Путешествие в страну Востока

Самая главная задача человека, по Сохраварди, — путешествие в страну Востока из страны Запада. То есть покидание «пещер изгнания», «западных темниц», «колодцев изгнания» и возврат к истоку/востоку.

Совмещая метафизическую карту бытия с картой географической, мы обнаруживаем, что между Европой, где цивилизация на глазах заходит в онтологические тупики, онтологические норы, и Азией, где всё еще сохраняется традиционный уклад, лежит Россия. Россия одной своей стороной устремлена на Запад, другой, огромной, широчайшей мощной частью встроена в Восток и является гигантским пластом Азии, неотъемлемой ее частью. В этой онтологической России происходит чудесное превращение старого в новое. Путь к онтологическому истоку лежит сквозь Россию. Россия и есть этот путь, путь нового рождения, маршрут духовного возврата. Духовного, но одновременно и физического, и исторического, и политического, и культурного, и интеллектуального, и психологического, и эстетического.

Всё это и есть глубинно понятое евразийство, евразийство как онтология, как философия, как метафизика. Евразийство не просто баланс какого-то Запада с каким-то Востоком, это не просто их диалог, как иногда мы говорим для внешних пользователей, это не просто уравновешивание полюсов. Суть евразийства в том, что это путь с Запада на Восток. И это тот путь, который осуществляется в России. С Запада на Восток, и никак не наоборот.

Интеграция Запада в Евразию (нисхождение в ад)

Запад — это предел энтропии. Мы можем его понять, но, понимая Запад, мы понимаем структуру онтологического дна. Мы понимаем, как оно там, у последней черты мира, во тьме кромешной, на границе существования. Это очень важный опыт, и, по Сохраварди, не познав этого опыта — опыта предельного истощения, мы не можем набрать энергию для возврата. Поэтому знание о Европе, луноглазой богине, похищенной Зевсом, и отвезенной чёрт знает куда на Запад, — это очень важное знание, но знание негативное. Если угодно — общая демонология. Ведь именами демонов занимались не только сатанисты, этим вопросом, скорее, интересовались аббаты, добропорядочные католические богословы. Они выписывали демонические имена, знакомились с ними, но, конечно, не для того, чтобы вступить с ними в контакт, а чтобы иметь представление о мистической географии и ее картах, пейзажах, населении границы, пролегающей на самом дальнем рубеже бытия. Поэтому Европа для евразийцев — это абсолютно отрицательная категория, которую можно знать и любить так же, как любят, например, заблудшие души в аду.

Есть очень популярное на Руси повествование о схождении Богородицы во ад, куда Богородица приходит, чтобы спасти людей, которые там оказались. И уж вроде бы совсем их не за что спасать, но сила Ее любви выше, чем логика суда и наказания. Она прощает их, несмотря ни на что. Поэтому мы можем любить Европу только так, как чужих неизлечимых больных, как прокаженных, как мерзавцев, как преступников, как мразь. Мы можем любить ее, но это особая евразийская любовь. Мы призваны перевести Запад в Восток. Поэтому мы — армия Востока, армия рассветного познания, которая ведет свою битву за то, чтобы Восток полностью интегрировал себя в Запад, для того, чтобы, по сути дела, Запада не было, а был один сплошной, абсолютный Восток. И только Россия способна это сделать, поскольку Россия причастна обеим этим реальностям.