Нерадение

Горе тебе, душа! Ты привыкла только вопрошать о слове Божием и слушать его, но из того, что слышишь, ничего не исполняешь на деле. Горе тебе, тело! Ты познало, что вредит тебе, и всегда ищешь того же наслаждения и насыщения. Горе юному, насыщающему свое чрево и повинующемуся во всем своей воле! Тщетны и бесплодны исход из мира и отречение от мира по одной наружности (82, 375).

Пророками написаны книги, после пророков пришли отцы наши, совершили на деле многое, написанное в пророчествах, и, описав свои труды, оставили эти писания для наставления наследникам. Наступило нынешнее поколение, оно переписало эти писания на бумаге и пергаменте и положило на окна без всякого употребления (82, 393).

Нисколько не преуспевает и не стяжает постоянного, истинного покаяния тот монах, который в течение нескольких дней подвизается, а потом впадает в расслабление, потом снова подвизается и снова позволяет себе нерадение (82, 402).

На пути, по которому ходят и ездят, не растет никакой травы, хотя бы тут и посеяны были семена, так как это место непрестанно утаптывается. И в нас не возрастают добродетели, если мы преданы развлечению, ибо добродетели попираются развлечением, порожденным страстями. Изречения безымянных старцев (82, 404).

Частой молитвой истребляется пленение греховным и суетным мечтанием, а нерадение о ней, вкрадывающееся мало-помалу, есть забывчивость (82, 203).

Забывчивость борется с человеком до последнего издыхания его и требует от него подвига. Она упорнее всех страстей и порождает всякое зло, она ежечасно разрушает то, что человек созидает (82, 186).

Говорящий: что за важность, если я увижу или услышу то или другое, подобен слепому, который, куда бы ни ввели его и откуда бы ни вывели его, не видит света. Малое облако, нашедшее на солнце, пресекает действие и света, и его тепла; поймите из этого примера действие мелочей на подвижника-этого не понимают не знающие существа монашеской жизни. Преподобный авва Исаия (82, 146).

Парящий (находящийся в развлечении и рассеянности) ум приводится в состояние непарительности чтением, бдением и молитвой. Авва Евагрий (82, 113).

У тебя нет предлога к нерадению, потому что Святой Бог дал тебе все: рассудок, разумление и духовное ведение. Уразумевай полезное (25, 315).

От чего бывает нерадение? Пока душа мечтает о земном, различные пожелания мира сего и суетные удовольствия, предстающие душе в помыслах, расслабляют ее силы (25, 587).

Кто нерадив во время жатвы, у того не будет обилия в доме. И кто теперь небрежен, тот во время воздаяния останется без утешения (26, 113).

В нерадивом лукавый приводит в действие всякого рода плотские похоти, а он не в состоянии заметить этого, потому что похоть помрачила ум его (26, 210).

Следствием малого нерадения бывают великие и неисцелимые раны (26, 616).

Нерадение для подвижников бывает причиной многих зол, мало-помалу отвлекая от духовной жизни, охлаждая горячность веры и приучая служить удовольствиям, как господам, потому что не позволяет помнить о будущих воздаяниях по исшествии из этой жизни (27, 113).

В душе, если она небрежет о добродетели, легко расхищаются добрые качества (27, 251).

Нерадением увеличивается безбоязненность, следствием того и другого бывает навык. А привыкшие к худому с трудом оставляют его, потому что за этим всегда следует повреждение духовного плода. Преподобный Ефрем Сирин (30, 467),

Много бывает вреда, если предаешься нерадению, хотя бы по видимости ты был испытан в самом таинстве благодати. Преподобный Макарий Египетский (33, 117).

Не дадим места в сердцах наших нерадению, чтобы зависть (врагов) не отлучила нас от Бога (34, 53).

Избегай нерадения, чтобы не подвергнуться печали во время Воскресения праведных. Преподобный авва Исаия (34, 91).

Бог не будет снисходительно переносить нерадение тех, о которых Он Сам столько заботится (35, 87).

Горе тебе, душа! К какой ты призвана чести человеколюбием Божиим и какое получишь место за свое нерадение. Горе тебе, потому что Он привлек тебя в духовный чертог, а ты отвергаешь эту славу (35, 276).

В борьбе с лукавым никогда нельзя ни сложить оружия, ни предаться сну тому, кто не желает быть раненным. Необходимо избрать одно из двух: или, сняв оружие, пасть и погибнуть, или всегда вооруженным стоять и бодрствовать. Враг всегда стоит со своим ополчением, наблюдая за нашей беспечностью, и гораздо более заботится о нашей гибели, чем мы о своем спасении. Для тех, кто всегда бодрствует, особенно трудной борьбу с ним делает то, что он невидим и нападает внезапно (35, 483).

Нерадение низвергает и с самого Неба (36, 311).

Когда мы нерадивы, то хотя бы и никто не советовал и не соблазнял, мы сами стремимся к нечестию (38, 224).

Если жившие до Закона, по внушению только природы, достигали (нередко) высокой добродетели, чем можем оправдаться мы, которые так далеки от добродетели после пришествия Христова и после бесчисленных чудес? (38, 198).

Если предадимся беспечности, то и сами подвергнемся великому наказанию, и другим дадим повод к соблазну (38, 441).

Ради житейской выгоды мы охотно терпим и тяжкий труд, и любые затруднения, несмотря на угрозу стыда или временного и даже вечного наказания. А в трудах для своего спасения, для того, чтобы приобрести благоволение свыше, мы вялы, нерадивы и расслаблены (38, 590).

Не может быть извинительным нерадение о добродетели (38, 678).

Если будем нерадивы, то и легкое покажется трудным (40, 584).

Какое будет несчастье, если тварь, для тебя призванная к бытию, преобразится в свободу славы чад Божиих, а мы, бывшие чадами Божиими, из-за которых тварь насладится тем великим блаженством, будем посланы за нерадение на гибель и в геенну (43, 729).

Если жившие до Закона от... нерадения мало-помалу погрязли в самой глубине зла, то помысли, что потерпим мы, призванные к большим подвигам, если не будем очень внимательны и не угасим искры зла, прежде чем воспламенится костер. Святитель Иоанн Златоуст (43, 633).

Когда сердце со жгучей болью принимает бесовские стрелы...-это знак, что душа стала истово ненавидеть страсти. И это есть начало ее очищения. Ибо если она не потерпит великих болей от бесстыдства греха, то не сможет потом сильно порадоваться и благотворности правды. После этого желающий очистить свое сердце да разогревает его непрестанной памятью о Господе Иисусе, имея это одно в мысли и непрестанном духовном делании. Ибо желающим сбросить с себя свою гнилость не так следует вести себя, чтобы иногда молиться, а иногда нет, но всегда нужно упражняться в молитве соблюдением ума, хотя бы ты жил далеко от молитвенных домов. Подобно тому, как если очищающий золото хоть на короткое время оставит горнило без огня, то руда опять затвердеет, так, если подвижник то памятует о Боге, то нет,-все, что он приобретает молитвой, он теряет прекращением ее. Но склонному к добродетели свойственно памятью о Боге переплавлять сердце, чтобы при постепенном сгорании зла в огне благого памятования душа с полной славой совершенно восстановила свою естественную светозарность. Блаженный Диадох (68, 71).

Если же кто предастся нерадению... то опять приходит грех, и облекается в душу, и начинает угнетать человека. Преподобный Макарий Великий (66, 242).

Кто досыта поработал удовольствиям и делам телесньм, досыта пусть подвизается и в подвижнических трудах и страданиях, "чтобы одно перебить другим: сладость-горечью, покой- трудами телесными и насытиться веселием и радованием в уповании. Таким образом ты и насладишься благоуханием целомудрия и чистоты и вкусишь неизреченной сладости бессмертных плодов духовных. Преподобный Никита Стифат (70, 114).

Не до того только времени нужно трудиться, пока увидишь плод, надо подвизаться до самого исхода (55, 168). Кто хочет уклониться от подвигов, тот бывает добычей волков. Преподобный Исаак Сирин (55, 200).

Те, которые осквернили свои души беззаконными греховными делами и страстными движениями сердца и запечатлели в себе образы и подобия бессловесных похотей, пусть постараются многими слезами очистить себя и убелить одеяния своей души, потому что другим способом невозможно увидеть Свет, или Бога, по слову Господа нашего. Поэтому... постараемся содержать свое сердце чистым посредством хранения совести и постоянного исповедания сокровенных помыслов сердца. Если будем исповедовать их часто, а лучше каждый день, с сокрушением и болезнованием сердечным, припоминая все и осуждая себя за все: сделали ли что плохое, или помыслили недоброе, или сказали нехорошее. Так стяжаем покаянное и сокрушенное сердце; покаянное же сердце извлечет слезы из глубины души, а слезы очистят душу и изгладят все ее прегрешения. Преподобный Симеон Новый Богослов (60, 197).

Как страдание и смерть Христа, так и Воскресение и Вознесе-ние Его ничем не помогут тем христианам, которые живут нерадиво и не восстали от душевной смерти: "Встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос" (Еф. 5, 14) (104, 1229).

Говорит человеколюбивый Господь: "Се, стою у двери и стучу" (Откр. 3, 20). Он, как благой и человеколюбивый, хочет и ищет нашей пользы, а не Своей, нашего блаженства, а не Своего... Но беда и грех человеческий в том, что этого великого, дорогого небесного гостя человек не слышит. Он приходит и стучит в дверь каждого, но бедная душа, оглушенная шумом любви к миру сему, шумом различных плотских прихотей, не слышит Его сладкого голоса. И так человеколюбивый Иисус, постояв при дверях и ничего не добившись, уходит (104, 1230).

Бессмысленно поступают те христиане, которые не хотят подвизаться, трудиться в делах христианского призвания, но желают войти в Вечную Жизнь; хотят радоваться удовольствиям роскоши, чести, славе и богатству мира сего и царствовать со Христом в будущем веке; отрекаются от Креста Христова, стыдятся и ужасаются его, и избегают его, но хотят прославиться со Христом. Они подобны тем людям, которые хотят собрать плоды, но не хотят пахать землю, сеять и трудиться, которые хотят иметь славу и торжество победы, но не хотят подвизаться... Тесный путь к Вечной Жизни, христианин, а просторный путь ведет в вечную гибель, по неложному слову Христа, Господа нашего (Мф. 7, 13-14) (104, 1236-1237).

Христиане не знают христианства оттого, что не изучают его, не обращают никакого внимания на Искупление вочеловечившимся Богом, попирают это великое дело Божие, не заботятся и не думают о своем спасении. Святитель Тихон Задонский (82, 361).

"Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его" (Мф. 11, 12). Царство берется силою, то есть достигается с напряжением, с трудом, усилиями и тяжкими подвигами, потому и достигает его только тот, кто ведет жизнь трудную, подвижническую. Этим, на пути к Царствию, отрицаются всякого рода утехи. Утехи всех сортов удаляют от Царствия, а у нас ныне только и забот, что об утехах, редко душевных, а больше плотских: есть, пить, веселиться, гулять и роскошествовать во всем. Царству сказали: "прошу тебя, извини меня" (Лк. 14, 18), хоть и в нем пир, и пир царский, какого и на ум никому не придет приготовить, да вкусы у нас не те. Что там считается сладким, то нам горько, что там приятно, то нам противно, что там веселит, то нас тяготит,-разошлись совсем. И Царство с употребляющими усилие и восхищающими его отходит от нас. Мы и рады, даже готовы поскорее бы прогнать его, и речи уже о том заводим, да лукавому все как-то не дается это уладить (107, 180-181).

Читается притча о десяти девах. Святой Макарий так изображает ее смысл: "Мудрые пять дев, трезвясь, поспешив к необычайному для своего естества, взяли елей в сосуде своего сердца, то есть подаваемую свыше благодать Духа, и смогли войти с Женихом в небесный чертог. Юродивые же девы, оставшиеся при собственном своем естестве, не трезвились, не постарались, пока были еще во плоти, взять в свои сосуды елей радости, но по нерадению или и по самомнению о своей праведности, как бы предались сну; за это и не допущены в чертог Царства, не сумев угодить Небесному Жениху. Удерживаясь мирскими узами и как бы земной любовью, они не посвятили Небесному Жениху всей своей любви и приверженности и не принесли с собой елея. А души, взыскавшие необычайного для естества-святыни Духа, всей своей любовью привязаны к Господу, с Ним ходят, от всего отвернувшись, к Нему устремляют молитвы и помышления, за что и сподобились принять елей небесной благодати. Души же, оставшиеся в своем естестве, помыслом пресмыкаются по земле, о земле помышляют, и ум их пребывает на земле. Сами о себе они думают, что принадлежат Жениху и украшены плотскими оправданиями, но, не приняв елея радости, не возродились они Духом свыше" (Беседа 4, 6). Епископ Феофан Затворник (107, 305-306).

Как величайшей опасности нужно избегать знакомства с тем братом, который живет нерадиво... (112, 20).

Не дерзать на безмолвие и не нерадеть о себе, когда находишься среди попечений,-вот средний путь, безопасный от падения. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (112, 68).

Брат вопросил авву Крония: "Что делать мне с забывчивостью, которая пленяет мой ум и настолько владеет мною, что я впадаю в грехи?". Старец отвечал ему: "По причине порочной жизни сынов Израиля иноплеменники пленили Кивот Господень, увезли с собой и поставили в храме Дагона, своего бога. Тогда Дагон пал на лицо свое перед Кивотом Господним". Брат спросил: "Что означается этим?". Старец отвечал: "Если забывчивость владеет умом человека на основании причин, производящих эту забывчивость, то есть страстей, то она приводит и к явному исполнению требования страстей. Если ум, отвергнув основания, на которых зиждется забывчивость, обратится к Богу и взыщет Его, вспоминая о разлучении души с телом и о последующем Суде, то забывчивость немедленно оставляет человека и совершенно исчезает". Авва Кроний (82, 305).

У некоего игумена было десять монахов. Один из этих монахов был очень нерадив, он нисколько не заботился о своем спасении: ел безвременно, пил без воздержания, не обуздывал языка. Старец часто увещевал, умолял его: "Брат! позаботься о своей душе. И ты умрешь, а если будешь жить так нерадиво, то пойдешь в вечную муку". Брат постоянно оказывал непослушание старцу и не внимал его словам. Из такой жизни он и был взят смертью. Игумен очень печалился о нем, зная, что он жил в великой лености и небрежении. Подвигнутый скорбью об участи брата, игумен начал молиться о нем Богу: "Господи Иисусе Христе, Боже наш, открой мне судьбу души брата!" Так молился он долго. Однажды, стоя на молитве, он пришел в исступление и увидел огненную реку, а в ней множество людей, опаляемых огнем и стонущих. Среди них он увидел и своего монаха, который стоял в пламени по шею. Игумен сказал ученику: "О брат и сын мой! не умолял ли я тебя позаботиться о душе твоей именно по той причине, чтобы ты не подвергся мучению?". Брат ответил: "Возношу хвалы Богу за то, что по твоим молитвам хоть голова моя имеет отраду" (82, 417).

Некий пресвитер из Келлий, имевший дар прозорливости, однажды, идя в церковь для совершения Божественной службы, увидел вокруг келлии, в которой жил один брат, множество демонов, принявших образы женщин и другие соблазнительные образы. Они говорили непотребности, насмехались, ликовали. Старец, вздохнув, сказал в себе: "Этот брат предался лености, и потому лукавые духи окружили его -и играют им". Совершив Божественную литургию, на обратном пути он зашел к брату в келлию и сказал: "Брат! Я имею скорбь, но верую Богу, что Он избавит меня от скорби, если ты сотворишь молитву обо мне". От этих слов брат пришел в умиление и сказал старцу: "Отец! Я недостоин молиться о тебе". Но старец начал упрашивать его: "Не уйду от тебя, пока ты не дашь мне. слова творить по одной молитве за меня каждую ночь". Брат обещал исполнить требование старца.- Так поступил старец, желая ввести его в начало богоугодной жизни и приучить его совершать молитвы при наступлении ночи. В первую же ночь брат встал, чтобы сотворить молитву о старце. По окончании ее он умилился и сказал себе: "О окаянная душа! О старце ты совершила молитву, а о себе почему не молишь Бога?"-и немедленно сотворил и за себя одну молитву. Так он провел всю неделю, творя одну молитву за себя, а другую за старца. В воскресный день старец, идя в церковь, опять увидел демонов, стоящих вне келлии брата и поскучневших. Старец понял, что молитва брата привела в скорбь бесов. Он вошел к брату и упросил его присовокупить к первой молитве за него и вторую на каждую ночь. Брат сотворил две молитвы о старце и опять, смирившись, сказал сам себе: "О окаянная душа! Приложи и за себя другую молитву". Так провел он всю неделю, совершая по четыре молитвы за каждую ночь. Опять пришел старец и увидел бесов унылыми и молчащими. Поблагодарив Бога, он вошел к брату и сказал ему, чтобы он прибавил еще одну молитву за него. Брат прибавив молитву за старца, прибавил и за себя и совершал каждую ночь по шесть молитв. И опять пришел старец к брату. Тогда бесы разгневались на старца за спасение брата, а старец, прославив Бога, вошел к брату и научил его не лениться, но непрестанно молиться Богу. После этого старец возвратился к себе, а демоны, видя, что брат непрестанно молится и подвизается, отступили от него, будучи изгнаны Божией благодатью. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (82, 428-429).

БЕСПЕЧНОСТЬ
"Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия" (Лк. 9, 62). То есть кто думает спасаться, а между тем оглядывается и на то, что нужно бросить для спасения, тот не спасается, не идет, не направляется в Царствие Божие. Надо уже окончательно порешить со всем тем, что несовместно с делом спасения. Задумавшие спасаться и сами это видят, но расставанье с некоторыми привязанностями все откладывают на завтра. Вдруг порвать все представляется слишком большой жертвой. Хотят отрешаться исподволь, чтобы и другим не бросалось в глаза, и почти всегда проигрывают. Заводят порядки спасительные, а сердечные расположения оставляют прежними. На первых порах несообразность очень резка, но обещанное назавтра изменение заграждает уста совести. Таким образом, все "завтра" да "завтра"-совесть устает толковать все одно и то же и наконец замолкает. А тут начинают приходить мысли, что и так можно оставить. Мысли эти крепнут, а затем и навсегда устанавливаются. Образуется лицо, внешне исправное, но с внутренней неисправностью. Это раскрашенный гроб перед очами Божиими. Главная беда, что обращение таких людей так же трудно, как и тех, которые очерствели в открытых грехах, если еще не труднее... А думается, что все ничего (107, 396-397).

Ученики указывали Господу на красоту храма и его утвари, а Он сказал: "Придут дни, в которые из того, что вы здесь видите, не останется камня на камне; все будет разрушено" (Лк. 21, 6). Это приговор всему прекрасному мира сего. На вид кажется прочно и вековечно, но день-другой-смотришь, как ничего не бывало: и красота увядает, и силы истощаются, и слава меркнет, и умы изживаются, и одежда изнашивается. Все в себе самом носит разрушительную силу, которая не лежит, как неразвитое семя, а непрестанно действует, и все течет к своему концу. "Проходит образ мира сего" (1 Кор. 7, 31). "Человек ходит подобно призраку; напрасно он суетится, собирает и не знает, кому достанется то" (Пс. 38, 7). А мы все суетимся, все хлопочем и хлопотам нашим конца нет. Встречаем кругом себя постоянные уроки, а все свое, словно слепы и ничего не видим. Да и правду сказать, что слепы или ослеплены: и себе, и ничему, что нас окружает и чем мы владеем, не ждем конца. И что еще? Остановившись, как нам представляется, хорошо, уверены, что стоим твердо, как на утесе, тогда как положение наше скорее похоже на то, как если бы мы стояли на трясине: вот-вот провалимся. Но не чувствуем этого и предаемся беспечному наслаждению текущим, будто вечным. Помолимся же, да откроет Господь наши умные очи и да узрим все не как оно кажется, а как оно есть. Епископ Феофан Затворник (107, 420-422).

ЛЕНОСТЬ
Противостанем лености! Свергнем с себя сударь, закрывающий глаза,-забывчивость. Она мешает нам увидеть свет покаяния. Приобретем себе Марфу и Марию: удручение тела подвигами и плач. Да ходатайствуют они перед Спасителем, и Он воскресит Лазаря: ум, связанный многими пеленами- пожеланиями падшего естества (82, 214).

Берегись лености: она истребляет весь плод трудов монаха (82, 170).

В том, кто расслаблен по жительству, гнездятся все страсти по причине праздности сердца его и потому, что он не видит своих грехов (82, 178).

Любовью к Богу изгоняется леность; рождается она там, где отсутствует страх Божий (82, 202).

Любовь к подвигам есть ненависть к страстям. И напротив, леностью и праздностью удобно вводятся страсти в душу (82, 203).

Братия! Не нерадите о жизни и спасении вашем, удостоверьтесь, что во всяком деле, в котором действует леность, действует и зло (82, 208).

О, как труден путь Божий! Сам Господь сказал: "тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их" (Мф. 7, 14). А мы, ленивые, праздные, преданные плотским наслаждениям, ищем спокойствия и благополучия в отвержении ига Христова. Преподобный авва Исаия (82, 224).

Ленивый на доброе осуждается с диаволом и ангелами его. Святитель Василий Великий (8, 206).

Будь внимателен к себе, чтобы не впасть тебе когда-либо в леность, потому что преобладание лености-начало гибели (25, 103).

Леность разрушает благоговение, и тому, кто приобрел ее, приносит укоризненное имя. Поэтому соединяй благоговение с прилежанием и знанием и будешь истинно благоговейным. Преподобный Ефрем Сирин (25, 549).

Если ощутишь леность в теле, скажи ему: "Неужели ты хочешь успокоиться в этом кратком времени и потом быть навсегда вверженным во тьму кромешную?" (34, 26).

Леностью питается своеволие, порождается гордость и презрение к своим обязанностям. Преподобный авва Исаия (34, 86).

Нет ничего легкого, чего бы великая леность не представила нам весьма тяжелым и трудным (35, 141).

Леность есть жестокий сон, темница душ, сожительница, собеседница и наставница изнеженных (43, 87).

Леность... есть повод к злу и корень зла. Ведь всякому злу научила праздность. Святитель Иоанн Златоуст (45, 138).

Кто любит леность, тот праздностью питает страсти (48, 132). Близок конец, да готовится ленивый к понесению наказания (48, 247).

Нечистые демоны привыкли пребывать при тех и тех более тревожить, кто расслабляет себя леностью и нерадит о молитве. Преподобный Нил Синайский (49, 328).

Воспоминание о вечном огне каждый вечер пусть засыпает с тобою вместе и с тобою встает, и леность никогда не будет обладать тобою. Преподобный Иоанн Лествичник (57, 78).

Что значит "трость надломленная" и "лен курящийся" (Мф. 12, 20), и в каком смысле кто-нибудь одной "не переломит" и другого "не угасит"? Трость надломленная, как думаю, есть тот, кто в какой-нибудь страсти исполняет заповедь Божию. Его надо не преломлять и не отсекать, но более исцелять, как и Господь научил: "Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас" (Мф. 6, 1); и как заповедует апостол: "Все делайте без ропота и сомнения"; и в другом месте: "ничего не делайте по любопрению или по тщеславию" (Флп. 2, 14 и 3). А "лен курящийся"-исполняющий заповедь не с пламенным желанием и не с совершенным старанием, но с леностью и расслаблением; и его не надо останавливать, а более побуждать напоминанием о судах и обетованиях Божиих. Святитель Василий Великий (115, 512-513).

"...Дабы вы не обленились, но подражали тем, которые верою и долготерпением наследуют обетования" (Евр. 6, 12).

Враг времени есть леность; она берет в плен это наше драгоценное сокровище. Как взятый в плен воин уже не воюет за нас, ибо руки и ноги его связаны, так и время, плененное леностью, для нас потеряно, ибо оно никакому уже нашему действию не помогает. А оставшись без времени, которое состоит в непрестанно текущих действиях, как мы можем считаться живущими? Тень не есть тело, а только вид тела; так и человек, расслабленный леностью, не есть живое существо, но только тень живого существа...

Расслабь руки и колени и предай себя постоянному лежанию и неге; помышляй только о пище и питии, служи чреву и услаждай чувства, повергни разум в бездействие и усыпи все душевные силы-посмотрим, что из этого выйдет хорошего? Дух отяготится унынием и скукой, тело расслабят и измучат болезни, душу обременят пороки, совесть растерзают собственные упреки, обличения и беспокойства; сам себе будешь лишним, другим во вред, и для земли-бесполезная тягость...

Почему младенец со слезами принимается за книгу? Почему некоторые не чувствуют желания спешить в церковь? Потому, что не воображают или настоящей пользы, или проистекающих из небрежения дурных последствий. Так и все ленивые в добродетели есть младенцы. Они не понимают, что такое внутреннее спокойствие духа, что такое душевная радость и мир, как сладок плод добродетели. А некоторые хотя и понимают происходящую из этого пользу и вред, но попустили страстям овладеть собою. По плохому воспитанию или плохим содружествам пристрастились к праздности и к чувственному покою, а не к тому, что составляет удовольствие совести и разума. Известно: чтобы хорошо исполнить долг, надо потрудиться, иногда отогнать сон и дремоту, попотеть, потерпеть голод и холод, уменьшить имение, а иногда мужественно победить встречающиеся препятствия, которые обыкновенно расставляет порок на пути добродетели, как сети. Все это неприятно нашим чувствам и плоти в тягость: она больше любит почивать на мягкой постели, терять время в праздных прогулках, рассеивать мысли пустыми увеселениями, нежить вкус чувств своих измышленными лакомствами, любоваться не на уменьшаемое, а на умножаемое имение. Если кто пристрастился к этим лестным, хотя неполезным легкостям, тому всякий и легкий долг покажется трудным. И когда такой долг возникнет, тотчас пойдут отговорки, отсрочивания, медления, извинения. Послать ли его куда, говорит с ленивцем, поминаемым Соломоном: "лев на улице!" (Притч. 22, 13), то есть воображает страх, где нет страха. Сделать ли что заставят, отговаривается тем, что нездоров, не сможет, сил и понятия недостает, некогда, есть другие люди, не настало время. Все это отговорки, а настоящая причина-леность; причина же лености в том, что угождением чувствам расслабил свои члены. Причина же расслабления, что истинное понятие о добре и настоящей пользе в нем помрачено. Для таких всякое дело-бремя, и они тем менее извинительны, что грешат не по неведению, но самовольно себя порабощают, и пренебрегают душевными выгодами. Платон, митрополит Московский (105, 365-368).

. Не ленись в деле Божием и не унывай, но подвизайся, трудись, ибо ныне у тебя жатва, ныне торг и купля: жни, покупай, чтобы не быть жестоко осужденным, если окажешься ничего не имеющим, чтобы не быть чуждым Божией благодати. Получивший талант в евангельской притче не растратил его, но и не умножил, и потому услышал: "лукавый раб и ленивый... надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью" (Мф. 25, 26, 27). Ты же не только не умножил, но из-за своей лености и безразличия все погубил. Что же ты скажешь в день Страшного Суда, когда во всем подробно будешь испытан? Смотри же за собой со вниманием.

Итак, не закапывай данного тебе таланта в землю лености и безразличия, но старайся, трезвись, бодрствуй. Огонь к огню, теплоту к теплоте непрестанно прибавляй, чтобы, умножив и усугубив данное тебе, ты мог в тот день с дерзновением сказать Господу: "вот, другие пять талантов я приобрел на них". От Господа же услышишь сладостные слова: "добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего" (Мф. 25, 20-21). Святитель Димитрий Ростовский (103, 1072).

Ленивые и праздные земледельцы, увидев братьев своих, собирающих плоды трудов и радующихся, сами же ничего не имея, ибо не трудились, скорбят, тужат, печалятся и упрекают себя, что летом не трудились и вот плодов не имеют. Так и небрежные христиане, увидев других, ублажаемых и прославляемых Господом за подвиг веры и труды благочестия, безутешно заплачут и зарыдают, и будут себя упрекать, что не хотели трудиться во временной жизни. Святитель Тихон Задонский (104, 905).

НЕБРЕЖЕНИЕ
Как ходящему по натянутому канату нельзя допускать ни малейшей небрежности, потому что малый промах приводит к великому бедствию: промахнувшись, он тотчас падает и погибает, так и нам непозволительно нерадение (46, 849).

Нужно иметь не только славное начало, но еще более славный конец... Те, которые вначале смело и гордо выступили на поприще, а потом упали духом и ослабели, лишились и награды и не призваны Владыкой. Святитель Иоанн Златоуст (46, 201).

Воспротивимся диаволу и сотворим с ним брань, облачившись в оружия нашего возрождения, то есть, прежде всего, в самую правую веру, упование будущих благ и нелицемерную любовь. В этой духовной броне низложим три лукавые ухищрения врага, то есть небрежение, неведение и леность,-эти лукавые и тонкие его замыслы, которыми он ввергает в гибель род человеческий, особенно тех, которые внимают его лукавым советам. Эти три замысла его зловреднее всех, потому что весьма тонки, неприметно вкладываются в нас, и мы не думаем, что делаем плохо, предаваясь этим порокам. Преподобный Ефрем Сирин (27, 280).

"Очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их" (Мф. 23, 26). Внешнее поведение у нас в общежитии всегда почти исправно: боимся, суда людского и сдерживаемся. Если же и внешне предаются порокам, то это уж последнее дело-значит, всякий стыд потерян. Но при исправности видимого поведения не всегда бывает исправен внутренний строй мыслей и чувств. Там дается полная свобода самоугождению, которое наружно и удовлетворяется, насколько это сносит людской глаз и насколько можно прикрыть от него свои дела. Это точь-в-точь гроб раскрашенный. Вместе с тем внутренняя нечистота делает нечистым и внешнее. Очисти же это внутреннее, тогда и внешнее станет чисто, и весь будешь чист, сделаешься сосудом, годным на всякое доброе употребление домовладыки. Дивиться надо, отчего это внутреннее остается в пренебрежении;

ведь погибели себе никто не хочет. Верно, враг держит такую душу в ослеплении; что это ничего, лишь бы явных грехов не было, или учит ее откладывать на завтра главное дело: завтра займемся собою серьезно, как следует, а ныне пусть душа усладится страстными мыслями и мечтами, если не делами. Поостережемся, как бы не состариться в этом настроении, и как бы исправление для нас не стало таким же невозможным, как переучивание старика. Епископ Феофан Затворник (107, 243-244).

Пренебрегающий заботами о вечном-безумец. Другие стараются тело, которое скоро превратится в прах, лечить и хранить целым, но о бессмертной душе нерадят, не хотят знать ее немощи и исцелять их словом Божиим. Другие иное замышляют и делают, но о том, что "одно только нужно", по учению Христову (Лк. 10, 41), не заботятся. Все они и подобные им поступают, как тот, кто хранил бы полушку в сундуке, но нерадел о тысяче червонцев; или тот, кто нерадел бы о горящем доме и имуществе, а выносил бы из него мусор, чтобы не сгорел; или тот, который тонет в воде, но, не заботясь о себе, старается сохранить свои вещи. Если бы кто подобное увидел, непременно посмеялся бы безумию таких людей, ибо нужно беречь то, что нужнее и лучше, а не то, что хуже. Так смеха или, скорее, сожаления достойны те люди, которые заботятся о временной и скоро погибающей пользе, но не заботятся о вечном спасении души, которое "одно только нужно". Святитель Тихон Задонский (104, 1231-1232).

Смотри, чтобы под предлогом послушания, или келейного занятия умственным подвигом, или даже мнимой немощи, не подействовали тайно и с оправданием козни диавола, который ненавидит молитву как мать добродетели (109, 178, 179).

Тот, кто пренебрегает жизнью по заповедям Божиим, не врачует себя постоянно покаянием, не поддерживает единения со Христом Причащением Его Тела и Крови, не может не лишиться единения со Христом, не может не лишиться спасения (111, 330).

Когда инок пренебрежет молитвой, безмолвием, постом... тогда враг, видя его обезоруженным, нападает на него и легко поражает. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (112, 406).

Архимандрит Кронид поведал о себе: "После смерти моего старца я стал духовно слабеть, иногда исполнял иноческое правило не полностью и, незаметно сокращая его, дошел до чтения одних вечерних молитв. Да и те чаще всего читал небрежно. А иногда случалось и так, что, ложась спать, я читал только молитву: "Да воскреснет Бог". Совесть моя обличала меня и понуждала читать иноческое правило полностью, но сила воли ослабела во мне настолько, что я исправить себя не мог, пока не последовало вразумление свыше, от Преподобного Сергия. Однажды я вижу сон. Будто бы вхожу я в Троицкий собор. Он освещен неземным светом и весь переполнен народом. Все присутствующие в храме преисполнены великого умиления в пламенной молитве, стремясь устами своими. прикоснуться к святым мощам Преподобного Сергия. Волной народа и меня привлекло к раке святых мощей. Но, по мере приближения к ним, в душе моей стал появляться страх и мысль: "А что, если угодник Божий, зная мое молитвенное нерадение, обличит меня в этом при всем народе? Вот я уже у самых мощей. Вижу, Преподобный Сергий лежит в раке, как живой, открытый по пояс. Лик его столь приятен, милостив и добр, что я заплакал от сознания своей виновности перед Богом и перед ним. Когда я наклонился, чтобы грешными своими устами прикоснуться к его святым мощам, слышу его тихий, ласковый отеческий голос: "Сын Мой! Что же ты перестал совершать подвиг молитвы? Что, если наступит время испытания Божия, время душевных скорбей и телесных болезней, откуда ты тогда будешь черпать утешение, силу и крепость для своей Души? И я проснулся, безутешно плача". Троицкие цветки (91, 20-21).

НЕСТЯЖАТЕЛЬНОСТЬ

Нестяжательность приближает к Небесам
Если желаешь получить Царствие Небесное-возненавидь все земные имения, потому что если будешь сластолюбив и сребролюбив, то не сможешь жить по Богу (82, 386).

Бог требует от инока-подвижника полного нестяжания до малой вещи: и малая вещь с пристрастием к ней может повредить, отлучив ум от поучения в Иисусе и от плача. Изречения безымянных старцев (82, 375).

Отнимать у меня нечего, кроме бедной одежды и нескольких книг; заточение для меня не страшно, потому что куда меня ни заточат, везде земля Господня; смерть даже благодеяние, потому что соединит меня с Господом (113, 223).

Не должно заботиться об избытке и прилагать старание ради пресыщения и пышности; надо быть чистым от всякого вида любостяжания и щегольства. Святитель Василий Великий (6, 353).

Нестяжательность приближает к Небесам, освобождая нас не только от страха, забот и опасностей, но и от прочих неудобств. Святитель Иоанн Златоуст (35, 369).

Да не подумает кто-либо, что без труда и легко достигается преуспеяние в нестяжательности. Преподобный Нил Синайский (48, 99).

Известно, что не иметь нужды во многом признается величайшим благом... но признается и то, что гораздо высшее благополучие-быть выше даже потребности иметь какую-либо собственность. Поэтому будем заботиться более о душе, о теле же- насколько это нужно, о внешнем-совсем не станем прилагать попечения. Ибо таким образом и здесь достигнем высшего блаженства, заключающего в себе Небесное Царство. Преподобный Исидор Пелусиот (50, 291).

Никто не может приобрести действительной нестяжательности, если не приготовится к тому, чтобы с радостью переносить искушения (55, 379).

Без нестяжательности душа не может освободиться от мятежа помыслов и, не приведя в безмолвие чувств, не ощутит мира в мысли. Преподобный Исаак Сирин (55, 295).

Нестяжательный муж молится чистым умом, а любостяжательный во время молитвы представляет вещественные образы. Преподобный Иоанн Лествичник (57, 132).

Больше являет силы и власти тот, кто презирает мир, чем тот, кто властвует над целым миром. Преподобный Никодим Святогорец (64, 31).

Господь, посылая на проповедь святых апостолов, повелел им ничего не иметь при себе. Одна одежда на плечах, сандалии на ногах, посох в руках,-и все тут. И попечения ни о чем не иметь, вступая в этот труд, словно они были полностью обеспечены. И действительно, апостолы были вполне обеспечены без всякого внешнего обеспечения. Как же это устроилось? Совершенною преданностью их в волю Божию; потому-то Господь так и устраивал, чтобы они не имели ни в чем нужды. Подвигал сердца слушавших проповедь, и те питали и покоили проповедников. Но апостолы не имели этого в виду и не ожидали ничего, а все предавали Господу. Оттого терпеливо сносили и если что встречалось неприятное. Одна у них была забота-проповедовать и одна печаль-если не слушали проповеди. Отсюда чистота, независимость и многоплодность проповедания. И ныне бы так надо, но наша немощь требует внешнего обеспечения, без которого мы и шагу не сделаем. Это, однако, не укор нынешним нашим апостолам. Вначале они точно опираются на это обеспечение, но потом оно исчезает из памяти, и они самым своим трудом возводятся в состояние преданности Богу; с этого момента, надо полагать, и начинается настоящая плодоносность проповеди. Преданность Богу есть высшая степень нравственного совершенства, а до него доходят не вдруг, как только познают цену его. Оно само приходит после многих трудов. Епископ Феофан Затворник (107, 280-281).

Тот, кто раздал имение нищим, для того чтобы оказать всецелое повиновение Спасителю... кто сам сделался нищим, чтобы подчинить себя лишениям, сопряженным с нищетой и обильно доставляющим смирение, этим действием уничтожает всю свою надежду на мир, сосредоточивает ее в Боге (108, 473).

Чтобы стяжать любовь к предметам духовным и небесным, нужно отречься от любви к предметам земным (108, 513).

Нестяжание и отречение от мира-необходимое условие к достижению совершенства. Ум и сердце должны быть всецело устремлены к Богу, все препятствия, все поводы к развлечению должны быть устранены. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (109, 344).

Некто из старцев поведал об авве Иоанне Персиянине, что он, по изобилию в нем божественной благодати, достиг совершенства нестяжания. Жил он в Аравии Египетской. Однажды он занял у брата золотую монету и купил на нее льну для своего рукоделия. После этого пришел к нему другой брат и начал просить его, говоря: "Дай мне, авва, немного льна: я сделаю себе левитон". Авва радостно дал ему. Потом пришел к нему еще другой брат и тоже просил его: "Дай мне немного льна на полотенце". Старец дал и этому. И иным многим, просившим у него, давал с радостью, потому что был крайне прост сердцем. Пришел, наконец, к нему и ссудивший его золотою монетой, желая получить ее обратно. Старец сказал ему: "Я схожу и принесу ее тебе". Не найдя у кого бы занять монету, он пошел к авве Иакову, заведовавшему раздаянием милостыни, с тем, чтобы попросить у него златник для возвращения брату. Идя к авве Иакову, он увидел лежащий на дороге златник. Авва Иоанн не прикоснулся к нему, но, сотворив молитву, возвратился в келлию. Брат опять пришел, прося возвращения долга. "Я забочусь об этом",-отвечал старец и опять пошел к авве Иакову. На Дороге он увидел златник на том же месте, на котором он был и прежде; сотворив молитву, старец возвратился в келлию. Брат пришел и в третий Раз. Старец отвечал ему: "Непременно схожу и принесу тебе". Он пошел на то место, где прежде нашел монету, она лежала там же. Сотворив Молитву, он взял ее, принес к авве Иакову и сказал ему: "Авва! Идя к тебе, я нашел на дороге этот златник; сделай милость, оповести в окрестности, не потерял ли кто его? Если найдется потерявший, отдай ему". Авва Иаков ходил три дня и объявлял о найденной монете, но не нашлось никого, кто бы потерял златник. Тогда старец сказал авве Иакову: "Если никто не потерял этот златник, то отдай его такому-то брату: я должен ему. Я шел к тебе просить милостыни, чтобы отдать долг, и нашел этот златник". Удивился авва Иаков, что старец, будучи должен и найдя монету, не взял ее тотчас и не отдал долга. Было достойно удивления в авве Иоанне и следующее: если кто приходил к нему взять что-либо взаймы, то он не давал из своих рук просившему, а говорил ему: "Пойди возьми, что тебе нужно". Когда тот приносил взятое, старец говорил: "Положи на то место, откуда ты взял". Если же кто не возвращал долга, то старец и не напоминал о нем (82, 300-301).

Паисий, брат аввы Пимена, нашел небольшой сосуд со златницами. Он сказал старшему брату своему Ануву: "Ты знаешь, что слово аввы Пимена очень жестоко. Пойдем выстроим себе келлию в другом месте и будем безмолвствовать спокойно". Авва Анув отвечал ему: "Нам не на что выстроить келлию". Тогда Паисий сказал ему о своей находке. Это очень опечалило авву Анува, который понял, что находка может быть причиной душевной гибели для Паисия. Однако он сказал: "Пойдем, выстроим келлию на той стороне реки". Авва Анув взял у Паисия сосуд с златницами и завил в свой куколь. Когда они переправлялись через реку и были на середине ее, авва Анув сделал вид, что он уронил сосуд в реку. Сделав это, он начал скорбеть, и авва Паисий утешал его: "Не скорби, авва, о златницах, пойдем опять к брату нашему". Они возвратились и жили в мире (82, 320).

Пришел однажды в скит неизвестный важный человек. Он принес с собой много золота и просил настоятеля пустыни раздать золото братиям. Пресвитер отвечал: "Братия не нуждаются в этом". Но так как принесший был очень важной особой и убедительно просил исполнить его желание, то пресвитер предложил ему поставить ящик со златницами при входе в церковь, а братиям сказал, что они могут брать деньги из ящика, кому нужно. Но никто из братии не прикоснулся к златницам, даже не взглянул на них. Старец сказал вельможе: "Бог принял твое приношение: пойди раздай златницы нищим". Вельможа ушел с большой пользой для своей души. Отечник (82, 463-464).

Спросили однажды блаженную Синклитикию: "Нестяжание есть ли совершенное благо?" Она отвечала: "Да, оно совершенное благо для тех, кто может перенести. Ибо переносящие нестяжание хотя имеют скорбь по плоти, но спокойны душой. Как твердое белье, когда его мнут и сильнее полощут, вымывается и очищается, так и крепкая душа еще более укрепляется добровольной нищетой". Древний Патерик (73, 19).

Авва Феодор Фермейский имел у себя три хорошие книги. Пошел он к авве Макарию и говорит ему: "Вот у меня есть три хорошие книги, и сам я получаю из них пользу, и братия читают их и получают назидание. Скажи, что мне полезнее сделать: оставить ли их у себя для собственной пользы и для пользы братий или продать их, а деньги раздать нищим?". Старец сказал в ответ: "Первое хорошо, но нестяжательность лучше всего". Услышав это, Феодор пошел и продал книги, а деньги раздал нищим. Достопамятные сказания... (79, 281).

Горе богатым, если, имея возможность утешать бедных, силу богатства употребили не на то, для чего получили его (5, 70).

Если станешь беречь богатство-оно не будет твоим; если станешь расточать [нуждающимся]-не потеряешь (Пс. 111, 9). Святитель Василий Великий (7, 91).

Бог попустил тебе иметь больше других не для того, чтобы ты тратил на блудодеяния, пьянство, пресыщение и предметы роскоши, но для того, чтобы уделял нуждающимся (35, 805).

Богат не тот, кто много приобрел, но тот, кто много раздал (36, 34).

Трать богатство на нужное, когда имеешь его, чтобы, когда лишишься, иметь двоякую пользу-уготованную тебе награду за прекрасную трату и происходящую от презрения богатства мудрость (36, 698).

Богатство, если его запирают, бывает свирепее льва и везде наводит страх. А если ты выведешь его из мрака и поселишь в недра бедных, этот зверь становится овцою, предатель- защитником, подводный камень-пристанью (37, 432).

Разве человеколюбивый Господь для того дал тебе много, чтобы данное тебе ты употребил только в свою пользу? Нет, но для того, чтобы, по апостольскому увещанию, твой избыток восполнял недостаток у других (2 Кор. 8, 14) (38, 186).

Как же можно спастись богатому?-Все стяжание свое сделав общим для нуждающихся,... изгоняя из души пристрастие к большему и ни в коем случае не преступая пределов необходимого (41, 751).

Кто попрал страсть к богатству, тот богаче всех (41, 51).

Если хочешь истинно обогатиться, сделайся бедным (через милостыню). Таковы-то чудные дела Божии: Он не хочет, чтобы ты был богат вследствие собственных усилий, но по Его милости (45, 694).

Будем расточать богатство на бедных, чтобы... погасить адский огонь, чтобы в иной жизни иметь дерзновение (46, 16).

Бог сделал тебя богатым, чтобы ты помогал нуждающимся, чтобы мог искупить свои грехи спасением других; дал тебе деньги не для того, чтобы ты запирал их на свою гибель, а чтобы расточал для своего спасения. Святитель Иоанн Златоуст (46, 564).

Небесное Царство получил Закхей, бывший богатым, да и не только богатым, но начальником мытарей, несмотря на то, что тесны врата в Небесное Царство. Как же богатый Закхей мог войти в них? Разве потому он мог войти, что был мал ростом, и ему легко было войти? Но не думаю так, ибо хотя и мал был этот верблюд, зато имел великий горб, был очень богат, и пока он этого горба, то есть богатства, не сбросил, до тех пор врата небесные были тесны для него. Только отказавшись от него одним словом: "Господи! половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо" (Лк. 19, 8), он тотчас смог пройти. Если и ныне кто-либо из богатых скажет: "Господи! Вот я половину имения отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо", то и ему будет сказано: "ныне пришло спасение дому сему" (Лк. 19, 9). Святитель Димитрий Ростовский (103, 578).

Тот, кто употребил жизнь на снискание богатства... взял ли его в Вечность? (108, 88).

Земное имущество не есть наша собственность... Оно переходит из рук в руки и тем само о себе свидетельствует, что дается лишь на пользование. Все, что мы имеем, принадлежит Богу (108, 91).

Господь заповедует с помощью милостыни превратить земное имение в небесное, чтобы самое сокровище человека, находясь на Небе, влекло его к Небу (110, 172).

Писание... называет состоятельных людей распорядителями имущества, которое принадлежит Богу и поручается распорядителям на время, чтобы они распоряжались им по Его воле (111, 231).

Чтобы получить истинное, свойственное всем, неотъемлемое достояние, сохраните верность Богу при распоряжении тем, что вверено на срок. Не обманите себя, не сочтите земного имущества собственностью (111, 235).

Перенося милостынею тленное имущество свое на Небо, христианин неприметным образом перенесет на Небо свое сердце... (111, 266).

Раздаянием имения предваряется взятие креста. При сохранении имения невозможно принятие и ношение креста. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (112, 279).

БОГАТСТВО
"Трудно богатому войти в Царство Небесное"
(Мф. 19, 23)

Земное богатство не долго повеселит тебя, потом утечет и исчезнет, но у тебя потребуют строгого отчета за это (7, 78).

Желаю тебе, чтобы ты богател одним Богом, а целый мир всегда считал прахом (7, 361).

Путь узкий и тесный (в Царствие Божие) не примет того, кто не сложил с себя бремя богатства. Святитель Василий Великий (7, 104).

Богатые! послушайте: "когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца" (Пс. 61, 11), знайте, что полагаетесь на вещь непрочную. Надо облегчать корабль, чтобы было легче плыть (13, 211).

Богатство-самый скорый приспешник в дурном, потому что при могуществе всего удобнее делать зло. Святитель Григорий Богослов (14, 367).

Если погонишься за роскошью и за тем, чтобы иметь больше других, то труда будет много, путь станет ненадежен, скорбь неутолима и жизнь многопопечительна (25, 67).

Какая польза лежащему в позолоченном чертоге от блеска стен и потолков, когда сам он мучится страстями или когда пожирается тело его, угрызаемое внутри змием? (25, 501).

Чем более кто богатеет, тем более немилосердным становится и бесчеловечным и тем более удерживает руку свою от подаяния милостыни (27, 145).

Где богатые, которые собирали и запасали сокровища на многие годы? Смерть в одну минуту, в одно мгновение ока поглотила их (28, 489).

Не сопровождает человека имущество его в час смерти, отходит и исчезает при дверях гроба (28, 389).

Не люби земного богатства, чтобы не обнищать на Небе (29, 295).

Не созидай себе высоких жилищ, чтобы не низойти в бездну. Преподобный Ефрем Сирии (29, 296).

Кто владеет богатством, тому нелегко вырваться из его оков; такое множество недугов объемлет душу... то есть страстей, которые, как густое и темное облако, заслоняя взоры ума, не позволяют взирать на небо, но заставляют склоняться вниз и смотреть в землю (35, 485).

Богатство-это неприятель, живущий под одним кровом с тобою; это домашний враг (36, 35).

Имея необходимость во многих лицах, богатый принужден многим льстить и угождать с великим раболепством. Бедного же, если он благоразумно ведет себя, не может одолеть и диавол (36, 41).

Богатый, занятый многими заботами, надменный гордостью, происходящей от богатства, преданный лености и беспечности, не с большой ревностью и не с большим усердием принимает исцеление слушания Писаний (37, 366).

Почему тебе, человек, богатство кажется драгоценным? Конечно, по удовольствию, получаемому от трапез? Потому что ты можешь мстить оскорбляющим тебя и быть для них страшным? Других причин представить не можешь, кроме удовольствия, лести, страха и мщения, потому что богатство не делает никого ни мудрее, ни целомудреннее, ни смиреннее, ни благоразумнее, не делает ни добрым, ни человеколюбивым, не ставит ни выше гнева, ни чрева, ни удовольствий, не учит умеренности... и никакой другой добродетели не вселяет и не насаждает в душе (37, 483).

Богатство не только неспособно насадить или взрастить что-нибудь доброе, но даже если найдет добро, то повреждает, останавливает и иссушает его, а иное и вовсе истребляет и вносит противоположное-безмерное невоздержание, непристойную раздражительность, несправедливый гнев, гордость, надменность, безумие (37, 484).

Богатство-это раб неблагодарный, неутомимый человекоубийца, неукротимый зверь, обрывистая скала, подводный камень, непрерывно обуреваемый волнами, море, вздымаемое бесчисленными ветрами, свирепый тиран, властелин... непримиримый враг, неутомимый неприятель, не прекращающий никогда своей вражды к тем, кто владеет им (37, 431).

Как огонь, найдя горючее вещество, разгорается сильней, так и юность, получив много денег, возжигает такое пламя, что вся душа юного воспламеняется (38, 637).

Богатство для невнимательных служит средством к порокам (39, 46).

Пусть никто не гоняется за богатством: от него происходит много зол для невнимательных-гордость, леность, зависть, тщеславие и другие, гораздо большие (39, 133).

Раб Христов будет не рабом богатства, но его властелином (41, 98).

Кто рабствует богатству, тот и здесь, и там (по смерти) будет в узах, а не имеющий этой страсти и здесь, и там будет свободен... (41, 129).

Видя узника, у которого и шея, и руки, а часто и ноги в оковах, ты считаешь его крайне несчастным; так и видя богатого... не называй его счастливым, но за то же самое и считай его злополучным. В самом деле, кроме того, что он в узах, при нем находится еще жестокий страж темничный-злое корыстолюбие, которое не позволяет ему выйти из темницы, но приготовляет для него тысячи новых оков, темниц, дверей и затворов, и, ввергнув его во внутреннюю темницу, еще заставляет его услаждаться своими узами, так что он не может даже найти и надежды освободиться от зол, его угнетающих. И если ты проникнешь во внутренность души его, то увидишь ее не только связанной, но и крайне безобразной (41, 147).

Если Господь не пощадил для нас Самого Себя, то чего будем достойны мы, когда, дорожа богатством, не щадим души своей, за которую Он умер (41, 521).

Любовь к богатству извратила и ниспровергла все, истребила истинный страх Божий. Как тиран разрушает крепости, так и она ниспровергает души (41, 616).

Приращение богатства более и более разжигает пламя страсти и делает богачей беднее прежнего (41, 645).

Не столько имеют препятствий на пути ко спасению те, которые владеют немногим, сколько те, которые погружены в бездну богатства, потому что страсть к богатству тогда бывает сильнее(41, 645).

Если бы мы и были добродетельными во всех отношениях, богатство истребляет все эти добродетели (41, 643).

Богатство соединяет в себе два противоположных зла: одно сокрушает и омрачает-это забота; другое расслабляет-это роскошь (41, 467).

Страсть (любовь к богатству) разоряла многие дома, воздвигала жестокие войны и заставляла прекращать жизнь насильственной смертью. Да еще и прежде этих бедствий она помрачает добрые качества души и делает человека малодушным, слабым, дерзким, обманщиком, клеветником, хищником, лихоимцем и вообще имеющим в себе все низкие качества (41, 648).

Пристрастные к богатству часто не признают самой природы. Такой человек ни родства не знает, ни знакомства не помнит, ни возраста не почитает, ни с кем не дружит, но ко всем проявляет враждебное расположение, больше же всех-к самому себе, не потому только, что губит свою душу, но и потому, что обременяет себя бесчисленными заботами, трудами и печалями (42, 597).

Скажи мне, почему ты стоишь, с изумлением смотря на богатство и готовый лететь к нему? Что ты видишь в нем удивительного и достойного остановить на себе твои взоры?.. Тебя привлекают дорогие одежды, а в них сладострастная душа, поднятые вверх брови, суета и волнение? Неужели все это достойно удивления? Чем эти люди отличаются от нищих, которые пляшут на рынке и играют на свирели? Они одержимы сильным голодом добродетели, пляшут свою пляску, которая смешнее пляски шутов,-бегают и кружатся то по роскошным обедам, то по домам непотребных женщин, то в толпе льстецов и тунеядцев. Хотя они и одеты в золото, но особенно жалки, потому что заботятся больше всего о том, что не имеет для них никакого значения. Не смотри на одежды, но раскрой их душу и вглядись, не полна ли она бесчисленных ран, не одета ли в рубище, не одинока ли она и не беззащитна ли? Какая польза в этом безумном пристрастии к внешнему? Гораздо лучше жить бедным, но быть добродетельным, чем быть царем, но порочным. Бедный сам по себе наслаждается всяким душевным удовольствием и вследствие внутреннего богатства не чувствует наружной бедности. А богатый, наслаждаясь тем, что ему вовсе неприлично, лишается того, что ему в особенности должно быть свойственно, и мучится в душе помыслами и совестью, преследующими его и среди удовольствий. Зная это, отвергнем золотые одежды и усвоим себе добродетель и удовольствие, происходящее от добродетели. Таким образом, и здесь и там мы насладимся многою радостью и достигнем обетованных благ (43, 522).

Кто любит богатство, тот не будет любить даже брата, а между тем нам заповедано ради Царствия любить даже врагов (42, 597).

Душа богатого исполнена всех зол: гордости, тщеславия, бесчисленных пожеланий, гнева, ярости, корыстолюбия, неправды и тому подобного (43, 132).

Богатый не боится голода, но боится за многое другое, часто за самое свое спасение (43, 445).

Над богатыми диаволу нет нужды много трудиться, богатство делает их совершенно готовыми к падению (43, 446).

Рабство богатству тяжелее всякого мучительства, о чем хорошо знают все те, которые удостоились освободиться от него. Для того чтобы и вам узнать эту прекрасную свободу, разорвите узы, бегите от сетей! Пусть у вас в доме хранится не золото, но то, что дороже бесчисленных богатств,-милостыня и человеколюбие. Это дает нам дерзновение перед Богом, а золото покрывает нас великим стыдом и помогает диаволу влиять на нас (43, 676).

Богатство имеет только светлую наружность, внутри же исполнено мрака (44, 394).

Приобретение богатства соединено с великим бесчестием. Оно делает душу низкой, а что постыднее этого?(45, 415).

Чем больше ты будешь богатеть, тем больше будешь рабствовать; если же будешь презирать свойственное рабам, то сделаешься славным в Царском доме (45, 833).

Богатство делает людей безумными (45, 117).

То и ужасно, что тот, кто оставляет здесь нажитые богатства, уходит с бременем грехов, сделанных при обогащении. Выгоды от своих богатств он лишается, а от заслуженного... осуждения не освобождается. Его наследник пожинает плоды его трудов, а наказание несет один он. Тот, кто не приобретал, пользуется и наслаждается, а кто приобрел-терпит мучения, получив одну только выгоду-подвергнуться наказанию (45, 946).

Нас ожидают Небесные блага, а мы все еще имеем пристрастие к земным и не помышляем о диаволе, который из-за малого лишает нас великого. Дает прах, чтобы похитить Небо, показыва ет тень, чтобы отвратить от истины, обольщает сновидениями (ибо ничто иное есть это земное богатство), чтобы, когда настанет день (суда), показать нас беднее всех. Святитель Иоанн Златоуст (46, 561.

Не веселись при богатстве, потому что заботы о нем чаще всего и против воли отлучают человека от Бога. Преподобный Нил Синайский (48, 247).

Богатым прежде всего надлежит, по заповеди, отложить богатство свое, как тяжелую ношу, препятствующую вести истинную жизнь во Христе, а потом взять крест на плечи и последовать за Господом. Ибо невозможно, чтобы кто-нибудь понес то и другое-и богатство и крест. Преподобный Симеон Новый Богослов (60, 194).

В евангельском юноше заслуживает похвалы то, что он познал истинного Учителя, и, не обращая внимания на гордость фарисеев, на самомнение законников, приписал это имя единому истинному и благому Учителю. В нем хорошо и то, что, по-видимому, он был озабочен тем, как наследовать Жизнь Вечную. Но, выслушав у истинного Учителя спасительные уроки, он не написал их на сердце своем и наставлений Его не исполнил, а отошел с прискорбием, омраченный страстью корыстолюбия; это изобличает, что воля его не была всецело обращена к истинному благу, но имела в виду привлекательное для большинства людей. Этим же обнаруживается неровность и несогласие с самим собою его нрава. Ты называешь Господа Учителем, а не поступаешь, как ученик? Исповедуешь благим, а пренебрегаешь полученным от Него? Между тем Благой, без сомнения, подает блага. Ты спрашиваешь о Вечной Жизни, а на деле оказывается, что весь ты предан наслаждению жизни настоящей. В самом деле, какое трудное, тяжелое, неудобоносимое слово предложил тебе Учитель? "Продай имение твое и раздай нищим" (Мф. 19, 21). Если бы Он возложил на тебя труды земледельческие, или опасное предприятие по торговле, или еще что-либо более трудное, встречающееся в погоне за прибылью, тогда естественно было бы опечалиться, огорчиться этим повелением. Если же таким удобным путем, не требующим ни труда, ни пота. Он обещает сделать тебя наследником Вечной Жизни, то почему не радуешься удобству спасения, а удаляешься с сокрушенной и сетующей душой и делаешь для себя бесполезными все прежние труды? Ибо если ты, как говоришь, не убил, не прелюбодействовал, не украл, не свидетельствовал ни на кого ложно, то старание свое об этом сам для себя делаешь бесполезным, не присоединив остального, чем одним и мог бы ты войти в Царство Божие. Если бы врач обещал исправить повреждения тела, какие у тебя есть от природы или от болезни, то не благодушно ли выслушал бы ты это? Но когда великий Врач душ хочет сделать совершенным тебя, у которого недостает самого существенного, ты не принимаешь милости, а сетуешь и огорчаешься. Мне кажется, что страсть этого юноши и подобных ему походит на то, как если бы путник, при сильном желании увидеть некий город, неутомимо дошел до самого города, но потом остановился в гостинице под городскими стенами, поленившись сделать последний небольшой переход, обратив в ничто предшествовавший труд и лишившись возможности увидеть красоты города.

...Знаю многих, которые постятся, молятся, воздыхают, являют всякого рода не безубыточное благочестие, но не дают ни монеты нуждающимся. Какая же для них польза от прочих добродетелей? Их не приемлет Царствие Божие. Потому и сказано: "удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие" (Лк. 18, 25). Но хотя приговор так ясен и Изрекший нелжив, однако убежденных немного. Говорят: "Как же сами будем жить, раздав все? И что это будет за жизнь, если все станут все продавать и отказываться от имения?". Не спрашивай у меня оправдания Владычных заповедей. Законодатель знает, как и невозможное согласовать с законом. Испытывается же сердце твое, как бы на весах, куда оно склоняется-к истинной ли жизни или к наслаждениям настоящего. Рассуждающие здраво должны держаться той мысли, что мы можем употреблять богатство, как наставники, а не как имеющие право им наслаждаться. И отказывающиеся от него должны радоваться как уступающие собственность. Для чего же скорбишь? Отчего сетуешь в душе, слыша слова: "продай имение твое"? "Не продаю имения,-говоришь,-не даю нищим-самому нужно". Следовательно, не Господь-твой Учитель, не Евангелие служит правилом для твоей жизни, но сам ты даешь себе законы. Смотри же, в какую опасность впадаешь, рассуждая так! Если Господь предписал нам это как необходимое, а ты отвергаешь как невозможное, то не что иное утверждаешь, как то, что ты разумнее Законодателя. Святитель Василий Великий (116, 269- 271).

Некоторые обвиняют богатого юношу в том, будто он подошел к Иисусу с хитростью и лукавством, с намерением искусить Его. Но я скорее намерен назвать его сребролюбцем и невольником богатства, ибо в этом же самом и Иисус Христос изобличил его. Укорять же этого юношу в лукавстве я не намерен, ибо не безопасно быть судьей того, чего мы не знаем, и особенно судьей-обличителем. Да и [святой евангелист] Марк отдалил это подозрение, когда сказал о нем: "Подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил" (Мк. 10, 17). И дальше: "Иисус, взглянув на него, полюбил его" (Мк. 10, 21). Подлинно, не малое юноша проявил усердие, когда задал Иисусу Христу свой вопрос. Ибо тогда как одни приближались к Иисусу с намерением искусить Его, а другие по причине своих собственных или чужих болезней, он подходит к Нему и беседует о Жизни Вечной. Тучна была земля и способна к плодородию, но терние заглушало посеянное. Ибо смотри, как он до сих пор был готов к выполнению того, что бы ни повелел Иисус Христос. "Что мне делать,-говорит юноша,-чтобы наследовать жизнь вечную?" (Мк. 10, 17). Вот какова его готовность выполнить повеление Учителя!.. Когда Христос сказал: "Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди" (Мф. 19, 17), он немедленно спрашивает: "какие?" (Мф. 19, 18), и спрашивает не для того, чтобы искушать Иисуса, нет, а предполагая, что кроме заповедей закона есть еще другие (заповеди), которые могут вести в Жизнь Вечную. Так сильно было его желание спастись! Когда же Иисус перечислил ему заповеди закона, он говорит: "все это сохранил я от юности моей" и на этом не останавливается, а опять спрашивает: "чего еще недостает мне?" (Мф. 19, 20). И это признак его сильного желания вечного спасения. Ибо немаловажно и то, что он не считал себя закончившим дело спасения, а думал, что высказанное им Иисусу недостаточно к, получению желаемого. Поскольку Христос намеревался предписать ему трудную для него заповедь, то сначала Он предлагает награду за исполнение ее: "если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною" (Мф. 19, 21). Видишь, какую награду и какие венцы обещает Иисус Христос за этот подвиг? Если бы юноша искушал Его, то Он не сказал бы этого. Но Иисус Христос, чтобы привлечь юношу к Себе, обещает ему великую награду, предоставляет все его собственной воле, оставляя в тени трудную сторону Своего повеления. Поэтому, прежде чем говорить о подвиге и труде. Он предлагает юноше награду: "ес