Статистика развития преступности в России

Социально-экономические преобразования последних десятилетий, быстрое расслоение социума, разрушение прошлых идеалов и ценностей, отсутствие общенациональной идеи повлекли за собой значительные негативные изменения в Российской Федерации. Это отразилось в растущей криминализации общества.

По данным МВД, в 2006 году зарегистрировано 3,86 млн. преступлений. При этом удельный вес раскрытых преступлений от общего числа зарегистрированных преступлений уменьшился.

По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, 22,5 млн. наших граждан являются жертвами преступлений. Лишь 4 % указывают, что им удалось полностью компенсировать нанесенный ущерб.

Социальные и экономические проблемы в российском обществе, сказываются, прежде всего, на детях и подростках. Ослабление института семьи, ее нравственных устоев, снижение позитивного влияния на воспитание детей приводит к ранней криминализации подростков.

На сегодня в стране 676 тыс. детей находятся в социально опасном положении, 731 тыс. детей являются сиротами или лишенными попечения родителей. Ежегодно армия беспризорников увеличивается на 130 тысяч человек.

Количество осужденных также растет с каждым годом. По данным ФСИН, на 1 мая 2007 года в местах лишения свободы находилось 888,1 тыс. осужденных.

В состав ФСИН входят также 2443 уголовно-исполнительные инспекции, в которых состоят на учете 574,4 тыс. человек, осужденных к наказаниям, не связанным с лишением свободы (например, условное осуждение, общественные работы и т.д.).

Ежегодно растет и уровень рецидивной преступности.

Не исправившийся преступник, вернувшись из мест лишения свободы, продолжает представлять опасность для каждого из нас. Кроме того, преступная субкультура отрицательным образом воздействует на многие стороны общественной жизни, ведет к общей криминализации общества, создает более опасное социальное окружение, разрушает правовые и нравственные представления людей, создает и усиливает обстановку неопределенности, тревоги и бесперспективности.

На фоне устойчивого снижения численности населения страны (ежегодно население уменьшается примерно на 700 тысяч человек) повышение числа беспризорников и не реабилитированных преступников приведет к созданию в обществе обстановки, в которой будет не только невозможно вести свой бизнес, но и жить.

Особенности современной преступности в России:

1) В стране идет психологический процесс привыкания населения к растущей преступности, в том числе и к ее относительно новым формам - организованной, террористической и коррупционной. Два десятка лет тому назад череда организованного кровавого терроризма, массовых захватов заложников, работорговли, непрекращающихся публичных заказных убийств, многомиллионных мошенничеств, как и открытая беспрецедентно циничная коррумпированность высших государственных должностных лиц, глубоко шокировали бы россиян. Ныне они видят это почти ежедневно и принимают как данность.

2) Криминальные картины, непрерывно идущие в виртуальном кино-, телемире, показывают то, что существует в реальной преступной действительности, и это вызывает массовый интерес. Популярность бандитских боевиков стоит на одном из первых мест. Аудитория огромна. Американский писатель Джон Стейнбек в "Путешествии с Чарли в поисках Америки" пишет, что мы любим добродетель, но нас больше интересует не честный бухгалтер, верная жена или серьезный ученый, а бродяга, шарлатан, растратчик, преступник, бандит и т.д. Спрос рождает предложения, которые ничем не ограничены. И привыкание, и интерес к криминалу, особенно среди молодежи, - очень опасные и долгосрочные социально-психологические тенденции.

3) Доминирующая мотивация различных видов преступного поведения утилитарна: корысть, власть, месть, секс и иная личная выгода. Суть побуждений не изменилась с библейских времен, только упростилась. Историк Э. Ренан более ста лет тому назад сделал вывод, что основной тенденцией в мире будет стремление "заместить во всем моральные двигатели материальными". Удельный вес корысти в преступном поведении достиг апогея - 80-90% и более. Процесс "окорыствования" общественных (экономических, социальных, политических) отношений продолжается. Корыстолюбие, дикость и примитивность человеческого поведения, как и в прошлые века, остается нормой земного бытия и в нашу претендующую на цивилизованность эпоху. Надежды человечества на то, что прогресс, основанный на научно-техническом, демократическом, социальном и экономическом развитии, приведет к облагораживанию нравов, практически не оправдываются, и не только в нашей стране.

4) За прошедшее столетие преступность в среднем увеличилась на порядок. Аналогичная тенденция была и в нашей стране. Ежегодно в мире только регистрируется до 450-500 миллионов преступлений на 6 млрд. населения. Это около 8 тысяч деяний на 100 тысяч населения. Реальная преступность вдвое выше, по меньшей мере. В некоторых европейских мегаполисах уже ныне только регистрируется до 16 тысяч и более преступлений на 100 тысяч населения, между тем масштаб латентной (незаявленной, неучтенной, неустановленной) преступности соотносим с регистрируемой. А в нашей стране он многократно выше.

5) Наряду с фактическим ростом преступности идет непрерывный процесс криминализации (возведения в ранг преступления) все новых и новых видов общественно опасного поведения. За время действия четырех УК России (1922, 1926, 1960, 1996 годы) было криминализировано более 300 новых видов поведения и декриминализировано около 100. Предложения к расширению нового УК идут непрерывным потоком. Процесс этот - естествен. Но когда тенденция криминализации в три-четыре раза превалирует над декриминализацией, то это требует серьезного осмысления. Ныне в сферу преступного зачислены все сколько-нибудь значимые угрозы для человека, общества и государства. Поэтому совершенствование любой сферы жизни и деятельности в той или иной мере связаны с обузданием криминала.

6) Процесс интенсивной криминализации новых деяний, совершаемых простыми людьми, коррелирует с не менее интенсивным торможением возведения в ранг преступлений общественно опасных деяний, совершаемых политической, экономической и правящей элитой. Более 10 лет в России пытаются принять закон о борьбе с беспрецедентной коррупцией в высших эшелонах власти. Тщетно. Наша экономическая, политическая и правящая элита легко перенимает права и свободы европейских стран, но демократический контроль за своей противоправной деятельностью расценивает как возвращение к тоталитаризму. Этот фактор является особо криминогенным.

7) Интенсивное расширение сферы уголовно-наказуемого поведения среди простого люда ошибочно расценивать как укрепление правопорядка. Уголовная юстиция не справляется даже с выборочно регистрируемой преступностью. Если бы эта система расследовала и рассматривала в суде хотя бы основную часть совершаемых преступлений, она бы рухнула под грудой 12-15 миллионов деяний.

У нас учитывается около 3 миллионов преступлений, т.е. не более четверти реальной преступности. В связи с этим примерно 5-7 миллионов людей, фактически пострадавших от преступлений, не получают никакой правовой помощи от государства. В числе учтенных деяний выявляется около половины виновных. До суда доходит один из десяти фактических преступников. К лишению свободы осуждается около 350 тысяч, или 2-5 человек из ста реально совершивших уголовно наказуемые деяния. Но и это пенитенциарная система выдержать не может. Помогают ежегодные массовые амнистии. Превентивная роль наказания почти нулевая.

8) По данным МВД, в 2002 году из 1,3 миллиона выявленных правонарушителей: 53% составили лица, не имеющие постоянного источника дохода, 24% - совершившие преступление в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, 24% - ранее судимые, 18% - женщины (идет процесс феминизации преступности), 11% - несовершеннолетние. И только 3,6% выявленных лиц совершили преступления в составе организованных групп или преступных сообществ.

Таким образом, система уголовной юстиции в основном нацелена на бедные, низшие, слабо адаптированные, алкоголизированные, деградированные и маргинальные слои населения, совершающие традиционные уголовные деяния. К уголовной ответственности привлекаются, как правило, те, кто совершил примитивное и очевидное деяние, кто не смог замести свои следы, кто не способен квалифицированно самозащищаться, кто не прикрыт депутатской и иной должностной неприкосновенностью, кто плохо понимает презумпцию невиновности, у кого нет оснований блефовать, что его преследуют по политическим мотивам, у кого нет средств на известного адвоката, кто не может внести залог и выйти на свободу до суда, чтобы скрыть следы преступления, кто не может сфабриковать или добыть необходимый компромат на своих преследователей, кто не может просто откупиться от них и т.д. Такая практика серьезно подрывает конституционный принцип - все равны перед законом и судом - и является особо криминогенным обстоятельством.

9) Большинство лиц, привлеченных к уголовной ответственности и осужденных, действительно виновно, хотя доля фактически и юридически невиновных в структуре преследуемых тоже не так уж мала. Она ежегодно достигает 200-250 тысяч человек (оправданные; лица, дела о которых возвращены на дополнительное расследование, а затем прекращены за отсутствием состава преступления; незаконно содержащиеся под стражей; лица, в отношении которых были отменены как незаконные постановления о возбуждении уголовных дел и т.д.). Среди них значительная доля фактических, но не изобличенных преступников. Введение в прошлом году в действие нового уголовно-процессуального законодательства заметно увеличило удельный вес таких лиц.

10) Преступления совершают и богатые, и образованные, и высокопоставленные; правящая, политическая, экономическая элита; президенты, примьер-министры, министры и губернаторы. Коэффициент поражаемости реальной преступностью элитарных групп (как отношение преступников из этих групп к общему числу лиц данных групп) не ниже (или не намного ниже), чем самых неблагополучных слоев населения. Другое дело, что каждый слой общества совершает "свои" преступления. Высокопоставленному должностному лицу ничего не надо делать самому, ему надо лишь намекнуть о своих потребностях. Государственному чиновнику нет нужды совершать грабежи, он многократно может обогатиться от продажи конфиденциальной информации и т.д. А ответственность наступает по-разному. Преступления нищеты, бедности и слабо адаптированных к жизни людей легко попадают в жернова системы уголовной юстиции, а преступность власти, богатства и интеллекта почти не значится в орбите деятельности правоохранительных органов. Хотя именно в этой сфере причиняется колоссальный материальный, физический и моральный вред, рушится вера в демократию, проводимые экономические и политические реформы, подрывается доверие к власти и государству.

Мировое сообщество в целом и наша страна особенно стоят перед проблемой ювелирного решения сложнейшей двуединой задачи - обеспечения одновременно и эффективности правоохранительной деятельности и ее гуманности. Результативная работа органов правоохраны должна сочетаться со строжайшим соблюдением фундаментальных прав человека на основе нового соотношения свободы и необходимости, свободы и социально-правовой подкоитрольности, свободы и безопасности.