Глава 7. Рассказ о произошедшем передавался из уст в уста всему замку

Рассказ о произошедшем передавался из уст в уста всему замку. Солдаты и служанки, слуги и торговцы, доставившие в замок свои товары, стражники и заключенные – все были свидетелями открытого неповиновения Сенны.

«Глупо, – говорили они. – Необдуманно, безрассудно и бесполезно».

Но у Сенны имелся план, и она не считала свое положение безнадежным.

На следующее утро она появилась, совершенно преобразившись. Как только колокола прозвонили утреню, Сенна, послушная, покладистая, тихая и кроткая, вошла в зал вместе со своим женихом, улыбавшимся до ушей, и молча села за стол на помосте.

– Ешьте же! – со смехом крикнул Рэрдов своим людям.

Собравшиеся закивали и беспокойно заерзали. Сенна была вся в синяках от побоев, ее пальцы были туго перевязаны, губа сильно распухла, а на шее виднелась ярко‑красная полоса – как будто ее душили.

Но что бы ни говорили местные предсказатели, стоя в это утро у корыт для умывания, у Сенны была надежда. И имелся план.

Впрочем, стоя над опьяневшим Рэрдовом, сразу упавшим на кровать, после того как он привел ее в свою спальню, Сенна не была уверена, что этот план – самый лучший. Однако другого плана у нее не было, поэтому она решила осуществить именно этот.

Рэрдов предоставил в ее распоряжение все травы. Неужели он не имел представления о том, сколько разных применений имели некоторые из них, кроме использования в смесях для приготовления красок?

Теперь весь остаток дня он будет страдать от спазмов в желудке и периодически впадать в дремотное состояние, а с наступлением следующего утра придет в бешенство. Однако к тому времени ее здесь уже не будет.

Сенна собиралась исследовать весь замок – от внутреннего двора до собачьих будок. Она подружится со всеми, преодолеет страх, сокрушит все препятствия и найдет дорогу в тюремные камеры. Затем она освободит ирландского мятежника, который дал ей силы в момент слабости, и он проводит ее в порт Дублина.

Да, у нее был не такой уж плохой план, и она непременно убежит отсюда.

– Когда? – Уильям, младший брат Сенны, перевел взгляд с бумаги, которую держал в руке, на слугу.

Слуга, откашлявшись, ответил:

– Завтра будет неделя с тех пор, как она уехала.

Уилл снова посмотрел на письмо, и его вдруг охватило необъяснимое беспокойство. Сенна уже десять лет великолепно управляла хозяйственными делами, поэтому он не мог понять, из‑за чего так встревожился, – а он встревожился. Но после года участия в турнирах и трех лет службы у разных сеньоров Уилл прекрасно знал: нехорошие предчувствия нельзя оставлять без внимания.

Однако это было самое обычное послание от его вполне самостоятельной сестры. Она писала о своих текущих делах, а также сообщала о том, что весьма крупную сумму ей пришлось заплатить за их отца сэра Джеральда – тот испытывал все большую потребность в деньгах.

Отец, совершенно ко всему равнодушный, почти постоянно находился в прострации с тех самых пор, как мать бросила их, когда Уиллу не было и года. И все заботы о семье и хозяйстве взяла на себя Сенна – именно ей они с отцом были обязаны своим безбедным существованием.

Да, конечно, Сенна вполне могла уладить это дело с лордом Рэрдовом сама. Однако же… Уилл не мог избавиться от беспокойства, и именно оно подтолкнуло его к решению отправиться на север.

– Что ж, Питер, мы снова уезжаем, – объявил Уилл, посмотрев на своего совсем юного оруженосца с костлявыми плечами. – Ты ведь всегда хотел посмотреть Ирландию, верно?

– Я, милорд? – удивился мальчик.

– Ладно, седлай Мерс и возьми с собой Ансельма и Тука. – Уилл бросил записку на стол и обернулся к своим людям, небольшому отряду, который он создал для различных секретных – часто чрезвычайно секретных – дел. – И вот что, Роджер… – Один из его воинов тотчас вскочил на ноги. – Выясни все, что сможешь, о деятельности Рэрдова в последнее время. Особенно прислушивайся ко всем слухам. Жди нас в порту Милфорда.

Роджер торопливо направился к выходу, оруженосец Уилла поспешил за ним, а сам Уилл перевел взгляд на других воинов, сидевших в небольшом зале, залитом послеполуденным солнцем и испещренном тенями от многочисленных стеблей вьющихся роз, покрывавших окна и ставни. Уилл в задумчивости всматривался в своих людей, а те с кружками прохладного эля в руках ожидали приказаний.

– Парни, я когда‑нибудь сообщал вам, что у меня есть небольшой участок земли в Ирландии? – проговорил наконец Уильям.

Воины переглянулись, и один из них ответил:

– Нет, Уилл, ты никогда об этом не говорил.

– Я в это не верю, – усмехнулся другой. – Ты ведь всегда заявлял, что не имеешь земли и хочешь, чтобы все так и оставалось.

– Правда? – Уильям пожал плечами. – Ну… я много чего говорю.

– Так у тебя есть земля?

– Да, есть. Этим подарком кое‑кто отметил мою хорошую работу. Разве я мог отказаться? Это произошло после того дела в Северной Англии.

– То было в Шотландии, – поправил кто‑то из воинов.

– Пусть так. Но в любом случае думаю, что пришло время наведаться в мои владения. Они в Ирландии. Через море. – Уильям выразительно посмотрел на своих людей и добавил: – Поднимайтесь же быстрее. Слышите?

Воины тут же встали, и один из них, поставив на стол кружку с темным элем, проговорил:

– Мы слышим тебя, Уилл, только не можем поверить.

– Уж поверьте, – проворчал Уильям, направляясь к двери. – В Ирландии что‑то неладно, и мне нужно выяснить, что именно.

Финниан понял: что‑то случилось. Он понял это в тот момент, когда услышал в коридоре голоса. Причем один из пришедших казался пьяным.

Вскоре выяснилось, что по узкому коридору, тянувшемуся вдоль камер, два солдата вели спотыкающегося третьего. Они распахнули скрипучую железную дверь справа от Финниана, втолкнули пьяного внутрь, заперли дверь и ушли.

Дождавшись, когда исчез мерцающий свет факела – сейчас только свет заходящего солнца проникал в тюрьму, – ирландец подошел к стене и заглянул в маленькое оконце.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спросил он.

Солдат со вздохом помотал головой и, утирая кровь в уголке рта, пробормотал:

– Была драчка. И пьянка. И всякая болтовня о его светлости. А потом я, улучив момент, врезал…

– Я тебе не за это плачу, – перебил Финниан.

– Знаю. Но от меня сегодня ушла жена. К мельнику. И это очень плохо… – Солдат снова вздохнул и, взмахнув рукой, по стене соскользнул на пол. Его голова свесилась на грудь, и он тут же захрапел.

Финниан нахмурился и, глядя на лучи заходящего солнца в узкой прорези на другой стене, пробормотал:

– Черт побери, как же мне теперь выбираться отсюда?