Немецкий язык

Schach — (шахтер) — шахматы

Bart — (бард) — борода

Riecher — (рехнуться) — нос

1.Chess. Представьте себе шахматные фигурки размером с блоху, которые быстро бегают по вашему телу. Естественно, что вы начинаете чесаться. Представить эту ситуацию надо как можно детальнее (на первых порах лучше закрывать глаза; если вы занимаетесь со школьниками, то рекомендуется да­вать им команду: «Закройте глаза и представьте, что...»).

Обратите внимание. Образованная структура носит дина­мичный характер и не совпадает с нашим предшествующим опытом. На первый взгляд, можно было бы придумать такую структуру: вы берете шахматную фигуру и чешите ею место, например, укуса. Но эта ситуация совершенно не противоре­чит нашему опыту. Поэтому при наличии еще нескольких десятков аналогичных структур она сотрется.

2. Beard. Представьте себе ружье системы Бердана, у ко­торого вместо приклада развевается на ветру (а не просто торчит!) черная-черная густая борода.

3. Nose. Очень часто встречаются слова, которые сходны по своему звучанию с переводом. Не надо надеяться, что такое совпадение позволит вам эффективно запомнить. В большин­стве случаев факт сходного звучания выветривается из головы и вы остаетесь без подсказки. Нужно обязательно подобрать промежуточное слово. В нашем случае —«носок». Представьте себе у кого-то из ваших знакомых вместо носа вдруг начал расти грязный неприятно пахнущий носок. В 99 случаев из 100 вы наверняка запомните такую структуру.

(Для немецкого языка попробуйте придумать структуры самостоятельно).

Надо стремиться, чтобы каждый объект, используемый в структуре, получал как можно больше эпитетов, красочных характеристик. Это лишний раз сделает структуру отличной от других. Это также позволяет избежать эффекта «лошади­ной фамилии». Дело в том, что мы понимаем значение вещи через обобщение, сведение к более общему. Например, что такое пиджак? Можно сказать, что это рукава, карманы, лац­каны и т. д. Но такое понимание будет похоже на ощупывание слона слепыми, то есть будет фрагментарным и далеким от истины. Поэтому в нашем мышлении пиджак сводится к нескольким классам: к классу мужского туалета, к классу легкой одежды, к классу деловой одежды и т. п., то есть поня­тие пиджака обещается. Это приводит к тому, что слово, не обладающее яркими характеристиками, может быть неосоз­нанно замечено более широким классом, наш мозг помимо нашей воли проведет операцию обобщения. Многие учащиеся, недостаточно проработав образ, отлично помнят, что, например, вместо носа растет какой-то вид одежды, но совершенно не мо­гут вспомнить какой именно. Это приводит нас к выводу, что в структуре надо использовать не первое попавшееся слово (имеется в виду слово, сходное по звучанию), а то, которое вы хорошо представляете, которым часто пользуетесь, оттенки которого знаете. К сожалению, этим свойством обладают в основном лишь конкретные существительные (причем далеко не все) и некоторая часть глаголов (например, чесать, кусать, рисовать и др.). Абстрактные существительные, прилагательные, наречия и т. д. не имеют в большинстве случаев образного представления. На первых этапах это вызывает затруднения, которые зачастую приводят к разочарованию в методике. Избежать этого можно, если творчески использовать приемы, описанные ниже (на примере английского языка).

1. Как включить в структуру абстрактное существительное, например слово «авантюра» (gamble)?

Проблема заключается в том, что оно у большинства уча­щихся не вызывает конкретных образов. В качестве промежу­точного слова (сходного по звучанию) используем слово «Гам­лет» (совпадают первые 3 и последние 2 буквы). В слове «авантюра» выделяем первые 4 буквы «аван», прибавляем «с». Получается «аванс». Это слово уже имеет вполне определен­ный образ: очередь около кассы, шелест денег (недавно напе­чатанных), голос бухгалтера: «Распишитесь вот здесь» и проч. Поэтому наша память вполне справится с такой простой зада­чей, как составление и запоминание структуры из двух слов «Гамлет» и «аванс». Она, наверняка, у вас уже возникла. Пред­ставьте себе Гамлета, который получил аванс в количестве 70 советских рублей за то, что прочитал на сцене свой монолог «Быть или не быть...».

Когда нам предъявят слово gamble, наша память автома­тически свяжет его с «Гамлетом», а его, в свою очередь, с «аван­сом», что и приведет нас к «авантюре». Не надо бояться этой кажущейся громоздкости. Вы не знаете свой мозг. Он спосо­бен быстро научиться и более сложным операциям.

Таким образом, прием заключается в переходе от абстракт­ного слова к конкретному на фонетической основе.

2. Еще один способ перейти к конкретному слову от аб­страктного — попытаться заменить в нем одну—две буквы.

Например, swindle — афера. Мы прекрасно знаем, что такое афера, но представить себе ее конкретный образ сложно. Давайте заменим первую букву «а» на «с». Получится «сфера». Swindle напоминает «свинью» (совпадает 4 буквы, этого вполне достаточно). Представьте себе, как в кормушку свинье накла­дывают маленькие стеклянные сферы, которые она «трескает» с большим аппетитом. Слово swindle можно было также за­менить словом «виндсерфинг». Попытайтесь самостоятельно составить структуры из этого слова и «сферы».

3. Если описанные приемы не помогли, то можно мысленно

составить сюжетную картинку, не совпадающую с нашим опытом. Например: disgrace — безобразие.

Disgrace напоминает объединение сразу двух слов: «диск» и «грация». Чтобы эти два слова не распались в нашей памяти, представьте себе патефон, на котором быстро вращается черный диск. По диску в сторону обратную вращению бежит запы­хавшийся Леонтьев и задыхаясь кричит: «Сеньорита Грация!».

Конкретного образа «безобразия», скорее всего, у вас нет (хотя в качестве его может выступать весь окружающий мир). Представьте себе такую картинку: большая рыжая морковка с длинной ботвой говорит стоящей перед ней и потупившей взор маленькой морковке с подрезанной по последней моде ботвой: «Безобразие!». Проиграйте мысленно несколько раз эту сцену. Поставьте себя на место той или другой, и слово «безо­бразие» у вас прочно будет ассоциироваться со словом «морковь».

А теперь представьте, что Леонтьев не просто бежит по диску, а еще перепрыгивает через барьеры, образованные большими морковками.

Нам снова хочется попросить вас не впадать в отчаяние от «непролазной глупости», которую вы, может быть, здесь усмат­риваете. Несмотря на всю несерьезность этот метод работает. Кроме этого изучение языка самостоятельно или в классе превращается в занимательный процесс. В классе или студенче­ской группе обычно стоит несмолкаемый смех, что уже само по себе способствует запоминанию.

4. В английском (и других) языках часто встречаются гла­голы с постглагольными частицами. Ограниченное небольшое количество этих частиц образует огромное количество значе­ний одного и того же глагола. Это приводит к однообразию и путанице в голове.

Чтобы избежать этого, за каждой частичкой закрепляют похожее по звучанию конкретное слово.

Например:

out — паут

up — капкан

to — топор

Представим, что нам надо запомнить глагол bring up — воспитывать. Bring напоминает «бригантину». Все глаголы, если это возможно, переводятся в соответствующее существи­тельное. «Воспитывать» превратится в «воспитатель», который имеет, наверное, у всех конкретный образ. Это человек со. строгим лицом, который всем угрожает пальцем.

Теперь построим структуру. Представьте себе отплываю­щую от причала бригантину, у которой вместо белоснежного паруса висит огромный капкан. Между зубьями капкана из последних сил, стиснув челюсти, как атлант, стоит воспитатель. Он продолжает вам грозить пальцем.

5. Аналогично в существительные переводятся прилага­тельные и наречия. Если это не удается сделать, то можно по­пытаться использовать стереотипные фразы.

Например: convincing — убедительный.

Convincing напоминает два слова: «конь» и «вино». Чтобы слова не распались, соединим их в структуре. Представьте себе коня, у которого вместо ушей торчат бутылки с вином, и он шевелит ими, когда на них садятся мухи.

«Убедительный» жестко включено в словосочетание «убеди­тельный пример». Теперь представьте, как конь стоит у школь­ной доски, решает пример и чешет копытом за ухом-бутылкой.

6. В предыдущем примере одновременно был использован еще один пример — игра слов. Пример может пониматься двояко — как поведение и как математическая задача. Исполь­зуйте игру как можно чаще. Для этого можно использовать толковый словарь, в котором указываются все возможные значения слов в различных контекстах.

Однако, существует еще один вариант игры слов, который не фиксируется в толковых словарях.

Например: tire — наскучить.

Слово tire напоминает «тире». Глагол «наскучить» можно понимать не только в общепринятом смысле, но и как «собирать что-то в кучу», «нагромождать кучей» и т. д. Поэтому его можно легко перевести в существительное «куча», которое име­ет образ. Представьте, как вы собираете с поля разбросанные тире (коротенькие палочки, которые выпали из строк книги, когда вы брали ее неаккуратно с полки) и складываете или за­метаете их в кучу.

Мы описали вам лишь небольшую часть приемов. Когда вы самостоятельно начнете изучать язык, то сможете легко расши­рить их список, выбрать наиболее эффективные на ваш взгляд.

В заключение нам бы хотелось остановиться на факторе времени. При больших объемах запоминаемой информации существенной становится каждая сэкономленная секунда.

Выиграть значительные объемы времени можно, если от­бросить излишние повторения. Помните, что повторение слов, начатое сразу же после их запоминания (через 30—60 секунд) приводит к ухудшению запоминания и к излишним затратам времени.

Сэкономить время можно также на этапе создания струк­туры. Некоторые учащиеся не могут сосредоточиться, настро­ить себя и по десятку минут думают над поиском подходящего слова и связи. Это сильно тормозит творческий процесс, сти­рает перед этим выученные слова, поскольку прерывается не­осознаваемый цикл кратковременной памяти. Урок — это спринтерская дистанция, ее нельзя бежать с перерывами и тя­желыми раздумьями. Попробуйте для начала придумывать структуры в ситуации соревнования: кто из двух или более человек, взявшихся изучать вместе с вами язык, придумает таких структур больше за одно и то же время. Надо всеми си­лами избегать простоев. Если у вас все же возникло непреодо­лимое затруднение, то лучше пропустить слово и вернуться к нему чуть позже (через один—два дня). Как правило, в этом случае нужные слова находятся сразу. Перед началом занятий полезно настроиться с помощью нескольких фраз: «У меня мало времени. Я хочу думать очень быстро. Поиск нужных слов и ассоциаций не будет вызывать у меня затруднений». Еще один вариант настройки заключается в том, что вас ждет в соседней комнате человек, которого вы задерживаете. Но поговорить с ним вы сможете только после того как выучите запланиро­ванный урок. Попробуйте так сделать и вы увидите, что эта на­думанная ситуация действительно заставляет вас работать более напряженно. Также полезно хронометрировать свои умственные действия. Следите, чтобы на одно слово из 20 в списке приходилось в среднем не более 3 минут, включая все виды повторения. Стремитесь постоянно сжимать это время. Если вы учитель, то заставить учеников, то есть другого чело­века, работать быстро гораздо труднее нежели себя. В этом случае полезно перед уроком заставить будущих полиглотов выполнять какую-либо быструю работу, например быстро-быстро приседать (но это может утомить) или быстро копи­ровать действия учителя, физически не тяжелые. Для этого очень полезен тренажер, состоящий из 10 лампочек, которые учитель зажигает в произвольном порядке в быстром темпе. Задача учеников успеть дотронуться до загоревшейся лампочки. Быстрые движения, не вызывающие утомления, приводят весь наш организм на физиологическом и психическом уровне в такое состояние, когда все операции начинают произво­диться с повышенной скоростью. Активизировать деятельность в процессе настройки можно с помощью другого упраж­нения, непосредственно работающего на запоминание слов. Учащиеся становятся в ситуацию соревнования: их просят как можно быстрее (кто быстрее) назвать перевод предлагаемого учителем слова. Однако это упражнение не приводит к физи­ческой активности.

Еще одним эффективным способом экономии времени яв­ляется одновременное изучение всех синонимов данного слова в иностранном языке.

Например: вербовать — recruit, enlist

Превратим «вербовать» в слово «верба».

Recruit напоминает «рекреация», enlist — «веник, лист».

Представьте себе, что вход в рекреацию завален ветвями вербы. Вы берете веник, сделанный из листов бумаги, машете им, и ветки вербы разлетаются.

Количество синонимов, естественно, может значительно превышать число «два». Чем больше синонимов иностранного языка вы включаете в одну структуру, тем выше плотность ин­формации, больше объем предоставляемой памяти, больше ве­роятность, что ни одно из них не забудется, выше скорость за­поминания.

На этом мы заканчиваем изложение методики. Хотим еще раз подчеркнуть, что мы не стремимся приписать себе авторство этого метода. Вы, наверняка, слышали и читали о нем. Един­ственное, в чем, мы видим свою заслугу — это подробное изло­жение технологии и попытка убедить вас, что вполне возможно выучить язык за несколько месяцев даже при полном отсутст­вии соответствующих способностей.

Мы желаем вам успешной учебы!