Аргумент со стороны динамики

Имеет ли сосредоточенность Хайека на динамическом аспекте цен, цены как средства динамической передачи информации, какой-либо смысл? В одном аспекте – да. Рассмотрим цену чашки кофе. Вообще говоря, она может быть записана парой цифр – скажем, 80 пенсов - то есть с точки зрения теории информации она несет около 7 битов информации. Но посмотрим внимательно и станет понятно, что это цифра сильно завышена. Мало того, что цена, вероятно, будет округлена до 5 центов, что составляет около 5 битов информации, так и вчерашняя цена на кофе, вероятно, такая же, как и сегодняшняя. Если цена меняется только раз в год, то 364 дня передается только информация о том, что цена не изменилась. Информационное содержание - , около 0,0039 бита. Когда цена изменяется, в этом сообщении содержится битов, где b – количество битов, требующихся для кодирования увеличения цены. Для типичного значения, скажем, 10 пенсов, полная сумма будет равна 12 битам. В день, когда цена меняется, она передает в 3000 раз больше информации, чем во все остальные дни. Вероятно справедливо, что большинство информации, заключенной в серии цен, закодировано именно в изменениях цены. С точки зрения наблюдателя, реагирующего на цены, важны только их изменения. Но эта точка зрения изнутри динамики рыночной системы. Стоит задаться вопросом, имеет ли передающаяся таким образом информация более общее значение. Изменения цены, которые наблюдает фирма в рыночной экономике, могут происходить по множеству различных причин, но мы должны рассмотреть только не зависящие от социальной формы производства. Мы можем разделить изменения на те, что являются прямыми результатами событий, внешних по отношению к системе цен, и те, что являются внутренними для системы. Открытие новых запасов нефти или увеличение рождаемости влияет на цену нефти или пеленок. Такие изменения цен представляют изменения в потребностях или производственных возможностях общества, и система регуляции экономики должна располагать средствами ответа на них. С другой стороны, мы можем считать падение цен на акриловую пряжу и свитера из акрила внутренним следствием второго или третьего порядка падения цен на нефть. В ту же категорию попадают повышение цен на дома после расширения кредитов, или общее падение цен, отмечающее начало экономического спада. Это изменения, генерируемые внутренней динамикой рыночной системы и они неприменимы при рассмотрении нерыночной системы. Хайек, конечно, прав в том, что при отсутствии изменений проблема планирования сильно упрощается, но отсюда не следует, что все изменения в рыночной экономике являются потенциальными проблемами для плановой системы. Мы показали в другом месте, что проблема вычисления необходимой интенсивности работы всех производственных процессов, при имеющейся полностью детализированной матрице входов-входов и целевом векторе конечных выходов, вполне находится в рамках возможностей современных компьютерных технологий. Время, требующееся для таких вычислений, достаточно мало, так что планирующая организация при желании может выполнять такие расчеты ежедневно. В их ходе плановики придут к различным режимам производства, на которых могла бы работать рыночная экономика, если бы она была способна достичь полного равновесия. При внешних изменениях плановики могут вычислить новое положение равновесия и отправить производственным единицам указания, как перейти к новой точке. Такой прямой переход потребует физического перемещения товаров, закладки фундаментов, перестройку зданий и т.д., следовательно, займет значительное время. Таким образом мы имеем два времени – время расчетов и время физических изменений. Если вычисления проводятся с помощью итеративного алгоритма, мы увидим, что на практике он приходит к оптимуму за приемлемое количество итераций – порядка десяти. Поскольку каждая такая итерация на суперкомпьютере займет несколько минут, общее время расчетов будет, вероятно, в пределах часа. В рыночной экономике, даже если сделать наиболее оптимистические предположения о ее способности приходить к устойчивому равновесию, отдельные итерации потребуют времени, пропорционального времени, нужного для физических изменений. Общее время выравнивания будет в десятки раз больше, чем при плановой системе. Но эти предположения нереалистически преувеличивают возможности рыночной системы. Задолго до достижения равновесия произойдут новые внешние шоки. Под вопросом даже предположение, что система действительно ищет равновесие. Разумнее считать, что она далека от стабильной динамики и склонна к колебательному или хаотическому поведению. Хайека стоит похвалить за его способность брать лучшее из плохого, выдавать нужду за добродетель. Нестабильность рынка, от которой нельзя уклониться, выдается за благословение. Даже грубость цен как информационного механизма послана самим небом, чтобы охранять людей от информационных перегрузок.

8. Заключение: эволюция и история

Хайек противопоставляет «естественно развившуюся» систему цен искусственности сознательных попыток управлять экономическим процессом, и считает именно искусственность недостатком последней. В лучшем случае, это не более чем позиция «за няньку крепче держись всегда, и тебя никогда не схватит беда». В худшем, она вырождается в самодовольство Панглосса по поводу существующего порядка вещей. Здесь уместен ответ Вольтера – землетрясения тоже очень даже естественны. Но если с ними мы не можем пока сделать ничего большего, чем предвидеть заранее, то их экономический эквивалент мы совсем не обязаны терпеть с таким же стоицизмом. Рассказывая о естественном развитии, Хайек исподтишка протаскивает биологические смыслы, ассоциируя приспособленность формы с функцией. Но аналогия рыночной экономики с естественно развившимся порядком поверхностна, как в плане ее работы, так и в плане происхождения. Если мы будем рассматривать работу рыночной экономики как процедурный поиск оптимума, становится ясно, что несмотря на большую долю параллелизма – множество людей принимают решения одновременно – поиск как целое однопоточен. Пространство состояний всей экономики есть декартово произведение пространств состояния ее компонентов, и внутри этого пространства состояний система в каждый момент времени расположена только в одной точке. Следовательно, она может проверить лишь малое подмножество возможных решений, а для ее перемещения к чему-либо, кроме локального оптимума, требуется конкретная и очень простая топология пространства. В этом отношении движение рыночной экономики резко отличается от процесса биологической эволюции. Виды эволюционируют по направлению увеличения приспособленности к окружающей среде и этот процесс идет в высокой степени параллельно. Пространство состояний в этом случае состоит из генетического кода. Но виды не находятся в одной точке в каждый момент времени: существует столько точек, сколько есть отдельных представителей каждого вида, каждый со своей уникальной комбинацией генов. Виды представляют соседство в пространстве состояний. Работает параллельная процедура поиска: создаются миллионы альтернативных особей и проверяются в каждом поколении. Хотя рыночная экономика может в какой-то степени имитировать эволюцию в области разработки товаров в рамках отдельных конкурентных рынков, вся экономика в целом действует как один процессор. Точно также необоснованно считать происхождение всемирной капиталистической системы результатом эволюции. Это исторический результат, но история и эволюция – разные вещи. Эволюционное приспособление невозможно без изменчивости, сравнения и отбора. Чтобы применить в данном случае концепцию эволюции, надо принять в качестве гипотезы значительное количество одновременно существующих международных экономических систем. На деле есть только одна. Какое-то время их было две, из которых выжила только одна. Этот пример статистически недостоверен. Чтобы говорить, что один экономический порядок эволюционно лучше приспособлен, чем другой, надо иметь достаточно большой ансамбль, чтобы исключить стохастические эффекты – ансамбль, в который входят и варианты, где рыночная экономика была ограничена одной бедной и отсталой экономикой, окруженной индустриализированным социалистическим миром. И из аналогии с эволюцией вопреки Хайеку рождается совсем другой вывод – пусть расцветают сто цветов.

Литература

Althusser, L. (1971). ‘Ideology and ideological state apparatuses’. In Lenin and Philosophy and Other Essays. London: NLB.

Arrow, K. J., 1994, ‘Methodological individualism and social knowledge’. American Economic Review, vol. 84, pp. 1–9.

Chaitin, G. J. (1982). ‘Algorithmic information theory’. In Encyclopedia of Statistical Sciences, vol. 1. New York: Wiley, pp. 38–41.

Cockshott, W. P. (1990). ‘Application of artificial intelligence techniques to economic planning’. Future Computing Systems, vol. 2, pp. 429–43.

Cockshott, W. P. and Cottrell, A. (1989). ‘Labour value and socialist economic calculation’. Economy and Society, vol. 18, pp. 71–99.

Cockshott, W. P. and Cottrell, A. (1993). Towards a New Socialism. Nottingham: Spokesman.

Cottrell, A. (1994). ‘Hayek’s early cycle theory re-examined’. Cambridge Journal of Economics, vol. 18, pp. 197–212.

Cottrell, A. and Cockshott, W. P. (1993a). ‘Calculation, complexity and planning: the socialist calculation debate once again’. Review of Political Economy, vol. 5, pp. 73–112.

Cottrell, A. and Cockshott, W. P. (1993b). ‘Socialist planning after the collapse of the Soviet Union’. Revue Europ.eene des Sciences Sociales, vol. 31, pp. 167–185.

Dawkins, R. (1982). The Extended Phenotype. Oxford: Oxford University Press.

Dennett, D. C. (1991). Consciousness Explained. Boston: Little, Brown.

Dorfman, R., Samuelson, P. A., and Solow, R. M. (1958). Linear Programming and Economic Analysis. New York: McGraw Hill.

Gibbs, W. W. (1994). ‘Software’s chronic crisis’. Scientific American, vol. 271, pp. 86–95.

Hayek, F. A. (1935). Prices and Production, revised edition. London: Routledge.

Hayek, F. A. (1945). ‘The use of knowledge in society’. American Economic Review, vol. 35, pp. 519–30. [Русский перевод: http://www.nmnby.org/pub/010805/hayek.html]

Hayek, F. A. (1955). The Counter-Revolution of Science. New York: The Free Press. [Русский перевод: http://www.libertarium.ru/libertarium/contrrev]

Hurwicz, L. (1960) ‘Optimality and informational efficiency in resource allocation processes.’ In K. J. Arrow, S. Karlin and P. Suppes (eds), Mathematical Methods in the Social Sciences, 1959. Stanford, CA: Stanford University Press.

Johansen, L. (1977) Macroeconomic Planning. Amsterdam: North-Holland.

Jordan, J. S. (1987) ‘The informational requirements of local stability in decentralized allocation mechanisms.’ In Groves, T., Radner, R., and Reiter, S. (1987). Information, Incentives and Economic Mechanisms. Minneapolis, MN: University of Minnesota Press.

Keynes, J. M. (1936). The General Theory of Employment, Interest and Money. London: Macmillan. [Русский перевод: http://ek-lit.agava.ru/keynsod.htm]

Lange, O. (1967) ‘The computer and the market.’ In C. Feinstein (ed.), Socialism, Capitalism and Economic Growth: Essays presented to Maurice Dobb. Cambridge: Cambridge University Press.

Lavoie, D. (1985). Rivalry and Central Planning: The Socialist Calculation Debate Reconsidered. Cambridge: Cambridge University Press.

Lawlor, M.S. and Horn, B. L. (1992). ‘Notes on the Sraffa–Hayek exchange’, Review of Political Economy, vol. 4, pp. 317–340.

Lawson, T. (1992). ‘Realism and Hayek: a case of continuous transformation’, mimeo, University of Cambridge.

Mises, L. (1949). Human Action: A Treatise on Economics. New Haven: Yale University Press. [Русский перевод: http://www.libertarium.ru/libertarium/humanact]

Nove, A. (1977). The Soviet Economic System. London: George Allen and Unwin.

Nove, A. (1983). The Economics of Feasible Socialism. London: George Allen and Unwin.

Shannon, C. E. and Weaver, W. (1949). The Mathematical Theory of Communication. Urbana, Ill.: University of Illinois.

Stiglitz, J. E. (1994) Whither Socialism? Cambridge, MA: The MIT Press.