Деяния Апостолов

Деяния дают нам богатый материал относительно воскресения[1415]. Не возникает никакого вопроса о том, во что верит автор касательно конечной участи народа Божьего: настанет великий день суда, когда Иисус, воскреснув из мертвых, будет судьей. Тогда все, кто верят в Иисуса, будут оправданы:

^10;40 Сего Бог воскресил в третий день, и дал Ему являться ⁴¹ не всему народу, но свидетелям, предъизбранным от Бога, нам, которые с Ним ели и пили, по воскресении Его из мертвых (meta to anastenai auton ek nekron). ⁴² И Он повелел нам проповедовать людям и свидетельствовать, что Он есть определенный от Бога Судия живых и мертвых. ⁴³ О Нем все пророки свидетельствуют, что всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его.

^17:30 Итак оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться,³¹ ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых.

Эта «предопределенность», эта «предназначенность» Иисуса как грядущего Судии близка к тому, что Павел говорит в Послании к Римлянам (1:4): Иисус «предопределен» быть «Сыном Божиим» (т. е. Мессией, что включает в себя его роль во время суда) через воскресение из мертвых[1416]. А суд, который заложен в будущем, предвосхищен в настоящем, когда люди верят в Иисуса и, таким образом, получают в конце концов обещанное «прощение грехов». Это в данном контексте ясно содержит в себе «новозаветные» обертоны, которые мы слышали в предыдущих отрывках. «Прощение» тут – это не просто успокоение больной совести, но крупномасштабное «прощение», которое обещано Израилю, тот миг, когда грехи, вызвавшие долгое наказание пленом, будут изглажены[1417]:

^{5 31} Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов.

^13:30 Но Бог воскресил Его из мертвых.³¹ Он в продолжение многих дней являлся тем, которые вышли с Ним из Галилеи в Иерусалим и которые ныне суть свидетели Его перед народом. ³² И мы благовествуем вам, что обетование, данное отцам, Бог исполнил нам, детям их, воскресив Иисуса…

… ³⁸ Итак, да будет известно вам, мужи братия, что ради Него возвещается вам прощение грехов; ³⁹ и во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им всякий верующий.

Тут открывается нечто новое в Божьем плане относительно Израиля и мира, ибо свершилось некогда обещанное, долгожданное – «воскресение мертвых», которое в каком–то смысле уже произошло с воскресением Иисуса. Таково значение другого загадочного отрывка, где апостолы навлекли на себя ярость храмовых служителей и саддукеев:

^4:1 Когда они говорили к народу, к ним приступили священники и начальники стражи при храме и саддукеи,² досадуя на то, что они учат народ и проповедуют в Иисусе воскресение из мертвых.

Это не означает, что они просто преподавали определенную доктрину (с которой, как нам известно, саддукеи в любом случае никак не могли согласиться) и делали это во имя Иисуса или использовали его пример[1418]. Здесь что–то большее. Это означает, что они провозглашали (само слово katangellein несет в себе силу провозглашения уже свершившегося, а не просто передачи доктрины), что «воскресение из мертвых» уже произошло и они имеют перед глазами пример. По–гречески это не просто anastasis nekron, воскресение мертвых, величайший миг, который все еще ожидается, когда все мертвые (или, по крайней мере, все умершие праведники) воскреснут. Они преподают ten anastasin ek nekron, «воскресение из мертвых». Это, очевидно, заря нового дня; но это единственный неповторимый случай – воскресение Иисуса. Он вышел из мертвых. Но имеют значение обе половины утверждения. Ученики не просто сообщают нечто невероятное об Иисусе. Они говорят, что в нем и через него началась новая эра в истории Израиля, в мировой истории:

^3:24 И все пророки, от Самуила и после него, сколько их ни говорили, также предвозвестили дни сии.

Таким образом, воскресение Иисуса открыло для Израиля новую возможность наконец обрести прощение:

^3:26 Бог, воскресив Сына Своего Иисуса, к вам первым послал Его благословить вас, отвращая каждого от злых дел ваших.

Если «воскресение из мертвых» уже произошло в Иисусе, оно, несомненно, должно произойти и со всем народом Божьим в будущем. В проповеди Павла среди язычников (это, конечно, весомо подтверждают его Послания) воскресение было настолько центральной темой, что афиняне, даже не дослушав Павла, вообразили, что он проповедует о двух новых божествах, Иисусе и «Анастасисе». Греческое слово «воскресение» так часто звучало в его устах, что они решили, что это была супруга Иисуса, вроде Исиды для Осириса[1419]. Когда Павел произносит свою защитную речь в Иерусалиме и Кесарии, тема воскресения постоянно была на его устах, начиная с отрывка, который мы уже упоминали[1420]:

[перед иудейским советом] ^23:6 Узнав же Павел, что [тут] одна часть саддукеев, а другая фарисеев, возгласил в синедрионе: мужи братия! я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых (anastasis nekrori) меня судят.

[перед Феликсом] ^24:14 Но в том признаюсь тебе, что по учению, которое они называют ересью, я действительно служу Богу отцов [моих], веруя всему, написанному в законе и пророках, ¹⁵ имея надежду на Бога, что будет воскресение мертвых, праведных и неправедных, чего и сами они ожидают. ¹⁶ Посему и сам подвизаюсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми…[1421]

…²⁰ Или пусть сии самые скажут, какую нашли они во мне неправду, когда я стоял перед синедрионом, ²¹ разве только то одно слово, которое громко произнес я, стоя между ними, что за [учение о] воскресении мертвых (anastasis nekrori) я ныне судим вами.

[Феликс докладывает Агриппе] ²⁵¹⁸ Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал; ¹⁹ но они имели некоторые споры с ним об их богопочитании и о каком–то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив.

[перед Агриппой] ²⁶⁶ И ныне я стою перед судом за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам, ⁷ которого исполнение надеются увидеть наши двенадцать колен, усердно служа [Богу] день и ночь. За сию–то надежду, царь Агриппа, обвиняют меня Иудеи.⁸ Что же? Неужели вы невероятным почитаете, что Бог воскрешает мертвых (ei ho theos nekrous egeirei)}

…²² Но, получив помощь от Бога, я до сего дня стою, свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем пророки и Моисей говорили, что это будет,²³ [то есть] что Мессия имел пострадать и, восстав первый из мертвых (protos ex anastaseos nekrori), возвестить свет народу (иудейскому) и язычникам.

Прочный корпус свидетельств, таким образом, показывает, что Деяния Апостолов, какие бы из ранних традиций они в себя ни вбирали, ставят воскресение Иисуса в центр своего богословия. Воскресение Иисуса из мертвых – начало «воскресения мертвых:». Как и в Первом Послании к Коринфянам (глава 15), в событии «воскресения» в Деяниях Апостолов выделяется два отдельных момента. Промежуток между ними следует понимать как время для исполнения пророчества, чтобы пришло, наконец, утешение Израиля и чтобы собрать язычников:

[Речь Петра] ^3:19 Итак покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши, ²⁰ да придут времена отрады от лица Господа, и да пошлет Он предназначенного вам Иисуса Мессию, ²¹ Которого небо должно было принять до времен совершения (apokatastasis) всего, что говорил Бог устами всех святых Своих пророков от века. ²² А Моисей сказал: Пророка вам воздвигнет (anastesei) Господь Бог из братьев ваших…

Отметим тут мимоходом использование текста Второзакония (18:15), который, поскольку в Септуагинте содержится слово anastesei, легко использовать для доказательства воскресения пророка–Мессии Иисуса[1422]. Это также нечто новое в контексте иудейского предания: объяснение того, что свершилось с Иисусом, и значения этого события, можно дать только внутри иудаизма, но до первых христиан никто не думал об этом в таком ключе. А в промежутке между воскресением Иисуса и apokatastasis вступает в силу новая жизнь, с новыми возможностями исцеления для уверовавших[1423]. Воскрешение Богом Иисуса из мертвых – свидетельство того, что спасение обретается только в нем одном, что, в свою очередь, объясняет удивительное исцеление, совершенное Петром и Иоанном (4:5–12). Всю весть первых христиан можно выразить одной фразой – «эта жизнь» (5:20). Когда в этом контексте мы видим, что Петр воскрешает вдову из мертвых и что Павел подобным образом возвращает к жизни, без сомнения, умершего юношу, читатель Деяний Апостолов неизбежно чувствует, что эти происшествия связаны со стоящим за ними богословием – и с событиями, описанными в евангелиях[1424]. Это время жизни, восстановления, воскресения.

Мы уже рассматривали два отрывка Деяний Апостолов, которые указывают на возможное промежуточное состояние между смертью тела и его воскресением[1425]. Лука не выражает полного согласия со взглядами фарисеев, что в промежуточном состоянии о людях можно говорить как об «ангелах» или «духах», но его по ходу сделанное упоминание их взглядов указывает на мировоззрение, в которое были включены и первые христиане и внутри которого их утверждения могли иметь смысл.

Все это богословие, где «воскресение мертвых» провозглашается уже наступившим – для Иисуса – событием, в Деяниях Апостолов строится на исключительно важном основании. Это основание состоит из крайне подробного изложения воскресения Иисуса, из библейского контекста, внутри которого оно обретает свой смысл, и из косвенно следующих отсюда выводов. Как мы полагаем, учитывая рассмотренные материалы иудаизма Второго Храма и раннего христианства, Деяния Апостолов, вне всякого сомнения, говорят о «воскресении» исключительно как о телесном восстании из мертвых, и никак иначе. Если это ясно относительно будущего воскресения праведников и нечестивых, это еще очевиднее, когда Петр, в день Пятидесятницы, указывает на тот контекст в Писании, который позволяет объяснить произошедшее. Апостол приводит стихи псалма, где говориться о Боге, который не даст Мессии «увидеть тление»:

²²² Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете, ²³ Сего, по определенному совету и предведению Божью преданного, вы взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили; ²⁴ но Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его.

²⁵ Ибо Давид говорит о Нем: видел я пред собою Господа всегда, ибо Он одесную меня, дабы я не поколебался.²⁶ От того возрадовалось сердце мое и возвеселился язык мой; даже и плоть моя упокоится в уповании, ²⁷ ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тления.²⁸ Ты дал мне познать путь жизни, Ты исполнишь меня радостью пред лицом Твоим.

²⁹ Мужи братия! да будет позволено с дерзновением сказать вам о праотце Давиде, что он и умер и погребен, и гроб его у нас до сего дня.³⁰ Будучи же пророком и зная, что Бог с клятвою обещал ему от плода чресл его воздвигнуть Христа во плоти и посадить на престоле его, ³¹ Он прежде сказал о воскресении Христа, что не оставлена душа Его в аде, и плоть Его не видела тления. ³² Сего Иисуса Бог воскресил, чему все мы свидетели. ³³ Итак Он, быв вознесен десницею Божиею и приняв от Отца обетование Святого Духа, излил то, что вы ныне видите и слышите.

³⁴ Ибо Давид не восшел на небеса; но сам говорит: сказал Господь Владыке моему: седи одесную Меня, ³⁵ доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих. ³⁶ Итак твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Владыкой и Мессией Сего Иисуса, Которого вы распяли.

Эта длинная речь необыкновенно интересна, но для наших настоящих целей мы ограничим свои комментарии следующим: что единственной причиной для выбора Пс 15 (LXX) в качестве ключевого текста для истолкования необыкновенных событий Пасхи явилось то, что, – по крайней мере такова была вера Луки и составителей ранних источников, которыми он пользовался, – воскресение Иисуса включало не только нетленность его физического тела во гробе (а затем его вознесение в некую нематериальную божественную сферу), но и вообще его нетленность[1426]. Его «возвышение», о котором говорится в стихе 33, не есть альтернативное толкование Пасхи, но (не в последнюю очередь в свете Деян 1) ссылка на последующее событие. Кто бы изначально ни цитировал Пс 15 применительно к Иисусу, или редактировал источник, или поместил его в такой контекст, – в любом случае весь отрывок приобретает значение, соответствующее намерению автора, только если понимать воскресение как телесное событие, при котором физическое тело Иисуса не подверглось разложению, как это произошло с телами патриархов, но получило новую жизнь[1427]. И из этой новой жизни, как мы увидим позднее, сразу делаются веские выводы касательно того, что Бог таким образом открыл об Иисусе.

Та же точка зрения на воскресение Иисуса развивается в нескольких последующих текстах, уже приведенных нами. Каждый вносит что–то свое в более полную картину раннехристианского понимания его воскресения. Краткое изложение в 4:33 сводит воедино сказанное в предшествующих главах: «С великой властью апостолы давали свидетельство воскресения Владыки Иисуса, и великая благодать была на всех них». Так, когда мы подходим к потрясающим речам Павла, мы не удивляемся тому (исходя из того, что нам известно и из Павловых Посланий, и из Деяний Апостолов), что воскресение занимает тут столь выдающееся место как событие первоочередной важности. В Деян 13:30–39, что мы отчасти уже цитировали выше, Павел использует Пс 2 и 15, чтобы подчеркнуть, что воскресение провозглашает Иисуса Мессией, вновь подчеркивая момент из Деян 2 о его теле, которое не подверглось тлению. А в Деян 17, в кульминации речи на Ареопаге, Павел открыто черпает материал из Гомера и классической традиции, что мы рассматривали в главе 2:

^17:31 ибо Он определил день, когда будет судить вселенную по праведности, чрез Мужа, Которого Он поставил, дав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых.

Неудивительно, что некоторые слушатели, привязанные к своим традициям и расхожим верованиям, стали насмехаться над Павлом (17:32). Но Деяния Апостолов не отступают, они твердо стоят на том, чему верен и Павел, и другие раннехристианские авторы. Воскресение, как событие недавней истории, означает, что суд миру, столь долго ожидаемый в иудаизме, теперь возвещен всем. Воскресший, сам через воскресение сделавшийся Мессией, примет на себя роль судии[1428].

Таким образом, воскресение было, несомненно, центральным моментом для всех направлений среди первых христиан, представленных традицией Деяний Апостолов, в соответствии с точкой зрения автора, который свел их воедино. Когда мы помещаем воскресение из Деяний Апостолов в контекст всего спектра представлений Древнего мира, оно, безусловно, принадлежит иудаизму и ближе всего к фарисейству; но, как в других областях раннехристианской мысли, оно было решительным образом видоизменено в этих рамках. Воскресение – нечто уже происшедшее с одним человеком – явило, что он – «пророк», «Владыка» и Мессия». Но его воскресение из мертвых – начало уникального события, по–прежнему известного как «воскресение мертв ых» или «из мертвых». Оно усиливает веру в эту грядущую надежду, так что весть об Иисусе можно представить как верность самому дорогому упованию иудаизма. Новый промежуток времени, созданный одним человеком, воскресшим прежде других, можно интерпретировать как время исполнения пророчеств, долгожданного спасения Израиля Богом. Однако и это тоже понимается по–новому. Это уже не политическое освобождение, но «прощение грехов», не в последнюю очередь – прощение за то, что люди отвергли Мессию, посланного Богом. И хотя телесное качество воскресения Иисуса подтверждается и подчеркивается, он, без сомнения, не просто был возвращен к жизни, подобной прежней, поскольку его тело, похоже, обрело новые свойства. Его тело теперь «на небесах», но вернется оттуда во время, когда он станет судией всего мира, когда все будет восстановлено (apokatastasis).

Этот материал позволяет сделать еще два предварительных вывода. Во–первых, есть несколько совпадений между этой картиной и представлениями Павла, но Деяния Апостолов в этом отнюдь не являются рабским подражанием мысли Павла. Ближе всего они к Павлу, что интересно, когда, повествуя о воскрешении Богом Иисуса, используют язык, напоминающий Послание к Римлянам (1:4). Во–вторых, эта картина, как и следовало ожидать, полностью созвучна тому, что мы находим в Евангелии от Луки, но, даже если и то, и другое написал один автор, мы должны отметить явную сдержанность евангелия, когда автор в нескольких местах, где это было бы возможно, не дает полного представления о смысле воскресения, которое было предложено в Деяниях Апостолов, в частности, Петром и Павлом. Вполне вероятно, что это отражает подлинную историческую память ранней Церкви (Иисус об этом сказал мало, Петр и Павел сказали много), но доказывать, что это именно так, не входит в мои цели на данный момент. Важнее отметить то, как понималось «воскресение», в связи с будущей человеческой надеждой и с самим Иисусом, и проследить, как, пусть через различные описания, пред ставленные различными документами, возникает многосторонняя, сложная, но вполне связная картина, которую можно разместить на карте воззрений 1–го века и которая ясно отвечает на наш главный вопрос: благодаря чему люди пришли именно к надежде подобного рода и именно таким образом? Деяния Апостолов, как и Послания Павла вместе с синоптическими евангелиями, нам отвечают: благодаря тому, что произошло с Иисусом.