Духовное просвещение

Петр I, будучи недоволен состоянием Московской Академии, отдал ее под покровительство митроп. Стефана. После этого она была быстро преобразована по образцу Киевской. Прежнее греко-славянское образование заменено латинским. С ки­евскими преподавателями в нее перешли и все киевские школьные по­рядки — разделение классов, состав курса, школьные должности, экза­мены, диспуты, школьное проповедничество, сами развлечения учащихся. В таком же латинском направлении архиереи-малороссы заводили духовные школы по епархиям — в Чернигове, Ростове, Смолен­ске, Тобольске.

Старого типа обучения держались только некоторые архиереи-вели­короссы, из которых наиболее выдающийся — митроп. Новгородский Иов. Вначале и он обратился к помощи малороссийских ученых, но вскоре скло­нился к греческому типу образования. Он вызвал к себе братьев Лихудов и с их помощью открыл в 1706 году при своем доме славянскую и славяно-­греческую школы. Ученики, которых набралось до 100 человек, не бегали из школ, как из латинских.

Митроп. Иов надеялся сделать Новгород противовесом Москве с ее латинской академией. Он хотел завести в Новгороде типографию, о чем просил у царя помощи, просил прислать ему переводчиков из числа типог­рафских справщиков, собирался издать новый, исправленный по грече­скому тексту перевод Библии. Но всем этим планам не суждено было сбыться: в 1707 году у него взяли в Москву для греческой школы при ти­пографском доме Софрония, самого деятельного из братьев.

После кончины митроп. Иова (1716) уехал из Новгорода и Иоанникий, второй брат.

Владыка Феофан (Прокопович), заняв Новгородскую кафедру, пере­вел в 1726 году учеников в петербургскую латинскую школу.

В какой-то степени славянское образование сохранялось в москов­ской типографской школе Софрония Лихуда (†1730). В 1740 году эта шко­ла была соединена с академией, где греческое образование было на зад­нем плане.

Московская Академия с середины XVIII века по успехам стояла уже выше киевской, доставлявшей до 1754 года почти всех архипастырей Рус­ской Церкви. Особенно возвысилась она заботами митроп. Платона. Среди семинарий первые места держали Новгородская, Харьков­ская, Казанская и Сергиевская.

После учреждения Синода открытие духовных школ пошло успеш­нее. Духовным Регламентом положено было завести такие школы по всем епархиям. Содержать их указано было отчасти за счет архиерейских до­мов, отчасти — с церковных и монастырских земель (с первых — 30, со вторых — 20 частей ежегодного хлебного дохода). Обучение в этих шко­лах стало обязательным для детей духовенства.

Курс обучения (разумеется, латинский) распределен был на 8 лет и состоял из изучения:

грамматики или латинского языка,

арифметики и геометрии,

логики с диалектикой,

пиитики с риторикой,

физики с краткой метафизикой,

политики и богословия, на которое отводилось два года.

Школы были устроены в виде закрытых учебных заведений, наподо­бие монастыря, с редкими свиданиями с родственниками, со строгим рас­пределением времени и с неусыпным надзором ректора, префекта и ком­натных старших. Управление школами было предоставлено самим архиереям и отне­сено к делам епархиальной администрации. Их благосостояние, состав курсов и учебного персонала полностью зависело от личного расположе­ния и забот архиерея.

До 1730 года устройство таких школ шло медленно: не было ни средств, ни учителей, ни пособий. Духовный Регламент позволял в случае необходимости определять в учителя просто талантливых людей, кото­рые могли бы приобрести нужные знания уже на должности.

Состав курсов почти во всех школах по необходимости ограничивал­ся славянской и латинской грамматикой, да букварем владыки Феофана. Ученики отбирались в учение насильно, иногда даже в кандалах, под кон­воем. Более полный курс, наподобие киевского, начал вводиться в архие­рейские школы только с 1730-х годов. Школы, успевшие завести такие курсы, получили название семинарий. Остальные стали считаться низши­ми духовными заведениями.

В 1764 году было 26 семинарий с6.000 учащихся. В 1784 году количе­ство учеников удвоилось и достигло 12.000.

Но полные курсы, до богословия включительно, кроме двух Акаде­мий, существовали только в 8 семинариях (Харьковская, первая заведшая у себя богословский класс, Петербургская в Александро-Невской Лавре, Троицкая в Сергиевой Лавре, Казанская, Новгородская, Псковская, Твер­ская и Смоленская).

Тобольская, Рязанская и Нижегородская семинарии доходили толь­ко до философии. В остальных обучение ограничивалось риторикой. Школьная дисциплина отличалась суровостью. От телесных наказа­ний не были свободны даже учителя.

Содержание школ всецело зависело от епархиальных сборов и средств архиерейских домов. Оклады наставников были крайне бедны, помещения школ тесные и жалкие во всех отношениях. Ученики должны были приобретать себе пропитание “кондициями” (уроками), перепиской и даже физическими работами.

В царствование Екатерины II в системе духовного образования прои­зошли большие изменения. В курсы духовных школ стали вводиться об­щеобразовательные предметы.

В 1765 году государыня предложила открыть при Московском уни­верситете богословский факультет, а для приготовления для него препо­давателей было отправлено 16 лучших воспитанников в заграничные уни­верситеты. К сожалению, факультет открыт не был, но отправленные за границу потом были распределены в разные духовные школы.

В 1776 году особая комиссия в составе владык: Иннокентия (Нечаева), Гавриила (Петрова), иеромонаха Платона (Левшина) выработала проект преобразования духовных школ. Их предполагалось разделить на высшие, средние и низшие и ввести в них новые предметы и методы педагогики. Проект не был осуществлен.

В 1788 году митроп. Гавриил в Александро-Невской семинарии устроил нечто вроде учительской семинарии для приготовления настав­ников для семинарий. Появились свежие силы из великороссов, господ­ство схоластики и латыни было поколеблено. Богословие и философия начали преподаваться во всех семинариях.

В 1797 году Александро-Невская и Казанская семинарии были возве­дены в ранг Академий. В 1800 году митроп. Платон предложил препода­вать в духовных школах на русском языке, но его предложение не прош­ло.

Ревностью к учреждению и благоустроению духовных школ отлича­лись:

Рафаил (Зборовский) — в Пскове и Киеве, Епифаний — В Харько­ве, Феофилакт (Лопатинский) — в Твери, Питирим — в Нижнем Новгороде, Феофилакт и святитель Тихон — в Воронеже, Амвросий (Юшкевич) — в Новгороде, Иларион (Рогалевский), Лука (Конашевич) и Вениамин (Пуцек-Григорович) — в Казани, Сильвестр (Кулебяка) — в Костроме, Арсений (Мациевич) — в Ярославле, Георгий (Конисский) — в Могилеве, митроп. Амвросий (Подобедов) — в Казани, Новгороде и Петербурге, митроп. Платон — в Твери и Москве, митроп. Антоний — в Тобольске.

В1764 году впервые были определены штаты для духовных школ и постоянные штатные оклады. Даже при их малом размере, они все-таки стали подспорьем. На все школы с 6.000 учениками было отпущено 38.000 рублей. В 1784 году эта сумма возросла до 77.400 рублей. В царствование Павла I она выражалась цифрой 182.000 рублей.

Правительство распорядилось открыть две новые Академии — в Пе­тербурге и Казани — и 8 новых семинарий. На низшие школы оклады не были назначены и они содержались на остатки от небогатых семинарских окладов.

Не существовало и общего управления духовными школами. Они оставались только епархиальными учреждениями, не имея связи между собой. Не было и общих курсов, уставов, все зависело от вкусов и воли от­дельных архиереев.

В 1808 году в России были четыре духовных Академии (киевская, мо­сковская, петербургская и казанская), 36 семинарий, 115 низших духов­ных училищ, с почти 28.000 учащихся.

На основании Комитетского проекта, Комиссия духовных училищ, образованная в 1808 году и являвшаяся отделением Синода, объединяла под своим началом все духовные школы под единым управлением. Непос­редственный надзор за средними и низшими духовными заведениями был поручен Академиям. Ведомство было разделено на округи по количеству Академий. Были выработаны единообразные уставы.

Академии давали высшее образование воспитанникам, уже окончив­шим семинарии. Семинарии, одна на каждую епархию, представляли со­бой средние духовные учебные заведения. Низшие училища, уездные (по 10 на епархию) давали детям начальное образование. В действительности училищ было открыто менее запланированной цифры: всего 300. Академий оставлено три: Казанская в 1818 году была преобразована в семинарию с присоединением ее округа к Московскому. Вновь она открыта была только в 1842 году.

Духовные школы были созданы в виде сословных школ смешанного типа, с общеобразовательными и специальными курсами вместе. Образо­вание в них стало обязательным для детей духовенства. В царствование Александра I число учеников в них достигло 46.000.

Курс низших школ имел элементарный характер, и в них принима­лись дети других сословий. Семинарский курс был составлен из трех двухгодичных отделений — риторики, философии и богословия.

В Академиях курс делился на два двухгодичных отделения — общеобразовательное и специально-богословское. Студенты Академий по окончании курса удостаивались степеней кандидата и магистра и особых окладов по этим степеням, если они примут священный сан.

В 1814 году Комиссия духовных училищ удостоила несколько духов­ных лиц степени доктора богословия, тоже вместе с особыми окладами. Магистры и доктора в священном сане получали особые кресты.

С 1820 года на содержание всех духовных школ отпускалось 1.674.120 рублей. Все школы пришли после этого в заметное оживление: началось строительство и перестройка зданий, улучшилось содержание учителей и казеннокоштных учеников. В программу духовных школ были введены некоторые новые предме­ты: математика, история всеобщая и церковная, еврейский, немецкий и французский языки. Греческий язык был поставлен наряду с латинским. Введена была герменевтика.

Такой радикальный план преобразований не мог быть реализован сразу. Академия нового образца была открыта в 1809 году только в Пе­тербурге. В том же году в Петербургском округе были открыты по новому плану низшие заведения. Способным людям была поручена подготовка учебников. Вскоре по­явилась “Библейская история” Филарета (Дроздова), “Церковная исто­рия” Иннокентия Смирнова. По семинариям разосланы конспекты богос­ловских и философских предметов.

Из состава первого выпуска новой петербургской Академии впослед­ствии стали: один митрополитом и семь архиепископами. Из начальствую­щих — три митрополита, 2 архиепископа и 2 епископа.

Уже первый выпуск 1814 года дал немало способных наставников для семинарий. В этом же году была открыта по новому плану Московская Академия в Троице-Сергиевой Лавре. Тогда же были преобразованы се­минарии петербургского и московского округов.

В 1822 году на основании приобретенного опыта были напечатаны по­дробные проекты уставов для Академий, семинарий и училищ. В течение 16 лет число учащихся возросло с 30.000 до 46.000 чело­век, а число училищ — вдвое. К концу царствования Александра I даже в селах было много священников, окончивших полный семинарский курс, тогда как в правление Екатерины II и в городах бывали необразованные священники.

Несмотря на выделение немалых средств, положение в семинариях было тяжелым. Вследствие бедности духовенства, много учеников прихо­дилось брать на казенное содержание сверх штата за счет штатных бур­саков. Кроме того, приходилось из семинарских фондов помогать низшим школам.

В 1836 году вновь произошли изменения в программах духовных за­ведений. Руководством в преподавании догматического богословия приз­нано “Изложение православной веры,” написанное восточными патриар­хами, и “Православное исповедание веры,” составленное Петром Моги­лой. В Академиях и семинариях введено учение об отцах Церкви. Богосло­вие распространено на все три семинарских отделения. В качестве руководства по Закону Божию в том же году введен со­вершенно переработанный “Пространный катехизис” митрополита Фила­рета.

В 1840 году введены патристика, пастырское и собеседовательное богословие, иконописание, кроме того — предметы чисто практического характера: сельское хозяйство, съемка и черчение плана, медицина, ос­попрививание. Богословские предметы были перенесены и в общеобразо­вательные классы. Философия в семинариях была признана ненужной, и из нее оставлены только логика и опытная психология.

В шестидесятых годах была произведена новая реформа. Она обсу­ждалась с 1860 по 1866 год. Наряду со специальными комиссиями в обсу­ждении принимали участие епархиальные архиереи, ректоры, академиче­ские советы и даже печать.

Правительство ассигновало на пособие школам полтора миллиона рублей. В мае 1867 года центральным верховным управлением духовными школами стал Духовно-учебный комитет. Утверждены новые семинар­ские и училищные уставы, в 1869 году — новый академический устав. Ака­демические округи были упразднены и Академии освобождены от несвой­ственных им административных забот.

Во внутренней жизни духовных школ было проведено начало самоу­правления и выборное начало, касавшееся всех должностных лиц, кроме ректоров. К участию в делах семинарских было привлечено местное духо­венство. Оно имело в правлениях учебных заведений своих представите­лей. В программах семинарий и училищ более четко были распределены общеобразовательные и специальные курсы. Для сокращения семинар­ской программы из нее были исключены библейская история, учение о бо­гослужебных книгах и патристика. Расширено преподавание философии. Новым предметом в семинариях стала педагогика.

Самой благотворной стороной новой учебной реформы было увели­чение духовно-училищных окладов, прекратившее прежнее бедственное состояние духовных школ. Свечной сбор в пользу духовных школ в 1870 году был заменен процентным отчислением со всех церковных доходов — по 10-12 процентов с каждой церкви.

При Александре III в 1884 году был издан новый устав духовных Ака­демий и семинарий. Преподавателям увеличены оклады содержания и пенсий, соотносительно раскладкам министерства народного просвеще­ния. Стали создаваться школы для образования дочерей духовенства. Начало этому было положено ведомством императрицы Марии в 1843 году, создавшим в Царском Селе первую такую школу. За ней аналогич­ные школы стали открываться и в других городах.

С 1860 года, с укреплением в среде духовенства сословной самодея­тельности, по епархиям начали создавать епархиальные женские учили­ща, содержавшиеся на средства епархиального духовенства. Училища эти создались во всех епархиях и сыграли в деле просвещения огромную положительную роль.

Еще в 1803 году указом “О введении наук в России” духовенство приглашалось к содействию в усилении просвещения народа. В 1836 году Высочайшим указом уже предписывалось открыть на­родные школы при церквах и монастырях. Духовенство с энтузиазмом откликнулось на призыв правительства и повсеместно стало заводить приходские школы на свой счет. Наибольшее развитие школы получили в селениях удельных (при­надлежавших Императорскому Дому) и казенных крестьян. В помещичьих селениях на этом пути часто встречались препятствия, учителями в них были только члены местных приходских причтов.

После освобождения в 1861 году крестьян вопрос о народном обра­зовании приобрел особенное значение. Среди духовенства поднялось не­обычайное просветительское движение. Церковно-приходские школы от­крывались по епархиям ежегодно сотнями. Духовенство жертвовало на них и свое время и свое жилище (за неимением сначала особых для школ помещений). Расходовало оно свои средства и на покупку необходимых учебных принадлежностей.

С 1859 до 1865 год было открыто свыше 21.400 новых приходских школ исключительно одним духовенством.

Примечательна реакция интеллигенции на этот процесс. Она тоже возревновала о просвещении народа и стала открывать по городам во­скресные школы. Но вскоре обнаружилось, что в них велась пропаганда тех самых вредных идей, которыми она и была заражена. В 1865 году пра­вительство вынуждено было закрыть эти школы.

В следующем году воскресные школы стали открываться вновь, но уже не нигилистически настроенной интеллигенцией, а опять же духовен­ством при церквах и духовных семинариях. Интеллигенция была есте­ственно оскорблена. В своей печати она толковала о невежестве духо­венства, об узости его учебной программы, об отсталости методов обуче­ния и проч. В Министерстве народного просвещения подняли вопрос о по­дчинении возникших благодаря стараниям духовенства всех этих десят­ков тысяч народных школ самому Министерству.

В 1862 году состоялось мудрое Высочайшее повеление: приходские школы оставить в ведомстве духовенства, а Министерству ведать школа­ми, какие оно откроет само.

В 1864 году для объединения просветительской деятельности всех народных школ были учреждены губернские и уездные училищные сове­ты из представителей ведомств и земств под председательством архие­реев. Церковные школы не получили в этих советах никакой поддержки, даже моральной, поскольку большинство в них оказалось не сочувствую­щим деятельности духовенства. Не нашли приходские школы поддержки и в назначенных вскоре Министерством образования инспекторах и директорах народных школ.

В 1864 году против школ духовенства активно восстали Земства, мечтавшие о школах, построенных по новейшим европейским образцам, с новым, безрелигиозным, чисто культурным направлением, с новыми мето­дами, новыми преподавателями, для приготовления которых предполага­лось завести особые учительские семинарии и институты.

Приходские школы одна за другой начали переводить в ведение Зем­ства. Для многих школ это был и единственный путь продолжать свое су­ществование, поскольку у духовенства не всегда оказывалось достаточ­но для их поддержания средств.

Число подведомственных духовенству школ быстро и резко сократи­лось. К началу 80-х годов их осталось четыре с небольшим тысячи. Мно­гие земства отказывались оплачивать даже законоучительный труд ду­ховенства в перешедших в их ведение школах, некоторые вообще счита­ли нужным до минимума сократить уроки по закону Божию. Священники очутились в зависимости от светских лиц, которым церковные интересы если и не были вовсе чужды, то стояли на одном из последних мест.

Наконец, в 1874 году и сами архиереи были отстранены от председа­тельства в училищных советах. На их место стали назначаться предводи­тели дворянства. Духовенству в губернских и уездных училищных советах позволено иметь только по одному депутату.

Не удивительно, что духовенство не только перестало в таких усло­виях открывать новые школы, но стало уклоняться и от законоучительства в светских школах. Еще с 1871 года Синод вынужден был дозволить занимать законоучительские вакансии светским лицам. Живая связь ме­жду Церковью и народной школой ощутимо слабела.

Некоторое улучшение наступило, когда должности министра народ­ного просвещения и обер-прокурора были совмещены в лице графа Д. Тол­стого, проводившего единую политику в отношении народных школ.

Еще более крупная перемена к лучшему произошла в царствование Александра III. Ему хорошо понятно было значение религиозных основ в народном просвещении.

С 1882 года начинается возрождение церковно-приходских школ. В этом году последовало Высочайшее повеление о перечислении из фондов Министерства народного просвещения на баланс Синода 55.500 рублей для устройства и содержания духовенством школ народного образова­ния.

В 1884 году были изданы Правила о церковно-приходских школах, выдержанные в строго религиозном духе. Приходские школы и школы грамотности были отданы в полное ведение духовенства. Для управления ими были учреждены епархиальные советы, а при Синоде (с 1885) — Учи­лищный совет. Председатель последнего назначался Синодом. В состав совета входили 9 постоянных членов, наблюдатель школ и его помощник.

Епархиальные советы составлялись по сходному образцу, имея толь­ко в своем составе члена от Министерства народного просвещения. Уез­дные отделения училищных советов состояли из благочинных, инспекто­ров народных училищ и земских начальников или чиновников по крест­ьянским делам.

Школы ведомства Синода разделялись на два разряда: церковно­-приходские и школы грамоты. Первые были с двухлетним или четырех­летним курсом обучения. В них преподавали священники или утверждае­мые архиереем светские лица, преимущественно окончившие духовные учебные заведения. Общее наблюдение принадлежало священнику. По­мимо начальных предметов преподавалась арифметика, а в четырехлет­них — сведения из церковной и отечественной истории.

В школах грамоты преподавался закон Божий, церковное пение с го­лоса, чтение церковно-славянское и русское, письмо и начальное счисле­ние.

Количество школ быстро увеличивалось. Согласно отчету обер-про­курора за 1908 год:

церковно-приходских школ было 26.097 с 1.401.886 учащимися,

школ грамоты — 13.650 с 436.001 учащимися.

На содержание этих школ в 1907 году было израсходовано:

казенных поступлений по смете Синода —10.065.509 рублей и местных средств — 6.667.897 рублей.

При таких средствах появилась, наконец, возможность придать церковно-приходскому образованию должную стройную организацию.