Не знаю, - растерянно признался я. - Я об этом не думал

Ну вот, теперь подумайте, - доброжелательно посоветовала она. - Все бы ничего, но вы не производите впечатление человека, которому нужен какой-то "карточный домик". Вот нам с Альфой он нужен позарез; Алисе и Сэму - возможно, тоже; всем остальным - не знаю, не знаю... Откровенно говоря, они меня не слишком занимают. Но вам это барахло точно ни к чему.

Я вернулся домой в смятении. Несколько порций темного рома, заботливо влитые мною в собственный желудок во имя восстановления душевного равновесия, не только не исполнили свое предназначение, но, напротив, усугубили внутренний разлад. В сущности, я хорошо знал это нервозное настроение: оно всякий раз посещало меня накануне больших перемен, когда истерзанный предчувствиями разум вдруг понимает, что тонкая ткань реальности уже истерлась до дыр; причинно-следственные связи все еще тягостны, но больше не могут гарантировать ему желанного уютного покоя...

Чтобы отвлечься, я взял с полки первую попавшуюся книгу. К моему величайшему удивлению, это был древний трактат Суньцзы "Искусство войны".

Открыв книгу наугад, я прочитал: "Притворный беспорядок рождается из порядка; видимость страха рождается из мужества; мнимая слабость рождается из силы.

Порядок и беспорядок - это вопрос количества; мужество и страх - вопрос стратегической мощи. Поэтому тот, кто умеет управлять врагом, предлагает то, что враг может схватить. Выгодой он завлекает его, со своими войсками он ждет его".

Умствования древнего полководца неожиданно меня разозлили. Я захлопнул книгу и поставил ее на место. Движение это оказалось столь неоправданно резким, что стеллаж с книгами зашатался и с грохотом обрушился на пол. На меня пролился своего рода энциклопедический дождь. Несколько ударов оказались довольно болезненными. Я отчаянно тер ушибленное плечо, другой рукой массировал пострадавшие ребра и растерянно улыбался. Это маленькое происшествие окончательно выбило меня из колеи, и я вдруг обнаружил, что такое состояние мне, как ни странно, нравится.

Я собирал книги и думал, что суть военной науки Суньцзы проста для понимания, но применить ее на практике нелегко - как все по-настоящему могущественные формулы... "Вершина военного искусства - управление врагом, - сказал себе я. - Бесстрашное коварство трикстера превыше прямодушной силы героя... Это как раз понятно. Понять бы еще, кто враг... Кем следует управлять?"