Зеленый грот

Но не таков был Стервятник Люгер, чтобы бежать из Фирдана, не воспользовавшись возможностями, которые открылись перед ним в этом порочнейшем из городов. Его карманы были набиты деньгами, вырученными за лошадь Галвика, и впервые после долгого перерыва Слот собирался сыграть по-крупному. Пробудившийся от вынужденной спячки азарт игрока возобладал над его здравым смыслом и врожденным чутьем опасности.

Гедалл исчез и ничем не напоминал о себе, но Сиулл и Сидвалл неотступно следовали за Стервятником, словно две тени. Сделав все, чтобы труп хозяина был обнаружен как можно позже, Люгер поспешно съехал из гостиницы «Пятый Угол» и отыскал постоялый двор под мрачноватым названием «Медвежья Пещера», указанный в списке баронессы Далии.

Здесь он поселился под видом торговца из Алькобы, прибывшего в обществе двух немых слуг и ожидающего несуществующий корабль из Этрана. Разумеется, Стервятник был мало похож на купца и прекрасно понимал это, однако в «Медвежьей Пещере» не задавали лишних вопросов.

Зато вопросы стали задавать Сиулл и Сидвалл. Их преданность принцессе Тенес превзошла все ожидания Люгера. Постоянное служение королевской семье действительно было единственным смыслом их потрясающе простой жизни. Своей ненависти к Слоту они не скрывали, хотя и оказались на некоторое время его союзниками.

Свое нежелание тотчас же отправиться в дорогу Люгер мотивировал тем, что до новолуния было еще далеко, место, где находится летающий корабль Сферга, – неизвестно, а все пути из Фирдана перекрыты королевской армией и агентами ордена.

Стервятник высказался даже в том смысле, что хозяин гостиницы умер не совсем вовремя, в противном случае в его, Люгера, распоряжении было бы сколько угодно свежей крови. Сосуд с гомункулусом оставался непроницаемо темным, а таинственное существо, спрятанное в нем, – невидимым и безмолвным. Ястребы тут же выразили готовность обеспечить его любым количеством «пищи», но у Люгера появились другие планы. Путешествие на юг следовало тщательно подготовить, а до некоторых пор оно было трудноосуществимым или попросту невозможным.

Слот считал наиболее удобным совершить его на корабле, тем более что в это время года преобладали северо-западные ветры, но для подобного предприятия требовалось очень много денег. Все суда, выходящие из фирданского порта, тщательно проверялись, сухопутные дороги были перекрыты королевскими патрулями, а в воздухе днем и ночью парили крылатые слуги ордена.

Таким образом, охотники за талисманом были обречены на вынужденное бездействие. Им оставалось одно: ждать удобного момента для того, чтобы попытаться проникнуть через заслоны. Однако и в самом Фирдане их рано или поздно поджидала западня…

Люгер избегал появляться на улицах столицы и тем не менее очень скоро разузнал, где находятся самые роскошные игорные дома города. Он остановил свой выбор на «Зеленом Гроте». Слот собирался выиграть деньги, достаточные для того, чтобы нанять корабль до одного из портов Алькобы. В любое другое время он предпочел бы для игры не столь изысканное место, но сейчас был особый случай.

Несмотря на кажущееся легкомыслие, Люгер делал хорошо продуманный ход – вряд ли кому-то могло прийти в голову разыскивать беглого преступника среди здешней публики, не отличавшейся склонностью к авантюризму, но зато богатой и респектабельной.

Скупость никогда не окупается и в конце концов приводит к бедности – это был один из уроков, усвоенных Стервятником еще в ранней молодости. Он и не скупился. Его новый костюм и плащ оказались вполне достойными морморанского клинка, эфес которого украшали драгоценные камни.

Несколько капель вытяжки из цветов сонного дерева, цветущего раз в десятилетие, стоили очень дорого, но все же меньше, чем свобода и жизнь. Эти несколько капель изменили на некоторое время цвет его глаз, сделав их золотисто-коричневыми, и оттенок кожи. Люгеру пришлось расстаться и со своей пепельно-серой гривой, остриженной Сидваллом и сожженной в камине вплоть до последнего волоса.

Экзотический облик Ястребов не слишком беспокоил Слота – они должны были послужить ему оригинальным прикрытием. Он уготовил им скромную роль телохранителей. Такие слуги увеличивали степень эксцентричности и цену своего хозяина.

* * *

Незадолго до новолуния Люгер отправился в «Зеленый Грот». Этот день оказался на редкость ясным и не слишком ветреным. Город преобразился под солнцем, словно лицо, проступившее из мрака. В нем обнаружилась суровая и печальная красота. Его мосты, здания и парки были обречены на недолговечность, разрушение и забвение. Что же тогда говорить о человеческой жизни?

Но Стервятник был еще не настолько стар и безутешен, чтобы предаваться грусти, любуясь зыбкими и преходящими красотами старого города. Нечто другое придавало сейчас его жизни ощущение остроты и заставляло кровь быстрее течь по жилам. Душа игрока трепетала в предвкушении большой игры и от близости реальной опасности. Его не смущали даже две узкие фигуры, скользившие за ним следом по столичным улицам.

…На город опускался вечер – пора развлечений, удовольствий и растрат. Многочисленные огни зажигались в окнах каменного лабиринта и отражались в гигантской чаше гавани, в которой было много кораблей, таких желанных и таких недоступных для Стервятника.

Площадь перед «Зеленым Гротом» оказалась забита экипажами. Многие из них выделялись роскошью, а на некоторых красовались гербы. Высокомерные и выхоленные лакеи прогуливались неподалеку от входа в ожидании хозяев. Взгляды нескольких пар глаз равнодушно скользнули по Люгеру и гораздо дольше задержались на его спутниках, необычных даже для Фирдана.

Слуга с низким поклоном распахнул перед ним прозрачную дверь. Но пройти дальше оказалось сложнее. Безопасность клиентов здесь соблюдали свято. Стервятник мгновенно распознал охранников, одетых немногим хуже, чем посетители, но отличавшихся от последних некоторой напряженностью в движениях и настороженностью в глазах.

Один из них приветствовал Люгера без малейшего раболепия. Затем предупредил:

– При любых обстоятельствах у нас запрещено применять оружие, господин…

– Советник Гагиус, – быстро подсказал Слот под влиянием внезапного побуждения. Он вдруг почувствовал себя крайне неуютно с мечом опального барона на поясе и сосудом из Гикунды, спрятанном под рубашкой на животе.

– …Господин советник. – Закончил охранник. – Ваши слуги должны сдать нам все оружие, которое у них есть.

Люгер не возражал. Как он и думал, у его Ястребов не оказалось никакого оружия. Во время быстрого, но тщательного осмотра их лица не выразили ничего – ни раздражения, ни презрения.

– А мой меч? – Стервятник не удержался от иронии.

– Мне вполне достаточно вашего слова, господин советник. – Охранник был сама любезность.

Люгер улыбнулся про себя. Его наглость начинала приносить плоды.

– Это не более, чем дань этикету, – заверил он охранника, несколько покривив душой.

Тот понимающе ухмыльнулся и освободил дорогу в зал.

Стервятник погрузился в атмосферу роскоши и утонченного порока. Внутри «Зеленого Грота» пахло очень большими деньгами и немалой властью. Огромный зал сложной многоугольной формы имел сводчатый потолок и стены изумрудного оттенка, слегка подсвеченные сверху, что делало его похожим на подводную пещеру, залитую мягким сумеречным сиянием.

Зеленые острова столов, казалось, плавали в полумраке. Лица сидящих за ними людей были едва различимы издали, а фигуры стоящих за спинами господ телохранителей и вовсе превращались в тени. Полураздетые служанки плавно скользили между столами, нигде не задерживаясь надолго. Поблескивали драгоценности, бокалы с вином и ритуальное оружие. Белели обнаженные спины женщин…

Даже если кто-нибудь и заметил появление Люгера, то ничем не выдал этого. Слот заплатил за ночь, выбрал свободное место за карточным столом и соорудил на его освещенной части столбик из десятка золотых монет. Он быстро уловил, какая минимальная начальная ставка была здесь приемлемой. Сиулл и Сидвалл остались где-то за его спиной, и вскоре он забыл об их существовании.

Некоторое время Люгер изучал своих партнеров из-под полуопущенных век. Безусловно, они были достаточно опытными игроками и давно достигли уровня, на котором лица выражают любые эмоции, кроме относящихся к ходу игры.

Его партнерами оказались двое великосветских фирданских повес, пресыщенных прожигателей жизни, слишком богатых, чтобы волноваться о проигрыше или выигрыше, и явно снедаемых скукой. Четвертой за столом была некая особа с произношением, выдававшим уроженку Эдремита, и лицом, спрятанным под вуалью. Может быть, так развлекалась одна из принцесс Эворы.

Разговор вяло вращался вокруг самых незначительных вещей.

Чувствовалось, что никто, кроме Люгера, уже не ожидает ничего особенного ни от этой ночи, ни от игры, ни от самой жизни. Однако Стервятник с удовольствием погрузился в эту атмосферу душевной летаргии.

Спустя некоторое время он выигрывал некоторую сумму, впрочем, совершенно недостаточную для того, чтобы нанять корабль. Люгер вдруг осознал, почему так сильно стремился к большой игре.

Здесь он расслабился и впервые за много дней забыл о нависшей над ним смертельной угрозе. Казалось, что в «Зеленом Гроте» не существовало времени, как не существовало смены дня и ночи, лета и зимы. Все отступило куда-то… Остались лишь зеленая поверхность, по которой скользили карты, бледные пятна равнодушных лиц и изящные тонкие пальцы цвета слоновой кости, небрежно бросавшие монеты и колдовавшие с колодой…

Это была древняя игра, существовавшая еще в Темные Века, а может быть, и до самой Катастрофы. Никто не исчерпал ее до сих пор. Философы и мистики утверждали, что она вообще неисчерпаема. Она дарила забвение…

Люгер сомневался в том, что колоду и игру могли изобрести невежественные варвары, жившие в Темные Века. Если были правдой туманные легенды о людях, населявших обитаемый мир до Катастрофы и прихода Спасителя, то игра и магия могли быть только их детищем. Ведь они умели продлевать жизнь, передвигаться по воздуху и под водой, у них было оружие, которое целиком уничтожало селения и города, а кроме того, их было ужасающе много – так много, что в этом Люгер не верил легендам. Правда, легенды умалчивали о превращениях, Слугах Дней и Демонах Ночи, но эта тема во все времена была под негласным запретом…

Отдыхающий после многодневного напряжения Стервятник лениво следил за игрой, полагаясь исключительно на свое чутье и случай. Игра была вещью в себе, замкнутым миром, в котором не было места внешним опасностям и грядущим переменам. Самое худшее, что ожидало здесь человека, – это изменившее везение и потеря денег… Но даже в случае проигрыша Люгеру не о чем было жалеть – с деньгами или без них он не мог выбраться из Фирдана. Поэтому его посетило давно неизведанное спокойствие.

Постепенно Слот начал повышать ставки и вскоре спустил почти весь свой выигрыш. Сам он не испытал при этом никакого сожаления, но потом вдруг затылком ощутил дуновение воздуха. Один из Ястребов каким-то образом послал ему предупреждение, и это предупреждение было не из тех, которые можно безнаказанно проигнорировать. Люгер внезапно почувствовал себя весьма незащищенным, словно сидел, повернувшись к врагу обнаженной спиной…

Игра закончилась так же вяло, как началась. Один из его партнеров проиграл, другой выиграл, дама под вуалью осталась при своих. Двое удалились в питейный зал, а дама поменяла стол. Люгер остался сидеть в одиночестве, поджидая других партнеров.

В это время чья-то смуглая рука обвила его шею. Он повернул голову и улыбнулся – к нему склонилась девушка, одетая всего лишь в некое подобие сети, сплетенной из золотых нитей. Под сетью легко угадывалось ее гладкое лоснящееся тело.

– Господин приехал с востока? – спросила она низким голосом, бесстыдно и пристально рассматривая его. Ее глаза были огромными, подернутыми прекрасной влагой и пустыми.

– Из Валидии, – уточнил Стервятник, полагавший, что бессмысленная ложь, употребляемая слишком часто, вредна, ибо приводит к путанице.

– Скучное место… – Девушка сделала недовольную гримаску и погладила Люгера по щеке. – Может быть, господин желает развлечься? – томно спросила проститутка, бросив оценивающий взгляд на горку золотых монет, рассыпанных перед Стервятником. – Я стою дорого, – добавила она, облизывая губы.

Слот сделал вид, что польщен предложением, однако попытался представить себя жадным провинциалом, которого игра интересует больше любых других развлечений. Он все еще надеялся заполучить за свой стол какого-нибудь богатого простака. Кроме того, интуиция подсказывала ему, что уйти с этой девушкой было бы непростительной ошибкой. Он вдруг почувствовал, что за ним пристально наблюдают…

И Люгер не ошибся. Женщина отреагировала на его отказ весьма странно и совсем не так, как должна была бы вести себя проститутка, обслуживающая в «Зеленом Гроте» клиентов из высшего света.

– Может быть, ты разрешишь взять твоего слугу?.. – спросила она неожиданно.

– Тебе он нравится? – с насмешкой спросил Слот, раздумывая, не западня ли это.

– Мужчины с дальнего юга настойчивы и тверды, – сказала она вкрадчиво, словно мстила Стервятнику за отказ. Но тому было не до сведения мелких счетов. Если ему готовили ловушку, то было бы лучше заранее узнать о ней. Кроме того, он был уверен, что каждый из Ястребов сумеет защитить себя. Даже в самом худшем случае Люгер почти ничем не рисковал – разве что только одним из своих спутников, который когда-нибудь должен был превратиться в его смертельного врага. Он дал проститутке золотой и жестом поманил к себе Сиулла.

– Иди с ней, – шепнул он тому на ухо. Вопреки его ожиданиям, Сиулл не стал задавать вопросов и повиновался беспрекословно. Похоже, Ястреб не очень хорошо понимал, что происходит. Он действительно был существом из совсем другого мира, где шла непрерывная война, но не было места любви – даже продажной.

Люгер посмотрел ему вслед с неопределенной улыбкой, откинулся на спинку кресла и снова позволил себе расслабиться.

Спустя некоторое время за его столом появился человек, на которого Слот поначалу не обратил особого внимания. Ему было достаточно того, что он увидел в первую минуту: то же безразличие в глазах, та же небрежная роскошь, те же умелые пальцы.

Потом пустовавшие места за столом по обе стороны от Люгера заняли мужчина и женщина. Изысканный, смутно знакомый аромат и волна злобной враждебности достигли его почти одновременно. Слот поднял глаза.

Женщина оказалась Геллой Ганглети, которую сопровождал не кто иной, как Верчед Хоммус, самый последовательный и непримиримый из врагов его рода. Давняя вражда уже стоила Хоммусу одного из тел, но это обстоятельство лишь подпитывало его ненависть.

Стервятник ощутил нечто вроде резкого удара в живот. Он заставил себя улыбнуться Гелле, чтобы скрыть свое замешательство. Хоммус сверлил его прямым и яростным взглядом, словно хотел проникнуть в самую глубину чужой темной души.

– Неплохо замаскировался, Люгер, – прошипел он, наклонившись к самому лицу Слота.

Стервятник проигнорировал это замечание. Он с повышенным интересом рассматривал свою бывшую любовницу, которая не так давно пыталась его убить.

При сумеречном освещении, царившем внутри «Зеленого Грота», Гелла выглядела прекрасной и опасной одновременно. Она слишком хорошо знала себе цену и хищно улыбалась одними губами. Впрочем, Люгер чувствовал, что эта ненасытная самка отдалась бы ему даже сейчас.

Он пытался сообразить, что означало появление здесь Хоммуса и Ганглети и была ли эта встреча случайной. У Геллы было множество любовников, но Слот не знал, что его злейший враг в Элизенваре тоже попал в их число.

Стервятник не отказался от намерения когда-нибудь выбить из Геллы правду о той памятной ночи, когда на него покушались арбалетчики и он уцелел лишь благодаря превращениям, но сейчас обстоятельства связывали его по рукам и ногам. Эта женщина бросила ему вызов, она заставила его вспомнить о неприятном, однако Верчед Хоммус был еще опаснее.

Насколько Люгер мог судить, у Хоммуса не было оружия. Вряд ли что-то могло произойти внутри «Зеленого Грота», но Стервятник ничего не знал о дальнейших планах этой неожиданной парочки.

Потом он с некоторым облегчением увидел узкую тень, возникшую за спиной Верчеда, и впервые возблагодарил Бога, пославшего ему в попутчики Ястребов из Морморы. Сидваллу оказалось достаточно почти незаметного знака, который подал ему сам Хоммус, бросивший Люгеру одну-единственную фразу. Теперь Сидвалл, похоже, ждал реакции Стервятника, какой бы она ни была.

Слуга принес новую колоду, и игра началась.

Гелла обменялась с Люгером парой ничего не значивших фраз, как будто между ними ничего не произошло. От напряжения Слот начал проигрывать. Не было ничего неприятнее, чем теряться в догадках относительно того, что известно о его миссии этим двоим, приехавшим с далекой родины. Слабо верилось, что люди из Элизенвара могли так быстро и легко выследить его в Фирдане.

А Хоммус наслаждался ситуацией, не замечая зловещей тени за своей спиной…

Когда Гелла прямо спросила о том, что заставило Люгера обрезать волосы и изменить цвет глаз, он ответил невнятной шуткой. Ему помогло избежать лжи возвращение Сиулла и проститутки, которая теперь выглядела несколько растерянной. Ястреб безмолвно скользнул ему за спину, а девушка, одетая в золотую сеть, снова наклонилась к его уху.

– Эта шутка будет стоить тебе еще двух золотых, – произнесла она с жесткостью, которую в ней было трудно заподозрить. – Плати, если не хочешь неприятностей. Здесь очень не любят чернокнижников…

– А в чем дело? – безмятежно осведомился Люгер, довольный уже тем, что Сиулл все-таки вернулся. Он продолжал играть роль недалекого провинциала, обманутого так же, как и сама проститутка.

Она смотрела на него остановившимся взглядом…

– Твой слуга – не мужчина и, похоже, никогда им не был. По-моему, он вообще не человек… – произнесла она срывающимся шепотом.

Люгер озадаченно поднял брови. От него не ускользнуло то, что Хоммус и Ганглети внимательно прислушиваются к разговору. Он не сомневался в способности Верчеда воспользоваться выигрышной ситуацией, если тот поймет, что Стервятник более всего опасается разоблачения. А Люгер действительно боялся этого.

Новое напоминание о предсказании Слепого Странника вызвало холодок страха, прокатившийся по его спине. Возможно, именно Сиулл и Сидвалл были теми «двумя, похожими в одном», которых ему следовало избегать… До сих пор он делал нечто совершенно противоположное. Древний суеверный ужас, гнездившийся в неизведанной глубине сознания, снова зашевелился в нем и поднимался на поверхность.

– Плати! – оскалившись, потребовала шлюха. На лице Хоммуса появилась циничная ухмылка, означавшая, что он готов вмешаться.

– А ты говорила, что знаешь мужчин с юга! – презрительно засмеялся Стервятник. – Пошла вон! – бросил он с облегчением и вновь обратился к картам.

Проститутка не ожидала такого оборота событий. Она привыкла к тому, что посетители «Зеленого Грота» предпочитали расстаться с деньгами, лишь бы избежать скандала.

– Ты пожалеешь об этом, – услышал Люгер ее удаляющийся шепот.

* * *

Ему потребовалось некоторое время, чтобы восстановить утраченное равновесие.

Вначале он проиграл почти все деньги, вырученные за скакуна, но человек, сидевший напротив, неожиданно пришел ему на помощь. Люгер почувствовал его поддержку, проявившуюся в нескольких нарочито сделанных ходах, от которых больше выигрывал Слот, нежели его партнер.

Это не ускользнуло и от внимания госпожи Ганлети, которая играла в карты почти так же хорошо, как в любовь. То, что Гелла раздражена, Люгер ощущал кожей. Если их встреча случайна и единственной целью Хоммуса и Ганглети было оставить его без гроша в кармане, то Стервятник не собирался давать им повод для торжества…

Он внимательнее присмотрелся к человеку, сидящему напротив. Что-то выдавало в нем чужеземца. Холеные руки, украшенные браслетами и перстнями с бриллиантами, любовно поглаживали карты. Эта неприятная привычка бросилась Стервятнику в глаза.

К тому времени незнакомец уже проигрывал очень много, причем, главным образом, Люгеру. Хоммус, едва сдерживавший бешенство, не поднимался выше смехотворного выигрыша, а госпожа Ганглети даже немного проигрывала… Горка золотых монет перед Слотом выросла до восхитительных размеров. Теперь он уже задумался над тем, сможет ли беспрепятственно вынести этот груз из «Зеленого Грота» и реализовать его, не привлекая к себе внимания.

К середине ночи незнакомец проиграл Люгеру целое состояние. Оно заключалось в золоте и трех крупных бриллиантах чистой воды и редкой огранки. Стервятник был немало озадачен этим. Он впервые видел, чтобы человек добровольно и равнодушно расставался с таким богатством. Для этого должна была найтись веская причина.

Она обнаружилась позже, когда игра была закончена, выигрыш поделен, и Верчед Хоммус ошарашенно уставился на белые руки незнакомца, отсчитывавшего золотые монеты.

Человек, сидевший напротив Люгера, задержал в руках последнюю из предназначенных ему монет, а затем с улыбкой бросил ее через стол. Стервятник быстрым движением накрыл монету ладонью. Гелла Ганглети нервно покусывала губы, что несколько нарушало ее очарование. Странная пауза затягивалась…

Проигравший простился с ними кивком головы и растворился в полумраке изумрудного зала.

Люгер разжал кисть и увидел на монете чеканный профиль короля. С этой стороны монета ничем не отличалась от остальных. Люгер держал руку так, что никто не видел содержимого его ладони, кроме, может быть, Сиулла, находившегося у него за спиной. Слот хорошо знал слабости Геллы и чувствовал, что она сгорает от любопытства.

Он медленно перевернул монету. На другой стороне золотого диска была отчеканена волчья голова, увенчанная короной. Это вернуло Люгера от абстрактной игры к мрачной реальности. Невидимая рука, протянувшаяся из далекого Фруат-Гойма, вновь коснулась его, и он ощутил влияние зловещего подземелья…

Очевидная истина предстала перед ним во всем своем траурном блеске. Человек, проигравший ему неправдоподобно много, был посланцем магистра Глана.

Люгеру показался довольно странным способ, избранный Серой Стаей для того, чтобы передать ему деньги. Но по крайней мере оборотни не разменивались на мелочи. Теперь оставалось только умело распорядиться неожиданным богатством.

Издевательски усмехаясь, Люгер простился с Верчедом и Геллой. Камни и монеты исчезли в его карманах. Он роздал слугам щедрые чаевые и в сопровождении Ястребов покинул «Зеленый Грот».