его ладонями небольшие груди Ольги напряглись и она почувствовала как деревенеют соски.

Неожиданно сильный и резкий удар локтём в живот заставил его согнуться почти пополам.

– Извини, я считала, тебя приличным мальчиком. Жди пока я не вернусь, и смотри не вздумай подглядывать!, - с этими словами Ольга с треском захлопнула дверцы шкафа и ушла, прихватив два полотенца и мохнатую банную простыню.

В дальнем номере было дымно, Сергей не долго думая разложил костерок из поломанных стульев прямо под ванной, и горящие угли ещё весело светились под ней. Нечего было и думать, чтобы закрыть дверь. Зато вода была даже горячей. Ольга махнула на всё рукой и прихватив большой флакон шампуня полезла в горячую воду.

Когда она распаренная и чистая как стёклышко вышла в коридор, там её уже ждал Сергей с банным полотенцем подмышкой. Наверняка он ожидал какую-нибудь соблазнительную картину, но Ольга так намотала на себя полотенца и простыню, что видно было только чистенькое личико. Мохнатый кокон величественно прошлёпал меховыми тапочками в свой номер.

Сергей не стал торопиться, видимо горячая ванна доставила и ему несказанное удовольствие, после грязи и крови последних дней. Вернувшись в номер, он замер на пороге спальни.

Нет, Ольга не надела кружевного белья или прозрачный пеньюар. Она даже не потрудилась размотать простыню. Но на белоснежной, подушке в облаке светло-каштановых вьющихся волос, светилось ангельской красотой юное девичье лицо с огромными глазами и без единого признака косметики. Сергей откровенно красуясь, отбросил с пояса полотенце и шагнул к широкой, «королевской» кровати. Но поразить девушку своими мужскими достоинствами ему не удалось. Ольга ждала его, закрыв глаза.

Детская беззащитность и покорность девушки распалили Сергея пуще соблазнительных фото в эротических журналах для мужчин. Уже не в состоянии сдерживать себя, он грубо сорвал последнюю преграду и всей своей массой рухнул на миниатюрное тело девушки. Ольга напрасно полностью положилась на Сергея, сочтя его наверняка опытным в любовных играх.

Конечно, у него уже была близость с другими женщина, но скорее всего с более опытными, чем он. Без направляющих женских рук всё получилось крайне болезненно. Попавшие внутрь волоски растёрли у девушки всё до саднящей боли. Не выдержав, Ольга застонала и выгнулась под тяжёлым телом дугой. К её облегчению, Сергей принял стон за наслаждение и бурно кончил.

Спихнув с себя обмякшее потное тело, Ольга молча пошла в ванную подмываться. Накинув на себя банный халат, заглянула в спальню. Сергей с блаженной улыбкой безмятежно спал, разметавшись по кровати. Она пошла в другую спальню и зарылась с головой в подушку, ну вот и очередное разочарование, похоронен ещё один стимул к жизни. Разлившаяся внутри жгучая обида постепенно куда-то ушла, уступив место ледяной пустоте, которая заморозила душу и мысли.

Утром, когда Сергей подкатился было к ней под бочок, Ольга безжалостно пресекла его попытку повторить вчерашний «подвиг», молча указав на кровавое пятно на простыне. За завтраком Сергей попытался реабилитироваться, развлечь девушку разговором.

- Оля, расскажи, как и зачем ты оказалась в Чернобыле?

Ольга посмотрела на пакет с апельсиновым соком, налила в высокие стаканы себе и Сергею, сделала пару глотков... комок в горле, наконец, отпустил.

- Ранним утром 26 апреля мы с мамой и папой выехали на экскурсионном автобусе из Киева. Это была моя идея, все одноклассники уже тут побывали, но мама упорно не хотела слышать о поездке, без поддержки папы ничего бы не было. Занимался солнечный денёк с пронзительно голубым небом. Проносились цветущие весенние пейзажи за окнами автобуса. Через три часа высадились, - она показала в окно, - вон там, у стен института. Всё было обыденно и безобидно. Много автобусов, толпа экскурсантов. И вдруг Вспышка, все ослепли, ударная волна расшвыряла всех под разваливающиеся дома и стены, обломки сыпались градом. Нас с мамой закинуло вон в те развалины, папу, наверное, как и многих других, завалило.

Оставшиеся в живых просто обезумели, превратились в жутких монстров. Мы с мамой пытались спрятаться, но она была тяжело ранена и на запах крови собрались эти уроды, ценой своей жизни она спасла меня. Это её кровь замаскировала мой запах и монстры не нашли меня. Потом я всё-таки попалась и монстр притащил меня в качестве еды в своё логово. Дальше ты знаешь, - она закрыла глаза и оцепенела погрузившись в свои мысли.

Видя, что Ольга ни что не реагирует, Сергей со скуки решил почистить автомат. Насвистывая, он начал его разборку прямо на журнальном столике и к его удивлению девушка проявила интерес к этому немудреному занятию.

Сергей был не просто специалистом-инструктором по оружию в своей части, он с детства был фанатом всего, что касалось стрелкового оружия. Поэтому он с удовольствием начал рассказывать Ольге об отличительных особенностях автоматов Калашникова, их боевых возможностях. Показал, как снаряжать автоматный рожок, как целиться и даже как чистить оружие.

Поупражнявшись в разборке и сборке АК-96, Ольга вытащила «трофейный» пистолет. Сергею был хорошо знаком этот ствол, он сам помогал Митяю выменять его у контрразведчиков.

– Это бесшумный пистолет ПБ 6П9, калибр 9х18, глушитель съёмный, правда специальную кобуру ПБ с кармашком для глушителя Митяй не нашёл, поэтому прорезал дырку в обычной и носил не снимая насадку. Но я тебе рекомендую носить пару Вальтеров, при стрельбе с двух рук плотность огня будет как у автомата, только кучнее. А бесшумность в борьбе с монстрами или собаками совершенно не нужна, ты же не собираешься проводить диверсионные операции против нормальных людей.

Тем не менее, по просьбе Ольги, научил её обращению и с ПБ, и с Вальтером. За хлопотами день подошёл к концу. После ужина, Сергей умоляюще стал ловить девичий взгляд, но Ольга, словно не замечая немой просьбы, скрылась в своей спальне и закрыла дверь на ключ.

Утром Ольгу разбудил неистовый собачий лай, хотя чувства опасности не было. Она, накинув халатик и прихватив пистолет, осторожно выглянула из номера.

Сергей в одних трусах бегал по коридору, вызывая беспомощную ярость прыгающих за электрической аномалией собак.

- Давай на зарядку! - бодро предложил он.

- Что, собаки разбудили? Пора снять эту собачью "блокаду".

- Заодно потренируешься в стрельбе. Вот смотри, - он взял у Ольги вальтер и показал как целиться, однако стоило ему спустить курок, как собаки дружно попрятались по углам, пуля лишь выбила из стены фонтанчик штукатурки.

- Ничего себе, - сказал Сергей, - только что, я готов был биться об заклад, что собаки слепые и ориентируются только по запаху и слуху. А они засекли пистолет!

Ольга вопросительно посмотрела на солдата,

- А почему ты решил, что они слепые?

- Ну, мне так показалось. Если у тебя была собака, знаешь, как её легко обмануть, замахиваешься, чтобы бросить палку, но в последний момент прячешь её за спину, собака видит как ты "бросаешь" и бежит в ту сторону или можно имитировать, что бросаешь в неё камень, тогда она шарахается в сторону. Так вот, эти, на такие размахивания руками, совершенно не реагировали, вот я и подумал, что они не видят. Ладно, пойдём завтракать.

После завтрака Ольга всё-таки решила поупражняться в прицеливании, Сергей пытался взломать обнаруженный в стене номера небольшой сейф.

Ольга в тапочках бесшумно вышла в коридор. Собаки действительно её не видели, занимались своими собачьим делами, терпеливо карауля "загнанную добычу". Ольга тщательно прицелилась в самого ближайшего сидящего пса и плавно потянула спусковую скобу. Громыхнул выстрел и псина ткнулась мордой в пол, остальная свора заметалась, но "не видя никого" опять успокоилась.

Ольга продолжила обучение. Когда после десятка выстрелов в коридоре показалась голова встревоженного Сергея, на той стороне коридора валялось не менее пяти трупов собак.

- Они что, не чуют тебя?, - спросил он, - Или ты их заворожила?

Почуяв Сергея, поредевшая свора снова начала бесноваться, но недвусмысленно направленный в их сторону автомат, заставил их убраться.

Они вернулись в номер, Сергей опять стал ковыряться в сейфе, а Ольга начала сортировать и примерять наряды исчезнувшей красотки.

В общем-то рост и размер совпадали с ней, но лифчики были явно на два размера больше. Это Ольгу совершенно не опечалило, она и раньше пренебрегала этим предметом женского туалета. Кроме уже упоминавшихся ковбойских сапожек, была куча женских туфель, отличительной особенностью которых являлись высоченные каблуки. Пара туфель со шпильками длиной не менее 12 сантиметров валялась около кровати. Такая обувь в нынешних условиях совершенно не годилась, зато сапожки пришлись в пору.

Ольга также выбрала джинсы из толстой кожи и кожаную короткую курточку, добавив к ним ковбойский пояс и немного белья.

Сергей тем временем раскурочил сейф, там обнаружились две коробки патронов калибра 9х18, три рифлёные гранаты Ф1 и не слишком толстая пачка долларов, скрученная в цилиндр. Патроны он отдал Ольге, а остальной рассовал по карманам.

Больше ему в номере делать было нечего, одежда толстого «авторитета» ему была ни к чему, а личное оружие тот по-видимому носил с собой. Немного постояв у окна, он сказал:

- Что-то не видно, что военные пытаются вернуться в Чернобыль. Наверняка сначала бы прилетел на разведку вертолёт. Пойду-ка я на разведку, поищу, как нам выбраться из города.

– А как же собаки, - спросила Ольга.

–Теперь у меня есть для них «подарочек», - улыбнулся Сергей, засовывая в карман плоскую бутылку коньяка.

– Лучше возьми бутерброды, перекусить, - неодобрительно заметила Ольга.

Захватив автомат, они вышли в коридор, собаки тут же взъярились на своём посту. И тут Сергея осенило.

– Оля, сделаем так, тебя они как бы «не видят». Вот тебе граната, вот так отгибаются «усики», вот так выдернешь кольцо и бросишь гранату в собак, когда они успокоятся и сразу в номер. А я спрячусь.

Ольга дождалась, когда собаки спокойно собрались в кучку, выдернула кольцо, бросила гранату и …. стала смотреть, как она взорвётся. Хорошо, что, проявивший предусмотрительную бдительность, Сергей рывком втащил её в номер, грохнуло так, что заложило уши.

Сергей что-то возмущённо ей говорил, но она и так поняла, что сглупила конкретно. Разорвало ли всех собак, либо оставшиеся в живых сбежали, было непонятно, но после того, как осела пыль в коридоре, они увидели, что осада снята.

Сергей переправился тем же путём по трубе на другую сторону и помахав Ольге рукой исчез. Ольга прислушалась, всё было тихо, да и её обретённый дар предвидения говорил о том, что Сергей вернётся.

Пока Сергея не было, Ольга собрала и рассортировала остатки еды, запасы не внушали оптимизма, пора было покидать, сказочно подвернувшийся им «оазис» гламурной жизни, искать дорогу к людям.

По какому-то наитию она стала аккуратно собирать оставленный Сергеем вещмешок, набивать патронами подобие патронташа на ковбойском поясе. Неясная вначале тревога, ощущение опасности начали стремительно нарастать. Ольга смутно представляла, что опасность исходит от двух человек, приближавшихся вместе с Сергеем, но вероятность дальнейшего развития событий как-то странно колебалась от гибели Сергея и Ольги, до смерти незнакомцев и опять же Сергея, причём эта вероятность то приближалась, то терялась во времени.

От попытки сосредоточиться на видении, у Ольги разболелась голова, и она на какое-то время отключилась. К реальности её вернули голоса, возбуждённо споривших мужчин. Остатки предвидения ускользали, как быстро забываемый сон. Распахнулась дверь номера, оглядываясь по сторонам, ввалились двое мужчин. Один был в плаще с капюшоном, с непонятным агрегатом за спиной, другой в пятнистом комбинезоне, с обрезом в руках. На вид им было не больше 30 лет. Заросшие щетиной лица были довольно симпатичными и не внушали страха. За ними появился улыбающийся Сергей и тревога немного улеглась.

- Оля познакомься, это Серый, - он указал на пятнистого, - а это Сталкер.

Мужчины галантно поклонились, хотя Ольга заметила, что все трое уже «навеселе».

– Представляешь, встретил нормальных людей и чуть не перестреляли друг друга. Хорошо у меня с собой «было», дружественный контакт был быстро установлен. Представляешь, аномалия в коридоре исчезала, мы прошли свободно. Но не беспокойся, втроём мы тебя ещё лучше защитим. (Мужики ухмыльнулись.)

-Да вы проходите мужики, садитесь, сейчас «накатим» по стопятьдесят.

Сталкер поставил свой агрегат на пол, повесил плащ и пошёл к столу, второй не выпуская из рук обреза сел рядом. Сергей уже разливал по стаканам водку.

– Оля, сообрази закуску.

Чтобы не принимать участие в пьянке, Ольга задержалась на кухне, прислушиваясь к разговору.

Серый рассказывал, что после гибели части солдат спасательной команды, военные решили в Зону не соваться, пока всё не уляжется и картина происшедшего не прояснится. По периметру устанавливается ограждение, минируются проходы между блокпостами. В Зону никого не пропускают, а из Зоны…. Из Зоны практически никто и не выходит, а вышедшие рассказывают такие небылицы, что только подзадоривают отчаянные головы на проникновение в Зону.

Их тоже было трое. Да сразу третий и вляпался в аномалию, сначала потащило к центру, потом раскрутило, как щепку в водовороте, потом хлопок и только кровавые ошмётки полетели в разные стороны. Спасибо Сталкер, пацаном Тарковского насмотрелся, сообразил, что делать. Только гаек с ленточками у нас не было, набрали болтов на свалке и кое-как добрались до Чернобыля. На складе скотомогильника позаимствовали огнемёт, там наверное раньше жгли трупы заражённых животных. От крыс первейшее средство, долбанёшь по завалу огненной струёй вся нечисть из нор выскакивает и наутёк.

Ольга принесла к столу закуску, мужчины тем временем приканчивали вторую бутылку. Сразу начали приставать выпить за знакомство. Ольга, проигнорировав предложение, отправилась рассматривать огнемёт. Пьяно раскачиваясь, подошёл Сергей и начал объяснять, что это старый американский огнемёт, не такой мощный, как советский «ЛПО-50», но зато и не такой тяжелый и более экономичный. Его боекомплект составляет семь полуторалитровых выстрелов, против трех, по три литра с гаком, у «ЛПО-50».

Встрял в разговор Сталкер, предложил показать «игрушку» в действие, подошли к раскрытому окну и длинная горизонтальная молния разорвала темноту ночи. Пока Ольга заворожено смотрела на догорающие на земле лужицы, рука Сталкера обвилась вокруг талии и спустилась ниже. Серый пустил свою «струю» из соседнего окна, не стесняясь Ольги. Она почувствовала, как от стремительно накаляющейся обстановки, её захлёстывает волна паники. Сергей, ничего не замечая, позвал всех к столу.

Сталкер сел рядом с Ольгой, не сводя с неё похотливого взгляда. Серый склонился над Сергеем, приобняв его левой рукой за плечи.

- Давай земеля выпьем за твой «дембель», я сам служил в ВДВ.

Они чокнулись и высосали по полстакана. Сталкер тем временем уламывал Ольгу выпить с ним на брудершафт. Когда она наотрез отказалась, он обратился к Сергею:

- Слышь, солдат, уступи девочку на часок, за два автоматных рожка, это сейчас самая ценная валюта в Зоне.

Сергей пьяно набычился:

- Ты чё, не понял? Это моя девушка!

И потянулся за штык-ножом, лежащим на столе. Однако навалившийся на него сзади Серый оказался проворнее. Правой рукой схватил нож, левой запрокинул голову Сергея назад и полоснул ножом по горлу. Кровь хлынула фонтаном, заливая стол.

На Ольгу опять накатило это странное оцепенение, возможно, так реагировала на запредельный шок детская ещё психика.

- Это ты ничего не понял, - ухмыльнулся Серый, - теперь уже никогда не поймёшь. Балаболка ты, а не солдат. Как же, американский огнемёт, - уже оправдываясь, проворчал он, - итальянский он, Т-148.

Сталкер брезгливо стряхнул попавшие на него капли крови,

- А ты молодец девочка, ненавижу женские истерики. Ты не бойся, мы не звери, побалуемся с тобой маленько, да и отведём к маме с папой. А дезертира не жалей, ему всё одно из Зоны ходу не было.

С этими словами он сграбастал неподвижно сидящую девушку под мышки и потащил в спальню, её ноги безвольно волочились по полу.

- Давай, разогрей её как следует, - заорал вдогонку Серый, - я пока накачу стакашек за упокой души раба божьего.

Бросив Ольгу на кровать, Сталкер с треском разорвал на ней маечку.

Расстегнул штаны, вывалил свои давно не мытые причиндалы и взгромоздился сверху. Пока его руки были заняты стаскиванием с неё джинсов, он обслюнявил ей шею, оставив «засос» и вдобавок укусил её за левую грудь.

Боль вырвала Ольгу из холодного безразличия оцепенения. Запах кислого пота и мочи, табачного и водочного перегара, которым разило от скота, вызвал отвращение и острую ненависть. Левой рукой она схватила его за горло, со всей силы вцепившись длинными ногтями в «адамово яблоко», отжимая его голову от себя. Правая рука нащупала валявшуюся около кровати туфельку на высоченной шпильке. Когда, задыхаясь, сталкер выпучил глаза, она со всего размаха, с силой, вогнала каблук в его левую глазницу. Послышался неприятный хруст дробящейся кости и металлическая набойка шпильки проломилась внутрь черепа. Сталкер задёргался в конвульсиях, из разбитой глазницы на Ольгу потекла кровь.

Она столкнула его с кровати, подтянула джинсы и, не обращая больше внимания на скребущего ногами пол в агонии насильника, осторожно двинулась в холл. Надо было избавиться от второго ублюдка.

Это оказалось совсем просто. Серый спал, уронив голову на залитый кровью стол, рядом лежал окровавленный штык-нож. Ольга подошла, взяла нож, посмотрела на лежащего на полу, в луже крови Сергея, на храпящего убийцу, затем резко рванула за волосы его голову назад и отвесным ударом сверху вниз воткнула нож прямо в разинутую, храпящую пасть. Нож выбив пару зубов, пробил основание черепа и высунулся сзади. Мужик задёргался, как бы пытаясь встать со стула, засучил ногами, храп сменился хрипом и бульканьем крови в горле. Ольга крепко держала его голову, продолжая насаживать её, как на вертел, на штык-нож.

Когда агония закончилась, она равнодушно осмотрела место побоища, насильник возможно был ещё жив, но это уже не имело никакого значения.

С холодной сосредоточенностью Ольга собрала оставшиеся бутылки водки, разделась в ванной догола, вылила всю водку на банное полотенце и тщательно обтёрла тело. С сожалением посмотрела на багровый «засос» на шее и следы зубов на груди. Ну что же, они уже заплатили за всё и ещё будут платить пока Ольга жива. Кто «они», она пока не решила, но слепая ненависть уже завладела ею.

Она тщательно оделась в заранее отобранные вещи, застегнула пояс с двумя «вальтерами», рядом пристроила трофейный кинжал, подогнав ремни, взгромоздила на спину двухбалонный огнемёт. Потом сверху накинула плащ Сталкера. Мешковатый балахон полностью скрыл её фигуру, затеняя лицо глубоким капюшоном. Зайдя в спальню, она недрогнувшей рукой окатила огнесмесью Сталкера, затем подожгла труп Серого и после секундной заминки труп Сергея, чтобы останки не сожрали монстры. Бросив последний взгляд на ярко полыхающий номер, она подхватила вещмешок и покинула гостиницу.

Выйдя из гостиницы (вернее из её не разрушенной части, ибо северная часть здания представляла груду завалов) Ольга остановилась на ярко освещённой разгорающимся пожаром площади. За пределами освещённого пространства её ждала, полная опасностей, безлунная темнота чернобыльской ночи. Однако её новообретенное чувство не предвещало абсолютно никакой опасности. Поэтому она с комфортом расположилась на лавочке в скверике, находившемся на безопасном расстоянии от горящей гостиницы.

Действительно опасаться её было не чего. Это только праздные «зеваки» сбегаются толпами на подобные зрелища. Зверьё, в том числе и мутанты, наоборот стараются уйти подальше от грозно ревущего огня и летящих во все стороны пылающих обломков. Ломать ноги в темноте на заваленных обломками улицах было совершенно ни к чему. Поэтому Ольга предпочла остаться до рассвета на ярко освещённой площади, к тому же ощущая достаточно тепла от близкого пламени.

После всех перипетий последних часов у ней появилось достаточно времени обдумать свои дальнейшие действия. Во-первых, она твёрдо усвоила, что надеяться на чью-то помощь в Зоне не только бесполезно, но и чрезвычайно опасно.

Во-вторых, своих сил, даже с учётом аномального воздействия на неё и вызванных этим мутаций, совершенно недостаточно для противостояния с Зоной. Следовало как можно скорее покинуть Зону.

Но с другой стороны, в Киеве, кроме пустой квартиры, с неизбежными юридическими заморочками по оформлению в наследство, при полном отсутствии денег, её никто не ждал. Но там её ждала прежняя, предсказуемая жизнь, без риска ежеминутно быть съеденной.

Она ещё раз прикинула имеющиеся у неё запасы. Еды хватит не только, чтобы пешком добраться до периметра Зоны, но и попутками до Киева. Из оружия у неё был бесшумный пистолет в рюкзаке и два «вальтера», патроны к ним, кинжал в ножнах, две гранаты Ф1 (перед уходом она не побрезговала обыскать труп Сергея и забрала его воинские документы, гранаты и доллары), в качестве «тяжёлой артиллерии» наполовину уже пустой огнемёт. Ещё в кармане плаща обнаружился здоровенный ключ. Конечно всё это надо будет надёжно спрятать перед выходом из Зоны. Хотя в данный момент она даже не представляла ЗАЧЕМ? Просто знала – надо спрятать.

Часть 2.

К рассвету гостиница представляла собой полностью выгоревшую коробку с закопченными стенами. Ольга даже успела немного вздремнуть под треск горящего здания. Когда стало прохладно, она проснулась и не спеша двинулась в предрассветной тишине на юг. Заря застала её уже за городом, на шоссе, по которому они и приехали на злополучную экскурсию.

Слева от дороги, на пригорке, лениво бродило десяток собак, совершенно не обративших внимания на Ольгу. Внезапно одна из них, зачем-то сунувшаяся на проплешину совершенно голой земли, превратилась в огненный факел. Из земли с рёвом бил широкий столб огня, через пару минут огонь постепенно опал и на земле осталась только кучка пепла от незадачливой собаки. Впрочем, Ольга теперь видела еле заметное марево над землёй, а в её внутреннем зрении аномалия представлялась пятью слабыми оранжевыми пятнами, расположенными в шахматном порядке на расстоянии двух - трёх метров друг от друга.

К полудню, по её расчётам, она уже подходила к КПП в Дитятках. Поэтому решила уйти с шоссе и попробовать миновать первый блокпост не привлекая внимания, заодно спрятав оружие. За холмом она заметила какую-то постройку и двинулась к ней по начинающей зарастать грунтовой дороге. Приблизившись к какому-то карьеру, она услышала сухой хруст под ногами и увидела что всё вокруг устлано обгоревшими костями, а широкий ров доверху наполнен сгоревшими останками животных.

Наверное, она набрела на бывший скотомогильник. Зловещее зрелище сгоревших трупов угнетающе действовало на психику, хотелось поскорее убраться с этого погоста. Но Ольга превозмогла себя, перебралась через кучу коровьих черепов и вошла в проём унылого бетонного строения без окон и дверей. На массивной стальной двери ведущей во внутренне помещение красовался большой знак, вероятно химической опасности, точно Ольга не знала. Но крупная, корявая надпись масляной краской на стене предупреждала: «Стой! Ядохимикаты!».

По какому то наитию Ольга достала из кармана плаща ключ и открыла дверь. Складское помещение внутри слабо освещалось только рядом круглых слуховых отверстий под самым потолком. Ольга разглядела штабели бочек, каких-то ящиков, и множеством мешков с минеральными удобрениями. В конце находились стеллажи с какими-то железками и агрегатами, верстаки со слесарным оборудованием. Ольга разгребла мусор с большого железного сундука, сложила туда всю лишнюю экипировку и забросала всё хламом. Она осталась в кожаном костюме, спрятав в один сапог трубочку долларов, и закрепив на голени другой ноги ножны с кинжалом, под штаниной. Заперев дверь и спрятав ключ, она, уже не таясь, вернулась на шоссе и вскоре подходила к шлагбауму блокпоста перед деревушкой Дитятки.

С полуслова заорал динамик на караульной вышке: - … зона. Огонь открывается без предупреждения, - и уже нормальный, насмешливый голос,

- Ну, чего стала? Руки за голову и медленно подходи к караулке.

Из-за бруствера мешков с песком на Ольгу был направлен ствол автомата, двое полностью экипированных военных, также с автоматами в руках, появились из дверей караулки. Один настороженно обошёл вокруг молча стоящей девушки.

- Оружие, боеприпасы есть?

- Сам видишь, нет, - недовольно ответила Ольга.

- Смелая! Однако, обыскать придётся.

Сам обыск оказался совершенно формальным, руки солдата в основном задержались на груди и попе Ольги.

- Ну что, удовольствие получил? Всю облапал, руки могу опустить? Или боишься, что по морде схлопочешь?

Солдаты дружно заржали.

Сконфуженный солдатик молча кивнул и уже провожая её к начальнику блокпоста, начал оправдываться:

- Так ведь положено по Уставу, я ж на посту.

Командир, плотный, седеющий мужчина, долго и довольно занудно расспрашивал Ольгу, вертел в руках документы Сергея, куда-то звонил. Ольга вкратце рассказала свою биографию, про поездку на экскурсию, Вспышку, мама погибла под завалами, отец видимо тоже. Она пряталась в руинах, её нашёл Сергей, стал выводить, напали монстры, он с ними разделался, но получил смертельное ранение. Она сутки просидела рядом с умирающим, но помочь ничем не смогла. Дальше выбралась из города и вот здесь.

Наконец допрос закончился, Ольгу под конвоем проводили в туалет, она с наслаждением поплескалась под умывальником, растёрла лицо и шею вафельным солдатским полотенцем, и, заметно порозовевшая, была доставлена обратно. На столе её уже ждал котелок с горячим пловом, свежий ржаной хлеб и стакан компота из сухофруктов. Глядя, как девушка уплетает предложенную еду, капитан подобрел лицом и добродушно сказал:

- Не торопись, поешь и отправим тебя в комендатуру в Иванков, там сейчас фильтрационный лагерь для выбравшихся из Зоны. Осмотрят врачи, перепроверят твои сведения и отправят домой.

В Иванков Ольгу доставили на армейском уазике уже к вечеру, там ей сказали, что ответ на запрос из Киева придёт только завтра, а пока её разместят в специальном бараке санитарной зоны, в женском отделении. Ольга оказалась единственным обитателем женского отделения, состоявшего из двух комнат с двухэтажными солдатскими койками, небольшой кухоньки и довольно грязными туалетом и душем. После скромного ужина Ольга отважилась принять душ (так как ни одна дверь в отделении не имела запоров), вытерлась единственным найденным полотенцем и положившись на судьбу, не раздеваюсь, забралась на верхнюю койку в дальней комнате.

Несмотря на преследовавшие её ночные кошмары, ночь прошла спокойно. Утром её тщательно осмотрела, к облегчению Ольги, женщина-врач, сделала кардиограмму, узи внутренних органов, рентген и вынесла вердикт о полной безопасности Ольги для окружающих. Дальше дежурный офицер скороговоркой сообщил, что Киев подтвердил её данные, выдал какую-то справку, что она прошла фильтрационный контроль, и добавил, что если она поторопится, то её подвезёт прапорщик направленный по заданию в Киев.

Прапорщик оказался довольно упитанным, усатым начпродом, лет 40-45. Без особой охоты он согласился подвезти Ольгу на своей «Ниве-Шевроле», предупредив, что не любит болтливых и курящих женщин. Ольга себя к таковым не относила, но постаралась занять как можно меньше места, забившись в уголок переднего сиденья. Прапорщик гнал машину довольно резко. Хмурое лицо его и мрачные взгляды, которые он бросал на Ольгу, вызывали неясную тревогу. Кроме того, она почувствовала нарастающую слабость и головокружение, мелькающие за окном деревья расползлись в зеленоватую ленту и безотчётное чувство тревоги накатило на неё.

Очнулась она, лёжа на траве, в тени высокого кустарника закрывающего обзор. Прапорщик стоял в трёх шагах от неё, спиной к ней и кажется, расстёгивал штаны. Она согнула в коленях и подтянула к груди ноги, готовясь дать отпор и одновременно дотянутся до спрятанного кинжала. Услышав шорох прапорщик обернулся, застегнул штаны, и сказал:

- Ну, ты меня напугала, дочка. Я то всё время гляжу – ты бледная как полотно, укачало наверное. А потом и вовсе обмякла, я тебя трясу, а ты только бледнее становишься. Вот вынес тебя в тенёчке полежать. Как ты? Может что из аптечки принести? Извини, попить у меня нечего.

Ольга с вымученной улыбкой поднялась,

- Это Вы меня извините, доставила столько хлопот, ничего уже всё нормально.

- Да какие хлопоты, - махнул рукой прапорщик, - у меня две дочки-подростки, не впервой.

Дальше он вёз её гораздо осторожнее и, несмотря на протесты, доставил к самому подъезду дома.

Жизнь в Киеве после возвращения из Зоны была, если не самой мрачной страницей в биографии Ольги, то, несомненно, самой серой и беспросветно унылой, удручающей своей безысходностью. Трагедия в Чернобыле, как выяснилось, навсегда вычеркнула Ольгу из обычной нормальной жизни в современном обществе. После первых дней жалостного внимания соседей по дому и в школе, оказалось, что собственные повседневные проблемы людей им гораздо ближе и понятнее, чем судьба девушки-подростка.

Очень быстро Ольга познакомилась со всеми кознями бюрократической западни. С юридической точки зрения, она, не достигшая совершеннолетия, была недееспособным гражданином. Родители её были детдомовские, счастливы друг с другом и потому в своё время не озаботились поиском родственников. По действующему законодательству, органом опеки и попечительства ей должен был быть назначен попечитель, который бы обратился за государственной поддержкой опекаемого, занялся оформлением пенсии по случаю потери кормильца и вступлением в права наследства. Но для этого надо было получить справку о смерти родителей Ольги. Либо в судебном порядке признать их умершими или безвестно отсутствующими. В первом случае для этого требовалось выждать не менее шести месяцев, во втором, не менее года. Как и на что жить Ольге всё это время было одному богу известно, а от помещения в интернат она категорически отказалась. В этом случае родительская квартира и имущество сразу уплывали в жадные руки чиновников и надеяться на возврат хотя бы части, после совершеннолетия было глупо.

В родительской квартире появилась шумная толстая бабёнка с бегающими глазками, которая заявила, что всё имущество поступило в управление органа опеки и она будет жить в квартире, чтобы ничего не пропало и будет охранять несовершеннолетнюю подопечную от злоупотреблений со стороны третьих лиц.

Но поскольку официально её пока попечителем не назначили, то придётся потерпеть полгода до получения денег на питание и одежду опекаемой.

Ольга теперь старалась быть меньше дома, бесцельно сидела на уроках в школе, оживляясь только на уроках физики и химии. К сожалению, на её вопросы по электрическим разрядам, гравитационным волнам или пиротехническим составам учителя отвечали неохотно, слишком туманно, в основном прописные истины. Она стала часто сидеть в читальных залах библиотек, дотошно изучая книги по стрелковому оружию, огнемётам, выписывала рецепты огнесмесей. Присмотрела в магазине для дайвинга переносной мини-компрессор с бензомотором (MOHNSAM), производства Германии, для заправки аквалангов. Ещё она жадно читала прессу о событиях в Зоне и вокруг неё. Сквозь нагромождение всяких небылиц и страшилок иногда попадались умные аналитические статьи или достоверные рассказы сталкеров и журналистов побывавших в Зоне. Появлялись фотографии мутантов и аномалий, замелькали названия артефактов, с описанием их свойств. Эти факты Ольга жадно впитывала как губка воду.

Она коротко подстриглась, ходила в основном в брюках и учитывая её хриплый «мужской» голос её часто принимала за мальчика-подростка.

По вечерам она попеременно ходила в стрелковый клуб и секцию самбо. Только на это обучение она позволила себе тратить доллары, вынесенные из Зоны. Менять приходилось по одной бумажке в сотню долларов в разных обменниках. Вечером её ждали нудные нотации будущей попечительши и тарелка каких-нибудь макарон или противной каши, что бы она до времени не умерла с голода.

Но самыми тяжёлыми были ночи, она долго не могла заснуть, вспоминая маму и папу, их счастливую жизнь, с такими мелкими и милыми теперь раздорами. Кроме того, ночами, как зубная боль, усиливалась постоянно досаждавшая её головная боль, тошнота и головокружение, доводившие иногда до потери сознания. Нет, она не была беременна, хотя месячные у неё прекратились после поездки в Чернобыль. В этом она была точно уверена, потому как, превозмогая стыд, дважды обследовалась у гинеколога. Теперь она точно знала, что это Зона властно требует её назад. А когда она измученная всё-таки засыпала, один кошмар страшнее другого преследовал её до пробуждения.

Тем временем началось лето, занятия в школе закончились, одноклассники разъехались на каникулы и Ольга лишилась последних контактов.

Попечительница с каждым днём наглела всё сильнее, из квартиры пропали все более-менее ценные носильные вещи, по вечерам с ней пьянствовали какие-то мужики. Ольга уже начала подготовку к возвращению в Зону. Наменяла приличную сумму, сняла тайком маленькую дачку на Днепре и первым делом завезла туда купленные за доллары акваланг и мини-компрессор. Постепенно у неё образовался небольшой склад необходимых в Зоне вещей и продуктов. Удалось даже на толкучке купить лёгкий бронежилет и ПНВ. Но полностью выполнить свой план подготовки она не успела.

В начале июля, когда она поздно вечером вернулась в квартиру, там уже в полном разгаре была очередная гулянка. Ольга постаралась потише проскользнуть в свою комнату, чтобы отвязаться от всё более настойчивых приставаний, но оказывается её ждали. Тут же заявилась пьяная попечительница и нагло заявила, что Ольге давно пора зарабатывать деньги, а так как она ничего не умеет, то придётся отрабатывать одним местом. А сама она уйдёт на всю ночь зарабатывать алиби, на случай, если Ольга осмелиться заявить в милицию. К её удивлению Ольга молча и без истерик восприняла это заявление. Вытащив из тайника кинжал, она молча, не зажигая свет, сидела на своей кровати. За полночь хлопнул замок входной двери и через пару минут в комнату ввалился толстопузый, абсолютно голый мужик. Пьяно раскачиваясь, он подошёл к кровати и тут же вынужд