Центральный полицейский участок, Первый квартал, Париж, 23 апреля, 10:31

Оглянувшись, Дженнифер подумала, что все камеры предварительного заключения одинаковы, – не важно, в какой стране находятся. Узкая комната. Железная дверь с маленьким окошком для наблюдения за задержанным и выдачи еды. Кровать с тонким огнеупорным матрасом. Безжалостно яркий верхний свет, который никогда не выключается. Цветовая гамма колеблется в пределах оттенков зеленого или синего, в основном для того, чтобы благоприятно влиять на потенциально психически нестабильных или склонных к жестокости заключенных.

Дженнифер не собиралась доставлять полиции какие бы то ни было неприятности, несмотря на грубое обращение Ферра. По меньшей мере пока. Как только появится представитель посольства и информация дойдет до ФБР, Ферра придется действовать по официальным каналам. Ей нечего скрывать, она не сделала ничего плохого. Это он должен научиться играть по правилам.

Дженнифер проводила время, размышляя о Томе и событиях последних сорока восьми часов. Чем больше она узнавала о том, что на самом деле произошло в Лувре и тоннеле, тем больше склонялась к мысли, что, вероятно, Том не солгал о причинах, побудивших его похитить «Мону Лизу». Конечно же, это не являлось оправданием кражи или того, что он воспользовался Дженнифер для осуществления своего плана, но объясняло, почему он это сделал и кто на самом деле в ответе за гибель людей. С учетом всего этого Дженнифер чувствовала себя виноватой из‑за того, что так быстро выдала его. Тот факт, что Том предвидел, как она поступит, делал ситуацию еще хуже.

Она повернула голову к двери, услышав стук смотрового окошка. В образовавшемся проеме показалась карие глаза. Затем окошко захлопнулось, послышался звон ключей и скрежет замка, возвещавший о том, что кто‑то пришел за ней. Наконец‑то.

Чувство облегчения было недолговечным. Вместо того чтобы обеспечить подкрепление кавалерией, посольство, видимо, решило прислать бойскаута. Перед ней стоял заметно нервничающий рыжеволосый парень, с лицом, покрытым шрамиками от прыщей и бритвенными порезами. Сотрудник посольства выглядел так, словно только что закончил университет. Он подпрыгнул, когда дверь захлопнулась за его спиной, с ужасом посмотрел сначала на заскрипевший замок, а затем на висящую под потолком лампочку. Видимо, первый раз в жизни оказался в камере. Класс.

– Э… агент Брауни? – запинаясь, произнес посетитель, теребя ремень портфеля. – Билл Кендрик. Я из посольства.

– Вы не торопились.

– Мы… э… у нас сейчас не хватает людей.

Что ж, это объясняло как его опоздание, так и уровень опытности.

– Вы пришли, чтобы освободить меня?

– Это не так просто. – Он беспомощно улыбнулся.

– Все, что нужно, – телефонный звонок. Куда уж проще.

– Все достаточно запутанно.

– Не для меня. – Дженнифер сердито тряхнула головой.

– О краже трубят все СМИ. Невозможно включить телевизор или взять газету и не наткнуться на сообщение об этом. – Голос Кендрика звучал практически восторженно. – Сегодняшняя «Американ войс» собирается опубликовать материал с утверждением, что вы с Кирком любовники. Очевидно, у них есть фотографии.

– У Льюиса на меня зуб. Фотографии ничего не доказывают. Я уже объясняла это Ферра, но комиссар ничего не желает слышать. Он просто хочет показать своему начальству, что делает успехи в расследовании. На самом деле – впустую теряет время. В конце концов, черт возьми, есть протокол! И нигде не сказано, что можно, опираясь только на интуицию, арестовывать агентов ФБР, находящихся при исполнении.

Кендрик неловко кашлянул, перед тем как ответить.

– На наш Госдеп давит правительство Франции, убеждая сотрудничать в этом расследовании. Прослушивание телефонных переговоров, задержания и обыски, наблюдение со спутника. Думаю, не стоит уточнять, что это включает в себя допрос и, при необходимости, задержание граждан США.

– Вы звонили в ФБР? – Дженнифер начала уставать от уклончивой манеры общения Кендрика. – Свяжитесь с директором Грином. Он может за меня поручиться.

– К сожалению, мне не удалось связаться с директором Грином.

Он виновато пожал плечами, опустив глаза в пол, словно бы готовясь сказать еще что‑то. Внезапно Дженнифер стало нехорошо от осознания того, что Кендрика отправили сюда вовсе не для того, чтобы добиться ее освобождения. Он был послан, чтобы передать ей сообщение. Грин, будучи, как всегда, политиком, дистанцировал себя, почувствовав скандал.

– Я говорил с его заместителем, Тревисом. По его словам, с двадцать первого апреля вы находитесь в официальном отпуске и ваше прибытие в Лувр не было санкционировано ФБР.

– Мне было велено информировать директора Грина, и никого, кроме него, – возразила Дженнифер, чувствуя, как стены камеры начали сужаться. – Он не был доступен, и я оставила ему сообщение. Чего они хотели от меня? Смотреть со стороны и не вмешиваться?

– Таким образом, с точки зрения ФБР, – продолжил Кендрик, словно не слышал ее, – с двадцать первого апреля вы находились в Париже как частное лицо. Ваш контакт с Лувром, следовательно, был личным делом, о котором они не знали и отношения к которому не имели.

– Бюро меня бросает? – недоверчиво переспросила Дженнифер.

– Посольство, разумеется, обеспечит вам помощь и поддержку, как и любому гражданину США, вовлеченному в полицейское расследование, – успокаивающим тоном произнес Кендрик. По тому, как комфортно он себя чувствовал, употребляя правовые формулировки, Дженнифер сделала вывод, что перед ней выпускник юридического факультета. – Однако, учитывая громкость и политические особенности этого дела, ни мы, ни французское правительство не можем сделать для вас какого бы то ни было исключения. Я рекомендую вам продолжать оказывать всю возможную помощь в расследовании. Надеюсь, скоро ситуация разрешится.

– Надеетесь? – Дженнифер пронзила Билла Кендрика испепеляющим взглядом. – Они прислали вас сюда только для того, чтобы велеть мне щелкнуть каблуками и думать о доме? – Она в отчаянии покачала головой. – Есть ли что‑то еще, о чем я должна знать?

Кендрик помедлил, а затем сбросил с себя всю напускную официальность.

– Послушайте, мне скорее всего не следует этого говорить, но французское правительство хочет, чтобы покатились головы, а судя по тому, какое дело выстраивает Ферра, вы будете в числе первых, кто взойдет на эшафот. На вашем месте я бы нашел себе хорошего адвоката. Он вам понадобится.