Глава вторая. На следующий день я был абсолютно в не себя от боли и гнева!

На следующий день я был абсолютно в не себя…от боли и гнева!

В честь Хеллуина должен был состояться концерт и бал.

— Молли, я знаю, тема болезненная, — грустно начала Роксана, но как только она взглянула на меня, грусти как не бывало. Да что я натворил? По крайней мере, ей я ничего не сделал! — Я знаю, что у тебя, твоей подруги и… — она замешкалась, руки сжались в кулаки, — ещё одной девушки была группа! Ты ведь умеешь играть на гитаре и я подумал, что мы могли бы…

Тут до меня дошло, что она собирается предложить.

— Да что ты себе позволяешь? — громыхнул я, не припомню, когда во мне так клокотала злость! — Ты не видишь, что Молли больно? — и мне, хотел добавить я, — И тем более она не выступает!

— ТЕБЯ! НИКТО! НЕ! СПРАШИВАЛ! — спокойно, но с таким холодом в голосе и взгляде сказала Роксана, что я поёжился. Да это не девчонка — это ледник! — Молли, так что? — мгновенно перестроилась девушка-ледник.

— Я даже не знаю, — горько пожала плечами Молли, — я так давно не играла…

— Дорогая, но у нас ещё куча времени! — подбодрила Роксана. Как она смотрела на Молли, словно они подруги много лет.

— А ты поёшь? — поинтересовалась Молли, в её печальных глазах мелькнул интерес. Я чуть было не взорвался! Да как она может? Роксана! Да что она о себе возомнила?

— Да, говорят, что не плохо! — пожала плечами девушка. Я не удержался и фыркнул. Ещё строит из себя скромницу…

И почему она меня так раздражает и цепляет на эмоции!?

— Ну, мы можем попробовать! У тебя есть песня? — спросила Молли. Тут я впервые заметил в глазах Роксаны неуверенность.

— Я не пишу стихов, — она потупила взгляд, — Я надеялась, что мы сыграем одну из песен группы "Дар"… — невинным голоском произнесла Роксана. Я был взбешён! Всё внутри напряглось! Гнев бурлил как лава, которая вот-вот вырвется наружу…Взрыв!

— Да как ты смеешь! — я вскочил и выпрямился в полный рост, кулаки невольно сжались. — Ты вообще здесь, каким боком? Отвечай! — рычал я. Кажется, на долю секунды в глазах объекта моего гнева появился страх, но это могло быть моей выдумкой, похоже, Роксана не из тех, кто боится…

— Я просто хочу выступить на школьном концерте и нашла ту, которая может мне подыграть! А ты здесь спрашивается, каким-таким боком? — спокойно и холодно ответила девушка, было видно, что она с трудом не переходила на крик. Мои кулаки разжались, когда я увидел, как это хрупкое беззащитное создание гордо встало и смотрело ледяным взглядом прямо мне в глаза.

— Не хочу, чтобы ты занимала место той, которую я… — дальше не было сил сказать, я рухнул обратно на стул. Было слишком тяжело думать о чувствах к той, которая больше никогда не улыбнётся.

— Которую что? — не унималась Роксана. — Ненавидел? Призирал? — она пришла на повышенные тона. Я взглянул на девушку — она была в ярости, глаза горели.

— Любил! — заорал я. Сердце сжалось в комок, а затем разорвалось. Глаза начало жечь, нет, я не покажу ей слёзы!

Всегда я отличался силой, мне предавала ей цель, ведь я должен был всю жизнь доказывать, что я достойный член собирателей, а знай я, что произойдёт с моей любимой, я бы послал к чертову эту тупую мечту, которая движила мной долгие годы до встречи с НЕЙ…

Роксана сразу же успокоилась, по крайней мере, глаза снова стали ледяным, поза стала непринуждённой.

— Я не обираюсь занимать ни чьё место! — сказала она. Я уже обрадовался, но она добавила, ехидно оскалившись, — Я собираюсь занять своё! — она взяла Молли по руку, и девушки вышли из класса. Молли напоследок кинула на меня взгляд полный жалости.

Повезло, что никто не видел эту сцену, дело было после уроков.

Подготовка к вечеру проходила активно. Педагоги решили поставить спектакль. Выбор пал на современную интерпретацию Золушки. За основу был взять мюзикл середина двадцатого века, где все поют, танцуют…

Меня пригласили пройти пробы на одну из ролей, но я не питал никакого интереса, как мне казалось к детской сказке. В актовом зале собралось пол школы — ролей было предостаточно. Костюмы были даны в прокат бесплатно, именно поэтому школа так легко согласилась!

Я как всегда пришёл слишком рано, боясь уединяться со своими мыслями. Боже! И как можно себя наказать, если я постоянно убегаю от боли? Весь мир потерял смысл без неё, ничто меня не интересовало…

Спектакль, так спектакль! Мне-то что, я впал в апатию, весь мир остановился для меня три месяца назад…

— О, привет, Эван, ты тоже пробуешься? — весело улыбнулась Молли. Кажется, она воспользовалась советом ЭТОЙ Роксаны и теперь живёт настоящим. Девушка расцвела, наверное…

За спиной у Молли стояла Роксана, с интересом смотря на сцену — как раз начались пробы на роль сводных сестёр и мачехи. Я со смехом подумал, что этой ледяной девчонке как раз в пору будет роль мачехи…

— Угу, учителя потребовали! Мне как-то всё равно! — пожал я плечами. — А ты на кого собираешься пробываться? — вяло поинтересовался я.

— Думаю, на Золушку, — Молли смутилась, — хотя мне вряд ли хватит голоса!

— Всё же попробуй, думаю, ты поёшь куда лучше Бритни Кингсли, которая уверена, что уже получила главную роль! — сказал я, меня не хватило на то, чтобы выдавить улыбку. Роксана бросила на меня взгляд — кажется, в глазах бегали смешинки. Но мне, наверное, показалось — через секунду на меня снова смотрела ледышка.

— А твоя ледяная подружка наверняка уже почти получила роль мачехи! — буркнул я. Роксана тут же пронзила меня злобным взглядом — по крайней мере, хоть что-то чувствовать она умеет. — Жаль, что мы не снежную королеву ставим!

— Эван, прошу… — без тени смеха попросила Молли.

— Извини, Молли! Прости, Роксана, — имя новенькой я произнёс как ругательство. Я был не уверен, но, кажется, она была мне противна.

— Идём, — слишком уж оживлённо потащила Лотнер Молли, — пройдём пробы на всё что можно!

— Не надейся, что тебя куда-нибудь возьмут, ледышка! — буркнул я и откуда только во мне появлялось раздражение, когда я видел Роксану Лотнер. — Удачи, Молли! — прокричал я девушкам в след и снова погрузился в болезненные мысли.

Боль накрыла меня новой волной. Я углубился в кресло и стал мучить себя воспоминаниями повторяя про себя "так тебе и надо!".

За происходящим на сцене я следил краем глаза, боль затуманила восприятие и я это заслужил.

— Помой полы! Протри окно! Пусть чистым будет всё! — старательно властным тоном сказала Молли, пробуясь на роль мачехи. К сожалению, у такой хорошей девушки как Молли просто не хватало актёрского таланта, чтобы изобразить бесчувственную и злобную женщину.

— Спасибо, Молли! — сказал директор по подбору актёров. Оказывается, что у одной из учительниц математики имелось актёрское образование.

На сцену гордой походкой поднялась Роксана.

— Имя? — спросила учительница.

— Роксана Лотнер! — гордо произнесла она. Я поёжился — до чего же ледяная!

— Помой полы! — девушка властно ткнула тонким указательным пальцем в пол, — Протри окно! — она ткнула в стену, где её воображение нарисовало окно. А затем, ехидно и злобно улыбнулась. — Пусть чистым будет всё! — она обвела рукой всю комнату.

— Что ж, неплохо! — задумчиво сказала директор, — Вы проходите во второй тур!

— Спасибо, — более доброжелательно сказала Роксана. Я уже привык, что ледышкой она была только по отношению ко мне, это меня нисколько не смущало.

Пришло время пробываться мне. Оказывается, что меня практически утвердили на роль молодого принца! Немыслимо…

— Что ж, Эван, прочитай эти строки, — помощница директора сунула мне сценарий. Как только я увидел слов, внутри всё дрогнуло — описанные чувства слишком напоминали мне мои, когда я в первые увидел её…

"Ну, что за скука здесь кругом!

Да пусть сгорит весь этот бал огнём!

Мне не нужна здесь не одна из дам!

Мне хочется свободы! За неё я всё отдам!

Но что я вижу? Боже, я в раю!

Быть может сон я вижу наяву!

Не волосы — а золото кругом её лица!

Рука так требует кольца!

Глаза сияют светом тысячи огней!

Ну, что стою! Ведь нужно познакомиться быстрей!

Горячим пламенем всё теплится внутри!

И сердце рвётся из груди!

Постой, не уходи!

У нас весь вечер впереди!"

Я прочитал монолог. Директор по подборе ролей захлопала в ладоши.

— Ах, Эван! Ты просто великолепен! Я предполагала, что ты прекрасно подойдёшь на эту роль, но чтобы так! Внимание, принц нашёлся!

— Я даже и не знаю, — замешкался я, смогу ли я выйти на сцену и играть кого-то другого, когда я сам себя не понимаю.

— Эван, не отказывайся! — взмолилась женщина, — лучше тебя нам не найти!

— Ну, хорошо, — вздохнул я. Снова стало больно, жаль, она не посмотрит этого спектакля. В который раз хрупкое равновесие внутри меня рухнуло.

— Молодчина! Осталось найти твою принцессу! — подмигнула женщина. Я оторопел, всё сжалось. Дрожащими руками я взял из рук помощницы копию сценария.

Я снова уселся в зале, на этот раз чуть ближе к сцене. На Молли и Роксану, стоящих неподалёку от сцены я даже не взглянул. Мне было мало интересно, кого же выберут на роль Золушки.

— На сегодня всё! — объявила учительница, — На Золушку, девушки, пробы завтра! Все желающие могут прийти!

Я уже собирался уйти, но синеглазая помощница директора меня остановила.

— Эван, миссис Тромптон сказала, что завтра вы обязательно должны явиться на кастинг, чтобы она могла подобрать Золушку по вам!

Я лишь кивнул. Ну, вот, а так не хотелось тащиться сюда завтра! Но Энн бы это понравилось….Впервые я в мыслях произнёс её имя осознанно, чтобы боль выела мне сердце, душу, мозг, всё тело…

Класс ликовал! В связи с тем, что роли для спектакля ещё полностью не распределены, было приказано всем в обязательном порядке явиться в актовый зал. С последних двух уроков всех отпросили.

Я сидел рядом с миссис Тромптон и со скучающим видом наблюдал за кастингом. Мелкие роли был розданы быстро, роль главной героини специально оставили на последок. Очередь оказалась большой. Все девушки школы, начиная с восьмиклассниц пришли на пробы.

Миссис Тромптон быстро разделывалась с теми, кто совершенно не подходил по внешним данным — девушка должна быть предпочтительно блондинкой, или по отсутствию таланта.

Наконец, очередь дошла до11-классниц.

Бритни Кингсли упрямой походкой поднялась на сцену и присела на пол, заранее застеленный одеялом. Все Золушки в основном пробывались по этой сцене. "Грёзы Золушки" — так миссис Тромптон назвала этот отрывок, здесь девушка должна будет петь.

— Прошу вас, Бритни, — предложила начинать директор, кажется, она мало верила, что именно эта девушка подойдёт. Я обнаружил, что мне уже не так всё равно, кто будет играть главную героиню — определённо мне не хотелось ходить за ручку по сцене с Бритни! Да и вообще не с кем, кроме…

Я оборвал себя на полумысли. Не время для этого….Сейчас на меня рассчитывают люди! Быть может, если помогу другим, то хоть на маленькую долю приближусь к искуплению….Но вряд ли мой грех может быть искуплён! Никогда моя совесть не освободится! Никогда…

Бритни начала слишком наигранно жалобным голосом, в ней не было искренности.

Я не особо следил за текстом песни, голос у девушки был неплохим, но она слишком много возомнила о себе. Миссис Тромптон поблагодарила Бритни и позвала следующую. Кингсли с победной улыбкой спустилась в зал, предварительно одарив презрительным взглядом Молли и…льдину!

Попробывались ещё две девушки, но директор сказала мне, что в них слишком мало живости. Пришла очередь Молли. Девушка, как мне показалось, справилась неплохо.

— Очень хорошо, — улыбнулась миссис Тромптон, — Молли, учти, ты в списке возможных кандидатур! — но прозвучало это не очень уверенно, всё-таки директор не нашла идеальной Золушки. Вряд ли сейчас в нашей школе такая есть! Но раньше была…

Молли пробывались последней. Миссис Тромптон уже встала, собираясь уйти, но тут кто-то привлёк её взгляд. Это была Роксана. Похоже, директор просто собиралась сказать льдине, что та принята на роль мачехи. Но я ошибся.

— Роксана! — махнула рукой директор.

— Да? — отозвалась Лотнер и тут же подошла к Тромптон.

— А ты ведь не пробовалась на роль Золушки!

— Я рассчитывала, что получила роль мачехи, — пожала плечами девушка. Я усмехнулся — какая уверенность!

— Так и было! Но, но может, ты попробуешься? — спросила с надеждой миссис Тромптон. Роксана оторопела. А затем неуверенно кивнула.

— Ты знаешь слова? — в ответ снова кивок.

Я и Тромптон снова сели. Я даже и не смел думать, что у льдины что-то получиться. Роксана села на пол.

— Начинай, — улыбнулась Тромптон и внимательно уставилась на девушку.

Роксана вдруг стала иной. Взгляд был мечтательным, живым. Я невольно наклонился в сидении, чтобы получше рассмотреть и расслышать, как справляется ледышка.

— Капля к капле… — протянула девушка. Голос был таким…красивым. Сердце сжалось, я раньше и не замечал, как похож голос Роксаны на голос…

— Капля к капле-е-е-е-е…

Мыло к мылу-у-у-у-у…

Еле-ел-е-е-е-е-е…

Тру уныло-о-о-о-оо…

А где-то бродит он!

В наряды шёлковые облачён!

И на губах играет улыбка!

Ах! Ведь мечтать вот так — ошибка!

Но верю я, что сбудется мой сон!

Но верю я, что будет на балу со мною он!

Но верю я, что всё искупят его глаза!

Но верю я, покинет боль меня…

Я никогда ни в чём не нуждалась!

Я никогда ни кому не пожаловалась!

Я никогда ничего не просила!

Но любовь я пропустила…

И вот прошу, о Бог, услышь меня!

Ведь ты мой Бог, всё для меня!

Прошу мне дай, тот свет любви,

Что светит ярче, чем огни!

И он придёт и я спою,

Пусть стоя на любви краю:

Только ты я в целом мире,

Только ты и я, мой любимый…

Тишина в зале. Затем Тромптон ахнула и активно захлопала в ладоши.

— О, Боже! Милая — ты находка! Роль твоя! — воскликнула директор спектакля и с радостной улыбкой на губах вписала рядом с именем Золушка в списке ролей имя Роксаны.

Я сидел и ничего не мог понять. Почему вновь время для меня остановилось? Почему она такая…не равнодушная? Откуда столько познаний о чувствах? Почему? Почему? Почему? Ни одного ответа не последовало…

Больше всего я был поражён своей реакции, замерев в одном положении, я боялся моргнуть, лишь бы не спугнуть это видение. В груди томилось странное тепло. Я отмахался — не может быть. Я буду до конца дней своих предан одной лишь Энн!

— Я не знаю, — неуверенно сказала Роксана, взглянула на меня. Её глаза ещё полностью не восстановили напускную, как я успел убедиться, холодность.

— Милая! Молю! — и в правду умоляла Тромптон. Роксана поморщилась как от сильной боли и, отвернув взгляд, кивнула.

— Ура! Прошу мисс Лотнер — это ваш сценарий! С завтрашнего дня и ежедневно репетиции! И по выходным тоже!

— Миссис Тромптон, я ведь работаю… — странно и неуверенно говорила Роксана. Я-то думал, что она железная леди! Или я этого хотел?

— Мы постоем график так, чтобы у всех всё получилась, — улыбнулась директор, ободряюще посмотрев на Роксану. В глазах у девушки мелькнул не поддельный страх.

— Ладно, — сдалась девушка.

Молли поздравила Роксану от всей души — слишком добрая, как всегда.

На следующий день, после пяти уроков всех учеников, задействованных в пьесе, освободили от занятий.

— Идёмте! — улыбаясь, сказала Молли, махнув мне и ледышке. У меня уже вошло в привычку так её называть, по крайней мере, в своих мыслях, а в мою голову девчонка забиралась часто. Но я был слишком занят мыслями о том, что произошло три месяца назад. Наверное, сердце никогда не устанет рассыпаться на тысячи осколков тоски и боли, при мысли о НЕЙ…

— Что ж, начнём! — скомандовала Тромптон, взявшая на себя всю организацию пьесы. Я вздохнул — придётся нежничать с ледышкой.

Сначала Тромптон сказала нам просто прогнать друг с другом слова. Пришла очередь ледышки и моя.

— Какому же королевству смело так повести иметь такую замечательную принцессу? — спросил принц. Мне хотелось бы сказать по-другому: "И какому же из снежных королевств не повезло иметь такую принцессу-ледышку?" Но, увы… И с чего моё нутро так и стремиться задеть ледышку?

— Никакому не повезло, — безжизненно отчеканила ледышка. Я лишь усмехнулся.

— Дорогая, ты должна произнести это со скромностью, смущаясь, — терпеливо растолковала Тромптон.

— Миссис Тромптон! О чём вы! Это всё равно, что заставить играть глыбу льда! — парировал я. На меня сразу же уставились десяток пар глаз, указывая мне на мою неправоту. И главное — всё зря! Роксана даже бровью не повела! Чёрт! И почему мне так нравится её задевать? Чудовище — я настоящее чудовище!

— Миссис Тромптон, но вы же сказали, что нужно просто прочитать слова! — упрекнула Роксана.

— Да, Роксана, но в твоём случае и в случае с Эваном вам нужно сразу же расставить все точки над "и"! Вам нужно сразу же начать играть, чтобы все поверили в чувства Золушки и принца! — горячо сказал учительница, как будто бы это так очевидно! Мы с Роксаной одновременно фыркнули….А после одновременно уставились друг на друга!

— Давайте сначала! — попросила директор, — Присаживайтесь, как будто бы вы уже у фонтана после танца!

Я послушно сел на скамейку, Роксана повременила, но всё-таки села и, причём как можно дальше. Я её не винил — что поделать, я же чудовище, постоянно стремившееся унизить её! В груди появилась иная боль…

— Какому же королевству смело так повести иметь такую замечательную принцессу? — как можно мягче спросил я, улыбаясь. Тромптон кивнула — всё верно.

— Никакому не повезло, — ели-ели приподняв уголки губ и направив смущённый взгляд в сторону тихо сказала Роксана. В её голосе чувствовалась улыбка. Я оторопел. Тромптон меня подтолкнула.

— Но как такое возможно? — я постарался сделать интонацию не слишком вопросительной и удивлённой, чтобы не переигрывать. Да, играл я хорошо, поэтому и погубил её…

Боль начала прижимать меня к земле — она была слишком сильна! Мне хотелось свернуться клубочком на полу, мне хотелось умереть….Но я должен расплачиваться! Должен! Я глубоко вздохнул…

— Ах, мне право пора идти! — взлетела Роксана.

— Но почему? — воскликнул я, — Останьтесь! — тут я схватил её за руку. Снова обдало огнём — но на этот раз он не был ледяным. — Молю, — тут мы должны заглянуть друг другу в глаза.

Я чувствовал, как рука Роксаны напряжена, гладкие пальцы чуть дрожат. Она медленно повернулась ко мне, и мы встретились взглядами. Играла она слишком хорошо — ведь от холода и следа не осталось. Она сделала шаг мне навстречу.

— Если вы хотите, — покорно согласилась она. Тут я присел на скамейку, увлекая Роксану за собой.

— Простите мою наглость, — чуть дрожащим голосом произнёс я. Кажется, Роксана на секунду оторопела.

— Ну, какой из Вас наглец! — было видно, каких усилий стоило Роксане произнести это без сарказма.

— Как ни прискорбно мне в этом вас обвинять — но вы не правы! Я самый настоящий наглец! Если бы я им не был, то никогда бы… — тут я должен был притянуть её за руку. Роксана была сильно напряжена, но всё-таки послушалась и начала медленно склоняться.

Тут принц и Золушка должны практически поцеловаться. Мне было слишком стыдно перед…а пред кем? Перед Роксаной или…Энн?

Роксана дышала часто — она сердилась. Глаза наполнились такой болью! Казалось, из них должны политься все слёзы мира.

Я чуть придвинулся, левая рука легла Роксане на голову — снова огонь, на этот раз он не был болезнен. И это меня просто убило! Внутри всё сгорело от немыслимой боли!

Пустив пальцы в шелковистые волосы, я притянул её лицо к своему. Брови Роксаны жалобно изогнулись. Скольких же усилий мне стоило так к кому-то прикоснуться после того, как…

Между нашими лицами осталось слишком маленькое расстояние, чтобы найти дорогу назад! Я слишком неожиданно почувствовал, что хочу поцеловать девушку, чтобы отпрянуть и справиться с таким наваждением…

Роксана расслабила руку. Она вся расслабилась. Это было так странно — испытать нечто подобное по отношению к кому-либо ещё кроме…Энн…

Всё произошло в один момент. Роксана бросилась бежать прочь, я вспомнил об Энн, Тромптон издала звуки, будто бы часы бьют двенадцать.

— Подождите! Куда же вы! — вскочил я со скамьи. То ли я придерживался сценария, то ли я сам хотел догнать Роксану, чтобы…Что? Неужели я и в правду хотел поцеловать её? Чёрт! Боль легла на плечи с удвоенной силой! Я чуть не упал на пол и не забился в конвульсиях, чтобы хоть как-то избавиться от угрызений совести, которая неожиданно поселилась во мне…

— Мне пора! Простите меня! — прокричала Роксана, чуть оглядываясь. Я не успел увидеть её глаза, что же в них было? Играла ли она или так же хотела меня поцеловать? Но и зачем мне это? Какое же я чудовище! Рука автоматически легла на сердце и схватила складки одежды. Как же хотелось вырвать это проклятое сердце, чтобы больше никогда не чувствовать ничего, кроме боли, лишь боли я был достоин…

Неожиданно вся аудитория захлопала в ладоши. Я оторопел.

— Это было потрясающе! — похвалил Тромптон, приобняв за плечи вернувшуюся назад Роксану. У неё были снова ледяные глаза — значит, она лишь играла. Но почему моё сердце болезненно сжалось? Неужели я хотел бы, чтобы она не играла? Неужели я сам не играл? Неужели я посмел так предать Энн, посмев допустить в мыслях поцелуй с другой девушкой?

Хотелось убежать прочь и броситься с обрыва, лишь бы не чувствовать такой боли, лишь бы не чувствовать, что предал её! Прошло всего три месяца, а я уже засматриваюсь на других! Как же я себя ненавижу! Хотелось ударить что-нибудь, чтобы разрядиться, чтобы найти применение нарастающей ненависти к себе!

— Спасибо, миссис Тромптон! — холодно улыбнулась Роксана, кажется, эта улыбка была предназначена мне. Она меня проучила! — Я ходила в актёрский кружок! — добавила она, одарив меня хитрющим взглядом. Чёрт! Как я мог купиться! Но было больно не от того, что я повёлся на обман, а от того, что мне так и не удалось коснуться её губ…

Нет! Это уже слишком! Господи, от чего же я такое чудовище? Почему стремлюсь всех предавать? Почему? Почему? Почему?

Я присел в дальнем углу зала, дожидаясь, пока настанет моя очередь снова оказаться рядом с Роксаной….Как же хотелось провалиться под землю! Боль протолкнула бы меня к самому ядру…

— Это вы! — улыбка получилась натянутой, — Как же долго я ждал! — я, и Роксана побежали на встречу друг другу. Она искренне улыбалась, в глазах блестела радость. Я чуть не застыл на месте — но как можно так играть?

— Я многим дольше! — поспорила Золушка. Я ухватил её за тонкую талию. Огонь прошёлся по всему сознанию. Роксана обхватила прохладными руками мою шею. Я чуть не упал. Боль от воспоминаний настолько мне поглотила, что я с трудом контролировал координацию.

Немного покружив невесомую ношу, я опустил её на пол и взял за обе руки. Теперь предстояло встать на одно колено. Снова воспоминания и снова хотелось умереть.

Я вспомнил тот день, когда сделал Энн предложение….Это должно было спасти её, но я увы, ошибся, и не рассчитал своих сил, Куртис всё погубил….Но я ненавидел не его, а себя….

— Моя дорогая, согласны ли вы, наконец, украсить собой королевство? Моё королевство? Вы будете моей женой? — эти слова с трудом слетели с губ, мне хотелось зажать рот руками, лишь снова не произносить этого, не произносить этого по отношению к другой.

Роксана высвободила одну руку и моей ладони, её прикосновение ещё чувствовалось на моей коже.

— Я согласна! Согласна! — воскликнула она, из глаз полных какой-то примесью радости и горя. Покапали слезинки. Её маленькая ладошка накрыла область возле сердца. Дышала она часто.

— Большего я от вас и не жду! — сказал я свою реплику и встал с одного колена. Моя рука легла ей на голову и притянула к себе. Боже, как же устоять?

Когда наши лица оказались совсем близко, и я думал, что вот-вот поцелую Роксану, девушка отрезала тихим ледяным голосом так, чтобы слышал только я:

— На большее за этой сценой и не рассчитывай, — а после этих слов высвободилась из моих объятий и с наигранной улыбкой повернулась к Тромптон.

— Ну, как? — равнодушным тоном спросила она. Я, кажется, стоял всё в той же позе, ища её рядом с собой…

Как я могу так поступать с Энн? Ноги подкосились, подступающие слёзы жгли глаза. Мне стоило огромных усилий просто не свалиться на пол и позволить боли убить меня. Такая бы боль могла убить тысячу раз! Но я жив, чтобы страдать, я должен противиться любым своим желаниям, я должен страдать!

— Просто потрясающе! Хоть сегодня на сцену! — улыбнулась директор.

Я полностью ушёл в себя. Погрузился в боль. Не заметно для себя я очутился в холодном пустом доме….В доме моей любимой горел свет — как всегда…

Глава третья

Два месяца пролетели очень быстро, особенно для меня, человека теперь не имевшего понятия времени. На репетициях я держался отлично и вовремя останавливался, но это стоило огромных усилий. После каждой репетиции я бесконечно себя терзал за то, что предаю память о своей любимой, обращая внимание на другую. Временами я просто не переносил Роксану, но на репетициях всё было иначе. Я, кажется, слишком вжился в роль своего персонажа.

Ночью перед праздничным концертом в школе мне приснился странный сон.

Мне снился Энд — давно потерянный брат, я даже не знал, жив он или нет, но за пять месяцев я, ни разу его не видел.

Мы так с ним и не стали настоящими братьями. Я подозревал, что он неравнодушен к Энн и он часто крутился возле неё, я боялся, что он мог рассказать ей правду. Но она была в неведенье до самого конца…

Сон был цветным, ярким. Я наблюдал за всем со стороны. Энд стоял на коленях перед креслом, в котором сидела девушка, её лица я не видел, вся её голова была в тени. Бледные руки девушки лежали на плечах Энда.

— Тебе нужно отомстить ему! — зловеще и заговорчиски говорил он, — тебе нужно влюбить его в себя, чтобы он не мог без тебя жить! Так же как я! — послышался смех девушки, показавшийся мне знакомым. — Влюби его в себя, пускай поверит во взаимность твоих чувств! А затем оставь его! Предай его! Скажи, что хочешь быть со мной! Или лучше убей его! Мы подставим его! Скажем, что он пытался отобрать силу у одного из "собирателей"!

Глаза Энда были безумными. Он поднялся с пола, взяв девушку за обе руки и потянул её за собой. Девушка стояла ко мне спиной, у неё были волосы Энн! Я ухватился за её плечо и резко повернул к себе. Надеясь увидеть лицо возлюбленной!

На меня смотрела Энн, которая тут же обернулась Роксаной и, улыбнувшись своей холодной улыбкой, шагнула ко мне, обхватывая руками мою шею.

— А ты думал, что я просто уйду и всё? — девушка впилась в меня губами и я проснулся.

Сердце бешено колотилось, внутри нарастала тревога. Я совсем обезумел! Теперь и во сне я извожу себя с двойной силой, даже во сне я предаю Энн…

— Привет, Эван! — помахала мне рукой Молли.

— Привет, — сухо ответил я. Голова раскалывалась. Всё болело. Так не хотелось подниматься на сцену…

— На тебе что-то лица нет! — вздохнула Молли.

— Плохо спал, — ответил я.

В гримёрную зашла Тромптон.

— Так, мои дорогие, не подведите меня! Хотя, вы у меня все молодцы! Удачи! Выход через пять минут! — объявила учительница. Не тени волнения не тронуло меня.

Все суетились, судорожно надевали костюмы, вспоминали текст.

— Ты готова? — спросил я неожиданно для себя Роксану. Золотистые волосы девушки были заплетены в длинную косу, лицо было бледным, платье было в заплатках и потёртое — как и полагалось Золушке. Но всё-таки я неосознанно отметил, что она всё равно очень красива….Опять же дело было в глазах, когда в них отображались какие бы то ни было эмоции, девушка становилась невероятно прелестной, живой.

— Разумеется, — холодно ответила она и отвернулась.

Спектакль начался. Зал был заполнен. Как же мне захотелось, чтобы здесь была Энн. Сердце сжалось — о чём я только думаю? Я сам её…погубил, а теперь по ней тоскую! Настоящее чудовище….Как будто бы я был ребёнком с сломал свою любимую игрушку, а теперь плачу по ней…

Мне не очень-то хотелось следить за происходящим на сцене. Настала очередь сцены во дворце. Я вроде бы без запинки и с довольно приемлемым выражением прочёл свой текст. Тромптон, которая сидела в первом ряду, периодически кивала — значит всё нормально.

Сцена отыграна. Конечно, не будь всё во мне мертво я сыграл бы намного лучше, но увы — я погубил её и весте с тем и себя. Чёрт! Я бы тысячу раз умер бы и перенёс адские пытки, только бы она была здесь, дарила людям свою улыбку и доброту…

В голове снова закружился хоровод из мыслей. Каждое воспоминание болезненно врезалось мне в душу, прорывалось сквозь плоть, доставляя неописуемые муки. Так мне и надо…

Настала сцена бала. Я глубоко вдохнул и вышел на сцену. Окружающие запели приветствие принцу, я лишь отмахивался и бегал от толп девушек, как и полагалось. Но вот прожектор направился на заднюю штору, из-за которой вышла Роксана. Вначале я её не узнал.

Кожа девушки как будто бы светилась изнутри нежным бледно-розовым светом. Золотистые волосы искрились в свете прожектора. Девушка смущённо улыбалась и неуверенно сделала шаг навстречу всей суматохе. Большие зелёные глаза сверкали.

Внутри меня всё замерло. Я поспешно сделал шаг ей на встречу и заговорил вои слова, чуть напевая:

"Но что я вижу? Боже, я в раю!

Быть может сон, я вижу наяву!

Не волосы — а золото кругом её лица!

Рука так требует кольца!

Глаза сияют светом тысячи огней!

Ну, что стою! Ведь нужно познакомиться быстрей!

Горячим пламенем всё теплится внутри!

И сердце рвётся из груди!

Постой, не уходи!

У нас весь вечер впереди!"

— Можно пригласить вас на танец? — не сумев удержать ликующей улыбки, спросил я, протянув Роксане руку. Она чуть присела в реверансе и улыбнулась. Сердце снова распалось на тысячи осколков — от боли и счастья, шедших рука об руку.

— Я право не смею отказаться, — улыбнулась девушка. Было слишком явно видно, что она на гране того, чтобы её взгляд снова стал ледяным. Но Роксана была превосходной актрисой и я ей поверил. И куда делась ледышка? Куда делась моя боль? И…преданность? Гореть мне тысячу раз в аду…

Девушка вложила свою хрупкую ручку, облачённую в длинную атласную перчатку нежно-голубого цвета. Через всё сознание и тело как будто бы пропустили разряд в десять тысяч вольт. Такое случалось лишь однажды…

Мы закружись в танце, все кругом что-то пели. Затем декорации у нас за спиной сменились и вот мы уже посреди сада.

— Какому же королевству смело так повести иметь такую замечательную принцессу? — произнёс я свой текст, когда мы уселись на лавочку у импровизированного фонтана.

— Никакому не повезло, — смущённо улыбнувшись, сказала принцесса. Сколько же в ней сейчас нежности! Сердце снова замерло…Глупец! Да что это со мной!

— Но как такое возможно? — в меру удивлённым голосом произнёс я.

— Ах, мне право пора идти! — взлетела Роксана.

— Но почему? — воскликнул я, — Останьтесь! — тут я схватил её за руку. Снова обдало огнём. — Молю, — тут мы должны заглянуть друг другу в глаза.

Я чувствовал, как рука Роксаны напряжена, гладкие пальцы чуть дрожат. Она медленно повернулась ко мне, и мы встретились взглядами.

— Если вы хотите, — покорно согласилась она. Тут я присел на скамейку, увлекая Роксану за собой.

— Простите мою наглость, — чуть дрожащим голосом произнёс я.

— Ну, какой из Вас наглец! — сладко улыбнувшись, сказала девушка.

— Как ни прискорбно мне в этом вас обвинять — но вы не правы! Я самый настоящий наглец! Если бы я не был наглецом, то никогда бы… — тут я притянул её за руку. Роксана была сильно напряжена, но всё-таки послушалась и начала медленно склоняться.

Я не знаю, как удержался, как не коснулся её губ! Когда между нашими лицами остались считанные сантиметры, и когда зал замерев, смотрел на нас, послышался гул часов.

Роксана сорвалась с места и поспешно побежала прочь.

— Постойте! Куда же вы! — взмолился я. Роксана медленно бежала прочь, прекрасное голубое платье развевалось, девушка аккуратно и талантливо стряхнула с ноги серебристую туфельку.

— Мне пора! Простите меня! — прокричала Роксана и унеслась прочь со сцены. Я стоял, замерев ей в след, именно я, а не принц. Медленно подойдя к туфельке, я присел.

— Я тебя найду! Найду! — упрямо пробормотал я и пошёл прочь. Когда я оказался в гримёрной, Роксана уже стояла с заплетённой косой и в рваном платье. Как только она заметила меня, то налилась краской. Я замер. — Ребята — это было супер! — похвалила Молли, которая была злой сестрой.

— Ничего особенного, — завистливо сказала Бритни, которая по праву была мачехой.

— Спасибо, — пробормотал я и стал ждать выхода на сцену. Наконец, преодолев все препятствия, Золушка надела хрустальную туфельку.

Роксана вся красная забежала в гримёрную.

— Убирайся! Мне нужно переодеться! — скомандовала она и зашла за ширму. Я отвернулся, послышался хруст падающего на пол платья Я проглотил ком.

— Чёрт! — выругался я вслух. Хотелось удариться головой об стену, чтобы прогнать противные мысли и сделать себе больно, чтобы было невыносимо больно! Я должен каждую секунду своего жалкого существования расплачиваться!

Я ушёл прочь, переходя за кулисами на другой конец сцены.

Настал момент, я вышел и стал в нетерпении измерять шагами сцену.

— Милорд, девушка нашлась! — вышел Ник, игравший лакея.

— Ну же! Зови её, скорей! — пылко проговорил я и замер. Роксана вышла на сцену, на девушке было золотистое платье, половина волос были забраны заколкой, половина спускались по худеньким плечам и красиво изогнутой спине.

Зелёные глаза были радостными, но в них я разглядел горе, скрывающееся за поддельными эмоциями. Что же заставляет её так страдать?

— Это вы! — улыбка получилась натянутой, — Как же долго я ждал! — я, и Роксана побежали на встречу друг другу.

— Я многим дольше! — поспорила Золушка. Я ухватил её за тонкую талию. Огонь прошёлся по всему сознанию. Роксана обхватила прохладными руками мою шею. Я чуть не упал.

Немного покружив невесомую ношу, я опустил её на пол и взял за обе руки. Предстояло встать на одно колено

— Моя дорогая, согласны ли вы, наконец, украсить собой королевство? Моё королевство? Вы будете моей женой? — эти слова с трудом слетели с губ.

Роксана высвободила одну руку и моей ладони, её прикосновение ещё чувствовалось на моей коже.

— Я согласна! Согласна! — воскликнула она. Покапали слезинки. Её маленькая ладошка накрыла область возле сердца. Дышала она часто.

— Большего я от вас и не жду! — сказал я свою реплику и встал с одного колена. Моя рука легла ей на голову и притянула к себе.

Когда наши лица оказались совсем близко, я чуть было не упал в обморок от переполняющих меня совершенно полярных чувств.

Перед тем как наши губы коснулись друг друга, Роксана судорожно вздохнула, как будто бы задыхаясь. Тут её рука с огромной силой впилась не в волосы. Я больше не мог ждать. Подавив порыв, я слегка коснулся кончиков её губ, но ей нужно было большее!

Роксана настойчиво и нежно касалась моих губ. Я остолбенел. В груди нарастало тепло. Я прижал девушку ближе к себе. Вдруг моих щёк коснулось что-то холодное и мокрое — девушка плакала. Но в чём же дело?

Тромптон сказала нам, что когда зазвучит песня, то нам нужно престать целоваться, но песня всё не звучала. Наконец, полилась весёлая музыка, и Роксана оторвалась от меня. Вкус её губ всё ещё ощущался. Губы девушки чуть припухли. Наши взгляды встретились на секунду — мой радостный и её, полный боли.

Девушка взяла меня за руку, лишь едва коснувшись. Мы поклонились и улыбнулись в зал.

Зрители опладировали долго и громко. Кто-то свистел, кто-то даже встал.

Вот и всё. То, что не давало мне покоя я, наконец, обрёл, я поцеловал Роксану, и она поцеловала меня. Но почему ж это потребность не угасла? Почему же мне хочется снова заключить её в объятия? Боль выедала в груди дыру…

Концерт продолжался, ученики выступали с различными номерами. На сцену вышли Молли и Роксана. Я прекрасно видел их, стоя у левого прохода на сцену. Обе девушки переоделись, решив не использовать в выступлении костюмы.

— Здравствуйте, я новая ученица вашей школы. Меня зовут Роксана Лотнер. Мы с Молли хотели бы исполнить вам замечательную песню, которую когда-то написала одна ваша ученица — Энн Сотнер, трагически погибшая пять месяцев назад. Я хотела бы посветить ей эту песню, — сказала Роксана. Я застыл, услышав её слова — как она могла. Ноги подкосились.

Я иду босиком по земле,

Которой давно уже нет.

Может, дело в тебе?

Но кто может дать мне ответ…

А небо всё такое же голубое,

Как и год назад.

Нас было тогда двое,

А после ты не вернулся назад.

Но всё должно быть иначе,

Всё совсем не так.

Я без слёз плачу,

А это не пустяк.

Но всё должно быть не так,

Не должен мир пылать от боли.

Я не хочу прожить в бегах вот так,

Минуя страх и неволю.

И я бегу босиком от тебя,

От глупых чувств и желаний.

Я так давно потеряла себя,

Что нет у меня мечтаний.

И мне всё равно,

Пускай я сейчас сгорю,

В одном из чувств пламени.

Я очень тебя люблю,

Я не могу без твоего имени!

Но всё должно быть иначе,

Всё совсем не так.

Я без слёз плачу,

А это не пустяк.

Но всё должно быть не так,

Не должен мир пылать от боли.

Я не хочу прожить в бегах вот так,

Минуя страх и неволю.

Мне так хочется поверить,

Что я смогу всё пережить,

Любовь лишь потерянными днями измерить.

Но пустоту на месте сердца,

Так просто не убрать.

А в душе нет больше места,

Чтобы вновь страдать.

Но всё должно быть иначе,

Всё совсем не так.

Я без слёз плачу,

А это не пустяк.

Но всё должно быть не так,

Не должен мир пылать от боли.

Я не хочу прожить в бегах вот так,

Минуя страх и неволю.

Эту песню я слышал лишь однажды, когда Энн только представляла её девушкам из группы, а я стоял и слушал, девушки меня тогда не видели. Сердце заныло. Чёрт! Как же невыносимо….Стоило огромных усилий просто не упасть на пол и скорчиться от боли.

Зал взорвался аплодисментами, после грустной песни, которая раздирала мне душу. Роксана ушла со сцены как раз там, где стол я. Проходя мимо, девушка одарила меня убивающим взглядом.

Земля ушла у меня из-под ног от боли. Хотелось закричать, чтобы хоть как-то избавиться от этого чувства. Я горел адским пламенем, горел заживо, но я добровольно выбрал такую участь.

Хотелось убежать прочь, я бы так и сделал, если бы меня не поймала Тромптон.

— Эван, иди, подбери себе костюм! Я советую тебе остаться в одежде принца! — подмигнула женщина, — Обязательно оставайся на праздник! У меня к тебе и Роксане будет задание! — улыбнулась женщина. Я лишь кивнул и направился в гримёрную.

Снова нацепив костюм принца, я стал ждать. В гримерную смеясь, вбежала Роксана. Тут её взгляд встретился с моим, и веселье куда-то делось. Вслед за ледышкой вошла Молли, только вот у неё отчего-то настроении при виде меня совсем не испортилось…

— Ты в этом будешь на танцах? — спросила Молли, рассматривая костюмы, висевшие на вешалках.

— Да, — коротко ответил я. — Тромптон велела тебе одеть одно из платьев Золушки, — пробормотал я, — Думаю, тебе пойдёт больше всего рваное…

Да что это со мной? Я же всегда держал чудовище внутри себя.

— Надень салатовое с золотым узором! — воскликнула Молли. Роксана лишь кивнула и, взяв платье из рук Молли, направилась в кабинку для переодевания. Вышла она через несколько минут. Я постарался отвести глаза, чтобы не потерять контроль….Но всё же успел заметить, что Роксана очень красива, но холодна как лёд…

— Давай мы что-нибудь сделаем с твоими волосами, — улыбнулась Молли и усадила Роксану перед большим зеркалом, на смежном к нему столике стояла куча различных тюбиков.

Роксана не видящем взглядом смотрела в своё отражение. Я поразился — и куда делась холодность? Вместо неё появилась невыносимая боль, которая всегда была прикрыта под ледяным равнодушием. Всё-таки она хорошая актриса, и всё-таки меня волновало её состояние — что же её мучит? Я слишком увлёкся размышлениями об этой девушке, теперь она застряла в моей голове…Порой я её не выносил, а порой так хотелось обнять её, прижать к себе… — О чём ты думаешь? — тихо спросила Молли. Роксана взглянула на подругу через отражение в зеркале, её глаза блестели, кажется от наступающих слёз. Девушка едва заметно приподняла уголки губ в улыбке, её лицо мгновенно преобразилось…Боль в её глазах была знакомой, когда-то я видел то же в глазах…Энн. При воспоминаниях о самой большой своей утрате, глаза Энн наполнялись таким же выражением муки. Кого же потеряла Роксана? Было невыносимо от мысли о том, что теперь я слишком беспокоюсь за другую девушку, какое же я чудовище!

— Просто воспоминания нахлынули, — улыбнулась девушка и едва заметным движением вытерла единственную скупую слезинку, скатившуюся по щеке. Тут она увидела меня, взгляд мгновенно заледенел. Я вздрогнул, как я не убеждал себя, что привык к её ненависти, всё-таки мне было обидно и даже больно…

— Готово, — улыбнулась Молли. Роксана устало перевела взгляд на зеркало. На её лице ни отразилось ничего — ни гордости, ни радости. Она был абсолютно равнодушна к своей внешности, в отличие от меня…

— Спасибо, а что ты наденешь? — спросила Роксана, поднимаясь со стула, девушка мгновенно запуталась в пышных бесчисленных юбках. Я, кажется, предчувствовал это и уже поднялся. Роксана спотыкнулась и полетела вперёд лицо навстречу полу. Молли взвизгнула и лишь прикрыла рот ладошами. Неожиданно какие-то силы вернулись, и я успел перехватить Роксану на полпути к полу. Снова руки обдало огнём…

Девушка сжалась в комок, казалось, каждая клеточка её тела была напряжена. Её вдруг начала колотить дрожь. Я быстро приподнял девушку и поставил её на ноги. Голова Роксаны была опущена, и я не мог разглядеть выражения её глаз.

— Руки! — скомандовала она. Я мгновенно отдёрнул руки, всё ещё пылавшие от прикосновения её прохладной кожи…

— А спасибо? — спросил я.

— Спасибо, — едва уловимо буркнула девушка и пошла к двери. — Молли, ты сама справишься? — голос был ледяны. Молли на секунду оторопела.

— Да, да конечно! — затрещала девушка. Роксаны уже не было. Я вздохнул — но что опять не так.

— Как ты с ней общаешься!? — упав на стул, сказал я. — Настоящая Снежная Королева!

— Я не знаю! Эван, стоит тебе только появиться она просто становится другим человеком! — пожала плечами девушка. Да, и стоило появиться ей, как я сам стал другим человеком…

— Хм, даже не знаю что надеть! — девушка сосредоточенно глядела на вешалки с многочисленной одеждой. На лбу у Молли появилась характерная морщинка.

— Я, пожалуй, не стану тебе мешать! — сказал я и вышел. Концерт закончился, ведущие объявили праздничную дискотеку.

Костюмы были разнообразными. Девушки все поголовно были в платьях, парни были одеты попроще. Я практически сразу нашёл Роксану глазами. Она выделялась среди всех.

Во мне всё разрывалось на части. Что-то тянуло меня на дно, и велело мне просто погрузиться в боль и не показываться наружи. Но что-то тянуло меня к прелестному, но ледяному созданию.

Я не ожидал, что поддамся второму, вот я уже стоял позади Роксаны. Я неуверенно протянул руку к её красивому плечу…Внутренний голос прошептал: "Невероятное сходство, правда?". Я изумился. Никакого сходства я не видел, только ощущал…Может, я лишь оправдывал себя тем, что они похожи, так я мог объяснить и простить себе своё увлечение Роксаной. Надеюсь, что это лишь моё мужское "я" тянется к ней, надеюсь, что не последует большего, ведь я просто не выдержу, а Энн безусловно достойна того, чтобы её убийца вечность страдал…

Роксана обернулась, я как идиот стоял с протянутой к ней рукой. И снова живой, но мучительный взгляд…

— Потанцуем? — вырвалось у меня. В ту же секунду хотелось скрыться, исчезнуть, провалиться сквозь землю, чтобы положить конец разрыванию собственной души, которой, кажется, у меня нет, и не будет, моя душа, моё сердце и, очевидно, что мой разум, умерли вместе с Энн…

Роксана задумчиво отвела глаза. Спустя пять секунд она согласилась, а я. признаться, не ожидал от неё положительного ответа. Я неуверенно протянул ей руку, она вложила в неё свою ладонь. Снова огонь. Я вздрогнул. Вот чёрт!

Мы начали танцевать. Ничего определённого, просто топтались на одном месте, обнявшись, как и все. Я чётко ощущал красивый изгиб её спины под своей рукой. Такое хрупкое маленькое создание и столько боли и холода помещается в нём.

— Ты отлично сыграла, — решил завести разговор я. И к чему эта вражда? Истинные причины были ясны — меня слишком к ней тянуло, поэтому я просто решил её возненавидеть, это всегда проще, проще, чем полюбить…

— Спасибо, — девушка заглянула мне в глаза. Её взгляд был изучающим, как будто бы мы не виделись тысячу лет, и она проверяла, не изменилось ли что-то во мне.

Мы танцевали, смотрели друг другу в глаза не отрываясь. Кажется. Роксана совсем позабыла о своей напускной холодности. У неё в глазах было лишь спокойствие, она меня равнодушно изучала.

А тянет ли её ко мне так же, как меня к ней? Давно я должен был задать себе этот вопрос! Только вот ответ не так-то и просто получить.

Всё внутри сжалось, а что, если тянет? Что я буду делать? Я НЕ МОГУ себе позволить быть с ней! Не могу! Я должен страдать, в тысячу раз сильнее, чем страдала Энн от моего предательства, от того кинжала…

Я застыл посреди танцпола. Перед глазами возникла картина из прошлого, как Энн лежит окровавленная на моих руках…

— Эван? — обратилась ко мне Роксана. Я всё ещё стоял, замерев. — Эван? — более настойчиво произнесла она. Я с ужасом осознал, что с большой силой сжимаю её руку.

— Прости… — я отшатнулся…

— Тебе плохо? — заботливо спросила она. И откуда такая забота? — Пошли, выйдем, — она взяла меня за руку и повела к выходу. Нас провожали непонимающие взгляды, у меня самого взгляд наверняка был таким же. Откуда такая перемена?

Мы вышли на задней двор школы. Было холодно, завтра первый день ноября.

— На свежем воздухе лучше, правда? — девушка улыбнулась и потёрла плечи.

— Нужно было взять куртку, — буквально упрекнул я. Она взглянула на меня с улыбкой через плечо. Я оторопел — в глазах ни холода, ни боли, лишь спокойствие. И главное — такой она мне нравилась ещё больше. Чёрт!

— Иногда холод полезен, он отрезвляет разум, — девушка снова странно улыбнулась.

— А что-то его пьянит? — сказал я, и тут же себя одёрнул. Такое поведение и называется флиртом.

— Да, — кротко ответила она и повернулась ко мне. Я снова оторопел, глядя на это потрясающее создание.

— Ты такая хрупкая… — не выдержал и сказал я. Теперь Роксана оторопела.

— Лишь внешне, — она усмехнулась. Наше общение подходило к опасному рубежу. Я сделал шаг ей на встречу, отчего в груди заныло.

— Боль от её потери ещё жива и слишком сильна… — сказал я, глядя на небо. И почему я это говорю ей? Почему у меня такое чувство, что я могу доверить ей всё что угодно, как когда-то и Энн…

— Боль навсегда остаётся с нами, она просто иногда выходит на первый план, а иногда находится на втором. В каждом спектакле она разноплановый актёр — в нашем спектакле она на первом плане, — странным голосом произнесла Роксана.

— Почему ты меня ненавидишь? — решил осведомиться я.

— А так ли это? — она снова улыбнулась.

— Ты что же, со мной флиртуешь? — выпалил я. Роксана снова улыбнулась — да, это улыбка сводит с ума.

— А ты скажешь, что мне не отвечаешь? — теперь она сделала шаг мне на встречу. Я сдерживался. Чтобы не заключить её в объятья. И откуда такое рвение? Почему я так поступаю? Мне не было оправдания…

— Я собираюсь домой, — сообщила она.

— Я тебя провожу, — вырвалось у меня. Кажется, я действительно этого хотел.

— Что ж, я надеялась на такой ответ….Идём, нам нужно переодеться, — девушка многозначно взглянула на наши костюмы. Я лишь кивнул и как зачарованный отправился следом…

В гримёрной мы оказались вдвоём.

— Развяжи мне корсет, пожалуйста… — пробормотала Роксана, становясь ко мне спиной. Я проглотил ком и молча, стал выполнять порученную мне работу.

— Почему такие перемены в поведении? — решил осведомиться я. У меня было странное чувство спокойствия, как будто бы на кровоточащую рану наложили повязку…

— Спектакль ведь закончился… — тихо произнесла девушка, разворачиваясь ко мне лицом.

Мы, молча, смотрели друг другу в глаза. Чувство спокойствия в моей душе постепенно нарастало. Так было до той поры, пока она не шевельнулась. Теперь я снова чувствовал приступ желания, мне слишком сильно захотелось её поцеловать…

— Эм…я пойду, переоденусь, — невнятно проговорил я, отворачиваясь и уходя прочь.

Переоделся я буквально за минуту, только вот ещё несколько минут я просто стоял и глубоко дышал. Нельзя терять голову! Раньше я терял голову от боли, а теперь от…А что именно я чувствовал? Хотелось быть ещё ближе к ней…

Наваждение более или менее прошло, когда я вернулся и увидел Роксану в простых тёмно-синих джинсах и тёмно-синем свитере, а не в потрясающем платье, так выгодно подчёркивающем её фигуру…

— Я готова, — сообщила девушка обычным дружелюбным голосом. Быть может то, что происходило здесь несколько минут назад, мне приснилось?

— Предупреждаю, идти довольно долго, — сказала Роксана. Когда мы оказались на улице.

Путь и в правду был не близким, Роксана жила на другом конце города от меня.

— Сегодня холодно, — девушка потёрла плечи.

— Да, просто нужно одеваться чуть теплее, — я подозрительно взглянул на её короткую кожаную куртку и лёгкую шапку.

— О, да, мамочка! — она рассмеялась и игриво пихнула меня маленьким кулачком в живот. Я схватил её руку и резко притянул к себе.

— Думала вывести меня из равновесия, — прошипел я.

— У меня это, кажется, уже получалось, — девушка, прищурив глаза с вызовом смотрела на меня. Я в который раз удивился её духу.

И снова произошло это. Меня как будто бы ударило током, бросило в огонь, а потом в холод. И всё это в одну секунду. Кажется, с Рокси произошло тоже самое, поскольку она впилась своими тонкими пальчиками в мои волосы на затылке и резко притянула мою голову к себе. Это был переломный момент, настал конец моему самообладанию и саморазрушению.

— Ничего не говори… — успела пробормотать девушка, до того, как я жадно впился в неё губами. Это был не просто поцелуй, он был жадным, страстным, животным, если хотите…

Роксана мгновенно вцепилась в меня руками и прижалась ко мне своим маленьким худеньким тельцем. Я, вспомнив, что где-то пососедству стоял дерево, буквально поволок её к нему и сильно прижал. На секунду оторвавшись друг от друга, я увидел в её глазах нечто странное, такая сосредоточенность и сумасшествие одновременно.

— Не останавливайся, Эван…умоляю… — девушка откинула голову на дерево и тяжело дышала.

— Ни за что, — пробормотал я зачем-то и наклонился к Роксана, обхватывая её тонкую талию руками…Мне не хотелось целовать её так же, как несколько секунд назад, это было, пожалуй, слишком грубо для такого хрупкого создания…

Я слегка коснулся губами её губ, и она вздрогнула.

— Не надо… — вымученно взмолилась она, — Не надо вот так…слишком…нежно…

— Т-с-с-с, — я заглянул Роксане в глаза. И всё вдруг закончилось, она бросилась бежать прочь, я даже не успел понять, что именно произошло. Её уже не было рядом, а губы всё ещё чувствовали её…

До меня медленно дошло, что я только что наделал. И я упал перед этим самым деревом…Боль….Как я посмел предать её? КАК??? Я просто не имею права быть счастливым, но я чувствовал себя именно таковым несколько секунд назад…Она была второй в моей жизни, с кем мне было так…С кем я вообще был, ради кого я был готов на всё. Но как показал горький опыт, любой дорогой мне человек со временем просто уходил из моей жизни и хорошо бы, если бы все эти люди оставались живы…

Глава четвёртая

Позже меня постигла новая боль. Я никак не думал о том, что всё что было, когда я провожал Роксану, было спектаклем. И почему я доверился ей? Безусловно, я сошёл с ума, раз предал свою клятву: впредь после потери любимой только страдать и никого к себе не подпускать…

Концерт на Хэллоуин был в пятницу, а на следующий день я, как последний идиот, будто бы влюблённый, решил пойти в кафе "Большой Хот-дог".

Роксана действительно работала официанткой. Девушка весело кружила между столиками, улыбаясь посетителям. Как она в тот момент напомнила мне Энн! И чувства к этой девушке так же напомнили мне чувства к Энн!

Глядя на неё, я забывал о боли, хотя где-то на втором плане моё сознание обвиняло меня. Я помнил Энн, моя любовь никогда к ней не пройдёт, и я сделал бы всё, что угодно, лишь бы она вернулась. Но этого не случится, и от этого мне ещё хуже…

— Привет, — я встал за спиной девушки. Она резко повернулась и чуть не врезалась в меня. Из её глаз тут же пропал восторг, он сменился болью. Я оторопел. Что я успел натворить? Но тут, Роксана опустила глаза и затем подняла их. Я чуть было не отшатнулся, от вчерашней милой девушки, которую я провожал, не осталась и следа. На меня смотрел сам лёд.

— Привет, — сухо поздоровалась она, — Свободные столики там! — девушка махнула в сторону пустых столиков. Я ещё секунду всматривался в её лицо, надеясь осознать свою ошибку, но, увы, она была ледяной.

Я был в откровенном шоке. Казалось бы Роксана на время затянула мою рваную рану в груди, ведь Энн вместе с собой забрала моё сердце. Но нет, теперь она снова…снова стала собой.

Не помню, как сел за столик, как заказал что-то другой официантке. Я даже больше не смел посмотреть на девушку…. Но быть может, у неё что-то случилось? Ведь перед холодом в глазах была боль….Ну, конечно же, глупец!

— Роксана? — позвал я, когда девушка изящно передвигалась меж столиками.

— Что? — девушка встала передо мной, сощурив глаза и сложив руки на груди. Что же случилось? Я только решился было отступиться от данной себе клятвы,