Прежде чем уйти, я должен сказать тебе еще вот что, - голос Джуффина доносился до меня откуда-то издалека, словно между нами уже пролегло непреодолимое расстояние

Я с трудом поднял голову, понимая, что не должен пропустить ни звука из его прощальной речи.

Сейчас я как никогда уверен, что твоего могущества хватит на то, чтобы не слишком долго оставаться здесь, в Тихом Городе, - выразительно сказал он.

Как это? Ведь вы сами только что говорили: Тихий Город не отпускает никого...

Мёнин, однако, отсюда ушел, - напомнил Джуффин. - Ему на это понадобилось несколько тысячелетий... впрочем, откуда нам знать, каким образом течет здесь время! Но ты - шустрый парень, сэр Макс. Уверен, что ты быстро найдешь выход. Я - тот, кто тебя придумал, мне виднее.

Ладно, - согласился я. - По крайней мере, мне приятно думать, что вы правы... И что из этого следует? Если я выберусь отсюда, я могу вернуться в Ехо?

Ни в коем случае, - твердо сказал Джуффин. - Именно об этом я и хотел тебя попросить. Если ты вернешься... Нет никаких гарантий, что Мир уцелеет.

Мёнин побывал на родине после долгой отлучки, мне показалось, что он разочарован. Не думаю, что его желание сохранить Мир осталось столь же искренним и страстным, как прежде. Ты сам вряд ли испытаешь разочарование, но когда мы счастливы, сила наших желаний ослабевает, так что...

Можете не продолжать, - кивнул я. - Я все понял. Могу дать вам торжественную клятву, что никогда не вернусь в Ехо. И никогда не буду слишком счастливым. Собственно, это вещи взаимосвязанные...

Не нужно торжественных клятв. Достаточно того, что ты все понимаешь. Ты очень мудрый мальчик.

Я поморщился: Джуффин вполне мог бы обойтись без этого задушевного обращения "мальчик" и без комплиментов. Зачем? Он и так добился своего, теперь он может покинуть этот неуютный дом и оказаться на площади у Сумеречного рынка, пройтись по мозаичным тротуарам к Дому у Моста, пока в зеленоватых сумерках один за другим зажигаются оранжевые фонари, а ветер с Хурона разносит по городу сладкий запах горячих пирожков, которые пекут и продают прямо на мостах... черт бы все побрал! Мое давешнее усталое равнодушие вдруг сменилось беспричинным гневом. Все к лучшему: куда легче и приятнее ненавидеть Джуффина, чем сходить с ума при мысли, что я больше никогда не увижу этого человека... человека, который меня, кстати сказать, выдумал. О, Господи! Еще немного, и я бы полез с ним драться - просто потому, что безумие облегчает боль. Я стиснул зубы.