Глава 8. - Рассказывай, - потребовала Мэри, едва Лили вошла в спальню

- Рассказывай, - потребовала Мэри, едва Лили вошла в спальню. Та долго хранила молчание, пока переодевалась, затем вытащила из волос серебряный гребень с изумрудами и спрятала его в недрах своего чемодана, и наконец, забравшись в постель, зашептала, чтобы не услышали вездесущие соседки по комнате:
- Там был Северус. Я ошиблась.
Мэри была потрясена:
- Что-о-о? Но как? Я на все сто была уверена, что это Поттер...
- Я тоже так думала. Но потом и он появился.
- Давай с самого начала.
Лили поведала подруге все от начала до конца, ничего не утаив. Когда она дошла до поцелуя со Снеггом, Мэри скривилась:
- Ох, Лили, такого и врагу не пожелаешь... Молчу, прости.
Лили продолжила. Мэри пришла в полный восторг оттого, что Лили пообещала Джеймсу подумать об их возможных отношениях.
- Знаешь, раз ты так сказала, значит, на девяносто девять процентов уверена, что вы будете вместе! Но почему до лета? Зачем столько бессмысленной траты времени?
- Не знаю, - прошептала Лили, сильно смущаясь. Она явно не была готова поделиться с подругой внезапно обрушившимся на нее озарением. - Я не до конца осознаю, что именно к нему испытываю, так что...
- Ох, Лили, перестань нести чушь! Все уже давным давно знают, что вы оба любите друг друга, только неизвестно, чего ждете.
- Все знают, вот оно как? Интересно, откуда? - съязвила Лили и скрылась за пологом. - Мне нужно время и точка.
Этими словами она дала понять, что разговор окончен, и Мэри не стала настаивать на его продолжении. Она слишком хорошо знала Лили: та ничего не скажет, пока сама не захочет. Но через пару минут Лили, решившись, наконец заговорила снова:
- Мэри... я просто в шоке. Сегодня я окончательно поняла, что влюбилась в Поттера. Но это до сих пор не укладывается у меня в голове, ведь он самое ужасное, что есть у меня в жизни. Но знаешь в чем дикость? Что самое лучшее тоже он, - словно в бреду бормотала она. Из-за полога ее кровати показалась Мэри с круглыми, как галеоны, глазами и счастливой улыбкой:
- Лили, ты просто невероятна! Разорви меня горгулья, я так давно ждала этого откровения! Но тогда я вдвойне не понимаю: зачем ждать до лета? Объяснись с ним прямо сейчас!
- Ни в коем случае! - яростно зашептала Лили. - Я еще не настолько низко пала, чтобы первой признаваться в любви парню, которого отвергала всю жизнь...
- Ооо, - простонала Мэри, закрыв глаза. - Хорошо, подруга, больше я тебе ничего не скажу, но только потом не жалуйся, что что-то упустила. Но на вашей свадьбе я буду подружкой невесты, хорошо?
Лили швырнула в нее подушку.
- Договорились. А как у вас с Блэком? Ходят слухи, что Выручай-комнату вы посещаете куда чаще, чем ты мне рассказываешь...
Мэри запустила в нее подушкой в ответ. Лили со смехом увернулась, но Мэри не выглядела недовольной, скорее наоборот. Спустя мгновение про Джеймса они забыли и принялись за Сириуса, который в спальне мальчиков икал от смеха, слушая, как Снегг был повержен Оглушающим заклятием наверху Астрономической башни.

Утро следующего дня выдалось холодным и ветреным, но ясным. В Большом зале царило веселое оживление после вчерашнего праздника. Северус Снегг за завтраком не появился, и Лили было слегка не по себе. Она развернула свежий номер "Ежедневного Пророка" и скрылась за ним. Джеймс пребывал в хорошем расположении духа, несмотря на перспективу очередной тренировки по квиддичу, во время которой он снова продрогнет до костей. Но Стэнли хмуро объявил, что тренировка отменяется.
- Прингл и Вуд заболели, - расстроенно сообщил он приунывшим игрокам. - Мадам Помфри сказала, что они как минимум неделю должны провести в больничном крыле. Так что на неделю можете расслабиться. Тренироваться без загонщика и охотника нет никакого смысла.
- Не унывай, - хлопнул Джеймса по плечу Сириус. - Можно сходить в гости к Хагриду, давно мы уже у него не были.
После завтрака Джеймс, Сириус, Римус и Питер закутались в зимние мантии и отправились к Хагриду. Лесничий обрадовался им и заварил всем чай.
- Что нового, Хагрид? - спросил Джеймс, выбирая себе кекс помягче.
- Да дел позарез, у нас тут новый выводок лукотрусов, а мамаша их, негодница такая, сбежала. Не признала что-ли, - расстроенно отозвался Хагрид. - Хотите я вам их покажу?
Хвост демонстративно зевнул, за что получил под столом пинок от Римуса.
- Конечно хотим, Хагрид, - с готовностью отозвался Сириус и первым вылез из-за стола.
Маленькие лукотрусы выглядели слабыми и беспомощными, но стоило Джеймсу взять одного в руки, как тот с громким писком, выражавшим негодование, царапнул его по носу. Беззлобно ругаясь, парень осторожно опустил его в гнездо. Сириус помогал Хагриду готовить для детенышей еду. Люпин и Хвост затеяли спор о наиболее действенном методе выращивания лукотрусов в домашних условиях. Джеймс подошел к Хагриду и Сириусу и стал помогать им с кормлением.
- Ну а у вас то как дела? - поинтересовался лесничий.
- Отлично, - бодро сказал Джеймс. Хагрид понимающе кивнул:
- Скоро матч с когтевранцами? Ну и как ты? Готов?
- Всегда готов, - с улыбкой отозвался Джеймс.
- Вот молодец какой, - просиял Хагрид, впихнув в широко распахнутый беззубый рот лукотруса яйцо светлячка. - Слушай, Джеймс, можно у тебя Афину одолжить, а? Нужно срочное письмо одному моему товарищу отправить. Обещал мне подсобить с разведением нарлов и как в воду канул.
- Бери, конечно. Она все равно без дела скучает, писать ведь некому.
Хагрид потупился.
- Мне жаль твоих родителей, Джеймс, - пробормотал он, не глядя на него. - Не близко их знал, но люди были достойные.
Джеймс кивнул. Меньше всего ему сейчас хотелось говорить о родителях, и Хагрид это понял.
- Ну ладно, - сказал он, отряхнув руки от помета лукотрусов, - дуйте-ка вы в замок, обед уже скоро. Да и замерзли поди уже. Спасибо за помощь, ребята. Заходите еще как-нибудь.
- Непременно зайдем. Сейчас отправлюсь в совятню и пошлю Афину к тебе, - сообщил Джеймс. Хагрид улыбнулся сквозь бороду.

На смену февралю пришел скучный март с проливными дождями. К концу месяца погода нормализовалась, что не могло не радовать. Матч с Когтевраном был назначен на последнюю субботу марта.
- Если мы выиграем, а я абсолютно в этом не сомневаюсь, это будет лучшим подарком мне на семнадцатилетие, - заявил Джеймс на последней тренировке.
Стэнли кивнул:
- Это мой последний шанс выиграть Кубок, - чуть не плача, сказал он. - В этом году я вас покину, так что мы просто обязаны взять его! Да и как может быть иначе, если у нас самая лучшая команда в школе! - он грозно оглядел своих игроков, словно ожидая какого-то опровержения.
Команда потрясла кулаками, показывая, что победу они не отдадут никому. Стэнли еще какое-то время потратил на обсуждение тактики и подсчет очков, прежде чем игроки высыпали на заиндевевшее поле. На трибуне гриффиндорцев сидели Сириус, Римус и Питер, а чуть поодаль Мэри и Лили и еще несколько младшекурсников. Присутствие Лили словно вдохновило Джеймса, он резво вскочил на метлу и пронесся над полем. Через десять минут после начала тренировки Стэнли крикнул, что выпустил снитч. Джеймс лихо развернулся, помчался в обратном направлении и под громкие и восторженные аплодисменты Хвоста и младших учеников схватил крошечный крылатый мячик. Лили как завороженная смотрела на него, Мэри что-то говорила ей, но та ее почти не слышала. Она любовалась стремительным полетом Джеймса, и в груди у нее словно что-то расцвело. Как же он хорош... Нет, нельзя об этом думать. Пусть все идет своим чередом...
В целом, это была самая лучшая, по мнению Стэнли, тренировка за весь семестр, и игроки ушли с поля, весьма довольные собой. Матч с Когтевраном гриффиндорцы выиграли с отрывом в семьдесят очков, и по этому поводу была устроена грандиозная вечеринка. Сириус пускал хлопушки доктора Фейерверкуса, Фрэнк Долгопупс и его однокурсники устроили целое представление с пародиями на преподавателей. Джеймс то и дело поглядывал на беззаботно смеющуюся Лили поверх своего бокала с медовухой, но не делал никаких попыток завязать с ней разговор. На днях они показали им с Мэри Карту Мародеров, от которой обе пришли в полный восторг, но этим дело и ограничилось. Лили и Джеймс перебрасывались незначительными фразами, Сириус и Мэри продолжали встречаться в Выручай-комнате, которая почему-то никак не желала отображаться на Карте. Это было бы мирное, счастливое время перед переводными экзаменами, если бы в "Ежедневном Пророке" каждый день не появлялись зловещие сообщения о терроре лорда Волан-де-Морта. Слизеринцы, крайне разозленные победой Гриффиндора в последнем матче по квиддичу, совсем обнаглели. В своей гостиной они громогласно восхваляли Темного Лорда, не решаясь проявлять свои чувства в открытую. Что касается Северуса Снегга, то он очнулся там же, где его и оглушил Джеймс Поттер, тогда, в Валентинов день. Он сел и попытался вспомнить, что же с ним произошло. Голова страшно раскалывалась, словно по ней били молотком. Полыхая ненавистью, Снегг всю неделю пытался застать Джеймса врасплох и заставить того заплатить за боль и унижение, в очередной раз доставленное ему. С Лили он больше не разговаривал и не здоровался, окончательно решив свою дальнейшую судьбу. "Она отказалась от меня, - в ярости размышлял Снегг, - хотя я мог бы дать ей гораздо больше, чем этот мерзавец Поттер. Что ж, она сама выбрала свою дорогу. И пусть пеняет на себя". Но в глубине души Северус прекрасно понимал, что никогда не забудет ее и будет любить до конца своей жизни. Осознание этого словно выжигало на его сердце клеймо любви к Лили и ненависти к Джеймсу одновременно.

Заключительный матч сезона Гриффиндор - Слизерин был назначен на первое воскресенье мая. Утром Джеймс проснулся ни свет, ни заря, как всегда в день игры. В животе свернулось противное скользкое чувство нервозности. Он торопливо одел алую спортивную форму, схватил метлу и спустился в гостиную. В кресле, свернувшись клубочком, крепко спала Лили, ее рыжие волосы слегка растрепались, а на коленях у нее лежали конспекты по трансфигурации. Джеймс старался как можно тише выбраться сквозь дыру за портретом Полной Дамы, но засмотрелся на спящую девушку и с громким "БАХ!" налетел на опрокинутый стул. Лили вздрогнула и проснулась. Увидев поднимающегося с пола и без конца ругающегося Джеймса, она инстинктивно закуталась в мантию, словно в одеяло. Однако через мгновение до нее дошло, что она сидит в кресле.
- Прости, что разбудил, - виновато произнес Джеймс, делая шаг к выходу из гостиной.
- Я и не заметила, как вчера уснула, - зевнула она. - Доброе утро, кстати.
Джеймс улыбнулся про себя. Лили была с ним безукоризненно вежлива, что было обстоятельством попросту беспрецедентным.
- Доброе утро, - поздоровался он.
- Который час? Уже пора на игру?
- Нет, просто мне не спится, - пожал плечами Джеймс. Он перевел взгляд на окно, за которым расстилался розовый рассвет. - Хорошая сегодня погода...
Внутренности его точно стиснул огромный кулак. Ну вот, уже о погоде заговорил...
- В самый раз для квиддича, - Лили подобрала с пола какую-то книгу и направилась в сторону спальни для девочек. Уже на лестнице она обернулась. - И, Джеймс... удачи тебе.
Он смущенно кивнул и провожал ее взглядом до тех пор, пока полы ее мантии не скрылись с глаз. А затем его губы сами собой разползлись в довольную улыбку.

В раздевалку он тоже пришел самым первым. Полчаса просидел просто так, глядя в пространство. Мозг то включался, то выключался, то и дело выдавая образы Лили и Снегга, когда он увидел их целующимися. "Самое то, когда до игры осталось двадцать минут", - ворчал он себе под нос, пытаясь прогнать видение. Вскоре в раздевалке возник Стэнли и остальная команда, которая при виде Джеймса облегченно вздохнула:
- Вот ты где, Поттер, - протянул Ричард, заглядывая в пергамент. - Отлично. Все его ищут, а он здесь прохлаждается. - Вяло подмигнув ему, он скатал пергамент в трубочку и сунул его в карман мантии. Накануне Стэнли поссорился со своей девушкой и сейчас выглядел весьма удрученным. Но когда капитан Гриффиндора заговорил, голос его звучал твердо. - Ну вот что я вам скажу, команда. Это наш последний матч в этом сезоне. Шансы на победу у нас просто отличные, поскольку мы опережаем слизеринцев по очкам. Но расслабляться рано. А сейчас выйдем на поле и покажем этим упырям, кто мы такие и на что способны. - Ответом ему был одобрительный шум и смех. - Ну все, вперед.
Команда вышла на поле под оглушительные и продолжительные аплодисменты. За них болели не только свои, но и когтевранцы с пуффендуйцами. Джеймс поискал глазами на трибуне гриффиндорцев своих друзей и махнул им. Те махнули в ответ, а судья мадам Трюк тем временем приказала капитанам обменяться рукопожатиями. Стэнли и Бэддок подали друг другу руки и сразу же отдернули, демонстративно вытирая их об мантии. Прозвучал свисток, и четырнадцать игроков взлетели в воздух. Джеймс не смотрел, что делают другие, но старался присматривать за Регулусом Блэком, который был ловцом соперников и сейчас выписывал пируэты далеко внизу. Через пять минут после начала игры охотник Гриффиндора Джек Томпсон забил гол, чем вызвал торжествующий рев своих болельщиков. Слизеринский загонщик Селвин направил в него бладжер, который с глухим ударом попал Томпсону по голове, к счастью, несильно. Загонщик Гриффиндора Прингл помчался за Регулусом, послав бладжер в его направлении. Регулус увернулся от мяча, а зазевавшийся Стэнли пропустил квоффл. Ругая себя на чем свет стоит, капитан гриффиндорцев схватил мяч и подал пас Миранде Вуд, играющей за охотника в команде Гриффиндора. Та устремилась к кольцам Слизерина, но Бэддок выбил квоффл у нее из рук и что было сил швырнул его Эйвери, который находился ближе всех к кольцам Гриффиндора. Воспользовавшийся отсутствием загонщиков Селвин направил бладжер в Стэнли. Тот увернулся, но снова пропустил гол.
Слизеринцы ликовали. Приунывшие было гриффиндорцы снова кричали до хрипоты после того, как Вуд два раза подряд забросила мяч в кольца Слизерина. Джеймс, летавший выше всех остальных игроков, снова перевел взгляд на Регулуса, и сердце его сжалось: тот развернул свою метлу и мчался за снитчем, который парил в нескольких метрах от гриффиндорских колец. Джеймс помчался следом, но снитч вдруг исчез так же резко, как и появился. Регулус намеренно не успел затормозить, и на полном ходу они с Джеймсом врезались друг в друга так, что колено Регулуса попало прямо в лицо Джеймсу, и у того хрустнул нос.
- Смотри куда летишь, Поттер! - со злостью крикнул Регулус и помчался куда-то прочь. Джеймс проводил его взглядом, полным отвращения. Кровь из носа хлестала как из-под крана, и к нему уже спешил Стэнли с волшебной палочкой наготове.
- Ричард, что ты делаешь, вернись к кольцам! - в бешенстве заорал Джеймс, но тот уже направил на него палочку и крикнул:
- Эпискеи! Я взял тайм-аут, спускайся!
Кровь перестала идти, нос вернулся на свое исходное положение. Кое-как протерев очки рукавом, Джеймс приземлился возле своих колец рядом с остальной командой. Слизеринцы на своей трибуне свистели и улюлюкали, а через все поле к ним уже семенила мадам Помфри.
- Я в порядке! - кое-как вырвавшись от нее, Джеймс снова вскарабкался на метлу. Целительница недовольно удалилась, но недалеко. К ним подлетела мадам Трюк:
- Поттер, вы в состоянии продолжать игру?
- Конечно, в состоянии, - в ярости крикнул Джеймс. Что они все носятся с ним, как с беззащитным младенцем? - Стэнли, что происходит? Тебя случайно Конфундусом никто не ударил? Пропустить такие детские мячи! Я понимаю, что любовь зла, но возьми уже себя в руки!
Миранда наградила Джеймса гневным взглядом за дерзость, но Стэнли его не слушал. Он раздавал какие-то новые указания охотникам, и те согласно кивали.
- Все по метлам, продолжаем! Мы готовы, судья! - крикнул он.
Мадам Трюк дунула в свисток, возобновляя игру. Слизеринцы, воспрявшие духом после ранения ловца соперников, мгновенно растеряли свой пыл, когда гриффиндорцы принялись яростно атаковать как их кольца квоффлом, так и игроков бладжерами. Происшествие с Регулусом вывело гриффиндорцев из себя, из-за чего у них словно включилось второе дыхание. Через полчаса игры Гриффиндор вел в счете: сто двадцать - семьдесят. Самое время ловить снитч, но тот как сквозь землю провалился. Регулус, пролетая над трибуной, где сидели Мародеры, удостоился очень нелестных слов от родного брата. Лили неотрывно следила за Джеймсом. Что-то подсказывало ей, что вот-вот должно произойти нечто очень нехорошее. Джеймс тем временем наконец заметил снитч и рванул в противоположную от него сторону, отвлекая Регулуса. Обманный маневр сработал, и Блэк-младший помчался за ним, а Джеймс мгновенно развернул метлу и полетел за снитчем. На этот раз Блэк не успел затормозить по-настоящему и врезался в комментаторскую кабину, но остался целым и невредимым. Разозлившийся Селвин и второй слизеринский загонщик в ярости замахнулись, отправляя оба бладжера в Джеймса. Тот успел схватить крошечный сопротивляющийся снитч, а в следующее мгновение его череп пронзила нестерпимая тошнотворная боль...

Когда он с трудом разлепил глаза, то сначала не понял, где находится. Перед глазами все плыло - кто-то снял с него очки. Он попытался было подняться, но голова словно налилась свинцом. Кто-то совсем рядом разговаривал, но он не мог понять, кто именно. Но по длинным рыжим волосам догадаться было нетрудно.
- Кажется, он приходит в себя, - прошептала Лили, склонившись над ним.
- Эй, Сохатый, - раздался веселый голос Сириуса, - ну как ты себя чувствуешь?
- Блестяще, - проворчал он с сарказмом, снова пытаясь подняться, но чья-то маленькая ладонь мягко откинула его назад. Сириус нахлобучил на него очки, и его лицо, наполовину обеспокоенное, наполовину веселое, наконец сфокусировалось перед ним. Чуть поодаль стояли Люпин и Петтигрю, а на соседней кровати сидела Лили без кровинки в лице. - Что со мной?
- Тебе башку пробили, - хмыкнул Сириус.
- Понятно. Я так и думал. А как игра закончилась? Ничего не помню.
- Что, совсем ничего? Тяжелый случай, - Блэк картинно прижал ладони ко рту.
- Мы выиграли, - довольно пропищал Питер. - Двести семьдесят против восьмидесяти. Кубок наш. Ты молодец, Сохатый.
- Здорово, - отозвался Джеймс. - Тогда почему вы не на празднике? Он наверное в самом разгаре.
Мародеры переглянулись.
- Сохатый, ты что, и во времени потерялся? Ты здесь уже третий день без сознания валяешься, - уже с опаской отозвался Сириус.
От удивления Джеймс разинул рот.
- Да уж, крепко меня приложили, - он поморщился и нащупал на голове тюрбан из бинтов.
- Не то слово, - согласился Люпин. - Ты еще и с метлы свалился, но мы тебя уже почти возле земли Левикорпусом поймали.
Джеймс со стоном натянул одеяло на лицо.
- Тут нечего стыдиться, - тихо сказала Лили. Все дружно уставились на нее. - Знаешь, как мы все переволновались?
Сириус смотрел на них так, словно застал целующимися и довольно улыбался. Люпин тихо кашлянул и кивком указал на дверь. Мародеры поднялись на ноги.
- Куда это вы? - подозрительно спросил Джеймс.
- На празник, - ухмыльнулся Сириус. - Все будут безумно счастливы, когда узнают, что ты пришел в себя. Да ты не переживай, мы тебя в надежных руках оставляем.
Он отвесил Лили маленький поклон и, сдерживая улыбку, удалился вместе с Люпином и Петтигрю. Лили, поджав губы, отошла к окну. Джеймс долго изучал потолок больничного крыла, а затем спросил первое, что пришло в голову:
- И ты все время дежурила у моей постели, когда я очнусь?
Она не обернулась:
- Почти. Я пришла только сегодня.
- Почему так? - он уже улыбался.
- Потому что мне было страшно. Не хотелось увидеть тебя в разбитом состоянии.
- А сегодня не выдержала?
- Получается, что так.
- Возможно, если бы ты пришла раньше, я бы и очнулся тоже раньше. Видишь ли, твое присутствие меня... вдохновляет, что ли. И излечивает, по-видимому, тоже.
- Рада за тебя. Мадам Помфри сказала, что тебе здесь еще пару дней придется полежать. Ну я тогда наверное пойду. Не скучай.
Она развернулась и направилась к двери.
- Постой! Нет, Лили, не уходи! Извини, что я опять высказался...
Она остановилась и посмотрела на него, на что-то решаясь.
- Извинения приняты. Если ты и вправду хочешь...
- Конечно, хочу! Обещаю, что буду молчать в тряпочку, только не уходи!
Лили смотрела ему в глаза, которые искрились надеждой, и проклинала себя за слабость. Она медленно села на край кровати Джеймса, взяла его руку в свою и опустила глаза. А ему ничего больше и не требовалось. Главное, что она была рядом.