Глава 33. Центральный полицейский участок на Бейтенкант‑стрит, в центре Кейптауна, больше походил на уютный отель

Центральный полицейский участок на Бейтенкант‑стрит, в центре Кейптауна, больше походил на уютный отель, чем на государственное учреждение. Двухэтажный, из красного кирпича, с красной черепичной крышей, он выходил на широкий чистый проспект с зеленеющими пальмами и жакарандами.

Водитель высадил пассажиров у входа. Йордан с Нкоси вышли первыми и осмотрелись. Убедившись, что ни слежки, ни опасности нет, уорент‑офицер махнул Бонду. Он последовал за ними внутрь, прихватив из багажника чемодан и ноутбук.

Войдя в участок, Бонд заморгал от удивления. Перед ним красовалась табличка с надписью: «Servamus et Servimus» – девизом Полицейской службы ЮАР. «Защищаем и служим».

Остановился же Бонд потому, что эти два слова странным образом напоминали имя Северана Хайдта.

Не дожидаясь лифта, Йордан стала подниматься на второй этаж по лестнице. В ее скромном кабинете все было уставлено книгами и специализированными журналами, на стенах висели современные карты Кейптауна и Западной Капской провинции. В отдельной раме красовалась большая карта восточного побережья Южной Африки стодвадцатилетней давности, показывающая провинцию Наталь с портом Дурбан и городом Ледисмит, зачем‑то обведенным уже выцветающими чернилами. На севере располагались Зулуленд и Свазиленд.

Стол Йордан украшали фотографии в рамках. На одной стояли, взявшись за руки, светловолосый мужчина и темнокожая женщина, они же появлялись и на нескольких других снимках. Женщина отдаленно напоминала Йордан, и Бонд догадался, что это ее родители. Еще там были фотографии пожилой женщины в национальной африканской одежде и несколько снимков с запечатленными на них детьми. Вряд ли это дети Йордан, решил Бонд. Никаких семейных фотографий самой хозяйки кабинета не наблюдалось.

Бонд вспомнил, что она в разводе.

Еще на столе громоздились около пятидесяти папок. В полиции, как и в разведке, куда больше бумажной работы, чем стрельбы и всяких хитроумных штучек.

Несмотря на позднюю осень, на улице и в кабинете было тепло. Йордан сняла бордовый пиджак и повесила на крючок. Черная блузка оказалась с короткими рукавами, и Бонд заметил на внутренней стороне правого предплечья широкую полосу тонального крема. По Йордан не скажешь, что она любитель татуировок, но что еще можно замазывать косметикой на руке? Впрочем, нет, можно и другое: длинный и широкий шрам.

«„Золотой крест“ за отвагу…»

Бонд сел напротив стола рядом с Нкоси, который, расстегнув пиджак, выпрямился на стуле.

– Подполковник Таннер вам рассказал, зачем я здесь? – спросил Бонд сразу у обоих.

– Мы знаем только то, что вы охотитесь за Севераном Хайдтом по вопросу, связанному с государственной безопасностью.

Бонд изложил, что удалось узнать по «Инциденту‑20» (он же план «Геенна») и надвигающейся пятничной катастрофе.

Высокий лоб Нкоси прорезали глубокие складки. Йордан выслушала, не меняясь в лице. Потом сжала ладони – на обоих средних пальцах поблескивали скромные тонкие кольца.

– Понятно. Информация достоверная?

– Да. Вас что‑то удивляет?

– Северан Хайдт вряд ли представляет опасность, – ровным голосом произнесла Йордан. – Нам он, разумеется, известен. У него основная часть контрактов на сбор и переработку отходов в крупнейших городах ЮАР – Претории, Дурбане, Порт‑Элизабете, Йоханнесбурге и, само собой, по всему западу. Он принес нам много пользы. Страна сейчас переживает переходный период, а в прошлом мы успели нанести немалый урон экологии. Добыча золота и алмазов, нищета, отсутствие инфраструктуры – сказалось все. В деревнях и сквоттерских поселениях сбор отходов представлял серьезную проблему. Устраняя последствия принудительного переселения по Закону о групповых областях времен апартеида, правительство построило вместо хижин жилые кварталы – так называемые локаси. Но и там плотность населения была такой высокой, что наладить сбор мусора удавалось плохо или вообще не удавалось. Это влияло на здоровье людей. Северан Хайдт во многом помог изменить положение дел. А еще он выделяет средства на борьбу со СПИДом и с голодом.

Что ж, в криминальных организациях тоже имеются грамотные пиарщики, рассудил Бонд. Статус «вряд ли представляющего опасность» не снимает подозрений.

Йордан явно заметила скептицизм Бонда, поскольку уточнила:

– Я имею в виду, что он не особенно похож на террориста или опасного преступника. Но если подозрения серьезные, мы готовы сделать все от нас зависящее.

– Спасибо. А о его сообщнике, Найле Данне, вам что‑нибудь известно?

– О нем я впервые услышала сегодня утром. Посмотрела, что у нас на него есть. Приезжает и уезжает по официальному британскому паспорту, уже несколько лет. Никаких проблем никогда с ним не было. Ни в каких ориентировках не числится.

– А женщина, которая с ними приехала?

Нкоси заглянул в досье:

– Паспорт американский. Джессика Барнс. Полная для нас загадка. В полицейской картотеке не значится, в криминале не замешана. Есть несколько снимков.

– Это не она, – покачал головой Бонд, взглянув на фотографии молодой и очень красивой блондинки.

– Да, простите, не предупредил. Снимки старые, из Интернета. – Нкоси перевернул распечатку. – За тысяча девятьсот семидесятый год. Тогда она стала Мисс Массачусетс и участвовала в конкурсе «Мисс Америка». Сейчас ей шестьдесят четыре.

Теперь Бонд и сам видел определенное сходство.

– А где находится офис «Грин уэй»? – спросил он.

– Их два, – ответил Нкоси. – Один совсем рядом, а другой в двадцати милях к северу, там у Хайдта главный мусороперерабатывающий завод.

– Мне надо попасть туда, выяснить, что он замышляет.

– Разумеется, – согласилась Бхека Йордан и, выдержав долгую паузу, уточнила: – Вы ведь имеете в виду попасть законным путем?

– «Законным путем»?

– Вы можете следить за ним на улице, в общественных местах. Но обеспечить вам ордер на подсовывание «жучка» к нему в дом или офис я не смогу. Северан Хайдт, как я уже говорила, ничего плохого здесь не сделал.

– Обычно я обхожусь без ордеров. – Бонд едва удержался от улыбки.

– А я нет.

– Капитан, этот человек дважды покушался на мою жизнь, в Сербии и в Великобритании, а вчера подстроил убийство молодой женщины и, возможно, агента ЦРУ в Дубае.

Йордан сочувственно нахмурилась:

– Прискорбно. Однако эти преступления произошли за пределами территории ЮАР. Если мне представят приказ об экстрадиции, одобренный местным магистратом, я с радостью его исполню. Но без приказа… – Она развела руками.

– Нам не нужно его арестовывать, – раздраженно возразил Бонд. – Нам не нужны доказательства для суда. Цель моего приезда – выяснить, что он замыслил на пятницу, и предотвратить катастрофу. И я это сделаю.

– Делайте – только законными методами. Если вломитесь к нему в дом или в офис, это будет незаконное проникновение, и преступником станете вы.

Взгляд непроницаемых глаз, похожих на темный гранит, говорил Бонду, что эта женщина с радостью защелкнет наручники на его запястьях.