Глава 6. У микрофона! или Врать и ругаться матом разрешается

У микрофона! или Врать и ругаться матом разрешается

Русский народ не имеет плана действий… Он страшен своей импровизацией.

(Народная мудрость)

Эта глава о том, какова сила слова – печатного и непечатного. А сила эта огромна! Ведь в нейролингвистическом программировании главный инструмент – правильно подобранные слова.

Словом можно убить. Словом можно спасти. Словом можно полки за собой повести… Опытный НЛПер обязан пользоваться словами виртуозно, как цирковой жонглер. В одних ситуациях важно, что вы говорите, в других – как, в третьих – зачем, где, когда, сколько и с кем… Мысль – главное оружие человечества. Мысль изреченная – слово – главное оружие НЛПера в деле эффективного взаимодействия с окружающим миром.

Говорите точно, сколько вешать в граммах! Это же героин!

Слова – сильнейший наркотик. Нежный шепот «Я люблю тебя» учащает сердцебиение и вырабатывает серотонин (гормон любви), злобное шипение «Я тебя ненавижу» повергает в депрессию или выбрасывает в кровь порцию адреналина… Мы все посажены на иглу слов. Мы производим и потребляем этот наркотик ежедневно. Мы под кайфом. И, по-моему, никто не собирается избавляться от этой зависимости.

С трубкой в руках я могу провести целый день. И даже целую ночь. Я люблю болтать по телефону, смаковать во время разговора коньяк, плакать и смеяться, безбожно врать и верить собственному вранью, зная, что все на свете правда и все ложь. Ведь все зависит от того, что взять за точку отсчета. Как в анекдоте:

– Все лето мы купались, плескались, игрались!

– Да, вот так бездарно мы провели отпуск в ванной.

Что же здесь правда? А что ложно? И то и другое и ложно, и правдиво одновременно. Просто одна и та же ситуация рассматривается людьми с разных углов зрения. Факт остался фактом, но слова осветили по-разному одну и ту же картину.

Ругаться матом? Нет, матом я не ругаюсь. Я им разговариваю. Он естественен для моей сущности и природы, моего внутреннего «я» и мировоззрения. Я люблю, когда богатый сочный русский язык изящно приправляется перчиком мата. И ненавижу, когда матом ругается быдло, те, кому кроме мата нечего больше сказать, те, кто постоянно вставляет определенные и неопределенные артикли в свою речь. Для меня мат – праздник, некое особое настроение, когда возникает невероятная раскрепощенность речи и ощущений, когда, любуясь русским языком, обогащаешь его, одновременно загрязняя. Мат – это как макияж на красивом женском лице, деталь, которая подчеркивает естественную языковую прелесть.

Древние славяне ругались матом в исключительных случаях – призывая к себе сексуальную энергию. Мат был ритуальным языком силы и больших возможностей. Так что ругаться матом всуе было страшнее, чем сегодня поминать всуе имя Бога. Нельзя было растрачивать сексуальную энергию попусту, ведь она призвана для определенных целей – для продолжения рода.

А еще я завидую людям, в обществе которых язык никогда не повернется произнести матерное слово. Они входят в комнату, офис, магазин, и мир неожиданно меняется от их спокойного поворота головы, от их внутренней чистоты, такой, что даже самый тупой или грубый пьяница не произнесет при них ругательное слово. У меня была такая преподавательница латыни в институте. Невзрачная рыжая девчонка с мочалкой волос, но как только она входила в аудиторию и тихим голосом произносила: «Здравствуйте!» – наступала потрясающая уважительная тишина. Она была полна той внутренней интеллигентности, которой я завидую так же, как парам, живущим тридцать лет под одной крышей и ни разу не подумавшим об измене друг другу. Именно не подумавшим, а не изменявшим. Неизменявшие пары я просто жалею. Потому что в большинстве своем они не изменяли партнерам не по любви, не из глубокой преданности и верности, а лишь потому, что упустили возможности, не воспользовались шансом и были закрепощенными в своих желаниях. Такие пары невероятно сожалеют о том, что им и в голову-то прийти не могло, что…

Они об этом просто не знали. Теперь переживают.

А вот тем, кто никогда не хотел изменить… Им… Перед ними я снимаю шляпу. Я завидую сказкам, пусть даже в них сама и не верю…

Наверное, мне нужно было бы родиться мужчиной. Или написать невероятно нервный роман о таком мужчине, каким была бы я.