Пацаны! Жить будем или ляжем из-за этого чма?

- Ты здесь со мной говорить будешь. Я здесь командую, понял, чурбан?! - но все, поздняк метаться. Гоблины охотно ухватили наживку:

Да хуй с ним, командир, пусть скажет - какого хуя этот цирк.

Фоменко, согласившись с бунтующим экипажем, упустил второй и последний момент:

Лады, пацаны. Ну, гандон? Говори короче.

- С тобой я разговаривать не буду - ты никто и в городе тебя Коняра вздернет. А к пацанам есть пара слов. - здесь Ахмету пришлось переждать взрыв ругани и угроз бессильного, но еще не смирившегося с поражением Фоменки. Уловив паузу, вставил:

Я сейчас выйду. Да заткнись, ты, мент! Повторяю. Я сейчас выйду. У меня в левой руке взрыватель, и палец под чекой. В правой будет мина фронтом к вам. Я ее сейчас подниму с пола. Честно говорю - че-то сделать нельзя, бесполезно. Меня даже резко окликать щас нельзя - палец дернется, и все - лапша по стенам. Понятно я выражаюсь?

Тебе че надо-то, сапер? - миролюбиво спросил один из гоблинов.

- Пацаны, я вам одно скажу - я хочу, чтоб мы с вами вышли отсюда. Тихо-мирно. А все разборки - наверху. Нештяк, годится вариант? - старательно излучая разумность и спокойствие, Ахмет поднял с пола клеймора и подошел к сгрудившимся на первых ступеньках воякам.

Годится. Пошли?

Сначала договоримся. Вы пойдете первыми. За вами - этот. Ну-ка, на, Олега, подержи. - Ахмет быстро сунул мину в руки Фоменке.

Фоменко дернулся было отстраниться - но все же рефлекторно удержал гладкое пластиковое тельце, гадливо прижав к себе.

Смотри, вырвешь вот эту херовину - рванет. Так что держи одной рукой. Чтоб вторую я видел. - врал на голубом глазу поймавший кураж взрывник. - И еще вот че давай послушай. Есть разница, как ты ее понесешь. Если так, как щас - то зона поражения на пацанах. У тебя есть шанс, уродом - но жить, может, и будешь. Можешь на себя направить, тогда все ролики твои. Я в мертвой зоне, по любому. Давай я тебе шнурок на плече пристрою, чтоб ты народ до сроку не угробил. Вот так, ага... Алик, иди за нами пролетах в трех. Если че, Максимычу расскажешь все как было. Ну, пошли.

Достигнутых сторонами договоренностей никто не нарушал, и в этом смысле подъем проходил спокойно, но сам процесс оказался чем-то сродни китайским пыткам....Бля, эдак любого можно развести на че хошь, погоняй только по лесенке. Интересно, органы в тридцатых пользовались?... - думая о всякой ерунде, Ахмет монотонно лез вверх. На последних пролетах уже ощутимо подщипывал морозец, с пустого черного неба злобно смотрели крысиные глазенки звезд....У-у, да никак опять придавило. Этак к утру пальца три в проруби будет, не меньше. - совсем по-домашнему подумал Ахмет. - Эх, баба не догадается охранникам сказать, чтоб за водой рано не шли. Прорубь до света никто поновлять не пойдет. - Ахмета едва не скрутило от попытки подумать - как бабе будет без него. - Бля, я просто обязан к ней вернуться...

Пацаны, стой. Бетмен, ты там первый идешь? Фф-фу, бля, щас, дыхалка пробздится... Послушай че скажу. Щас подымешься. Нас у ствола кто ждет? Ох, ну налепили пацану погоняло! И че, отзывается? Короче, скажешь ему - "Максимыча сюда! Одного!" и скажешь, чтоб он отвалил на метров сто. Или во, пусть в проходной сидит, до команды. Понял? Пошли!

Все удалось - через пять минут Максимыч, перегнувшись в провал ствола, уже выслушал Ахмета. Помолчал, уставившись слезящимися от мороза глазами куда-то в тихую морозную мглу. Подозвал мявшегося неподалеку Завулона: