Критерии новой системы знаний

Автор справедливо утверждает, что налицо определенный духовный кризис современного общества и науки. Для преодоления его необходимо обратиться к подлинной системе научных знаний как альтернативе механистическому мировоззрению. Но, как известно, такой системы в настоящее время не существует. Сознавая это, автор пишет о необходимости, для начала, разработки критериев новой теории и предлагает четыре критерия, которым должна удовлетворять новая система знаний.

1) В своей основе она должна быть немеханистической. Автор не проводит грань между традиционной и немеханистической системой знаний, но подчеркивает, что она должна быть системой логически последовательных утверждений, поддающихся проверке с помощью объективных наблюдений. Она не должна противоречить достоверно установленным научным фактам. Указанная система знаний также должна включать в себя разработку теории духовных знаний.

2) Личность (индивидуум) рассматривается в ней как некая абсолютная реальность. Как известно, в представлениях, развиваемых буддизмом и монистической философией Индии и Китая, существование индивидуума считается иллюзорным, а целью жизни является освобождение личности от беспокойства индивидуального существования. Они приводят человека к тому, что на самом деле, личность, якобы, не существует. Новая система знаний должна преодолеть эти недостатки.

3) В некоторых областях она может расходиться с традиционными теориями современной механистической науки. Р. Томпсон считает, что жизнь нельзя понять без обращения к принципам, которые в его понимании имеют совершенно немеханистическую природу. Этот пункт не противоречит п. 1), так как в данной области не существует строго обоснованной научной теории.

4) Новая система знаний должна постулировать высшие ценности и смысл человеческой жизни. Она должна обращаться к некоему вселенскому источнику знаний, от которого исходит изначальное знание. В прошлом люди имели доступ к этому источнику. Поэтому автор считает, что не следует изобретать новую науку, а надо искать ее основы среди множества философских и религиозных систем прошлого и настоящего. Вся книга подтверждает эти цели автора. Отметим, что предложив указанные четыре критерия, которым должна удовлетворять новая система знаний, автор, несомненно, проявил конструктивный подход. Налицо определенный вклад в построение немеханистического мировоззрения, хотя изложенные Критерии — это еще не теория и не система знаний, тем более что некоторые из этих критериев уже приводились другими авторами.

Не следует считать Критерии Р. Томпсона попыткой реанимации витализма в биологии — учения, согласно которому жизнь не может быть полностью описана с помощью физических теорий. Теории, выдвигавшиеся виталистами, будучи построенными на спекулятивной основе, потерпели поражение под действием научных открытий последних столетий. Тем не менее, жизнь так и не была объяснена на основе только физических принципов, и ликование многих ученых-материалистов оказалось преждевременным. Ярким примером такого подхода является высказывание английского биолога Джона Смита о том, что «индивидуум представляет собой просто механизм, созданный генами для того, чтобы обеспечить их воспроизведение».

Другим примером неоправданных заявлений является высказывание Дж. Хаксли о том, что «эволюция жизни больше не является теорией, теперь она — факт, основа всего нашего мышления» [6]. Примечательно, что это было сказано на праздновании столетия со дня рождения Дарвина. Заметим, что в конце жизни Дарвин высказал мысль о божественной природе начала жизни. Таким образом, ученые готовы отстаивать идеи зашедшей в тупик современной науки даже в ущерб истине, с напором, достойным лучшего применения.