Философия эпохи Возрождения. Основные идеи и представители

Глава 1. Общая характеристика и периодизация эпохи Возрождения

В своём развитии европейское Возрождение (фр. Renaissance, итал. Rinascimento) прошло ряд исторических этапов:

1) Проторенессанс – XIII-начало XIV в.;

2) Ранний Ренессанс (треченто и кватроченто) с сер. XIV по XV в.;

3) Высокий Ренессанс (чинквиченто) – до второй трети XVI в.;

4) Поздний Ренессанс – вторая треть XVI – п. пол. XVII в. [8, с.319]

Термин Возрождение впервые введен Джорджо Вазари, архитектором, живописцем и историком искусства XVI в., для определения исторической эпохи, которая была обусловлена ранней стадией развития буржуазных отношений в Западной Европе. В современном значении термин был введён в обиход французским историком XIX века Жюлем Мишле.[7, с.90]

Среди определений Возрождения нет общепризнанного. Мыслители, писатели, историки, искусствоведы предлагают свои объяснения этому культурному феномену, обращая внимание на разные его признаки. Если сгруппировать множество самых разных признаков, можно понять культурный смысл Возрождения как:

— расцвет культуры;

— переворот в культуре;

— переходный культурный этап;

— восстановление античности.

Каждый из этих признаков может проявляться независимо от Ренессанса, но только их совокупность образует качественно новую ступень в развитии культуры. Поэтому мы можем определить европейское Возрождение как время мощного культурного расцвета, восстановление многих культурных традиций греко-римской древности; решительную культурную перестройку и переходный этап к новому времени в истории европейской цивилизации.[5, с.138] Отличительная черта этой эпохи – светский характер культуры и её антропоцентризм (то есть интерес, в первую очередь, к человеку и его деятельности). [3, с.323]

Феномен Возрождения связан с целым рядом факторов. Среди них:

- Исторические причины. Громадное расширение интеллектуального горизонта началось прежде всего благодаря Крестовым походам и торговле Италии на Востоке. Исследователи Азии, такие как венецианец Марко Поло, будоражили ограниченное воображение Средневековья широкой панорамой мира и подготавливали открытия Америки Колумбом. [4, с. 213]

- Политические и социальные причины. Смена республиканских правительств тираниями или диктатурами, такими как Сфорца в Милане, дом Эсте в Ферраре, Медичи во Флоренции и т.д. Отсюда пышность дворов, более свободные нравы, большая роскошь в искусствах. С другой стороны, в интеллектуальную и социальную жизнь вливается класс буржуазии. Отсюда замена рыцарского идеала насмешливостью и распущенностью и начало свободомыслия. Изменения, которые можно наблюдать в «Декамероне» Бокаччо. [10, с.85]

- Научные причины. Горячая любознательность, глубокая жажда знаний овладела умами. Когда душа погрузилась в мистические мечты и размышления, разум предъявил свои права. Вера не была ниспровергнута, но появилось желание изучать и понимать Природу. Наряду с Библией изучали Гомера и Вергилия. Отцам церкви предпочитали Цицерона. Аристотель и Платон заняли место Альберта Великого и Дунса Скотта. Галилей и Джордано Бруно еще не пришли, но были уже не далеко. Человеческий дух желал измерить и охватить видимый мир.

- Глубинная причина, внутренний импульс. Все эти влияния, пришедшие извне, являются перед нами как неотъемлемые факторы Возрождения, но они были объединены одним фактором, еще более мощным, который как бы собрал их воедино. Этот фактор существовал в воле человека того времени, в глубинном импульсе его внутренней жизни. То была новая необходимость личности развиваться свободно, без ярма и преград, раскрываться во всей своей полноте и независимости.

Человек того времени полон духовных сил. Пикко делла Мирадола писал: «О дивное и возвышенное назначение человека, которое дано достигнуть того, к чему он стремился, и быть тем, чем он хочет!» Ему вторил Массимо Фичино: «Человек измеряет небо и землю… ни небо не представляется для него слишком высоким, ни центр земли слишком глубоким… А так как человек познал строй небесных светил, то кто станет отрицать, что гений человека почти такой же, как у самого творца небесных светил, и что он некоторым образом мог бы создать эти светила, если бы имел орудия и небесный материал». [8, c.327-328] Эти слова со всей наглядностью показывают дерзновенный взлет человеческих воззрений, веры человека Возрождения в его силу и талант.

Рост городов-республик привёл к росту влияния сословий, не участвовавших в феодальных отношениях: мастеровых и ремесленников, торговцев, банкиров. Всем им была чужда иерархическая система ценностей, созданная средневековой, во многом церковной культурой и её аскетичный, смиренный дух. В городах стали возникать светские центры науки и искусства, деятельность которых находилась вне контроля церкви. Новое мировоззрение обратилось к античности, видя в ней пример гуманистических, неаскетичных отношений.

Таким образом, рост городов, обусловленный развитием общественного производства на основе товарно-денежных отношений, развитие торговых связей и коммуникаций, городской культуры, появление свободных от феодальной зависимости сословий подрывало основы феодализма.

Необходимость развития производительных сил дала толчок к опытному познанию природы, к переориентации философии с теологических и схоластических проблем на вопросы познания природы, а потребность в свободном от внешнего принуждения труде послужила импульсом к возникновению новых представлений о человеке, его свободе и достоинстве.

Глава 2. Гуманизм

Гуманизм — общественно-философское движение, рассматривавшее человека, его личность, его свободу, его активную, созидающую деятельность как высшую ценность и критерий оценки общественных институтов. [3, с.321] Нижняя его граница не очень отчетлива: приблизительно вторая половина XIV в. Распространившись в Германии, Франции, Англии и других странах, гуманизм в течение двух столетий стал движением международным. Исторической почвой для возникновения движения гуманизма послужило обогащение городов и расцвет в них светской культуры. Люди образованные стали ощущать себя не столь зависимыми, как это было в средневековье, от регламента католической церкви в нравственной и бытовой сферах. Главным центром гуманизма стала Флоренция, которую можно назвать столицей итальянского Ренессанса. [2, c.12]

Называя себя «мудрецами» или «ораторами», итальянские гуманисты обозначали свои занятия как «познание вещей, которые относятся к жизни и нравам и которые совершенствуются и украшают человека», - так писал на заре гуманизма о своих целях Леонардо Бруни. [2, c.14]

Подавляющее большинство гуманистов были выходцами из захудалых провинциальных городишек, являясь отпрысками небогатых, а то и вовсе бедных семейств. Но при этом они считали себя (в терминологии более позднего времени) аристократами духа. Они занимались политикой, философией, риторикой, этикой, литературными и историческими исследованиями, изучением античных pyкописей, педагогикой и воспитанием, в процессе их активной и разносторонней жизнедеятельности создавался новый особенный тип мышления — ренессансный гуманизм. [5, с.142]

Ослабление связей гуманистов с церковью усиливало их неприязнь к официальной учености, пропитанной церковно-схоластическим духом. У многих из них такая неприязнь перерастала в резко критическое отношение ко всей системе этой учености, к ее социальным и философским основам, к авторитарности, вне и без которой эта ученость не могла существовать. Немаловажно также напомнить, что гуманистическое движение началось в Италии в эпоху упадка морально-политического авторитета папства, связанного с событиями его «авиньонского пленения» (1309 — 1375), нередкими расколами католической церкви, когда в противовес «законным» папам появлялись антипапы и когда на церковных соборах оспаривалось верховенство пап в жизни церкви.

Показателем светского, антисакрального характера гуманистического движения является такой огромной исторической важности факт, как возникновение различных кружков гуманистов, не имевших никакого отношения к университетам и совсем не связанных с интересами церкви. Некоторые из этих кружков разрабатывали определенные уставы, регулировавшие их активную деятельность. Поадчеркивая значение образованности и таланта как важнейших проявлений и показателей человечности, гуманизм примерно с середины XV в. стал в Италии весьма влиятельной идеологией. Некоторые гуманисты избирались папами. [9, с.9-10]

Гуманистическое мировоззрение Возрождения вовсе не представляло собой единую идеологию. Но какие бы проблемы ни обсуждались в гуманистических кружках, о чем бы ни шла полемика, центром их размышлений оставался человек и понимание его сознательной потребности в самоутверждении.

Гуманисты воспринимали человека как наиболее прекрасное и совершенное творение Бога, рассматривая библейское выражение «по образу и подобию» как основание для распространения на него созидательных, творческих функций, видя его предначертание на Земле в активном созидательном действии, познании и преобразовании мира, в украшении его своим трудом, развитии искусств, наук и ремесла.

Глава 3. Реформация

Важнейшим этапом в культурно-историческом развитии Европы явилась Реформация – широкое религиозно-идеологическое и социально-политическое движение, начавшееся в первой четверти XVI в. в Германии и направленное на преобразование и исправление христианской религии, сложившейся в форме католического вероисповедания. [4 с.233]

Начало Реформации «официально» датируется 31октября 1517г., когда профессор теологии Виттенбергского университета Мартин Лютер прибил к дверям собора свои 95 тезисов с осуждением злоупотреблений про- дававших индульгенции (грамоты церкви об отпущении грехов). Мартин Лютер — главная фигура в немецкой Реформации, был прекрасным оратором и блистательным религиозным публицистом. Сравнивая «новую религиозность» протестантов с традиционной католической, Лютер утверждал, что не посредством церковных обрядов и таинств, а только при помощи веры, даруемой Богом, человек обретает спасение души. Нет принципиальной разницы между мирянином и профессиональными священнослужителями папского Рима, присвоившими себе право быть посредниками при общении людей с Богом. Поэтому стать протестантским пастором мог в принципе любой человек, в отличие от священников католицизма. [2, c.61-63]

Основное содержание лютеровской Реформации позднее сжато было сформулировано его ближайшими сподвижником Ф. Меланхтоном в «Аугсбургском вероисповедании» (1530г.) и заключалось в идее возможности личного спасения одной только верой, признании условности папства и всей церковной иерархии, в утверждении равенства всех верующих в вопросах веры перед Богом, что приводило к принципу «всеобщего священства» и значительному сокращению дорогостоящей церковной иерархии и культа. [4, c.244]

Новое понимание религии как непосредственной личной связи человека с Богом, сильнейший удар по католической церкви, духовному и политическому оплоту феодализма, ограничение церковного авторитета в вопросах веры и нравственности, понимание свободы совести как неотчуждаемого личного достояния, отстаивание нравственного значения труда и освящение деловой предприимчивости – вот далеко не полное перечисление заслуг обусловивших вклад М. Лютера в становление раннебуржуазной идеологии и культуры.

Радикальным продолжением Реформации стал Ж. Кальвин, основавший одно из самых мощных течений протестантизма. Кальвинизм еще более упростил христианский культ и богослужение, придав церкви республиканский характер (выборность руководства церкви мирянами), отделила ее от государства, хотя и оставил самостоятельной политической силой.

Критика кальвинизмом роскоши, праздности переходила у Кальвина в отрицание художественного творчества, литературы, искусства, запрет увеселений и развлечений, в строгую мелочную регламентацию личной жизни верующих и суровое преследование всякого инакомыслия.

В соответствии с присущей буржуазному укладу тенденции к духовно-идеологическому плюрализму кальвинизм позднее породил целый ряд течений и протестантских сект: пресвитериан, конгрегационалистов, пуритан, баптистов, адвентистов и др. [4, с.247]

Не провозглашая никакого социально-политического идеала, не требуя переделки общества в ту или иную сторону, не совершая каких-то научных открытий и достижений в области художественного творчества, Реформация изменила сознание человека, открыла перед ним новые духовные горизонты. Человек получил свободу самостоятельно мыслить, освободился от авторитарной опеки церкви, получил религиозную, самую действенную для него, санкцию на то, что собственный разум, совесть, нравственное чувство могут подсказать, как ему следует поступать.

Также непосредственным зримым результатом Реформации явилось отпадение от католицизма третьей разновидности христианского вероисповедания – протестантизма, ограничение всевластия римско-католической церкви во главе с папой и вообще ограничение притязаний любой церкви на власть и могущество.

Глава 4. Основные представители эпохи Возрождения

ФРАНЧЕСКО ПЕТРАРКА (1304—1374) — родоначальник итальянского Возрождения, великий поэт и мыслитель, политический деятель. Выходец из пополанской семьи Флоренции, он многие годы провел в Авиньоне при папской курии, а остаток жизни — в Италии. Петрарка много ездил по Европе, был близок с папами, государями. Его политические цели: реформа церкви, прекращение войн, единство Италии. Петрарка был знатоком античной философии, ему принадлежит заслуга собирания рукописей античных авторов, текстологической их обработки.

Гуманистические идеи Петрарка развивал не только в своей гениальной, новаторской поэзии, но и в латинских прозаических сочинениях — трактатах, многочисленных письмах, в том числе в его основном эпистолярии «Книге о делах повседневных». [1, c.3]

О Франческо Петрарке принято утверждать, что он сильнее, чем кто-либо – во всяком случае, в его времена – сосредоточен на себе. Что но был не только первым «индивидуалистом» Нового времени, но и гораздо более того – поразительно законченным эгоцентриком. [6, c.235]

В произведениях мыслителя на смену теоцентрическим системам средневековья пришел антропоцентризм ренессансного гуманизма. Петрарковское «открытие человека» дало возможность для более глубокого познания человека в науке, литературе, искусстве.

ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ (1454—1519) — гениальный итальянский художник, скульптор, ученый, инженер. Родился в Анкиано, около селения Винчи; отец его был нотариусом, перебравшимся в 1469 г. во Флоренцию. Первым учителем Леонардо был Андреа Вероккио. [7, c.110]

Интерес Леонардо к человеку и природе говорит о его тесной связи с гуманистической культурой. Созидательные способности человека он считал безграничными. Леонардо одним из первых обосновал идею познаваемости мира посредством разума и ощущений, которая прочно вошла в представления мыслителей XVI века. Сам он говорил о себе: «Я бы постиг все тайны, добравшись до сути!» [10, c.103]

Исследования Леонардо касались широкого круга проблем математики, физики, астрономии, ботаники, других наук. Его многочисленные изобретения были основаны на глубоком изучении природы, законов ее развития. Он был новатором и в теории живописи. Наивысшее проявление творчества Леонардо видел в деятельности художника, научно постигающего мир и воспроизводящего на полотне. О вкладе мыслителя в ренессансную эстетику позволяет судить его «Книга о живописи». Был воплощением созданного Возрождением «универсального человека». [1, c.305]

НИККОЛО МАКИАВЕЛЛИ (1469—1527) — итальянский мыслитель, дипломат, историк.

Флорентиец, происходил из древней, но обедневшей патрицианской семьи. В течение 14 лет занимал место секретаря Совета десяти, ведавшего военными и иностранными делами Флорентийской Республики. После реставрации во Флоренции власти Медичи был отстранен от государственной деятельности. В1513—1520 годах находился в изгнании. К этому периоду относится создание наиболее значительных произведений Макиавелли — «Государь», «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия», «История Флоренции», снискавших ему европейскую славу. Политический идеал Макиавелли — Римская Республика, в которой он видел воплощение идеи сильного государства, народ которой «много превосходит государей и в добродетели, и в славе». («Рассуждения о первой декаде Тита Ливия»). [1, c.326]

Идеи Н. Макиавелли оказали весьма значительное влияние на развитие политических учений.

ТОМАС MOP (1478—1535) — английский гуманист, писатель, государственный деятель.

Родился в семье лондонского адвоката, получил образование в Оксфордском университете, где примыкал к кружку оксфордских гуманистов. При Генрихе VIII занимал ряд высоких государственных постов. Очень важное значение для формирования и развития Мора как гуманиста имела его встреча и дружба с Эразмом Роттердамским. Был обвинен в государственной измене и казнен 6 июля 1535 года.

Самое известное произведение Томаса Мора — «Утопия», в котором отразилось и увлечение автора древнегреческой литературой и философией, и влияние христианской мысли, в частности трактата Августина «О граде Божьем», а также прослеживается идейная связь с Эразмом Роттердамским, гуманистический идеал которого был во многом близок Мору. Его идеи оказали сильное воздействие на общественную мысль. [1, c.479]

ЭРАЗМ РОТТЕРДАМСКИЙ (1469—1536) — один из наиболее выдающихся представителей европейского гуманизма и наиболее многосторонний из тогдашних ученых.

Эразм, незаконнорожденный сын бедного приходского священника, свои юные годы провел в монастыре августинцев, который ему удалось покинуть в 1493 году. Он с большим увлечением изучал произведения итальянских гуманистов и научную литературу, стал крупнейшим знатоком греческого и латинского языков.

Наиболее известное произведение Эразма — созданная им по образцу Лукиана сатира «Похвала Глупости» (1509), которая всего за одну неделю была написана в доме Томаса Мора. Эразм Роттердамский пытался синтезировать культурные традиции античности и раннего христианства. Он верил в естественную доброту человека, хотел, чтобы люди руководствовались требованиями разума; среди духовных ценностей Эразма — свобода духа, воздержанность, образованность, простота. [1, c.395]

ТОМАС МЮНЦЕР (около 1490—1525) — немецкий теолог и идеолог ранней Реформации и Крестьянской войны 1524— 1526 годов в Германии.

Сын ремесленника, Мюнцер получил образование в университетах Лейпцига и Франкфурта-на-Одере, откуда вышел со степенью бакалавра богословия, и стал проповедником. Испытал влияние мистиков, анабаптистов и гуситов. В первые годы Реформации Мюнцер выступал приверженцем и сторонником Лютера. Затем он развил свое учение о народной Реформации.

В понимании Мюнцера главные задачи Реформации заключались не в установлении новой церковной догмы или новой формы религиозности, а в провозглашении близкого социально-политического переворота, который должен быть произведен массой крестьян и городской бедноты. Томас Мюнцер стремился к республике равноправных граждан, в которой люди будут заботиться о том, чтобы господствовали справедливость и право.

Для Мюнцера Священное Писание подлежало свободному толкованию в контексте современных событий, — толкованию, непосредственно обращенному к духовному опыту читателя.

Томас Мюнцер был схвачен после поражения восставших в неравном бою 15 мая 1525 года и, после жестоких пыток, казнен. [1, c.539]

Заключение

На основании первой главы можно сделать вывод, что основными чертами культуры Возрождения являются:

- анторопоцентризм,

- гуманизм,

- модификация средневековой христианской традиции,

- особое отношение к античности – возрождение античных памятников и античной философии,

- новое отношение к миру.

Что касается гуманизма, то его деятели подчеркнули ценность человеческой личности, независимость достоинства личности от происхождения и родовитости, способность человека к постоянному совершенствованию и уверенность в его безграничных возможностях.

Реформация же сыграла исключительно важную роль в становлении мировой цивилизации и культуры в общем. Она способствовала процессу появления человека буржуазного общества – автономного индивида со свободой нравственного выбора, самостоятельного и ответственного в своих убеждениях и поступках, подготавливая этим почву для идеи прав человека. В носителях протестантских идей выразился новый, буржуазный, тип личности с новым отношением к миру.

Деятели эпохи Возрождения оставили нам обширное творческое наследие, которое охватывает философию, искусство, политологию, историю, литературу, естественные науки и многие другие области. Ими были сделаны многочисленные открытия, которые являются огромным вкладом в развитие мировой культуры.

Таким образом, эпоха Возрождения есть локальное по масштабам, но глобальное по последствиям явление, которое оказало сильнейшее воздействие на развитие современной западной цивилизации и культуры с ее достижениями: эффективной рыночной экономикой, гражданским обществом, демократическим правовым государством, цивилизованным образом жизни, высокой духовной культурой.

[ Учение Френсиса Бэкона об «идолах»

Идолы и ложные понятия, которые уже пленили человеческий разум и глубоко в нем укрепились, так владеют умом людей, что затрудняют вход истине, но, если даже вход ей будет дозволен и предоставлен, они снова преградят путь при самом обновлении наук и будут ему препятствовать, если только люди, предостереженные, не вооружатся против них, насколько возможно.

XXXIX

Есть четыре вида идолов, которые осаждают умы людей. Для того, чтобы изучать их, дадим им имена. Назовем первый вид идолами рода, второй — идолами пещеры, третий — идолами площади и четвертый — идолами театра.

XL

Построение понятий и аксиом через истинную индукцию есть, несомненно, подлинное средство для того, чтобы подавить и изгнать идолы. Но и указание идолов весьма полезно. Учение об идолах представляет собой то же для истолкования природы, что и учение об опровержении софизмов — для общепринятой диалектики.

XLI

Идолы рода находят основание в самой природе человека, в племени или самом роде людей, ибо ложно утверждать, что чувства человека есть мера вещей. Наоборот, все восприятия как чувства, так и ума покоятся на аналогии человека, а не на аналогии мира. Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривленном и обезображенном виде.

XLII

Идолы пещеры суть заблуждения отдельного человека. Ведь у каждого, помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы. Происходит это или от особых прирожденных свойств каждого, или от воспитания и бесед с другими, или от чтения книг и от авторитетов, перед какими кто преклоняется, или вследствие разницы во впечатлениях, зависящей от того, получают ли их души предвзятые и предрасположенные или же души хладнокровные и спокойные, или по другим причинам. Так что дух человека, смотря по тому, как он расположен у отдельных людей, есть вещь переменчивая, неустойчивая и как бы случайная. Вот почему Гераклит правильно сказал, что люди ищут знаний в малых мирах, а не в большом, или общем, мире.

XLIII

Существуют еще идолы, которые происходят как бы в силу взаимной связанности и сообщества людей. Эти идолы мы называем, имея в виду порождающее их общение и сотоварищество людей, идолами площади. Люди объединяются речью. Слова же устанавливаются сообразно разумению толпы. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом осаждает разум. Определения и разъяснения, которыми привыкли вооружаться и охранять себя ученые люди, никоим образом не помогают делу. Слова прямо насилуют разум, смешивают все и ведут людей к пустым и бесчисленным спорам и толкованиям.

XLIV

Существуют, наконец, идолы, которые вселились в души людей из разных догматов философии, а также из превратных законов доказательств. Их мы называем идолами театра, ибо мы считаем, что, сколько есть принятых или изобретенных философских систем, столько поставлено и сыграно комедий, представляющих вымышленные и искусственные миры. Мы говорим это не только о философских системах, которые существуют сейчас или существовали некогда, так как сказки такого рода могли бы быть сложены и составлены во множестве; ведь вообще у весьма различных ошибок бывают почти одни и те же причины. При этом мы разумеем здесь не только общие философские учения, но и многочисленные начала и аксиомы наук, которые получили силу вследствие предания, веры и беззаботности. Однако о каждом из этих родов идолов следует более подробно и определенно сказать в отдельности, дабы предостеречь разум человека.

XLV

Человеческий разум в силу своей склонности легко предполагает в вещах больше порядка и единообразия, чем их находит. И в то время как многое в природе единично и совершенно не имеет себе подобия, оп придумывает параллели, соответствия и отношения, которых нет. Отсюда толки о том, что в небесах все движется по совершенным кругам \...\

XLVI

Разум человека все привлекает для поддержки и согласия с тем, что он однажды принял, — потому ли, что это предмет общей веры, или потому, что это ему нравится. Каковы бы ни были сила и число фактов, свидетельствующих о противном, разум или не замечает их, или пренебрегает ими, или отводит и отвергает их посредством различении с большим и пагубным предубеждением, чтобы достоверность тех прежних заключений осталась ненарушенной. И потому правильно ответил тот, который, когда ему показали выставленные в храме изображения спасшихся от кораблекрушения принесением обета и при этом добивались ответа, признает ли теперь он могущество богов, спросил в свою очередь: «А где изображения тех, кто погиб, после того как принес обет?» Таково основание» почти всех суеверий—в астрологии, в сновидениях, в поверьях, в предсказаниях и тому подобном. Люди, услаждающие себя подобного рода суетой, отмечают то событие, которое исполнилось, и без внимания проходят мимо того, которое обмануло, хотя последнее бывает гораздо чаще. Еще глубже проникает это зло в философию и в науки. В них то, что раз признано, заражает и подчиняет себе остальное, хотя бы последнее было значительно лучше и тверже. Помимо того, если бы даже и не имели места эти указанные нами пристрастность и суетность, все же уму человеческому постоянно свойственно заблуждение, что он более поддается положительным доводам, чем отрицательным, тогда как по справедливости он должен был бы одинаково относиться к тем и другим; даже более того, в построении всех истинных аксиом большая сила у отрицательного довода.

XLVII

На разум человеческий больше всего действует то, что сразу и внезапно может его поразить; именно это обыкновенно возбуждает и заполняет воображение. Остальное же он незаметным образом преобразует, представляя его себе таким же, как и то немногое, что владеет его умом. Обращаться же к далеким и разнородным доводам, посредством которых аксиомы испытываются, как бы на огне, ум вообще не склонен и не способен, пока этого не предпишут ему суровые законы и сильная власть.

XLVIII

Жаден разум человеческий. Он не может ни остановиться, ни пребывать в покое, а порывается все дальше. Но тщетно! Поэтому мысль не в состоянии охватить предел и конец мира, но всегда как бы по необходимости представляет что-либо существующим еще далее. \...\ Это бессилие ума ведет к гораздо более вредным результатам в раскрытии причин, ибо, хотя наиболее общие начала в природе должны существовать так, как они были найдены, и в действительности не имеют причин, все же ум человеческий, не зная покоя, и здесь ищет более известного. И вот, стремясь к тому, что дальше, он возвращается к тому, что ближе к нему, а именно к конечным причинам, которые имеют своим источником скорее природу человека, нежели природу Вселенной, и, исходя из этого источника, удивительным образом исказили философию. Но легковесно и невежественно философствует тот, кто ищет причины для всеобщего, равно как и тот, кто не ищет причин низших и подчиненных.

XLIX

Человеческий разум не сухой свет, его окропляют воля и страсти, а это порождает в науке желательное каждому. Человек скорее верит в истинность того, что предпочитает. Он отвергает трудное — потому что нет терпения продолжать исследование; трезвое — ибо оно неволит надежду; высшее в природе — из-за суеверия; свет опыта — из-за надменности и презрения к нему, чтобы не оказалось, что ум погружается в низменное и непрочное; парадоксы — из-за общепринятого мнения. Бесконечным числом способов, иногда незаметных, страсти пятнают и портят разум.

L

Но в наибольшей степени запутанность и заблуждения человеческого ума происходят от косности, несоответствия и обмана чувств, ибо то, что возбуждает чувства, предпочитается тому, что сразу чувств не возбуждает, хотя бы это последнее и было лучше. Поэтому созерцание прекращается, когда прекращается взгляд, так что наблюдение невидимых вещей оказывается недостаточным или отсутствует вовсе. Поэтому все движение духов, заключенных в осязаемых телах, остается скрытым и недоступным людям. Подобным же образом остаются скрытыми более тонкие превращения в частях твердых тел — то, что принято обычно называть изменением, тогда как это на самом деле перемещение мельчайших частиц. Между тем без исследования и выяснения этих двух вещей, о которых мы сказали, нельзя достигнуть ничего значительного в природе в практическом отношении. Далее, и сама природа воздуха и всех тел, которые превосходят воздух тонкостью (а их много), почти неизвестна. Чувство само по себе слабо и заблуждается, и немногого стоят орудия, предназначенные для усиления и обострения чувств. Всего вернее истолкование природы достигается посредством наблюдений в соответствующих, целесообразно поставленных опытах. Здесь чувство судит только об опыте, опыт же — о природе и о самой вещи.

LI

Человеческий ум по природе своей устремлен на абстрактное и текучее мыслит как постоянное. Но лучше рассекать природу на части, чем абстрагироваться. Это и делала школа Демокрита, которая глубже, чем другие, проникла в природу. Следует больше изучать материю, ее внутреннее состояние и изменение состояния, чистое действие и закон действия или движения, ибо формы суть выдумки человеческой души, если только не называть формами эти законы действия.

LII

Таковы те идолы, которых мы называем идолами рода. Они происходят или из единообразия субстанции человеческого духа, или из его предвзятости, или из его ограниченности, или из неустанного его движения, или из внушения страстей, или из неспособности чувств, или из способа восприятия.

LIII

Идолы пещеры происходят из присущих каждому свойств как души, так и тела, а также из воспитания, из привычек и случайностей. Хотя этот род идолов разнообразен и многочислен, все же укажем на те из них, которые требуют больше всего осторожности и больше всего способны совращать и загрязнять ум.

LIV

Люди любят или те частные науки и теории, авторами и изобретателями которых они считают себя, или те, в которые они вложили больше всего труда и к которым они больше всего привыкли. Если люди такого рода посвящают себя философии и общим теориям, то под воздействием своих предшествующих замыслов они искажают и портят их. \...\

LV

Самое большое и как бы коренное различие умов в отношении философии и наук состоит в следующем. Одни умы более сильны и пригодны для того, чтобы замечать различия в вещах, другие — для того, чтобы замечать сходство вещей. Твердые и острые умы могут сосредоточить свои размышления, задерживаясь и останавливаясь па каждой тонкости различий. А умы возвышенные и подвижные распознают и сопоставляют тончайшие везде присущие подобия вещей. Но и те и другие умы легко заходят слишком далеко в погоне либо за подразделениями вещей, либо за тенями.

LVII

Созерцания природы и тел в их простоте размельчают и расслабляют разум; созерцания же природы и тел в их сложности и конфигурации оглушают и парализуют разум. \...\ Поэтому эти созерцания должны чередоваться и сменять друг друга с тем, чтобы разум сделался одновременно проницательным и восприимчивым и чтобы избежать указанных нами опасностей и тех идолов, которые из них проистекают.

LVIII

Осмотрительность в созерцаниях должна быть такова, чтобы не допустить и изгнать идолы пещеры, кои преимущественно происходят либо из господства прошлого опыта, либо от избытка сопоставления и разделения, либо из склонности к временному, либо из обширности и ничтожности объектов. Вообще пусть каждый созерцающий природу вещей считает сомнительным то, что особенно сильно захватило и пленило его разум. Необходима большая предосторожность в случаях такого предпочтения, чтобы разум остался уравновешенным и чистым.

LIX

Но тягостнее всех идолы площади, которые проникают в разум вместе со словами и именами. Люди верят, что их разум повелевает словами. Но бывает и так, что слова обращают свою силу против разума. Это сделало науки и философию софистическими и бездейственными. Большая же часть слов имеет своим источником обычное мнение и разделяет вещи в границах, наиболее очевидных для разума толпы. Когда же более острый разум и более прилежное наблюдение хотят пересмотреть эти границы, чтобы они более соответствовали природе, слова становятся помехой. Отсюда и получается, что громкие и торжественные диспуты ученых часто превращаются в споры относительно слов и имен, а благоразумнее было бы (согласно обычаю и мудрости математиков) с них и начать для того, чтобы посредством определений привести их в порядок. Однако и такие определения вещей, природных и материальных, не могут исцелить этот недуг, ибо и сами определения состоят из слов, а слова рождают слова, так что было бы необходимо дойти до частных примеров, их рядов и порядка, как я скоро и скажу, когда перейду к способу и пути установления понятий и аксиом.

LXI

Идолы театра не врождены и не проникают в разум тайно, а открыто передаются и воспринимаются из вымышленных теорий и из превратных законов доказательств. Однако попытка опровергнуть их решительно не соответствовала бы тому, что сказано нами. Ведь если мы не согласны ни относительно оснований, ни относительно доказательств, то невозможны никакие доводы к лучшему. Честь древних остается незатронутой, у них ничего нe отнимается, потому что вопрос касается только пути. Как говорится, хромой, идущий по дороге, опережает того, кто бежит без дороги. Очевидно и то, что, чем более ловок и быстр бегущий по бездорожью, тем больше будут его блуждания.

Наш же путь открытия наук таков, что он немногое оставляет остроте и силе дарований, но почти уравнивает их. Подобно тому как для проведения прямой линии или описания совершенного круга много значат твердость, умелость и испытанность руки, если действовать только рукой,— мало или совсем ничего не значит, если пользоваться циркулем и линейкой. Так обстоит и с нашим методом. Однако, хотя отдельные опровержения здесь не нужны, надо кое-что сказать о видах и классах этого рода теорий. Затем также и о внешних признаках их слабости и, наконец, о причинах такого злосчастного долгого и всеобщего согласия в заблуждении, чтобы приближение к истине было менее трудным и чтобы человеческий разум охотнее очистился и отверг идолы.

LXII

Идолы театра или теорий многочисленны, и их может быть еще больше, и когда-нибудь их, возможно, и будет больше. Если бы в течение многих веков умы людей не были заняты религией и теологией и если бы гражданские власти, особенно монархические, не противостояли такого рода новшествам, пусть даже умозрительным, и, обращаясь к этим новшествам, люди не навлекали на себя опасность и не несли ущерба в своем благосостоянии, не только не получая наград, но еще и подвергаясь презрению и недоброжелательству, то, без сомнения, были бы введены еще многие философские и теоретические школы, подобные тем, которые некогда в большом разнообразии процветали у греков. Подобно тому как могут быть измышлены многие предположения относительно явлений небесного эфира, точно так же и в еще большей степени могут быть образованы и построены разнообразные догматы относительно феноменов философии. Вымыслам этого театра свойственно то же, что бывает и в театрах поэтов, где рассказы, придуманные для сцены, более слажены и красивы и скорее способны удовлетворить желания каждого, нежели правдивые рассказы из истории.

Содержание же философии вообще образуется путем выведения многого из немногого или немногого из многого, так что в обоих случаях философия утверждается на слишком узкой основе опыта и естественной истории и выносит решения из меньшего, чем следует. Так, философы рационалистического толка выхватывают из опыта разнообразные и тривиальные факты, не познав их точно, но изучив и не взвесив прилежно. Все остальное они возлагают па размышления и деятельность ума.

Есть ряд других философов, которые, усердно и тщательно потрудившись над немногими опытами, отважились вымышлять и выводить из них свою философию, удивительным образом извращая и толкуя все остальное применительно к ней.

Существует и третий род философов, которые под влиянием веры и почитания примешивают к философии богословие и предания. Суетность некоторых из них дошла до того, что они выводят науки от духов и гениев. Таким образом, корень заблуждений ложной философии троякий: софистика, эмпирика и суеверие.

LXIV

\...\ если люди, побужденные нашими указаниями и распростившись с софистическими учениями, серьезно займутся опытом, то тогда, вследствие преждевременной и торопливой горячности разума и его стремления вознестись к общему и к началам вещей, возможно, возникнет большая опасность от философий этого рода. Это зло мы должны предупредить уже теперь. Итак, об отдельных видах идолов и об их проявлениях мы уже сказали. Все они должны быть отвергнуты и отброшены твердым и торжественным решением, и разум должен быть совершенно освобожден и очищен от них. Пусть вход в царство человека, основанное на науках, будет почти таким же, как вход в царство небесное, «куда никому не дано войти не уподобившись детям».