Все уже так хреново, что хуже быть не может. Следовательно, может быть только лучше. Логично?

- Логично, - растерянно подтвердил он. И осторожно уточнил:

А из чего мы будем мастерить эту самую дверь? Как ты себе это представляешь?

Из подручных материалов, - легкомысленно отмахнулся я. - Из хлама, который валяется у нас под ногами. Мне кажется, что качественной работы от нас никто не ждет. Достаточно построить некое подобие дверного проема. Стена, по-моему, не требуется... по крайней мере, я здорово на это надеюсь. Но если в итоге выяснится, что я дурак и стена все-таки нужна - что ж, будем строить стену. Все лучше, чем бродить по этой помойке и ждать, когда какая-нибудь местная пакость нас убьет.

Резонно, - неохотно согласился Мелифаро.

Quot;Дверь" мы все-таки построили. Вернее, не дверь, а некое подобие кособокой арки. Работа отняла у нас чуть ли не полдюжины часов и жалкие остатки сил, но в финале, жадно поглощая плоды своего давешнего мародерства на чужой кухне, мы чувствовали себя почти счастливыми: физическая усталость - отличный способ забыть о проблемах. Я ядовито обозвал наше грандиозное сооружение "Золотыми воротами": более омерзительной постройки я в жизни не видел... и более комичной, пожалуй, тоже. На ее вершине распоясавшийся под влиянием благотворного воздействия физического труда Мелифаро водрузил здоровенную фиговину из желтого металла - не потому, что она была необходимым элементом конструкции, а "для красоты". Сие произведение рук нечеловеческих было преисполнено совершенно неземного смысла: оно смутно походило на эскиз унитаза кисти какого-нибудь радикального кубиста, и ни на что больше. Младших братьев фиговины (всевозможный желтый металлический лом, каковой, скорее всего, действительно был золотом) мы с энтузиазмом распределили по всей поверхности конструкции, так что наши "врата в бесконечность" были способны свести с ума целую гвардию Смоков и Малышей. На моей далекой родине наши "Золотые ворота" могли бы обеспечить нам с Мелифаро устойчивую репутацию очень крутых скульпторов-авангардистов - думаю, этим все сказано.

Самое удивительное, что это сработало. Если честно, я не слишком доверяю собственным идеям: сколь бы хороши они ни были, в глубине души я всегда опасаюсь, что ничего не получится. А уж что касается нашей постройки - ха!

Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы окончательно разувериться в успехе мероприятия. Тем не менее стоило нам шагнуть под эту чудовищную арку, и пустынная помойка навсегда стала страницей истории наших скитаний. Не самой худшей страницей, кстати. По крайней мере, на этом участке Лабиринта мы твердо усвоили нехитрое, но очень полезное в данных обстоятельствах правило: если поблизости нет выхода, следует создать его самостоятельно, из подручных материалов.

Разумеется, мы шагнули в проем, трогательно держась за руки: больше всего на свете мы с Мелифаро боялись потеряться. Мысль о том, что хитроумный Лабиринт может раскидать нас по разным Мирам, сводила с ума, поэтому пальцы Мелифаро оставили на моей руке настоящие синяки; подозреваю, что и я сам держался за его лапу несколько крепче, чем необходимо.

***

Там, куда мы попали, нас ждал уютный домашний полумрак, пахучая благость свежевымытого деревянного пола и пестрый переполох оконных занавесок. В уютном кресле-качалке сидела необычайно колоритная старушенция: ее всклокоченные седые кудри, ястребиный нос и ярко-алая пародия на кимоно произвели на меня глубочайшее впечатление ("Баба-яга какая-то! - ошалело подумал я. - Ну все, ща она нас жарить будет!"), но ее светлые глаза лучились спокойствием, тонкие губы медленно раздвинулись в снисходительной улыбке, а худые смуглые руки медленно сложились в приветственном жесте.

- Некоторые гости бывают подобны ветру: они врываются в дом внезапно и внезапно исчезают, не дав себе труд полюбопытствовать, куда их занесло, и не обременяя себя необходимостью запечатлеться в моей памяти. Вы из таких, ведь верно? - Ее голос оказался на удивление звонким и чистым, такие голоса иногда бывают у старых актрис: с возрастом они становятся все лучше, приобретая силу и глубину. - А иные гости бывают подобны сору, который приносит ветер: они остаются надолго, путаются под ногами, но, подобно прирученным пеу, позволяют себя кормить, а иногда и гладить... О, такой гость может долго проваляться в каком-нибудь дальнем углу вашей судьбы, избавиться от него так же тяжко, как навести порядок в прабабкиной кладовой! - Она неожиданно звонко расхохоталась и указала на неумело, но старательно нарисованный портрет хмурого рыжего мужчины, висящий в проеме между окнами. - Однажды южный ветер даже принес мне мужа, - доверительно сообщила она и тут же озабоченно нахмурилась: