Глава 6. Привет с того света

Библиотека «Логоса» располагалась в учебном крыле здания. Это было большое двухуровневое помещение с обилием стеллажей, заставленных книгами. В середине стояли столы со стационарными компьютерами, пользоваться которыми могли любые ученики. При этом благодаря овальной форме комнаты здесь создавалось ощущение уюта, усиленное наличием огромного камина с чугунной решеткой. На каминной полке стояли безделушки, заботливо подобранные Еленой Сергеевной. В промежутках между стеллажами висели старые гравюры и карты. Только в одном месте, возле входа, простенок был пуст, от чего создавалось впечатление щербатого рта, откуда вылетел сломанный зуб. Каждый раз, входя в библиотеку, завуч упиралась взглядом в этот пустой простенок и тут же поджимала губы, вспоминая о вопиющем поведении Ивана Савельевича.

Впрочем, сейчас в библиотеке никого не было. Учебный день закончился, и учащиеся предпочитали поберечь зубы, не стачивая их о гранит науки, учителя были заняты на совещании, и Крылова как раз сейчас говорила о том, как падает после каникул успеваемость.

В общем, в библиотеке царили покой и тишина.

И тут… едва слышно скрипнула дверь, и в комнату осторожно просунулась чья‑то голова.

– Никого, – прокомментировал посетитель, оглянувшись. – Заходим.

– Молодец, Ромыч! Настоящий разведчик Соколиный Глаз! – Макс хлопнул друга по плечу и, протиснувшись мимо него, зашел в библиотеку.

За ним потянулись остальные.

Специалистом в компьютерах среди них была Вика, поэтому она сразу же заняла место перед одним из экранов и загрузила почтовый сайт.

– Вот почта Савельича! – заявила девушка торжественно.

– Ну ты и хакер, оказывается! – удивилась Даша.

– Да нет, – Вика смутилась, – я ему сама почтовый ящик заводила, а он пароль не сменил…

Ребята сгрудились за ее спиной, но в ящике писем не было. Только напротив надписи «Черновик» стояла одинокая единичка.

«Кажется, я наконец‑то на правильном пути. И на этом пути я совершенно один. Думаю, мне понадобится ваша помощь», – гласило неотправленное послание.

Ребята едва успели прочитать его до конца, когда буквы вдруг стали исчезать – одна за другой, словно кто‑то, присоединившийся через удаленный доступ, стирал их.

– Что за хрень? – удивился Максим. – Вик, сделай что‑нибудь.

Но сделать ничего было нельзя, экран опустел.

– Куда это делось? – Тема коснулся рукой монитора, словно думая, что и тот сейчас исчезнет.

– По ходу, письмо кто‑то удалил, – заметил Макс, хмурясь.

– Причем этот кто‑то находится здесь, в школе, – добавила Вика.

Стало тихо. Каждому из ребят показалось, будто на него смотрят чьи‑то внимательные глаза. Даша поежилась, вспоминая слова Савельича. Говорил же он, что никому в «Логосе» нельзя доверять!

– А ведь я даже адрес не запомнила… – Вика сокрушенно опустила голову на скрещенные руки. – Знаете, мне кажется, что с Савельичем точно беда…

– Фамилия мужика, которому он писал, как‑то с животными связана… – задумчиво вставил Ромка, беря с полки толстую энциклопедию животных.

– Типа лошадиная фамилия, как у Островского? – усмехнулся Темка.

– Как у Чехова, неуч, – поправила Вика, так и не подняв головы.

– Не важно… – Ромка наморщился. – Вспомнить бы, как его… То ли Зайцев, то ли Орлов.

– То ли Волков, то ли Воробьев, – передразнил друга Макс. – Толку от тебя, Ромыч, как от козла молока.

– А может, и Козлов… – задумчиво кивнул парень.

Парни дружно заржали.

– Прекратите! – шикнула на них Даша. – Вы что, не понимаете, что здесь происходит что‑то серьезное!

– Я думаю, вариантов два, – Макс сел на стол и принялся болтать ногами. – Либо Савельич свихнулся и его поперли из школы…

– Либо он реально нашел здесь что‑то опасное, – добавила Вика.

– И за это его грохнули, – закончил Морозов.

Страх… Страх затаился среди старых золоченых корешков книг, легким сквозняком скользнул от окна, всколыхнул у камина длинные тени… Липкий, навязчивый, бьющий без промаха страх…

Они боялись. Он ясно чувствовал их страх, и это придавало Ему силы. Так хорошо, когда они боятся. Эти люди обречены, как и тот, сидящий теперь в клетке. Наверное, будет лучше, если всех людей рассадить по клеткам. Будет лучше, спокойнее и безопаснее.

Птичка, птичка, что летаешь?

Участи своей не знаешь.

Скоро, скоро под замок –

Раз! – глядишь, и вышел срок!..

* * *

В это же время Галина Васильевна сидела над стопкой платежек, сверяя цифры, а Маша протирала поблизости пыль. После прошлого разговора лед между ними окончательно растаял, и было заметно, что обе женщины явно симпатизируют друг другу, даже несгибаемая завхоз. Впрочем, Маша уже знала, как часто напускная мягкость скрывает жесткость, если не жестокость, а за показной суровостью прячется настоящая доброта.

– Галина Васильевна, тут из органов… К Виктору Николаевичу! – заглянул на кухню дворник.

За его спиной маячил серый силуэт.

Маша вздрогнула и поспешно шагнула за полки – не хватало только попасться на глаза блюстителю закона!..

– Виктор Николаевич на педсовете. Чего вы хотели? – завхоз встала навстречу полицейскому.

Тот шагнул в кухню, открыл дерматиновую папочку и протянул Галине Васильевне фотографию.

– Посмотрите, пожалуйста, вы не видели эту женщину?..

С полминуты завхоз молча разглядывала снимок, словно пыталась запомнить малейшую деталь.

– Нет, а кто это? – произнесла она после паузы ровным, бесстрастным голосом.

– Сбежала из местной психушки, – вздохнул человек в фуражке. – Врачи говорят – буйная. Значит, вы ее точно не видели?

– Нет.

– Я тогда ориентировочку оставлю. На всякий случай. Повесите в холле, чтобы ученики были в курсе. Если что – звоните.

– Хорошо, – Галина Васильевна взяла распечатку и отвернулась, демонстрируя, что разговор закончен, и посетителю не оставалось ничего иного, как удалиться.

– Мария! – позвала завхоз, когда он скрылся за дверью.

Маша, холодея, шагнула к ней.

– Оказывается, ты сбежала из психушки. Так‑так, – Галина Васильевна смотрела изучающе. – Да кто ты такая, черт тебя побери?!

– Это все неправда! Я не сумасшедшая! Не сумасшедшая! – закричала Мария, а перед глазами стояли тусклые стены длинного коридора и два рослых санитара, больно выворачивающие в суставах руки…

– Значит, это все, – завхоз кивнула на оставленный полицейским лист, – неправда. Что же правда? Может, твои сказочки про украденного сына? На жалость давишь, а сама…

– Я вам не врала, Галина Васильевна! Клянусь! – Маша прижала к груди пыльную тряпку, умоляюще глядя на завхоза. – Я сказала правду. Про сына… Пожалуйста, поверьте, я не сумасшедшая. И не выдавайте меня!..

– Так… – завхоз снова села за стол и сложила замком пальцы. – Выдавать не буду. Но здесь ты не останешься. Здесь дети. Я не могу принять на себя такую ответственность. В общем, собирай вещи и уходи.

– Но…

– Уходи!

– Барышни, милые, что это у вас тут происходит? – заглянул на кухню Володя.

– Я ее уволила, – холодно отрезала Галина Васильевна. – А за что – тебя не касается.

* * *

За окном бушевала метель, было белым‑бело, словно кто‑то распорол здоровенную пуховую подушку и пустил перья по ветру.

Склонившись над столом, Володя хмуро изучал лист бумаги, на который были наклеены сделанные на камеру мобильного телефона фотографии. Вот, например, Галина Васильевна. Она и Войтевич, преподаватель биологии, были здесь еще со времен детского дома. Они явно знали больше других. Знали, но помалкивали. Почему – вопрос. Вот – Маша Вершинина или как ее там… У нее в школе тоже свой интерес. Какой?.. Время поджимало, а фактов пока было катастрофически мало.

В окно стукнули. «Ветка», – мимоходом решил Володя, но тут же напрягся, вспомнив: никаких деревьев поблизости от его комнаты нет.

Он поспешно сунул лист ватмана в ящик стола и, приблизившись к окну, резко отдернул занавеску.

Там, снаружи, к замерзшему стеклу прильнуло женское лицо в окружении темных густых, полузанесенных снегом волос.

Вот так явление! Как говорится, и снова здравствуйте!..

Повар распахнул окно.

– Маша, ты что здесь делаешь? – приветствовал он девушку.

– Я гу‑гуляла. И з‑заблудилась, – произнесла она, щелкая от холода зубами. На ней был тоненький голубой пуховичок. Да, негусто в такую‑то погодку.

– Залезай, – повар подал ей руку, втаскивая девушку в комнату. – А я‑то думал, что ты уже давным‑давно тю‑тю.

– Володя! Помоги мне! – на ее длинных черных ресницах таяли снежинки, стекая по щекам невыплаканными слезами. А ведь красиво, чертовски красиво.

– Что случилось? – он закрыл окно и стал стаскивать с Маши пуховик. Она была холодной, как ледышка. – Закутайся, садись на кровать. Сейчас коньячку налью – для здоровья, – он подал девушке плед и полез в шкаф, где на экстренный случай как раз стояла небольшая бутылка. Случай сейчас как раз самый экстренный.

Вершинина, не возражая, осушила рюмку, а Володя полез за теплыми вещами.

– Так что случилось? В чем тебе помочь? – переспросил он, доставая толстые шерстяные носки и свитер.

– Мне нужны личные дела учеников, – проговорила Мария, глядя на него расширившимися то ли от алкоголя, то ли от важности момента глазами. – Я ищу своего сына.

– Кого?.. – свитер упал на пол, но Володя даже не нагнулся, чтобы его поднять.

– Нет, она не опасна. Она здесь по своему делу. Да, я уверен, – говорил он в трубку. – Да, она ничего не знает, убирать ее нет необходимости.

В коридоре мигала лампочка. Надо будет завтра сказать, чтобы заменили.

– Да, прослежу. Все понял. – Володя закрыл телефон и вернулся в свою комнату, где на кровати, уютно свернувшись клубком, спала Маша.

Мужчина сел рядом, аккуратно, чтобы не разбудить девушку, поправил одеяло и невольно залюбовался ее лицом – таким спокойным и красивым… Вот ведь черт! Не было бы всей этой кутерьмы, взял бы ее и уехал куда‑нибудь к морю…

* * *

Андрей бежал по заснеженному лесу. Он спотыкался, ветки наотмашь били его по лицу, цеплялись за одежду, стараясь помешать. Тот, кто преследовал его, был уже совсем близко.

Полная луна плясала на небе, словно зритель, маящийся в нетерпении: чем же закончится дело?!

Темный лес молчал, но было ясно, что он ненавидит бегущего человека, он хочет его смерти и мечтает о теплой солоноватой крови.

От ужаса кровь заледенела в жилах. И тут чудовище, гнавшееся за Андрюшей, схватило его за ноги.

– Надя! Надя! – надрывно закричал брат, и девочка проснулась…

За окном было белым‑бело. Тихо, но если прислушаться, слышно, как воет голодным волком ветер. Андрей в опасности! Это Надя понимала совершенно ясно, поэтому девочка достала из‑под подушки найденное в лесу колечко и, сунув ноги в тапки, прямо в ночнушке пошлепала в спальню мальчиков.

– Андрюша! Андрюша! – она затрясла спящего.

– А? Что? – парень проснулся и, боясь разбудить спящих с ним в одной комнате врагов, прижал палец к губам. – Ну иди ко мне!

Наденька тут же взобралась на кровать, укуталась в одеяло брата.

– Мне плохой сон приснился, – тихо проговорила девочка, – ты искал меня в лесу, а кто‑то страшный напал на тебя и утащил.

– Серый волчок ухватил за бочок? – попробовал отшутиться Андрей, но сестра серьезно покачала головой. – Ну, успокойся. Со мной все в порядке, видишь? – он заглянул ей в глаза.

– На! – в руку Андрею ткнулось что‑то холодное. – Это кольцо, мне его гномик дал. Оно волшебное, будет тебя защищать.

– А как же ты? – кольцо неожиданно пришлось как раз по пальцу.

– А меня чудище не тронет! – не совсем уверенно заявила девочка. – Можно я сегодня с тобой посплю? – спросила она тут же без всякого перехода.

Андрей вздохнул, ласково погладил сестру по мягким волосам. Они остались одни на всем белом свете. Только Андрей и Наденька, и больше у них никого не было…

– Спи, маленькая, – он подвинулся, освобождая ей место. – Я тебя очень‑очень люблю.

– И я, – Наденька прижалась к его теплому боку, засопела, засыпая. – Я к маме с папой хочу, – пробормотала она сонно.

– Я тоже… – едва слышно отозвался парень.

Прошла ночь, и над школой вновь встало бледное зимнее солнце.

Пурга замела двор, засыпала серебром деревья. Мир казался новорожденным – белым‑белым и чистым‑чистым. В таком мире не бывает ни страха, ни зла…

– Ну что, сиротинушка казанская? Мама с папой больше не звонили? – Макс загородил Андрею проход, не давая выйти из класса по окончании биологии.

– А не пошел бы ты! – Андрей хотел толкнуть противника, но Даша перехватила его руку.

– Мальчики! Не надо опять! Ну, пожалуйста! – взмолилась она и вдруг охнула, уставилась на палец Андрея. – Ребят! Это же кольцо Савельича!

Дорогие мама и папа!

У нас с Андрюшей все хорошо. У нас есть волшебное колечко, которое нас охраняет от чудовищей. Его мне подарил хороший гномик, который живет в лесу. Теперь никто не сможет причинить Андрюше вред.

Дорогие мама и папа! Поскорее возвращайтесь с волшебного острова или заберите нас к себе, потому что мы соскучились.

Ваши Надя и Андрюша.