Глава 4. КЛЕЙМО

Вот теперь Реджису из Одинокого Леса нравилось, как идет заседание Совета. Хафлинг удобно сидел в мягком кресле, сложив ручки на животике, его миловидное личико выражало полнейшее довольство, когда перед членами Совета проводили пленных, Которых он с друзьями захватил на дороге к югу от Бремена. Правда, не всех, поскольку один еще не оправился от удара в грудь, а женщина, которую друзья считали атаманшей банды, ждала в другой комнате и должна была быть представлена Совету отдельно.

— Должно быть, здорово иметь таких друзей, — холодно шепнул на ухо Реджису советник Тамарут из Истхевена, никогда не питавший к представителю Одинокого Леса большой симпатии.

Хафлинг довольно громко прочистил горло, что бы привлечь внимание других советников, и показал на двух негодяев, с которыми сразился сам — точнее, заставил подраться друг с другом.

— Этих я захватил сам, мне никто не помогал.

Тамарут сердито хмыкнул и откинулся в кресле.

Реджис пригладил каштановые локоны и снова сложил руки на животе. Помимо воли по его личику расползлась довольная улыбка.

Больше никто не высказал никаких сомнений, разбойников все разглядели как следует, и Кассиус произнес установленную фразу:

— Поскольку вы неповинны в чужой смерти — по крайней мере нам это неизвестно, — вам сохранят жизнь.

— Если только не помрет тот, которому Бренор всадил топор в грудь, — вставил советник из Керр-Кенинга, самый молодой из всех и не всегда выбиравший выражения. Несмотря на неуместность замечания, в зале раздались приглушенные смешки.

Кассиус призвал всех к тишине и продолжил:

— Но никто не простит ваши преступления, — продолжал старейшина. — Поэтому вы приговариваетесь к десятилетней службе на борту любого судна, по выбору советника Кемпа, чтобы рыбачить в озере Мер Дуалдон. Вся ваша добыча, за вычетом расходов Кем па на судно и стражу и за вычетом того, что необходимо для поддержания ваших презренных жизней, поступит в объединенный фонд Десяти Городов, Таково решение Совета. Вы с ним согласны? — А у нас есть выбор? — буркнул самый здоровый из разбойников, побежденный Кэтти-бри.

— И даже больший, чем вы заслужили, — вмешался Кемп. — Попади вы в руки лусканским властям, вас отправили бы на Карнавал Воров и замучили бы до смерти на глазах улюлюкающей толпы. Если хотите, мы можем устроить нечто подобное.

Закончив, он взглянул на Кассиуса, и тот согласно кивнул.

— Так что же вы выбираете? — снова обратился старейшина к бандитам.

Разумеется, ответ никого не удивил, и разбойников вывели из зала, а затем отправили в Таргос, где их ждал корабль, на котором им предстояло провести ближайшие десять лет.

Едва их увели, Кассиус призвал всех поблагодарить Реджиса и его друзей.

Маленький хафлинг млел от восторга.

— Но, боюсь, нам еще раз придется просить наших славных героев о помощи, — после паузы произнес Кассиус и сделал знак стражам.

Один из них вышел и вернулся с Джул Перец. Плененная атаманша, невзирая на свое незавидное положение, имела царственный вид.

Реджис глядел на нее даже с почтением. Высокая и статная, с блестящими умными глазами и гладки ми черными волосами, она стояла прямо и уверенно, словно все происходящее было досадным недоразумением, а жалкие людишки, собравшиеся здесь, не представляли для нее никакой угрозы.

Вместо удобной рубашки и штанов на ней сейчас был простой серый сарафан, чуть приспущенный на одном плече. Платье было невзрачным, даже мешковатым, но женщине тем не менее удалось уложить его складки так, что хорошо угадывались формы тела и большая красивая грудь. С одной стороны по дол был разорван, и Реджис подозревал, что это дело рук самой Джул, — чтобы показать крепкое округлое бедро.

— Джул Перец, — удивленно и слегка насмешливо произнес Кассиус. — Это твое настоящее имя?

— Я должна сообщить, какое имя мне дали родители? — спросила женщина глубоким выразительным голосом. Она говорила с заметным восточным акцентом, придававшим ее речи резкость и сухость. — Разве я не могу выбрать себе такое имя, какое пожелаю?

— Да, так многие делают, — неприязненно заметил Кассиус.

— Так делают незаурядные люди, — уверенно заявила Джул. — Бриллиант сверкает, перец жжет. — И она хищно улыбнулась, так, что советники, по пре имуществу мужчины, нервно заерзали в креслах.

Реджис тоже не смог устоять перед этой женщиной, но он старался видеть не только ее физическую красоту — ничуть не меньше его привлекали ее живой ум и хитрость. Хафлинг знал, что этой дамочки надо опасаться, однако все же был бы не прочь познакомиться с ней поближе.

— Могу я узнать, почему меня держат здесь вопреки моему желанию и воле? — спросила она, когда все успокоились.

Кассиус усмехнулся и обличительным жестом протянул к ней руку:

— Это ясно как день — за преступления против Десяти Городов.

— Тогда перечислите их, — спокойно попросила Джул. — Я ни в чем не виновата.

— Твоя банда… — начал было старейшина.

— Нет у меня никакой банды, — перебила Джул, сверкнув глазами. — Я направлялась в Десять Городов и случайно повстречалась с этими бродягами. Ни кто они такие, ни что там делают, я не знала, но у них был хороший костер и сносная кормежка, вот я и решила, что лучше уж болтать с ними, чем слышать один лишь бесконечный свист ветра.

— Что за выдумки! — возмутился один из советников. — Как говорит Дзирт До'Урден — а у нас нет оснований не верить ему, — когда эти два молодчика прибежали к тебе, ты разговаривала с ними со знанием дела!

— Вот именно, — поддержал другой представитель.

— Тогда, пожалуйста, повторите, что именно я сказала, — попросила она, усмехаясь так, словно заранее знала, что у них ничего против нее нет. — Я действительно говорила со знанием дела с этими недоумками, я им рассказала о Дзирте, Бреноре и Кэтти-бри. Само собой, как и любой путешественник в Долине Ледяного Ветра, я знаю о них достаточно. Разве я не сказала, что эти тупицы сваляли дурака и попались в западню, устроенную дроу и его друзьями? Что в этом удивительного?

Советники начали перешептываться, а Реджис, преисполнившись уважения к изобретательности этой женщины, смотрел на нее улыбаясь. Он уже сейчас с уверенностью мог сказать, что, обладая такой внешностью в сочетании с умом и хитростью, она легко выйдет сухой из воды.

Правда, Реджис был уверен, что она и есть главарь банды, что бы Джул сейчас ни говорила.

— Мы обсудим это дело, — объявил Кассиус, поскольку спор зале собраний уже разгорелся не на шутку.

Джул понимающе усмехнулась:

— Значит, я свободна?

— Тебе лучше пройти в предоставленное помещение, — сдержанно ответил старейшина и сделал знак стражникам.

Они с двух сторон подошли к Джул, а она, бросив на Кассиуса взгляд победителя, повернулась, при этом так поведя плечом, что у большинства мужчин пере сохло во рту.

Реджис усмехнулся и тут заметил странный, но такой узнаваемый знак на правой лопатке женщины. Хафлинг замер с широко раскрытыми глазами.

— Стойте! — крикнул он, вскочил со своего места и торопливо полез под стол, чтобы не обходить его.

Стражники Джул остановились, удивленные неожиданным волнением.

— Повернись! — велел хафлинг женщине. — Повернись! — повторил он, энергично жесткулируя, но она не двигалась, не сводя с него изумленного взгляда.

— Кассиус, вели ей повернуться! — обратился Реджис к старейшине, удивленному не меньше разбойницы.

Сам он тем временем ухватил женщину за правый рукав и потянул. Она не поддавалась, но маленький Реджис дернул с неожиданной для него силой, и всем стала видна отметина на плече разбойницы.

— Вот оно! — тыча пальцем, воскликнул Реджис.

Джул вырвалась, но теперь уже Кассиус и все советники поняли, в чем дело, и женщину, покорившуюся без особой охоты, заставили показать знак.

Хафлинг, чтобы лучше разглядеть его, взгромоздился на стул, но даже без проверки он знал, что зоркие глаза его не подвели и знак на плече женщины принадлежал Бренору Боевому Топору, причем король дворфов использовал его единственный раз — когда выгравировал на Клыке Защитника. Более то го, отметина была точно такого же размера, словно ее выжгли на коже, раскалив сам молот. Хафлинг едва не лишился чувств.

— Откуда это у тебя?

— Бандитский знак, — высказался Кассиус. — Между прочим, так принято во многих гильдиях и бандах.

— Но этот — особенный, — жарко возразил Реджис.

— Ты его знаешь?

— С этой женщиной должны поговорить мои друзья, — решительно заявил хафлинг. — Немедленно.

— Сначала мы закончим с ней разбираться, — воз разил советник Тамарут.

— Немедленно, — не уступал Реджис, повернувшись к нему. — Или, может, ты, любезный Тамарут, сам объяснишься с Бренором и скажешь, почему пришлось отложить беседу, когда жизнь его приемного сына, возможно, висит на волоске?

Советники снова начали оживленно перешептываться.

Джул Перец недовольно глядела на Реджиса — видно было, что она плохо понимает, о чем речь, и значение символа ей неизвестно.

Что ж, для нее это было только лучше.

* * *

Через несколько дней, вечером, Дзирт нашел двор-фа сидящим на небольшом пригорке под названием Высота Бренора, который возвышался в каменистой долинке северо-восточнее Брин Шандера, между Мер Дуалдон и озером Диннашир, где у дворфов были шахты. Где бы Бренор ни находился, он всегда отыскивал такое вот уединенное местечко, неизменно именуя его Высотой Бренора, но не из хвастовства, а что бы предупредить нежеланных посетителей.

В этом тихом месте Бренор размышлял о вещах, не связанных с его обычной каждодневной жизнью, со всеми ее обязанностями и хлопотами. Здесь, в вечерней тишине, расчетливый и практичный дворф позволял себе сбросить панцирь грубоватой просто ты и думать о возвышенном. Здесь он предавался мыслям о всеобщем смысле и цели.

Когда-то давно, в Мифрил Халле, после того, как Вульфгар пал в битве с йоклол и все они думали, что потеряли варвара навсегда, Дзирт так же нашел Бренора на его личном пригорке. Теперь он выглядел почти так, как тогда.

Дроу подошел неслышно, как набегающие на звезды облака, и встал за спиной друга.

— Можно было бы предположить, что потерять его во второй раз будет легче, — наконец промолвил дворф. — Особенно после того, что он вел себя как последняя скотина, перед тем как расстаться с нами.

— Но ведь ты же не можешь знать, что с ним случилось, — заметил Дзирт.

— Во всем мире не найдется второго такого знака, — возразил Бренор. — К тому же эта прохиндейка признала, что клеймо ей поставили молотом.

Так оно и было. Когда друзья встретились с Джул после совещания в зале Совета, она охотно рассказала им все, что знала. Она призналась, что отметина не случайна, некая женщина-капитан ставила ее как знак отличия. Немного помявшись, Джул добавила, что женщина по имени Шила Кри была пираткой и награждала таким клеймом только самых доверенных членов своей команды.

Дзирт переживал за друга. Правда, Джул сказала, что шайке Шилы помогает племя великанов-огров, но варвара среди них нет, значит, с этими негодяями Вульфгар точно не спутался. Однако оставалась другая возможность, гораздо более удручающая.

— Думаешь, эта тварь Кри убила моего мальчика? — спросил Бренор, словно угадав направление мыслей дроу. — А может, это дело рук другого негодяя, который потом продал ей молот?

— Я вообще не думаю, что Вульфгар мертв, — поспешил возразить Дзирт.

Бренор удивленно поглядел на него.

— Он сам мог продать молот, — предположил дроу, и Бренор недоверчиво покосился на него. — Когда он убежал от нас, ему хотелось забыть свое прошлое, — рассуждал Дзирт. — Может, это был следующий шаг — избавиться от молота?

— Угу, а может, ему просто понадобились деньги, — язвительно добавил дворф, и Дзирт умолк.

На самом деле ему трудно было поверить в это. Вульфгар был неразлучен с Клыком Защитника и скорее дал бы отрубить себе руку, чем расстался бы с любимым оружием.

— Тогда, быть может, его обокрали, — помолчав, продолжил Дзирт. — Если, как мы думаем, Вульфгар осел в Лускане или Глубоководье, то он вполне мог стать жертвой грабителей.

— Или убийц, — мрачно добавил Бренор и снова уставился в звездное небо.

— Но мы же не можем этого знать, — негромко проговорил Дзирт.

Бренор, как-то по-стариковски ссутулившись, пожал плечами.

На следующее утро ветер принес черные тучи от вершин Хребта Мира, грозившие разразиться ливнями и превратить и без того влажную землю в трясину. Но тем не менее Кэтти-бри и Дзирт, покинув Десять Городов, направились в Лускан. Друзьям нужны были ответы на многие вопросы.