Неприменимость ограничений виндикации к государственным органам

Указанные ограничения виндикации наш закон не распространяет на виндикационные иски государственных органов.

В ст. 60 ГК сказано: ":Государственные учреждения и предприятия могут истребовать от всякого приобретателя принадлежащее им имущество, незаконно отчужденное каким бы то ни было способом".

Это положение имеет глубокую принципиальную основу. Сталинская Конституция особо подчеркнула первостепенное значение защиты общественной социалистической собственности как священной и неприкосновенной основы советского строя, как источника богатства и могущества родины, как источника зажиточной и культурной жизни всех трудящихся (ст. 131).

В соответствии с этим, на каждого гражданина СССР возлагается обязанность "беречь и укреплять общественную социалистическую собственность", вводится таким образом не только запрещение нарушения отрицательной обязанности (не нарушать право собственности), но и положительная обязанность всякого гражданина СССР "беречь и укреплять общественную социалистическую собственность".

Таким образом, если по общему правилу право собственности защищается только против незаконных посягательств, то здесь возлагается на каждого гражданина СССР положительная обязанность заботиться об общественной социалистической собственности.

Естественно, что среди форм собственности, имеющихся в СССР, в нашем действующем законодательстве наибольшей защитой пользуется государственная социалистическая собственность.

Решающие производственные фонды находятся у нас в составе государственной собственности, являются всенародным достоянием, а отсюда совершенно естественна необходимость обеспечить этой форме социалистической собственности наиболее эффективную защиту, в том числе и гражданско-правовую.

Государственным органам предоставляется право неограниченной виндикации вверенного им государственного имущества, независимо от того, какими способами имущество вышло из обладания государства. Достаточно, чтобы этот способ был незаконным ("незаконно отчужденное каким бы то ни было способом").

Таким образом, в отношении государственной социалистической собственности[245] советское гражданское право проводит принцип абсолютной виндикации, развитый римским правом ("ubi rem meam invenio ibi eam vindico").

В судебной практике это положение имеет широкое применение. В частности, в определении ГКК Верхсуда РСФСР от 17 апреля 1928 года по делу N 3442 по иску Курского Губфо к Киряеву о возврате двигателя сказано: ":суд в соответствии с обстоятельствами дела установил незаконное отчуждение Горяиновой принадлежавшего государству имущества, поэтому изъятие его у ответчика Киряева, хотя он и добросовестный приобретатель, основано на 60-й ст. Гр. Код., согласно коей собственник - государство пользуется привилегией изъятия имущества даже у добросовестного приобретателя:"[246].

Значительный интерес представляет определение Судебной коллегии Верхсуда СССР N 36/224-44 г. от 11 мая 1944 года по иску прокурора к Большаковой, Лунь-Юревич и др. о возврате коров. Судебная коллегия признала иск подлежащим удовлетворению в пользу государства против добросовестных приобретателей, учитывая, что спорные коровы были Строительным участком незаконно проданы ответчицам вопреки целевому назначению этих коров и при наличии решения соответствующих органов о возвращении этих коров для передачи их в подсобные хозяйства других организаций.

Без сомнения, государственные органы (учреждения, предприятия) особенно нуждаются в таком широком предоставлении им права виндикации. Если бы они могли виндицировать только имущество, похищенное у них или утерянное ими (точнее: их служащими или рабочими), они оказались бы в худшем положении, чем личные собственники. Последние, как правило, сами владеют и пользуются принадлежащим им имуществом, которое предназначено для удовлетворения их потребительских нужд и потребностей.

Наоборот, юридические лица и, в частности, органы государства в широком масштабе предоставляют государственное имущество во владение и пользование различных физических или юридических лиц (прокатные пункты, библиотеки и т.п.). Еще в более широком масштабе государственные органы вверяют имущество государства своим служащим и рабочим. В отдельных случаях это доверие бывает нарушено.

Распространение ограничений виндикации, предусмотренных ст. 60 ГК, также и на государственные органы поставило бы их в худшее положение по сравнению с отдельными гражданами - личными собственниками.

Наряду с этим чрезвычайно важным расширением и усилением защиты государственной социалистической собственности, предусмотренным нашим законодательством, судебная практика Верховного Суда РСФСР еще в 1925 году выдвинула положение о неприменимости исковой давности к виндикационным искам государственных органов.

В постановлении пленума Верхсуда РСФСР от 29 июня 1925 года (в ГК с изменениями на 15 ноября 1940 года приводится это постановление в постатейно систематизированных материалах к статье 44 на стр. 147 и сл.) сказано: ":разъяснить, что к изъятию государственного имущества из чужого незаконного владения или пользования: не могут быть применены общие статьи о погасительной давности:".

Нельзя признать аргументацию этого разъяснения достаточно солидной в части ссылок на отдельные нормы нашего законодательства, но выдвинутое пленумом Верхсуда РСФСР положение, без сомнения, вытекает из общих принципов советского социалистического права в целом и гражданского права - в частности[247]. Следует признать это положение весьма ценным вкладом в наше социалистическое гражданское право. Разумеется, в высшей степени необходимо включение этого положения в ГК СССР.

Таким образом, виндикация государственной собственности предоставляется государственным органам, независимо от добросовестности приобретателя - ответчика и способа и порядка выбытия государственного имущества из владения государственного органа. Вместе с тем эта виндикация не ограничена сроком исковой давности.

Нет сомнений, что эти две льготы чрезвычайно усиливают защиту государственной социалистической собственности.

В практике возникал вопрос о распространении этих льгот, точнее - первой, на кооперативно-колхозную собственность.

Можно ли, опираясь на ст. 60 ГК или какую-либо иную действующую норму нашего гражданского права, предоставить право неограниченной виндикации, предусмотренное для государственных органов, также кооперативно-колхозным и общественным организациям?

De lege lata до закона 7 августа 1932 года на этот вопрос приходилось ответить отрицательно, так как в ст.60 ГК говорится только о неограниченном праве виндикации государственных учреждений и предприятий и ничего не сказано о кооперативных организациях. Не было таких указаний и за пределами ГК, в том числе и в позднейших нормативных актах до закона 7 августа 1932 года[248].

Эта точка зрения была выражена в судебной практике еще в первые годы применения ГК. В определении ГКК Верхсуда РСФСР от 24 января 1925 года по делу N 33724 1924 года по этому вопросу сказано: "Совершенно неосновательно применена губсудом ст. 60 ГК во второй ее части - путем распространения преимуществ, предоставляемых Гр. Кодексом гос. собственности, на собственность кооперативную". При этом ГКК отвергла распространительное толкование ввиду наличия прямых указаний в законе. В обоснование этого положения ГКК развивает дальше аргументацию: ":Уничтожить ст. 52 ГК, уничтожить грань между государственным и кооперативным имуществом, приравнять последнее к первому может только законодатель, если это окажется нужным, а не губсуд".

Однако, как сообщают Г.М. Свердлов и В.С. Тадевосян[249], "в противоположность: столь категорически выраженному этим определением ГКК отрицательному разрешению вопроса о распространении ст. 60 ГК на кооперативную собственность, можно привести и иной взгляд, высказывающийся нашей практикой и указывающий на необходимость распространения на кооперативную собственность преимуществ, установленных для государственной собственности ст. 60 ГК, исходя из того значения, которое имеет кооперация в нашем хозяйстве. Этот вопрос не нашел в практике окончательного разрешения".

В докладе о работе ГКК ВС за 1926 год отмечена недопустимость распространительного толкования ст. 60 ГК, связанного со стремлением судов "к наиболее полной защите интересов частного собственника в ущерб интересам добросовестного приобретателя"[250].

Представляет интерес также определение ГКК Верхсуда РСФСР от 23 апреля 1924 года по делу N 31656 по иску Костромского губкома ВКП(б) к гр-ке Богдановой А.М. о возврате домашних вещей стоимостью в 175 рублей.

В этом определении ГКК отвергла применение неограниченного права виндикации к истцу - Губкому ВКП(б), признав за ним право требовать свои вещи от добросовестного приобретателя "лишь в том случае, когда имущество это им, собственником, утеряно или у него похищено:"[251].

Вместе с тем следует признать, что наше действующее право дает достаточные основания для распространения неограниченной виндикации на кооперативно-колхозную собственность.

Сталинская Конституция (статьи 4, 5, 131 и др.) и ряд других наших законов, начиная с закона 7 августа 1932 года "об охране общественной (социалистической) собственности", обнаруживают тенденцию нашего законодательства к уравниванию защиты обеих форм общественной (социалистической) собственности. Следует распространить привилегию защиты государственной собственности также на кооперативно-колхозную собственность[252].

Вместе с тем, по моему мнению, нет оснований для распространения на кооперативно-колхозную собственность бессрочности виндикационного иска, освобождения его от действия исковой давности. Для кооперативных организаций, колхозов и общественных организаций следует сохранить этот стимул к ускоренному осуществлению виндикационного права.