Алла СМОЛИНА

Я, Алла СМОЛИНА, военная прокуратура джелалабадского гарнизона: Наверное будет нечестным, собирая чужие воспоминания, собственное замалчивать?

Сразу признаюсь: особо похвастаться нечем, типа, вызвали! приказали! заставили!

Всё гораздо прозаичнее

Если возвращаться к первопричине, плавно переместившей меня к отъезду на войну, то повествования хватит на целый роман.

Который, кстати, уже написан энное число лет назад одной шустрой писательницей, подругой юности, осторожно, но регулярно выпытывающей в письмах и по телефону (тогда интернета не существовало): «Алла, а как бы ты поступила в этой обстановке?.. А здесь?… А при данных обстоятельствах?»

Это она уже роман начала строчить, сделав меня прототипом, но ничего не сообщив.

А мне что? трудно ответить?

Вот и наотвечалась.

В 2003 году, если не ошибаюсь, роман издали.

Правда, из‑за нежелания вдрызг разругаться с писательницей, замечательного произведения не читала.

Я же не знаю каким характером наделена героиня, мож, моим настоящим, да ещё в полной красе.

Так что не читала и другим не советую, и оттого не имею понятия с какой стати героиня рванула на войну.

А за себя отвечаю честно: мой Афган ни с патриотизмом, ни с исполнением долга ничего общего не имеет.

Причина наибанальнейшая – любофф‑моркофф…

(Мож, опосля вставлю кусок откровения, который сейчас убрала. Чего‑то он лишним здесь показался…)

* * *

И по всему вырисовывается, что путь в Афган у каждой был своим. Единственное хочется сказать: на войну в те времена ехали от безысходности, но не от хорошей жизни, и у большинства девчонок первоначальной причиной, заставившей пойти в военкомат, было желание уехать на запад. Более подробная выборка данных поставлена в «Ответе чекистки автору «Цинковых мальчиков» http://samlib.ru/s/smolina_a_n/00a.shtml

Так же проанализировав «Список погибших «афганок», увидела, что многие девочки были родом из сёл‑деревень, то есть, любыми путями стремились вырваться в лучшую жизнь, пусть даже через войну, ведь во многих военкоматах давались обещания о получении жилья. Вырвались… Царство Небесное…

А городским девчушкам, озадаченные сверху выполнением плана поставки рабочей силы для 40‑й армии, собственные начальники отделов кадров тыкали в глаза молодостью и бездетностью: «Вот ты, молодая‑одинокая комсомолка, если откажешься, то придётся ехать семейной, у которой есть дети. А вдруг с ней что случиться и дети останутся сиротами? Ведь это будет на твоей совести! Как будешь жить с подобным грузом?» Если слова начальника отдела кадров не пробирали, что было исключительно редким, то на усиление подключались секретари комсомольских организаций.

Тех же девчонок, которые слишком рано замахнулись пополнить собой несгибаемые ряды коммунистической партии в парткомах/горкомах в открытую укоряли: «Ещё в партию собралась! А долг? Ты не забыла, что сначала необходимо долг исполнить?»

Ну и, естественно, было много добровольцев, куда уж без этого в стране, не просыхающей от войн и конфликтов. Огромный плакатище с тыкающим в тебя пальцем верхней половины красноармейца «ТЫ записался в добровольцы?!», мельтешащий в кадрах военных фильмов, не одного заставил задуматься…

Из главы «Лариса» произведения Валерия Шалагина «94‑й отдельный вертолетный полк»:

«Женщины в Афгане – это особая тема, о которой все мужчины побывавшие «за речкой» могут рассказывать часами, причем все совершенно по‑разному, кто‑то с любовью, кто с юмором, кто с сарказмом и ненавистью, а самое главное, что никто не может равнодушно относиться к этой теме. У каждой женщины, девушки, приехавшей в Афган, был свой путь, свои планы на будущее, мечты, свои мысли и желания…

Лариса в Союзе работала в ресторане певицей, неплохо зарабатывала и возможно вскоре вытеснила бы с нашей эстрады Аллу Борисовну, но девушка была натурой романтической, и ее тянуло попутешествовать, посмотреть мир. Но в то время был развит в основном только «военный туризм», и наш Лорик оказалась по чьей‑то подсказке на пороге военкомата. А поскольку ее папу хорошо знали в городе, бравый военком пообещал Ларисе – Венгрию, Германию и Чехословакию, нужно только оформить документы и терпеливо ждать вызова для откомандирования за бугор.

Когда пришел вызов, и Лариса была вызвана в военкомат, бедная девушка узнала о том, что произошел сбой в отлаженном военкоматском механизме, но если она не будет поднимать скандал и съездит в ДРА, то в следующий раз Венгрия, ей гарантирована на сто процентов. Вот так и оказалась Лариса в наших краях…»

А это из моего «Прощай, Сергей»:

«Свободные от службы, а кто и от конкретных боёв, девчонки на своих посиделках делились самым сокровенным, в основном из прошлой мирной жизни. Кто‑то сбежал на войну от неразделённой любви или после предательства близкого человека, когда каждый шаг по родной территории прожигал тело насквозь, каждый взгляд на знакомые предметы обрывал сердце, каждая встреча со знакомыми людьми заканчивалась истерикой или депрессией. Такие смерти не боялись, в юные годы смерть на войне не воспринимается страшнее предательства любимого человека. Тем более, некоторые девчонки по причине несчастной любви уже пережили попытки суицида. Другие ехали на войну из‑за двойных окладов и бесплатного питания, в надежде достойно поставить на ноги подрастающих детей или обеспечить себе хотя бы несколько послевоенных сытых лет. Кто‑то наслушался слухов о льготах на получение собственного жилья. Кто‑то ехал вслед за любимым человеком, и были даже матери, ехавшие работать туда, где служил сын. И были сёстры, ехавшие на войну за братьями…»