Контроль над техникой в традиционном обществе

Для понимания значения феномена «техника» в до-индустриальном обществе старой Европы необходимо помнить, что это общество функционировало совершенно по иному, чем современное индустриальное общество. Это станет ясно, если мы сосредоточим внимание на значении «ремесла». В обществах старого типа, «интегрированных нормативно», ремесленники составляли признанное об-

(260)

ществом сословие, выполнявшее многочисленные социальные и культурные функции, которые еще не были отделены от других жизненных сфер. Сословие защищало своих представителей от самозаконностей рынка; оно создало правовой и нравственный оплот против проникновения чистой технико-экономической рациональности. Сословие, однако, не ограничивалось этими функциями. Сословный образ жизни защищался, помимо этого, как определенный тип жизненного поведения. Личность индивида определялась принадлежностью к сословию; сфера индивидуальной свободы определялась и ограничивалась сословными «свободами». Экономическая функция — специальность — не была исключительной социальной ролью, ибо наряду с ней признавались и другие. Сословие охватывало также экономические, правовые, культурные и религиозные элементы, как бы сплавленные в некое понятие «чести», которую индивид не мог нарушить безнаказанно.

Эта профессиональная честь, в которой нормы, принадлежность к сословию и интересы образовывали неразрывное целое, была инстанцией, связанной с целостным социальным, политическим и природным миром. Технические приемы и методы, применявшиеся в процессах труда, должны были вписываться в рамки сословной чести. Поэтому технические нововведения оценивались не сами по себе, не по чисто экономическим соображениям, а по тому, как они интегрировались в сословный мир. Щекотливым это становилось лишь тогда, когда то или иное нововведение угрожало точно установленному равновесию между сословными группами с их специфическими нравами и мировоззрением, когда следовательно, автономия технического развития грозила выйти за пределы своих законных границ. Тогда было вовсе не странно, что те или иные нововведения оказывались безрезультатными.

Это можно пояснить на примере ленточного станка. Речь идет при этом о полуавтоматическом ткацком станке, на котором не особенно квалифицированный рабочий мог изготовлять одновременно много красочных лент. Это устройство было изобретено в 1600 году Данциге (Гданьск). Как повествует легенда, магистрат города весьма старательно и быстро утопил изобретателя. Ленточный станок угрожал, собственно, разрушить жизненную основу, честь и само сословие цеховых позументщиков, которым приш-

(261)

лось бы конкурировать с квалифицированными рабочими. Это ремесло находилось и без того под большим экономическим давлением, так как все более оказывалось в зависимости от богатых перекупщиков, закупавших дорогое сырье (шелк, золотые и серебряные нити) и тем самым подвергавших опасности автономию цеха. Более 200 лет позументщикам удавалось препятствовать введению ленточных станков, часто идя на открытые конфликты. Во многих городах этот станок был запрещен, а в Гамбурге один такой станок был публично сожжен. По императорским эдиктам (1685 и 1715 гг.) их применение запрещалось по всей империи, и лишь в XIX веке сопротивление мастеров и подмастерьев было сломлено.

Это, конечно, очень яркий пример, но конфликты, связанные с новой техникой, прослеживаются сквозь историю всего цехового ремесла. Так, в городском хозяйстве, организованном по цеховому принципу, существовало четкое разделение компетенций между различными ремеслами. Всем точно предписывалось, кто какую работу должен выполнять и какие должен для этого применять инструменты. Если кому-нибудь из ремесленников приходила в голову мысль применить чужой (или новый) инструмент, то это считалось нарушением правил и наказывалось. Причем в этих случаях речь шла не просто о столкновении интересов, хотя в большинстве случаев конфликт был связан именно с этим. Рабочие инструменты были включены — как и организация труда, и отношения между мастером и подмастерьями — в нравственное единство сословного мира. Это видно из содержания одного документа 1523 г. из города Торна (Торунь):

«Ни один ремесленник не должен придумывать ничего нового или применять его, но каждый должен следовать за своим ближним из побуждений гражданской и братской любви».

Это, однако, не следует понимать так, будто цеховое ремесло было насквозь враждебно ко всяким нововведениям и что существовала всеобщая антипатия по отношению к техническим нововведениям. Такому мнению противоречит хотя бы тот факт, что со средних веков и вплоть до начала индустриализации проложили себе дорогу новые достижения в технике, возникшие в большинстве случаев в ремесленном труде. Технические нововведения воспринимались благосклонно во всех тех случаях, когда они не представляли угрозы для цеховой организа-

(262)

ции. Но если такая угроза была, то не было ничего необычного в том, что та или иная техника преследовалась, и довольно успешно. Борьба за технику и ее социальное регулирование была вполне законным процессом в рамках ремесла, сравнимым с современными тарифными конфликтами вокруг оплаты труда и с забастовочной борьбой.