Глава 36

От Десмонда Йеля нас отделяла уже половина Адского холма. Он хорошо оторвался, но он тоже какое‑то время бежал, и усталость вместе с повреждениями его земного тела взяли свое. Колени у него дрожали, заставляя каждые несколько шагов припадать к земле. Язык вывалился на сторону, как у собаки, кровь сочилась в местах, где ослаб щит. Это было хорошо.

Очевидно, что он создал себе секту отлично вооруженных людей для прикрытия своего отхода. Ну, я же знала, что он хитрый старый демон, и должна была догадаться, что план отхода у него есть.

Его приспешники залегли за брошенным микроавтобусом с надписью «МИССИЯ ГОСПОДА НАШЕГО В КОРПУС‑КРИСТИ» и открыли по нам огонь, когда мы с Вайлем направились к ним. Стрельба их слова доброго не стоила, но преимущество позиции у них было колоссальное. Им только и надо было вести заградительный огонь, пока Йель пройдет остаток склона и будет уже совсем вне нашей досягаемости.

Как только банда Йеля открыла стрельбу, мы укрылись за четырехфутовым бетонным барьером у подножия, чтобы обдумать следующий ход. Ну, и чтобы нам головы не снесли, конечно. Даже идиотам может иногда повезти.

– Джерико, есть у тебя что‑то вроде поддержки с воздуха? – спросила я.

– Летят сюда, – ответил он, пряча телефон в карман, – но вряд ли успеют перехватить этого старика.

– Черт!

Я прислонилась спиной к барьеру, переглянулась с Вайлем. Даже непонятно, кто из нас сильнее злился. Быть рядом с целью – и вот так пролететь. Нет, никто из нас на это не согласился бы. Надо оказаться на гребне этого холма, и быстро!

– Эта броня пуленепробиваемая, – напомнил мне Вайль. – Но она меня сильно тормозит. Боюсь, что кто‑нибудь из этих дебильных стрелков пробьет мне мозги прежде, чем я до него доберусь.

Он показал на ту часть головы, где дыхание Чень Луна растопило лед. Пуля его не убьет, но выведет из игры, а этого мы себе сейчас позволить не могли.

Ну, Жас, оглядись же! Что тебе послужит инструментом? Что позволит взбежать на холм и не погибнуть раньше, чем ты уберешь этого монстра?

– Джерико, у этого вашего грузовика есть позади пандус?

Он кивнул:

– Нам нужно иногда убирать с дороги чужие машины.

– Вот это я и хотела услышать. Вайль, у тебя руки слушаются?

Он сжал кулаки. Пальцы согнулись только наполовину, но этого более чем достаточно.

Забавная штука: если у кого‑нибудь есть хоть половина плана, это гальванизирует всю команду. Пока Фентимор и Рэнд вели ответный огонь, не давая банде сборщика захватить полный контроль над полем боя, остальные бросились собирать пандус. Пришлось подгонять на ходу, зато пандус отлично лег на бетонный барьер. Если департамент дорог так уверен, что может завести свои трактора по этой штуке, скосить склон и вернуться как по маслу, то отлично. У меня был план слегка иной.

– Так что, – спросил Джерико, когда я влезала в старый бронежилет, брошенный кем‑то на заднее сиденье грузовика, – будешь тут Ивела Канивела [3]изображать?

Пригнувшись возле переднего колеса джипа, мы посмотрели сперва на пандус,

– Прыжок получается крутой, – сказала я ему. – Но зато у нас достаточно места для разгона. И нам нужны колеса на этом холме, иначе нам сборщика не поймать. Разве что вы знаете способ быстрее и лучше?

Джерико принялся рассматривать варианты, а бронежилет вдруг стал на меня давить, и тяжело. И естественно, именно этот момент выбрала моя материнская плата, чтобы быстренько провести внутренне сканирование, вскинуть свои невидимые руки и заверещать: «О боже милостивый, мою кровь выпил ВАМПИР!» – а потом начать общее отключение. Я села на ближайшую горизонтальную поверхность – на подножку автомобиля.

– Что с вами? – спросил Джерико.

Присевший возле задней шины Коул – он помогал Вайлю надеть шлем – посмотрел на меня с тревогой.

– Нормально, – ответила я и натянула шлем, чтобы бледность меня не выдала. Такую непосредственную цену заплатила я за увеличение Чувствительности. Наверняка будут и отдаленные последствия, но сейчас не время заморачиваться.

Проблема была в том, что как только мягкая подкладка кевларового шлема легла мне на голову, даже стук шальных пуль по бетону не мог отвлечь меня от леденящей жилы мысли, что на этот раз я откусила кусок не по зубам и могу им подавиться насмерть.

Я отклонилась назад, со звоном стукнулась головой о дверцу.

– Черт побери!

– Что такое? – спросил Вайль.

Не желая обсуждать свою насущную потребность завернуться в любимое одеяльце и недельку поспать, я рискнула выглянуть в окно.

– Йель на вершине холма.

Он нагнулся вперед, упираясь руками в колени, отдуваясь, как ожиревший курильщик. Сержант Беттс выстрелил, и сборщик свалился.

– Есть! – воскликнул Беттс и тут же замотал головой, не веря своим глазам, когда Йель поднялся. – Что за черт?

– В середину лба, ребята! – заорала я, но они не слышали. А слышали бы – все равно без толку. Йель ни за что к нам не повернется – по собственной воле.

Вайль оседлал «ниндзя», завел мотор, подъехал ко мне, и Коул помог мне сесть.

– Ну и легковесные же мы с тобой, – сказала я Вайлю, когда он дал газу, заезжая для разгона на территорию разрушенной заправочной станции.

– На луне были бы легковесными, – ответил он, и мне это показалось смешным. Я засмеялась, одновременно мысленно молясь, чтобы шины у Джерико были полностью накачаны.

Я посмотрела наверх, на холм. Будто по этому сигналу Йель открыл еще какой‑то потайной карман в своих пижонских кожаных штанах. Я готова была отпустить шуточку, сравнивая сборщицкого портного с миссис Пошла‑Ты‑в‑Жопу, но тут он вытащил пластиковый пакет, и лежащий в пакете темно‑красный внутренний орган будто сжался, пытаясь избежать своей судьбы.

– Бог мой!

Меня изо всех сил тянуло отвернуться. Спасти тот крошечный кусочек собственного существа, который до сих пор думал, что загадывать желание на падающую звезду – не совсем пустое занятие, и что Санта‑Клаус – милый старый дедушка, пусть даже родители вынуждены вместо него таскать тяжести. Но моя работа требовала смотреть и видеть. Нельзя целиться, закрыв глаза.

Йель размахнулся, запустил сердцем в стену разрушенной церкви, вызвав кровавый дождь, из которого медленно соткалась дверь. И не успела она начать пульсировать, как Вайль ударил по газам.

Я обхватила его за пояс, благодарная внезапному скачку адреналина, который только и помог мне удержаться. Мы рванули к пандусу, как пара маньяков‑каскадеров, поддали газу точно в нужной точке и перелетели барьер с таким запасом, что под нами мог бы проехать фургон.

Не будь у меня пузырь пустой, я бы и обмочиться могла, когда у Вайля переднее колесо завиляло после приземления. Мы завалились направо почти до земли, и пахнуло дождевыми червями. Выправились, но слишком сильно, и миг прижало левую голень к траве, да так, что остались волдыри от ожогов трением. Только вампирская сила Вайля спасла байк – а заодно и нас – от настоящей аварии.

На середине склона пара пуль отскочила с визгом от бронежилета Вайля, но стрельба прекратилась, когда я выхватила «Скорбь» и ответила на огонь. К тому же наши стрелки прикрытия отлично справлялись со своей задачей, и ребята из банды сборщика решили, наверное, какое‑то время не высовываться.

Мы рвали колесами землю, настигая Йеля, отыгрывая потерянное у подножия холма.

– Еще чуть‑чуть – и будет поздно, – сказал Вайль.

Йель почти коснулся двери. Она начала открываться. Из щели брызнул неземной свет, похожий на щит, закрывающий сборщика – черный, острый как бритва.

Я прицелилась в Йеля. стараясь держать руку ровно – это было как балансировать стеклянным шариком на кегельном шаре, – и спустила курок. Пуля дзенькнула, попав Йелю в висок – сборщик пошатнулся, упал на колени. Даже не пытаясь подняться, он пополз к двери и ринулся к ней, когда подполз поближе. Дверь открылась еще сильнее, и он схватился за край, потянул ее на себя, чтобы быстрее открыть.

Вайль направил мотоцикл на него, переехал на уровне бедер, и сборщик заорал так, что из трубы церкви вылетели летучие мыши. Мы оба скатились на землю, я попыталась встать, но что‑то так ударило меня в спину, что мне показалось, будто легкое вылетело из груди. Я рухнула лицом вниз, тут же поняв, что меня подстрелили. Бронежилет сделал свое дело, но боль все равно была адская.

– Ах ты сука!

Я подняла глаза. Это Коул сказал? Ну, слава те Господи! Он нашел расщелину, идущую вверх по западному гребню холма – отсюда я ее видела, хотя с нашей точки выгрузки она не была видна. Коул по ней далеко продвинулся, хотя остался ярдов на пятьдесят ниже нас. Сверкнула вспышка из его дула – раздался крик умирающего. Коул пришел со своим стволом.

– Жасмин, помоги, пожалуйста! – позвал меня Вайль.

Еще раз грохнул выстрел Коула – и снова крик дал мне знать, что пора двигаться. Я подобралась к Вайлю. Он как раз был занят перетягиванием каната. Чьи‑то костлявые когтистые пальцы цвета обожженной солнцем кожи вцепились в запястья Йеля и тянули его в расширявшуюся щель. И сам Йель прокопал уже две канавы сапогами, пытаясь вырваться из хватки Вайля.

Вайль обхватил его за пояс, но тиски эти состояли в основном изо льда, и сборщик выскальзывал. Вайлю приходилось то и дело закрепляться заново, и каждый раз Йель выигрывал еще долю дюйма. Я не успела прицелиться, как сообщник Йеля потянул сильнее – и голова сборщика скрылась за дверью.

– Его надо вытащить, – сказал Вайль. – Хватайся!

Я схватила за ноги и дернула, отчего их владелец издал вопль, сообщивший мне, что мотоцикл все‑таки его помял. Отлично. Я продолжала тянуть, и с помощью Вайля мы вытащили голову Йеля под выстрел. Но стоило мне отпустить руки, чтобы прицелиться, Вайль не удержал хватку.

– Да черт побери, затрахала эта фигня! – заорала я, хватаясь за икры выше ковбойских сапог, которыми я когда‑то восхищалась и к которым тянулась. – Я на этом задании получила пулю, нож и ожог! Вымоталась так, что меня атомной бомбой не разбудишь, и только сейчас до меня дошло, что надо будет убивать и убивать шестерок Самоса, чтобы до него самого добраться. Ну и злая же я, блин!

С этими словами я дернула так, что сама повалилась на спину.

Я с трудом поднялась на колени, и тут Вайль сказал:

– Вижу третий глаз!

– Ну и черта ли мне с ним делать? – огрызнулась я. – Стоит мне его отпустить, он тут же вползет туда!

– Да пусть его хоть кто‑нибудь пристрелит! – рявкнул Вайль.

Мой ответ утонул в грохоте выстрела Коула. Ноги, за которые я держала, обмякли – я повернулась посмотреть.

Пуля Коула попала точно в цель. Сборщик умер на месте, только скрюченные пальцы продолжали цепляться за край двери. Из развороченного третьего глаза выпорхнула сиреневая душа и улетела кометой в ночь.

Мы с Вайлем отодвинулись, я навела «Скорбь» туда, где укрылась банда сборщика – но уцелевшие разбежались, как только Йеля не стало.

А когтистые лапы продолжали тянуть тело сборщика к себе, и как только его ноги переползли порог, дверь исчезла в ударе грома.