Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
Проблема равноправия по Российской Конституции 1 page
Проблемам противоречий в конституционном законодательстве РФ, равно как и несоответствий в законодательстве России в целом, уделяли и уделяют немало внимания. И до тех пор, пока не потеряет своего значения вопрос правильного и должного функционирования государства, сохранит свою актуальность и стремление добиться слаженной, максимально эффективной работы всех частей этого сложного механизма.
Конституция Российской Федерации занимает здесь отнюдь не последнее место. Ибо коллизии в Конституции отражаются во вновь и вновь возникающих, прогрессирующих клубках противоречий, подчас не только в действующем законодательстве, но и совершенно, казалось бы, отдаленных областях.
В то же время правоведы продолжают отмечать, что в Конституции весьма немало коллизий, что объясняется, во-первых, быстрыми темпами развития политических отношений в стране в конце 80-х - начале 90-х годов, а во-вторых, допущением сосуществования различных политических партий, организаций и движений. Не последнюю роль в этом плане играет и поспешность принятия Конституции России, и отсутствие условий для ознакомления широких социальных слоев с текстом ее проекта[213]. Но, по мысли Н.В. Щербаковой и В.И. Лайтмана, коллизии в Конституционных нормах неизбежны в любом обществе и государстве, особенно в переходные периоды[214]. Коллизии в законодательстве в настоящее время приобрели массовый характер; при этом они представляются весьма важными, ибо составляют, пожалуй, главную проблему как в сфере правотворчества, так и в процессах применения права. Коллизионное право завоёвывает всё более прочные позиции как самостоятельное, независимое явление в правовой науке[215], Ю.А. Тихомиров говорит о юридической конфликтологии как одновременно и научном направлении в праве, и явлении, напоминающем отрасль права, представляющем собой супер-отрасль права, близкую к таким комплексам, как публичное право, частное и гуманитарное право[216].
Довольно давно и много обсуждается в научной юридической литературе проблема реальности или номинальности равноправия субъектов РФ, которое декларирует Конституция. Не удивительно, что исследователи, среди которых не только специалисты в области государственного (конституционного) права, уделяют много внимания этой проблеме, а также смежным с ней вопросам. Почему? Да потому что равноправие субъектов тесно связано с проблемой федерализма, а это уже вопрос будущего России. «Проблема федерализма стала для России не просто актуальной, ее решение имеет принципиально важное значение для дальнейших судеб ее государственности», - небезосновательно замечает А.А. Воронин[217].
Россия – асимметричная федерация, причём довольно крупная, с особой историей формирования. Ричард Саква отмечает, что в России «имперское и советское наследие обусловило множество отличительных черт посткоммунистического (или демократического) федерализма, из которых особенно важен этнический характер федерализма, который проявляется в том, что Российская Федерация включает субъекты двух типов: республики, образованные на территориях компактного проживания титульной нации (или группы наций, как в случае с Дагестаном, Кабардино-Балкарией и некоторыми другими республиками); и регионы (все иные субъекты Федерации), образованные только по территориальному принципу»[218]. Хотя Саква забывает, что национальный принцип положен также в основу образования и двух других видов субъектов Российской Федерации: автономной области и автономных округов, его деление субъектов на республики и не-республики, на наш взгляд, вполне обоснованно.
Итак, в Российской Федерации провозглашено равноправие ее субъектов. Не говоря уже о том, что субъекты находятся фактически на разных исходных позициях: одни имели государственность (республики), а другие были всего лишь административными единицами - следует отметить весьма существенную неточность, заключенную в п. 4 ст. 5 Конституции РФ. Наиболее распространенной является точка зрения, что «согласно содержанию указанной нормы все субъекты РФ равноправны во взаимоотношениях между собой и с федеральными органами»[219]. Однако мы считаем, что здесь возможен и иной подход.
Успех любого исследования, надёжность сделанных выводов, их обоснованность во многом зависит от грамотного применения законов формальной логики, последовательности, непротиворечивости рассуждений. К этим бесспорным истинам мы хотели бы добавить ещё и такую, на наш взгляд, важную составляющую как точно определённый исходный момент, основную посылку, ось, на которую будут нанизываться факты и от которой будет отталкиваться всё последующее рассуждение.
Конечно, рассматривая проблемы равноправия субъектов РФ, мы имеем дело, в том числе и со спором о терминах, спором, который так не любил Л.Н. Гумилёв[220]. Но всё же, как нам представляется, его нельзя обходить, так как первое, с чего должна начинаться дискуссия о том, существует ли реальное равноправие между российскими субъектами федерации, это определение того, что же это такое равноправие, в чём оно заключается, где его границы. Когда речь ведётся о правовой науке, определяющим в любом исследовании должен быть закон, в том числе и определения, закреплённые в нём. Автор может соглашаться с ними или не соглашаться, но игнорировать, не учитывать их он не имеет права.
В нашем случае речь идёт о «равноправии субъектов РФ» - понятии, обозначенном не просто в законе, а в главном, основном, первом в системе российского законодательства акте - Конституции Российской Федерации. Но, читая наш Основной закон, приходишь к мысли, что не всё так просто и нормативная почва для споров действительно есть.
41 ст. 5 Конституции РФ гласит: «Российская Федерация состоит из республик, краёв, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов - равноправных субъектов Российской Федерации». В этой же статье мы ещё раз, а именно в ч.4, натыкаемся на термин «равноправие»: «Во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты равноправны».
Неизбежно встаёт вопрос, как эти термины соотносятся между собой? На наш взгляд, возможны два варианта ответа.
Первый из них состоит в том, что они (термины) могут соотноситься как общее и частное, целое и часть. Иными словами, законодатель говорит: «Все субъекты равноправны» и как бы особо заостряет внимание, подчёркивает, что в том числе они равноправны и во взаимоотношениях с центром (здесь и далее этот термин будет применяться как синоним понятию «взаимоотношениям с федеральными органами государственной власти»). То, о чём говорится в ч.4 ст.5, входит в понятие равноправия, но в то же время полностью его не исчерпывает. Выходит, что помимо равноправия во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти существует некое иное равноправие, выходящее за рамки, обозначенные в ч.4 ст.5 Конституции РФ. Но если это так, то как же быть с теми нормами (и не только в Конституции), которые прямо опровергают норму ч. 1 ст.5, закрепляя некоторые различия в правовом статусе субъектов. Эти различия неоднократно отмечались в литературе, но стоит ещё раз упомянуть некоторые из них:
Например, конституционно-правовой статус республик в составе Федерации характеризуется прежде всего тем, что они являются государствами в составе РФ. Иные же субъекты провозглашены государственно-территориальными образованиями - здесь речь идет о краях, областях, городах федерального значения, - либо национальным государственным образованием, что относится к автономным областям, автономным округам. Далее, в республике, в отличие от иных субъектов, можно констатировать наличие республиканского гражданства. Так, Конституция Республики Бурятии говорит о том, что гражданин Бурятии одновременно является гражданином России[221]. Конституция РФ предоставляет Республикам, и только Республикам, право устанавливать свои государственные языки, которые в органах государственной власти, органах местного самоуправления, государственных учреждениях республик употребляется наряду с государственным языком РФ[222]. А также традиционно сложились такие отличия, как Президент в республике, но губернатор в области, как Конституция в республике и, опять таки, устав области и т.д.
Мы не будем сейчас вступать в дискуссию о значимости этих отличий — это тема для отдельного исследования. Н. Варламова, например, в своей работе «Конституционная модель российского федерализма» заключает, что они (отличия) носят не более чем «фантомно-реверансный характер». Она называет их своеобразным компромиссом между автономными советскими социалистическими республиками, стремившимися в новой правовой системе сохранить и усилить свое «привилегированное» положение, и иными регионами, претендовавшими на равный с ними статус[223]. Мы же ограничимся лишь тем, что скажем: на наш взгляд, если в масштабе федерации эти отличия и не представляются такими уж огромными, то для конкретного субъекта, его населения они представляют важность в большей или меньшей степени. Кто-то считает себя ущемлённым, кому-то недостаточно имеющихся преимуществ и т.п. Это нередко становится причиной конфликтов.
Такое видение политических стремлений субъектов Российской Федерации, кстати, отмечали не только отечественные, но и западные исследователи. Профессор Кентского Университета Ричард Саква (Кентербери, Великобритания) писал, что политика регионов строится таким образом, что «республики ревностно стремятся защитить и расширить свои особые экономические и политические права, а другие субъекты Федерации настаивают на уравнивании прав за счет либо урезания прав республик, либо расширения своих собственных»[224].
Но если вернуться к вопросу об отличиях в правовом статусе, то более весомыми нам представляются те из них, которые не связаны с наименованием субъекта (республика это или, к примеру, край), а порождены какими-то конкретными факторами: экономическими, социальными, культурными и т.д. Правовую систему многих субъектов Федерации существенно дополняют заключенные между Российской Федерацией и некоторыми ее субъектами договоры, а также двусторонние и многосторонние договоры между отдельными субъектами Федерации. Таких договоров заключено уже достаточно много, и их число растет, причем многие из них содержат целый ряд важных нормативных предписаний, касающихся расширения экономических связей субъектов Федерации, а также культуры, образования и др.
Так, например, Калининградской области создание особой экономической зоны предоставило дополнительные права в области таможенного регулирования, транзита товаров, налогов и сборов, предпринимательской деятельности. Мы видим, что преимущества Калининградской области перед другими субъектами вовсе не связаны с тем, что это именно область, не тем, что в ней нет второго государственного языка или областного гражданства и т.п., а вызваны к жизни конкретными экономическими факторами, требующими подобной деформации статуса.
Итак, несмотря на утверждение законодателя, что все субъекты Российской Федерации равноправны, мы видим, что правовой статус субъектов всё-таки неодинаков. Велики эти различия или же нет - неважно, важно, что они есть и их нельзя не замечать.
Подобной точке зрения, несмотря на то, что внешне она кажется совершенно логичной и обоснованной, на наш взгляд, существует альтернатива. Можно и иначе взглянуть на ст.5, иначе оценить соотношение её частей.
Возможно предположить, что «равноправие», обозначенное в ч.4 ст. 5 Конституции РФ, вовсе не является частным случаем, примером, одним из компонентов «равноправия», о котором идёт речь в ч.1, а эти понятия тождественны. Иначе говоря, в ч.4 ст.5 раскрывается смысл этого термина, даётся его дефиниция. Содержание ч.4 не входит в содержание ч. 1 наряду с другими элементами, а само составляет и исчерпывает его, не оставляет место чему-то третьему. Получается, что субъекты равноправны только во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти, только в этом и ни в чём более. Поэтому вне пределов, очерченных ч.1 ст.5 Конституции РФ, о равноправии речь вести нельзя.
Действительно, если вглядеться в названные нами выше различия в правовом статусе, то видно, что они вовсе не связаны с отношениями центра и регионов. Так, центр абсолютно не интересует, есть ли в том или ином субъекте своё гражданство: правовой статус, которым Российская Федерация наделяет любого гражданина РФ, одинаков для всех как, скажем, на территории Республики Бурятия, где существует гражданство Бурятии, так и на любой другой территории, входящей в РФ. Федеральная власть также совершенно равнодушна к наличию или отсутствию у субъекта своего герба, гимна или флага. Эти и другие примеры показывают, что все эти различия не влияют на взаимоотношения субъектов с федеральными органами государственной власти, ибо лежат вне их. Различий же, относящихся к таковым, в нормах законодательства мы не обнаружим.
Так, независимо от своего статуса, все без исключения субъекты РФ посылают в Совет Федерации 2 представителей. Федеральное законодательство имеет приоритет в любом из субъектов РФ, независимо от его статуса. Размеры федеральных налогов унифицированы на всей территории страны, одинаковы в каждом субъекте, опять-таки независимо от его статуса. Все субъекты имеют одинаковую возможность заключить с РФ договор по вопросам разграничения предметов ведения и полномочий. Эти и другие примеры наглядно демонстрируют, что в рамках отношений регионов с центром различий в статусе субъектов нет.
Таким образом, можно заключить, указанные нами различия в правовом статусе республик, краёв, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов, на которые также обращали внимание многие учёные, не могут поколебать постулата о равноправии субъектов Российской Федерации, прописанного в ч.1 ст.5, так как лежат за пределами равноправия, не относятся к нему, как не способна поколебать равновесия весов гиря, не лежащая ни на одной из чаш.
Рассмотрев эти два варианта, попробуем как-то суммировать сказанное. Очевидно, что ни один из этих них нельзя назвать идеальным, снимающим все вопросы. Пойдя первым путём, мы неизбежно столкнёмся с неразрешимыми противоречиями между нормами. Налицо конфликт, причём конфликт не только между положением дел de-jure и de-facto, что само по себе не является уникальным (это всегда было и, видимо, будет), но и противоречие только в плоскости de-jure, что, конечно, не красит законодателя. В то же время мы не можем говорить о пробеле, не можем обвинять законодателя в том, что он не указал иных оснований, помимо взаимоотношений с федеральными органами государственной власти, по которым можно было бы судить о равноправии субъектов. Заострив внимание на каком-то одном, самом важном, с его точки зрения, параметре, законодатель вовсе не обязан указывать на все остальные. Правда, оставляя возможность для столь широкого понимания равноправия, авторы Конституции значительно увеличили вероятность возникновения противоречий между нормами, которые, как мы знаем и возникли.
Все эти противоречия исчезают при втором подходе к толкованию термина. Конфликта здесь нет. Но встаёт ряд вопросов: если в ч.4 даётся определение понятию из ч. 1 одной и той же статьи, то почему оно даётся именно в ч.4? Неужели не логично было бы определить упомянутый термин в той же первой части? Если даже допустить, что законодатель посчитал, что это две разные нормы и ни к чем их смешивать в одной части статьи, то почему бы не поместить определение в ч.2? Если это дефиниция, то к чему запутывать читателя, отделяя определяемое от определяемого двумя не связанными с ними частями? Очевидно, что мы имеем дело с ошибкой, недостатком, пробелом в законодательстве, а вернее, внутри одной статьи.
Таким образом, предложенные нами варианты не только не снимают всех вопросов, но наоборот, их ставят. Мы неизбежно натыкаемся либо на конфликт норм, либо на ошибку, пробел. Причём, если есть первое, то нет второго; если есть второе, то нет первого. Для обозначения подобного отношения между двумя вариантами развития одной ситуации, в одном из которых мы будем иметь А и не- В, а в другом В и не-А, мы решили прибегнуть к термину «зеркальный конфликт». В данной статье мы наглядно показали действие зеркального конфликта в поле юриспруденции. Подводя итог, необходимо отметить, что второй вариант представляется нам более реальным, ошибка законодателя отнюдь не случайна и обусловлена тонкой политико-психологической игрой с субъектами Российской Федерации.
Сложившаяся в современной России ситуация в сфере федеративного устройства такова, что центральной власти просто необходимо действовать подобными методами, чтобы обеспечить единство правового положения субъектов, системы государственной власти, правового статуса граждан и пр. на всей территории РФ. Нужно с пониманием отнестись к тому, что обеспечить строгое исполнения регионами федерального законодательства, следить за тем, чтоб субъекты РФ не выходили за рамки дозволенного, подрывая этим самым государственную целостность страны, весьма тяжело, особенно в такой большой, да ещё и асимметричной федерации. Мировой опыт показал, федеративное устройство, основанное одновременно на территориальном и национально-территориальном принципах, далеко не идеально, более того, оно заключает в себе определенные противоречия. И хотя, по мнению некоторых правоведов, начаты структурные изменения, относящие Россию в разряд потенциально неустойчивых государственных образований, сегодня любая попытка пересмотра национально-государственного устройства таит в себе угрозу для территориальной целостности государства.
Е.В. Тресцова.*
Российская правовая мысль и развитие института укрепления прав на недвижимое имущества
(на примере принципов осуществления государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним)
12 декабря 1993 года всенародным голосованием была принята Конституция Российской Федерации, в статье 35 которой было гарантировано право частной собственности на имущество. Его обеспечение базировалось на принципах свободного выбора формы осуществления данного права – индивидуально или совместно с другими лицами, невозможности принудительного изъятия имущества без судебного решения и равноценного возмещения, перехода права собственности в порядке наследования.
В развитие данных конституционных норм в гражданском законодательстве было установлено требование об обязательности государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним (ст. 131 ГК РФ). Это послужило началом возрождения существовавшего до революции и отвергнутого в советский период времени института укрепления прав. Его становление и обоснование получило развитие в трудах классиков российской цивилистической мысли Д.И.Мейера, И.А.Покровского, Г.Ф.Шершеневича и других специалистов в области науки гражданского права.
Основополагающее место в обеспечении вещных и обязательственных прав участников гражданского оборота занимают принципы осуществления государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Оценка их понятия, сущности и системы позволяет раскрыть содержание института укрепления прав и его развитие на современном этапе.
Слово «принцип» (principium) в переводе с латинского означает «первоначало»1. Принцип – исходное положение какой – либо теории, учения, науки, руководящее положение, основное правило, установка для какой - либо деятельности. Применительно к принципам государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним - это руководящие, основополагающие правовые положения, определяющие наиболее важные стороны данного направления государственной деятельности.
Выделение принципов государственной регистрации является важным этапом становления системы государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, поскольку именно они отражают характерные черты отношений в указанной сфере общественных отношений.
Современная система принципов государственной регистрации базируется на правовых конструкциях, которые нашли свое закрепление и развитие в дореволюционном российском и европейском законодательстве.
В Европе потребность в защите гражданского оборота земли путем привлечения публичной власти появилась значительно раньше, чем в России. Активно используя зарубежный опыт в данной сфере, такие знаменитые отечественные цивилисты, как А. В. Гантовер, Л. А. Кассо, Д. И. Мейер, И. А. Покровский, Г. Ф. Шершеневич на рубеже столетий внимательно изучали проблему участия публичной власти в обеспечении надежности гражданского оборота земли. И. А. Покровский в своей книге "Основные проблемы гражданского права" указывал на два основных принципа ведения поземельных книг в Западной Европе: принцип публичности (внесения) и принцип достоверности. Согласно принципу публичности, полагал И. А. Покровский, любые вещные права на землю являются законными для общества, если они записаны в поземельной книге. Другой выдающийся ученый Г. Ф. Шершеневич называл введение поземельных книг «началом законности».
На основе изучения зарубежного опыта к 1892 г. был разработан проект Вотчинного устава. Его предлагали назвать также Положением об укреплении прав на недвижимость.
В качестве основных принципов предложенного порядка «укрепления прав» указывались следующие:
а) «начало внесения» - совершение записи прав собственности, ограниченных прав, ограничений и обеспечений в крепостную книгу (ст. 1, 3 и 4 проекта Вотчинного устава);
б) публичность (гласность) - признание вотчинных книг гласными и достоверными (ст. 6 проекта);
в) бесповоротность - признание прав, приобретенных на основании записи в вотчинных книгах, бесповоротными (ст. 6 проекта);
г) специальность - точное указание в вотчинных книгах всего объема вносимых в нее прав и обременений;
д) принцип старшинства - предполагал, что первоочередность "укрепленных" ограничений и обременений прав собственности на недвижимость определяется временем внесения записи в вотчинную книгу (ст. 11 проекта)1.
Предусматривавший выделение данных принципов Вотчинный устав так и не был принят, тем не менее, исследования А. В. Гантовера, Л. А. Кассо, Д. И. Мейера, И. А. Покровского, Г. Ф. Шершеневича в области «укрепления вещных прав» на недвижимость не остались невостребованными. Их детальные разработки использовались последующими поколениями советских и российских юристов. Сформулированные ими правовые принципы легли в основу ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» от 21.07.1997 г.
Современное гражданское законодательство четко не обозначило всей совокупности принципов государственной регистрации. Это выразилось в том, что ряд принципов основополагающего значения либо вовсе не отражены в тексте ГК РФ, либо не сгруппированы в нем и разбросаны в различных нормативных правовых актах. Кроме того, ФЗ о государственной регистрации также четко не зафиксировал соответствующих принципов. Такие недостатки являются непосредственной причиной того, что позиции различных авторов относительно системы принципов государственной регистрации являются далеко не однозначными2.
Необходимо обратить внимание на то, что среди принципов государственной регистрации можно выделить как общие принципы, свойственные всей правовой системе и деятельности государственных органов в целом, так и специфические принципы, свойственные государственной регистрации.
1. Принцип законности, являясь общеправовым принципом (ч. 3 ст. 15 Конституции Российской Федерации), выступает в качестве основы регистрационной деятельности, осуществляемой учреждениями юстиции. Основными элементами законности являются:
а) наличие законов, регулирующих соответствующие общественные отношения. Современное законодательство о государственной регистрации находится в ведении Российской Федерации и состоит из ГК РФ, ФЗ о государственной регистрации, других федеральных законов и иных нормативных правовых актов РФ (п. 1 ст. 3 ФЗ о государственной регистрации). Принимаемые правительственные, ведомственные акты не должны противоречить закону;
б) обеспечение прав и законных интересов граждан и юридических лиц в процессе осуществления регистрационной деятельности;
в) соблюдение требований законодательства всеми участниками регистрационного процесса. Принцип законности регулирования отношений, возникающих в ходе осуществления государственной регистрации, предполагает законность действий граждан и юридических лиц, направленных на установление, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей (законность сделок), а также законность деятельности органов государственной регистрации.
2. Осуществление государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним возложено на специальную систему государственных органов - учреждения юстиции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним (п. 1 ст. 9 ФЗ о государственной регистрации). Таким образом, можно выделить один из важнейших принципов осуществления регистрации прав на недвижимость - государственный характер этой регистрации1.
Законодатель как в ГК РФ, так и в ФЗ о государственной регистрации использует словосочетание «регистрация прав на недвижимость» исключительно с определением «государственная», таким образом, однозначно определяя эту регистрацию как функцию государства. Государство же может осуществлять свои функции через свои органы и учреждения. Делегирование государственных функций коммерческим структурам, пусть даже учрежденным государством и находящимися в его собственности, является недопустимым. Иначе будет нарушен еще один принцип осуществления государственной регистрации – принцип единства, содержание которого необходимо рассмотреть далее в настоящей статье.
Вопрос о государственном характере регистрации имеет и еще один важный аспект. Государственная регистрация может быть рассмотрена в двух значениях: как определенная деятельность, процесс, которым можно разделить на несколько стадий, и как результат этого процесса в виде акта регистрации.
В связи в этим до введения в действие ФЗ о государственной регистрации в практической деятельности часто возникал вопрос, должен ли носить государственный характер и осуществляться органом государства весь процесс регистрации, включающий прием, проверку и подготовку документов к регистрации, а также их выдачу заявителю, либо на государственный орган может быть возложено только осуществление самого акта регистрации, а все остальные стадии процесса могут исполняться иными субъектами.
Надо подчеркнуть, что в соответствии с действующим в настоящее время ФЗ о государственной регистрации сам процесс регистрации не подлежит искусственному делению, его должен осуществлять единый орган, несущий всю полноту ответственности как за процесс, так и за его результат. Так, ст. 9 ФЗ к компетенции учреждений юстиции по государственной регистрации относит как проверку представленных документов и ранее зарегистрированных прав, так и собственно государственную регистрацию, а также выдачу документов, подтверждающих государственную регистрацию. Ст. 13 ФЗ о государственной регистрации в процесс государственной регистрации включает прием документов, правовую экспертизу, установление оснований для отказа в регистрации, внесении записей в реестр, совершение надписей на правоустанавливающих документах и выдачу удостоверений о произведенной государственной регистрации. Таким образом, весь комплекс действий, связанных с государственной регистрацией, отнесен к компетенции учреждения юстиции и возможность делегирования этих функций другому органу или коммерческой организации исключена.
Из этого принципа логично вытекает принцип единства государственной регистрации.
3. Принцип единства. Государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним производится в субъектах РФ единственным органом - учреждением юстиции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним (п. 1 ст. 9 ФЗ). Пункт 2 ст. 2 ФЗ закрепляет, что государственная регистрация проводится на всей территории РФ по установленной ФЗ о государственной регистрации единой системе записей о правах на каждый объект недвижимого имущества в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (ЕГРП).
4. Принцип самостоятельности функции регистрации прав на недвижимость и сделок с ней, выделяемый В. А. Алексеевым, определяет два аспекта самостоятельности: самостоятельность может пониматься как в организационном отношении, так и в функциональном смысле. Функция государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним обладает особой спецификой и заключается в фиксации и удостоверении бесспорных актов и состояний. Применительно к недвижимости речь идет об установлении фактов, необходимых для возникновения, изменения и прекращения прав на объекты недвижимости, фиксации на этом основании возникновения, изменения или прекращения этих прав и удостоверения этих обстоятельств.
В связи с этой спецификой регистрирующие органы должны представлять самостоятельную систему, полностью отделенную от любых органов, осуществляющих иные функции в сфере недвижимости. Так, в соответствии с ФЗ о государственной регистрации функция регистрации возложена на самостоятельную систему органов. И в соответствии с ФЗ о государственной регистрации и согласно Примерному положению об учреждении юстиции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним регистратор является независимым в принятии решений о регистрации или об отказе и регистрации. Даже уполномоченный Федеральный орган исполнительной власти в системе государственной регистрации – Министерство юстиции РФ и его территориальные подразделения не наделены полномочиями по непосредственному руководству учреждениями юстиции, не могут давать обязательных указаний по принятию конкретных решений.
Date: 2015-09-05; view: 381; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА... |