Философия жизни. Иррационализм

ВОЛЮНТАРИЗМ (А. ШОПЕНГАУЭР,

Ф. НИЦШЕ, А. БЕРГСОН)

Идейным источником философии жизни явилось иррационалистическое и волюнтаристическое учение немецкого философа Артура Шопенгауэра (1788–1860), главное сочинение которого «Мир как воля и представление». Опираясь на идеи Канта, Шопенгауэр переосмысливает кантовскую «вещь в себе», представив ее как волю – некую недоступную познанию мистическую слепую силу.

Проявляясь в живой и неживой природе, воля не «раскалывается» на множество воль, а представляет единую мировую волю, тождественную всей Вселенной.

Мир, по Шопенгауэру, – это воля, воля к жизни. Мир существует в сознании субъекта как представление, он обусловлен субъектом и без субъекта немыслим.

Человеку, познавшему истину, по словам Шопенгауэра, «станет ясно и несомненно, что он не знает никакого солнца, никакой земли, а только глаз, видящий солнце, руку, осязающую землю; что окружающий его мир существует только как представление … Только для субъекта существует то, что существует».

Интеллект человека, порожденный волей к жизни, ограничен целями самосохранения, борьбы за существование, удовлетворением потребностей. Мир, также порожденный волей, недоступен интеллектуальному познанию. Он может быть постигнут лишь внутренним опытом, основанным на воле сверхразумной интуицией.

В этом противопоставлении чувственному и рациональному познанию мистической интуиции проявился антиинтеллектуализм и иррационализм философии Шопенгауэра.

Философия Шопенгауэра пессимистична. Воля к жизни – это злая, сатанинская сила, источник страданий. Мир, которым она правит, подчинен случайностям; он не имеет ни смысла, ни ценностей, ни целесообразности.

Человек ничего не может в нем изменить, однако если причина страданий – напряжение воли, значит, ограничение волевых усилий ведет к уменьшению страданий.

Подавление своей индивидуальной воли, бегство от нее в чистое самосозерцания, в аскетический образ жизни, в нирвану – единственный способ спастись человеку от горестей и мучений и тем самым сократить мировое зло.

В творческой деятельности Фридриха Ницше (1844–1900) принято выделять три периода.

К первому периоду (1870–1876 гг.) относятся работы по греческой культуре: «Рождение трагедии из духа музыки», «Философия в трагическую эпоху Греции», «Несвоевременные размышления».

В произведениях второго периода (1876–1882 гг.) – «Человеческое, слишком человеческое», «Утренняя заря», «Веселая наука» – Ницше выступает как философ-скептик, критик европейской культуры, искусства, религии.

Основные философские сочинения написаны им в третий период (1883–1889 гг.), с 1889 г. его творческая деятельность прекратилась в связи с тяжелой психической болезнью. К этому периоду относятся произведения «Так говорил Заратустра», «По ту сторону добра и зла», «Генеалогия морали», «Воля к власти».

Произведения Ницше написаны в форме афоризмов и иносказаний, что послужило причиной их неоднозначного понимания и вольной интерпретации. Ницше на протяжении всего творчества развивает свое основное учение – о воле к власти. Он опирается на волюнтаризм Шопенгауэра.

Воля – основа жизни, инстинктивное иррациональное начало. Но это не единая мировая воля как у Шопенгауэра, а конкретная воля к власти, множество воль. Такую волю Ницше определяет как ненасытное стремление к проявлению власти или применение власти, пользование властью как творческий инстинкт и т.д.

Мир, в учении Ницше, – это вечное, без начала и конца, становление, в основе которого борьба «центров сил» или «пунктуаций воли». Становление не подчинено никаким законам, не имеет направления и цели. В нем нет ни единства, ни порядка, ни смысла. Это – «процесс, ведущий в никуда». Становящийся мир непознаваем, он недоступен разуму и о нем можно сказать лишь то, что он результат состязания между волями, борющимися за превосходство. Прогрессивное, поступательное развитие Ницше считает иллюзией, основанной на иллюзии мировой цели. Но так как у мира нет конечной цели, он не может приближаться к состоянию какого-то совершенства; настоящее не может существовать для будущего.

Учение о вечном возвращении

Хаос становления как проявление воли к власти порождает практически необозримое число комбинаций, а так как время бесконечно, все, что происходило раньше, бесконечно повторяется в вечности. Эту идею Ницше воплощает в учении о вечном возвращении, выражая его в форме мифа – как обращение орла и змеи к Заратустре.

«Вот мы знаем, чему учишь ты: что все вещи вечно возвращаются, а с ними и мы сами, что мы существовали уже несчетное число раз, а с нами и вещи. Души так же смертны, как и тела. Я возвращаюсь – вместе с этим солнцем, с этой землей, с этим орлом и змеей – не для какой-то новой или лучшей, или похожей жизни: я вечно возвращаюсь к этой же самой жизни как в самом великом, так и в самом малом, чтобы снова учить о Вечном Возвращении всех вещей» [12, с. 197].

Учение о вечном возвращении было выдвинуто как стремление найти нечто устойчивое в хаосе бытия.

Учение о сверхчеловеке

«Я учу вас о сверхчеловеке. Человек есть нечто, что должно преодолеть. Что сделали вы, дабы преодолеть его?... Сверхчеловек – смысл земли... Человек, – говорит Заратустра, – это канат, протянутый между животными и сверхчеловеком, это канат над пропастью … Величие человека о том, что он мост, а не цель; и любви в нем достойно лишь то, что он – переход и уничтожение» [12].

Книга «Воля к власти» имеет подзаголовок «Опыт переоценки всех ценностей». В этой книге Ницше критикует «европейский нигилизм». Высшие ценности теряют свою ценность, нет веры в определенные цели, ценность мира, истину. В обществе господствует пессимизм и разочарование. Выход из этого состояния – переоценка всех «прежних высших ценностей» – культуры, морали, христианской религии.

Особенно он критикует христианство. «Больше силы, больше власти! Не мир – война; пусть гибнут слабые и уродливые – первая заповедь нашего человеколюбия. Надо еще помогать им погибнуть. Что вреднее любого порока? – Сострадать слабым и калекам … Христианство …» [13, с. 19].

Ницше осуждает христианство как религию слабых, униженных, рабов. Христианство, по его мнению, проповедовало ложные идеи смирения, покорности, сострадания, оно подавляет волю к власти. Ницше делит людей на «высших» – аристократичное меньшинство, элиту и большинство – «недоделанных и неполноценных».

Это низший вид (стадо, масса, общество), который разучился скромности и раздувает свои потребности до размеров космических и метафизических ценностей. Масса, толпа властвует и тиранизирует тех, кто является исключением. Именно аристократы призваны преодолеть в себе человека и перейти к сверхчеловеку. Сверхчеловек – это представитель «высших людей», которые должны преодолеть господство «низших», проповедующих смирение, скромность и т.д. Для лучшего в сверхчеловеке необходима прежде всего сила, воля к власти.

Крупнейшим представителем философии жизни
во Франции был Анри Бергсон (1859–1941). Задача его философии – «подняться над точкой зрения разума» и обосновать особый вид познания – сверхразумную интуицию. В своем учении он развертывает концепцию жизни. Жизнь – это поток переживаний, непрерывное изменение психики – смена мыслей и образов, ощущений и эмоций, настроений и желаний.

Поток переживаний – единственная реальность, исходный пункт философского исследования. Поток переживаний расширяется до масштабов Вселенной подобно мировой воле Шопенгауэра. Жизнь – это мировой процесс, великая иррациональная творческая сила, могучий «жизненный порыв», непрерывный поток, который, «проходя через организуемые им по очереди тела, переходя от поколения к поколению, разделился между видами и раздробился между индивидами, ничего не теряя в своей силе, а скорее усиливаясь по мере движения вперед» [14, с. 28].

Непрерывное изменение – не свойство реальных предметов, а нечто существующее самостоятельно. Изменения и есть сама действительность: есть изменения, но нет изменяющихся вещей. Движение не предполагает движущегося тела.

Для данной концепции А. Бергсон вводит понятие длительности, развивая понимание времени. Длительность – это время жизни, ее сущность. Но это не конкретное время как форма бытия материи; это субъективное переживание времени, в котором наши состояния растворяются друг в друге – непрерывно и неделимо.

Длительность – это материал, который находится в вечном становлении, никогда не заканчиваясь. «Длительность – это непрерывный прогресс прошлого, пожирающего будущее и растущего по мере движения вперед. Если же прошлое непрерывно растет, то оно бесконечно и сохраняется» [14, с. 10].

Длительность обнаруживает себя в памяти; в ней прошлое продолжает существовать в настоящем, состояния сознания продолжаются одно в другом в бесконечном потоке.

Интеллект не способен познать жизнь. «Текучие элементы действительности отчасти ускользают от него, а то, что в живых существах есть живого, ускользает от него совершенно. Наш интеллект выходит в том виде, как он выходит из рук природы, имеет своим главным объектом неорганические твердые тела» [14, с. 135]. Интеллект чувствует себя хорошо, когда оперирует с твердыми телами. Функция интеллекта – ориентироваться в мире твердых тел для практических действий с ними.

Наши понятия, по Бергсону, образованы по форме твердых тел, наша логика – это логика твердых тел и поэтому наш ум одерживает свои лучшие победы в геометрии, где открывается родство логической мысли с неодушевленной материей.

Критика интеллекта служит определенной цели: обосновать другой, сверхразумный метод познания. Таким методом является инстинкт и его высшее проявление – интуиция.

Инстинкт отливается в форме жизни. Интеллект трактует все вещи механически, инстинкт действует органически. Он мог бы раскрыть самые глубокие тайны жизни. Но инстинкт не может быть постигнут интеллектом, т.к. существенное в инстинкте не может быть выражено в терминах интеллекта и не может быть анализировано.

Интуиция – это инстинкт, но инстинкт, сознающий самого себя, способный размышлять о своем предмете. Интуиция – «род интеллектуальной симпатии, путем которой переносятся внутрь предмета, чтобы слиться с тем, что есть в нем единственного и, следовательно, невыразимого» [15, с. 6].

Условиями интуитивного познания являются, во-первых, бескорыстие и, во-вторых, огромное напряжение воли, в результате которого границы нашего Я расширяются до масштабов Вселенной. Интуиция, таким образом, отождествляется с волей, космическим усилием, жизненным порывом. В процессе творческой эволюции жизненный порыв гонит организмы вперед, создавая качественно новые формы.

«Все живые существа держатся друг за друга и все подчинены одному и тому же гигантскому порыву. Животные опираются на растения, человек живет благодаря животному, а все человечество во времени и пространстве представляет одну громадную армию, движущуюся рядом с каждым из нас, впереди и позади нас; своею тяжестью оно способно победить всякое сопротивление и преодолеть многие препятствия, в том числе … и смерть» [15, с. 240].

Интуиция (пристально смотрю) – способность постижения истины путем ее усмотрения без основания с помощью доказательства. В истории философии понятие интуиции включало разное содержание. Интуиция понималась как форма непосредственного интеллектуального знания или созерцания. Так, Платон утверждал, что созерцание идей есть вид непосредственного знания, которое приходит как внезапное озарение, предполагающее длительную подготовку ума.

В истории философии нередко противопоставлялись чувственные формы познания и мышления. Декарт утверждал: «Под интуицией я разумею не веру в шаткое свидетельство чувств и не обманчивое суждение беспорядочного воображения, но понятие ясного и внимательного ума, настолько простое и отчетливое, что оно не оставляет никакого сомнения в том, что мы мыслили, или, что одно и то же, прочное понятие ясного и внимательного ума, порожденное лишь естественным светом разума и благодаря своей простоте более достоверное, чем сама дедукция …» [16, с. 86].

Интуиция трактовалась так же, как и познание в виде чувственного созерцания: «безоговорочное, несомненное, ясное, как солнце… только чувственное», а потому тайна интуитивного познания и «сосредоточена в чувственности» [17, с. 187].

Интуиция понималась и как инстинкт (А. Бергсон) и как скрытый бессознательный принцип творчества (Фрейд).

Иррационализм выступает против установок рационализма, отрицает упорядоченное, законообразное устройство мира. «Неразумное в иррационализме не просто индифферентно разуму, но противоразумное, противодействующее разуму. Бытие иррационально, потому что бессмысленно, дисгармонично, абсурдно» [18, с. 87].