Глава 1. Начало

Fallout Equestria: Project Horizons

Фоллаут Эквестрия: Проект «Горизонты»

By Somber

Том первый: Кобыла-охранница

Глава 1. Начало

«Однажды, в волшебной стране Эквестрии...»

Война. Война никогда не меняется. Развязанная иноземными захватчиками, она поглотила наш дом, не прекращаясь до тех пор, пока магия ужасающей силы не сожгла всё дотла. Как наша преданность Принцессам помогла нам выстоять, так и непоколебимая вера в Смотрительницу — выжить впоследствии. Верь в Смотрительницу, повинуйся Смотрительнице.

* * *

Раздражающее жужжание будильника выдернуло меня из сна. Я вынула переднюю ногу из-под натянутого на голову одеяла, нащупывая край стола рядом с кроватью, и наконец найдя его, принялась колотить своим ПипБаком об стол, пока нужная кнопка не нажалась и не выключила этот шум. Я простонала и чмокнула губами, пробуя кислую дрянь в моём рту, перед тем, как перекатилась на спину и тихо пропыхтела:

— С добрым утром, Блэкджек. Добро пожаловать в ещё один день в Стойле Девять Девять.

Я немного сползла, немного перекатилась, немного свалилась с кровати и бодро встряхнулась. Жизнь в Стойле Девять Девять шла строго по расписанию, и любое отклонение было наказуемо. У меня было полчаса на то, чтобы умыться, ещё полчаса на завтрак, и ещё час на дорогу до места работы. Так было каждый день с тех пор, как я получила кьютимарку.

Я медленно прошлёпала через груды накопленного хлама. В большинстве своём, это были остатки переработанной пищи и старые бутылки, хотя мне нравилось представлять, что некоторые из открытых бутылок на кухонном шкафу были своего рода экспериментом с брожением… «Или домашним животным? Колонией наших будущих грибковых повелителей? Хех… Мечтай, кобылка...» Мой рог засветился белым, магическое поле подняло униформу с одной из куч. «Понюхаем… Фуу, не пойдет.» Кинув её обратно в кучу, я проверила другую. «Нюх-нюх... Да, эта сгодится.»

Скача вниз к душевым кабинкам, я пролетела мимо фресок, которые, по замыслу авторов, должны были пробуждать в нас чувства товарищества и взаимопомощи. По крайней мере, именно так нам твердили в школе. «Все мы жеребята Смотрительницы», — гласил заголовок одной из картин, на которой абстрактная белая единорожка обнимала множество маленьких пони. Ещё на одной изображалась одинокая плачущая пони. «Эгоизм разобщает», — гласила надпись над ней.

Я проскакала в сектор общественных ванн, и тут до моего слуха донеслось знакомое хихиканье. Навострив уши, я подошла к кабинкам и увидела там двух кобыл, использующих неразрешённый и, вероятно, неэффективный способ мытья. Согласно правилам, подобное поведение в публичных местах было наказуемо поркой и ограничением пайка до «В» класса, так что не было ничего удивительного в том, что эта парочка выглянула из кабинки с некоторой тревогой, когда заметила меня.

— А, это всего лишь Блэкджек, — вздохнула с облегчением пятнистая пони, Пастель, затем она покраснела и огрызнулась на свою партнёршу: — Клянусь, ты добиваешься, чтобы нас выпороли!

— Весело же, — захихикала белая пони, Мисти Хувс из пекарни, ласкаясь к той в ответ. Мисти была заядлой рецидивисткой. Даже не знаю, то ли ей нравились "поцелуи" плётки, то ли у неё было что-то не в порядке с головой. Или то и другое разом.

Я вздохнула. Теоретически, мне полагалось пресекать подобные вещи. Однако, до чего же хреново быть той, кому полагается пресекать подобные вещи.

— Тебе так не покажется, если пороть будет Дейзи, — заметила я, и их улыбки моментально пропали. Их не в чем было винить. С этой постоянной фигнёй о чести и долге, небольшая доля порки была одним из немногих верных способов поразвлечься, и многие из охранниц становились весьма... увлечёнными этим делом. Я шагнула под душ, но тут же отдёрнулась: — Холодно!

— Ага. Талисманы отопления сегодня вообще не греют, — отозвалась Мисти.

— Так, — сказала спустя мгновение. — Расходитесь по своим комнатам. Веселье докончите там. И не забудьте до комендантского часа вернуться каждая по своим кроватям.

Вот такая вот я крутая охранница. Кобылки переглянулись и быстро прекратили банные процедуры.

— Интересно, а сможем ли мы сделать это в атриуме и не попасться? — услышала я шёпот Мисти, когда те выскакивали из душевой. Я закатила глаза и покачала головой. Некоторые кобылки явно любят испытывать свою удачу. И эта парочка была не

единственным и далеко не самым запущенным подобным случаем. Половина пони в этом Стойле потихоньку сходили с ума. Я считала, что это неизбежно, особенно когда половина дня посвящена поддержанию этого места в рабочем состоянии.

Мы должны сохранить его. Если мы не... лучше не думать об этом.

Стойло Девять Девять было единственным уцелевшим. Едва научившись читать, каждая кобылка знала, что когда-то давно мегазаклинания обрушились на Эквестрию, превратив её поверхность в безжизненную пустошь. За пределами Стойла — радиоактивная смерть. Поэтому его необходимо поддерживать в рабочем состоянии. И мы следовали этим наставлениям. Мы хранили верность... потому что в любой... любой момент...

— Бля, Блэкджек. Даже не думай о еще одном Происшествии, — тихо пробормотала я. «Смотрительница защищает»... но я всё равно чувствовала мрачную тень, поднимающуюся внутри меня, при мысли о том, что целое Стойло тогда было в копытах кобылки, на год младше меня.

Ровно пятьсот рабочих мест было в Стойле Девять Девять. Четыреста с чем-то были заняты такими кобылами как я, которые унаследовали свои должности от матерей. Моя Мама была охранницей. Я была охранницей. И когда у меня родится дочь, она тоже будет охранницей. И так далее, и так далее. В редких случаях, когда кобыла умирала раньше, чем успевала дать потомство, лотерея выбирала одну из нас для рождения дополнительного жеребенка. Потому что население должно оставаться равным пятистам пони. Все пони должны работать и следовать правилам. В противном случае... произойдет Происшествие.

Стойло Девять Девять не выдержит ещё одного Происшествия. Мерцающие огни от перегруженных генераторов и вода, которая нагревалась и охлаждалась когда ей вздумается — были яркими примерами. Обычно даже не задумываешься об этом, но стоит чему-то пойти не так, и мы все умрём. Сгорит ли генератор... выйдет ли из строя система вентиляции... одно происшествие, и все мы тут задохнёмся в этой душегубке.

«Стоп! Хватит грузить себя...» сказала я про себя, стараясь выкинуть это из головы. И это оказалось проще простого, так как мимо меня только что прорысила Миднайт, направляясь в сторону атриума. Мои рубиновые глаза мгновенно набросились на её изящный бочок и грациозный хвост. Они были чернее чёрного, и она должна быть моей!

— ЭЙ! Миднайт! Миднайт! Эй! Эй! Подожди! — закричала я, споткнувшись, в надежде догнать её. Конечно, она не стала меня ждать, впрочем, как и всегда. Вместо этого она прибавила темп.

— Чёрт тебя дери, Миднайт! В коридорах не бегать! — выкрикнула я, прибавив скорость. Что тут такого? Я охранница! Мне позволительно нарушить пару правил, преследуя проштрафившийся бочок.

Неожиданно, меня накрыло вспышкой света, и пара кандалов материализовалась вокруг моих передних ног. «Вот дерь...» Я едва не кувыркнулась через голову. Немного придя в себя, я осмотрелась вокруг в поисках источника. Это могли быть только...

— Дейзи, Мармеладка. Грязный приёмчик, высший класс.

Белоснежная земная кобылка и медового цвета единорожка лишь рассмеялись в ответ, глядя на мои жалкие попытки освободиться.

— В коридорах бегать запрещено, Блэкджек, — промурлыкала Дейзи, выходя из боковой ниши, в которой она поджидала меня. Когда инженеры из Стойл-Тек проектировали свои Стойла, они явно не рассчитывали на то, что в них будут жить кобылы, подобные Дейзи. Её уши почти задевали потолок, когда она смотрела на меня сверху вниз, с нескрываемой усмешкой. — И за своими подружками в том числе.

Её словам вторил смешок Мармеладки.

— Ладно, ты поймала меня, — сказала я, подняв наручники. — И что дальше?

— Ууууу... Ты не знаешь заклинания отпирания? Я думала, что все единороги-охранницы его знают. Вот Мармеладка, например, знает, — усмехнулась Дейзи, а затем, переступив через меня, подошла к лестнице в атриум. Мармеладка, вяло ухмыльнувшись, кивнула своей напарнице, после чего обе с хохотом ускакали прочь. Я поднялась и, сверля взглядом их спины, заковыляла вслед за этой парочкой.

Все единорожки из сектора безопасности должны были знать несколько заклинаний для патрулирования Стойла. А я… У меня был только телекинез и… телекинез и… Ох! Я уже упоминала телекинез? Я не могла надевать наручники, или творить дознавательные заклинания, или оглушать, чтобы сохранить свою жизнь. Все мои попытки сотворить что-то более-менее серьёзное, оканчивались головной болью. Лучше бы я была в обслуживании… Стоп. В таком случае, я несла бы ответственность за всё Стойло. Прочь это из головы… Лучше бы я работала в столовой. Это было бы здорово, ведь не нужно столько ответственности для приготовления пищи. Такая жизнь была бы по мне…

Но я была охранницей. Потому, что моя Мама была охранницей, а до этого её мама была охранницей. И так вплоть до легендарной Кард Трик, которая высекла «Охрана: мы спасаем пони» над входом в уровень охраны. “Ура” абсолютно наивным надеждам! Я знала, что никогда не спасу это Стойло. Я не могла даже выбраться из этих наручников.

Ух ты, этюд “жалость”, место в первом ряду! Или нет. У меня не было времени жалеть себя. Впрочем, я никогда не была хорошей актрисой. Хватит! Сейчас мне было необходимо выбраться из этих наручников, и у меня была идея, как это сделать…

Огромный атриум был сердцем и душой жизни пони в Стойле Девять Девять. Почти половина населения Стойла могла поместиться в зал для знаменательных событий, и даже больше, если пони были дружелюбно настроены. Огромные несущие колонны были выполнены в виде стволов деревьев, а поддерживающие балки были стилизованы под раскидистые ветви. Это было попыткой сделать Стойло похожим на что-то снаружи. Но весь эффект разрушался огромными знамёнами со Смотрительницей, улыбающейся нам всем, и её глупыми патриотическими лозунгами в стиле «Помогаешь Смотрительнице — помогаешь всему Стойлу» и «Стойл бильность превыше всего». Ага, именно так, «Стойл бильность». Музыка, играющая там, была наполовину маршем, наполовину гимном.

Было ли удивительным то, что я старалась держаться подальше от этого места? В основном это было из-за того, что большинство пони отказывались даже смотреть на меня. Они прекращали разговоры, начинали отворачивались или попросту уходили. И это несмотря на то, что я пыталась быть милой. На самом деле мне достаточно шепнуть всего одно слово для того, чтобы их утащили на допрос. Но я повидала достаточно, чтобы знать, что я не хочу этого делать… хотя однажды, я уже попыталась. К сожалению, это никогда не срабатывало в отношении тех пони, которые действительно этого заслуживали.

Я прошла мимо кафетерия, где пони накладывали в миски переработанные склизкие водоросли зеленого цвета, черпали в лоток переработанные грибы, набирали в миски синтетическую морковь и яблочный жмых или сваливали в снопы зелёные переработанные травяные чипсы, коричневое переработанное сено и белые куски переработанного пирога на тарелки. Все отходы в нашем Стойле подвергались переработке. Нас тоже перерабатывали. И да, хоть я и прожила тут всю жизнь, мне до сих пор было проще сделать вид, что машины волшебным образом сотворяют вегетарианскую пищу. И всё же, чипсики были очень даже ничего, хоть их и делали из переработанной канализационной воды.

«Просто не думай об этом.»

Миднайт разговаривала с Риветс и Текстбук. Глаза чёрной единорожки расширились, когда она увидела меня, ковыляющую к её столику.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам? Нет? Отлично! — сказала я, кладя свои копытца на стол до того как она смогла прогнать меня.

— Эй, Рив. Эй, научи… — презрительно фыркнула земная пони–учительница, когда я встряла в их разговор.

— У нас был личный разговор, — сказала Текстбук, угрюмо взглянув на меня. А Риветс, серая кобылка постарше, похоже нашла моё затруднительное положение довольно забавным.

— Отлично. У меня есть для вас просто сногсшибательная история! Я, как обычно, просто занималась своими делами, пыталась догнать особенно очаровательную кобылку, когда эти оковы появились на мне, как по волшебству! Вы можете в это поверить? — спросила я с улыбкой, стукнув наручниками по столу. — И вот я, оплакивая и обдумывая свою судьбу, вдруг вспомнила ангельское видение, чья магия далеко затмевала мою и чья доброта и щедрость, безусловно, сподвигли бы её помочь мне в моём затруднительном положении!— сказала я, улыбаясь от уха до уха и одним глазком поглядывая на Миднайт.

— Блэкджек, я – специалист по ПипБакам… — начала она.

— Это значит, что ты умная. Опытная! Ты обладаешь гораздо большими знаниями, чем такая жалкая пони-охранница, как я! — похоже, что она заколебалась. Я её почти убедила! — Я заплачу тебе оральным сексом! — выпалила я.

Текстбук приобрела цвет гнилого яблока, а Риветс, прикрывшись, захихикала.

— Поболтаем завтра, — сказала Миднайт Риветс и побежала к другому столику.

— Я ещё поговорю с твоей матерью об этом, — добавила Текстбук, прежде чем присоединиться к Миднайт.

Я вздохнула и уткнулась лицом в свои закованные копыта. Риветс похлопала меня по плечу:

— Оральный секс, да? И каков нынче обменный курс?

— Я идиотка, — пробормотала я. Риветс хохотнула и не стала с этим спорить.

— А я и понятия не имела. Не думала, что тебе нравятся кобылки, — сказала Риветс с улыбкой, пожёвывая травяные чипсы.

— Эх… — я пожала плечами, — на деле она всегда мне отказывает. Злобно посмотрев на свои кандалы, я зарычала и вцепилась в них зубами. — Вечно она играет в недотрогу… — пробурчала я с кандалами во рту.

— Ну, своё же время тратишь. Её очередь, кстати, уже подходит, так что я сильно сомневаюсь, что у неё будет на тебя время, — сказала она категорично.

— Правда? — Мои красные глаза широко распахнулись, но вслед за тем поникли, следуя примеру остального тела. Я сгорбилась и улеглась подбородком на стол. — Вот невезуха.

— Каждой из нас уготованы маленькие испытания, — сказала Риветс со вздохом. — Я должна внести жеребенка Дакт Тейп в рабочее расписание. Она займет место своей матери. — Вздохнув, она добавила: — Надеюсь, она знает с какого конца нужно держать ключ.

— Дакт Тейп умерла? Но как? — ахнула я. Она была самой милой пони в секторе обслуживания. Я довольно часто сталкивалась с её бочком в смене «В», хотя при этом никогда не разговаривала с ней. В конце концов, я была охранницей и она до смерти боялась меня.

Риветс раздражённо фыркнула:

— Скажи, ты хоть на что-нибудь обращаешь внимание? Она умерла ещё неделю назад. Пыталась отремонтировать терминал Смотрительницы, и он взорвался прямо перед её лицом. Электроузел не был выключен.

— Но Скотч Тейп ещё не получила своей кьютимарки, верно? Она ещё ходит в школу, — напомнила я ей, вертя копытами в наручниках и тщетно пытаясь освободится.

— Разве это имеет значение? В моём подчинении сто пятьдесят кобыл, и у меня пробел в смене «В», который она должна закрыть, — твёрдо сказала Риветс, поджав губы и сузив глаза. — Я действительно переживаю за кобылку. Но обеспечение жизнедеятельности Стойла Девять Девять обладает неотлагательным, первоочерёдным и абсолютным приоритетом. И она должна это понимать.

— Правда? А я думала, что неотлагательным, первоочерёдным и абсолютным приоритетом была Смотрительница, — ответила я, наслаждаясь своей маленькой подколкой. Обычно это вызывает лишь улыбку. Но выражение на лице Риветс… Я никогда не видела её настолько взбешённой. Моя чёрно-красная грива вдруг ужасно зазудела, и я мечтала освободить свои копыта, чтобы почесать её.

Риветс застонала:

— Не упоминай Смотрительницу при мне. В последнее время она только и делает, что назначает мне всякие наряды и приказывает проводить различные тренинги. От маленького жеребёнка требуется максимум эффективности, но она со своими противоречивыми приказами, просто старается сделать так, чтобы этого не произошло.

Она потянулась к одному из многочисленных карманов своей практичной униформы и достала блокнот:

— В прошлом месяце она запросила провести ремонт ретранслятора в техническом помещении №1, но потом забрала все куски электронных плат и проводов на инвентаризацию и заставила всю ремонтную бригаду “отформатировать и почистить” базу данных Стойла!

Техническая комната №1 была небольшим подсобным помещением, которое находилось сразу за мэйнфреймом Стойла и огромным люком Стойл-Тека, прямо на выходе из атриума. Иногда я там устраиваюсь подремать, если знаю, что Смотрительница ушла по делам.

— Она сказала для чего?

— А она хоть когда-нибудь посвящала нас в свои планы? — фыркнула в ответ Риветс. — Её мать была той ещё занозой. Я не проронила ни слезинки, когда она померла в прошлом году. И теперь этот маленький тиран собирается… — тут она внезапно прикусила язык, осознав, что перед ней хоть и самая безответственная, но всё же охранница. Она кашлянула и, пожав плечами, пробормотала: — Я просто забочусь о Стойле. Вот и всё.

Вот и вся история моей жизни. Вне зависимости от того, насколько я была дружелюбной, я была охранницей. Она – нет. Я соблюдала правила Смотрительницы и наказывала тех, кто их нарушал. Я вздохнула и, немного опустив уши, спросила: — Что ж, перекинемся в картишки сегодня вечером?

В её глазах отчетливо читалось сомнение, пока она смотрела на меня. Она невозмутимо встала из-за стола.

— Конечно. Ты всегда желанный игрок, — ответила Риветс. Не потому что я на самом деле была желанной гостьей, но больше из-за того, чтобы не опасаться внезапной облавы во время игры. В конце концов, я была единственной пони-охранницей, которая любила общаться с кобылками техобслуживания в не рабочее время: — На этот раз встречаемся в Вентиляционной Технического Помещения №3. И не забудь свою наличку.

Я знала, что выйду из игры ровно с тем же, с чем и пришла, потому что меня не были рады видеть. Просто терпели. Богини, ну почему моя грива опускается при мысли о взгляде, которым она только что наградила меня?

Я посмотрела на кандалы на своих копытах, чувствуя, словно я что-то упустила, затем, зарычав, зажмурилась и снова впилась в них зубами!

В Стойле Девять Девять было пять сотен пони, и на десятую часть из них был возложен долг охранять и защищать Стойло, а так же исполнять волю Смотрительницы. К несчастью, нам часто приходилось решать, что из этого было важнее. Конференц зал был украшен плакатами, напоминающими, что «Служить Смотрительнице – служить Стойлу». Я прохромала внутрь, когда вечернее собрание уже началось.

Главой охраны была Джин Румми, единорожка средних лет, но при этом всё ещё выглядящая даже лучше некоторых молодых кобылок. Её пурпурно-красная грива хорошо сочеталась с её шкуркой цвета лаванды и яркими розовыми глазами. И эти глаза смотрели на меня с явным неодобрением за моё посредственное положение.

Джин Румми проскакала к подиуму, листая заметки на своем ПипБаке. Микрокомпьютер на ноге каждого пони в Стойле обладал просто поразительным объёмом памяти для хранения данных, но держу пари, её был забит полностью. Она была главой охраны дольше, чем я живу и насколько я помню, она всегда была ответственной, компетентной и знала всё, что происходит в Стойле Девять Девять. Дейзи и Мармеладка захихикали, когда я прохромала внутрь. Я робко усмехнулась и пожала плечами остальным кобылам-охранницам перед тем как сесть на место. Джин Румми только вздохнула, посмотрев на меня, и разочарованно покачала головой.

— Итак, сотрудницы. Я хочу поблагодарить Вас за усердную работу. Количество сообщений о происшествиях в Стойле снизилось почти на пять процентов. В этом месяце не произошло ничего серьёзнее нескольких происшествий класса «В», связанных с нарушением комендантского часа. Спрингс была поймана на хранении Мед-Икс, но она добровольно раскрыла свой тайник. Поэтому в наказание она получит всего лишь двадцать ударов плетью, в атриуме, завтра утром.

— О! О! Выбери меня! Можно я сделаю это? — спросила Дейзи с усмешкой, размахивая копытом. Но Джин Румми не нашла в этом ничего забавного.

— Наказание приведёт в исполнение случайная охранница из смены «А», Дейзи. И ты прекрасно знаешь это, — ответила она твёрдо. Дейзи фыркнула, впиваясь в меня взглядом. Я всем своим видом попыталась показать что я тут не причём.

— К другим новостям. Медики сообщают, что у нас пропал самец. Это новый П-21, которого готовились списать, но он не вернулся с последней назначенной ему случки. Смена «В», ваша задача — прочесать Стойло. Если кто-то его укрывает, составьте протокол и препроводите его под арест. Если нет, найдите его, — приказала Джин Румми. Дейзи радостно потёрла копытца. Большинству же было просто скучно. Я как могла старалась не ёрзать. «Проклятье, почему оковы так сложно снимать?»

Каждому пони в Стойле Девять Девять с рождения назначается определенная работа.

Пони техобслуживания следят за техникой, пони-охранницы охраняют порядок, а пони-пекари пекут. Примерно сорок жеребцов в Стойле Девять Девять ничем не отличаются от остальных: они лишь инструменты для продолжения рода. С самого рождения они находятся в отдельных апартаментах и периодически выдаются кобылам для размножения и развлечений. Двадцать единорогов и двадцать земных пони по очереди занимаются размножением. Как только жеребец достигает определенного возраста (сколько лет? Двенадцать? Пятнадцать?), его начинают использовать для размножения. Конечно, в таком случае, для поддержании неизменного количества самцов, жеребцов время от времени приходится изымать из очереди и отправлять в отставку.

— Итак, есть вопросы?

Розовый взгляд Джин Румми пристально осмотрел всех присутствующих, прежде чем задержаться на мне.

— Очень хорошо. О, и завтра, все пони, испытывающие трудности с заклинанием рассеивания магических наручников, должны доложить ответственному пони в двенадцать ноль-ноль для прохождения дополнительных курсов.

«В конце концов может мне удастся изучить что-то более интересное, чем телекинез». Я была в первом ряду и всё же, словно по волшебству, я чувствовала, что все взгляды были устремлены именно на меня. Невероятно.

— Хорошо. Смены «А» и «Б» свободны. Смене «В» приступить к своим обязанностям. — Дейзи кивнула в ответ. После этого, кобылки разошлись, чтобы успеть поужинать до наступления комендантского часа.

— Спасибо. Я действительно ценю это, — сказала я с кислой миной, глядя на главу охраны.

Она лишь холодно ответила:

— Ты больше не пустобокая, Блэкджек. У тебя есть долг и обязательства перед Стойлом. Если ты не можешь исполнять их, то мой долг состоит в том, чтобы обучить тебя этому.

«Ага, только никто меня не спрашивал, хочу ли я этого.» Джин направилась к выходу.

—Эй... — сказала я ей в след и когда она обернулась, я села и подняла свои закованные в кандалы копыта. — Ты поможешь, мам?

Она вздохнула, смерив меня долгим взглядом, и наконец глава сектора безопасности уступила место моей Матери. Подскакав ко мне и опустив свой рог на оковы, она развеяла наколдованные путы. По идее, на это была способна каждая единорожка-охранница. По идее, каждая единорожка, была способна на множество заклинаний, недоступных мне. Может, моей Матери повезет пережить меня. В одном я была уверена наверняка: с той секунды, когда я стану главой охраны, Стойло Девять Девять будет обречено.

— Работа Мармеладки? — спросила она, с готовностью свернуть горы ради меня, ну, или пару голов. Признаюсь, это звучало заманчиво. И именно поэтому даже самые высокопоставленные пони-охранницы предоставляли мне больше свободы действий, чем кому либо ещё. Никто не хотел лишний раз огорчать дочь босса.

— Не волнуйся, мамочка. Я сама справлюсь с этой проблемой, — сказала я, стараясь казаться большой девочкой. И хотя я была достаточно зрелой, чтобы не притворяться, Мама всегда видела во мне маленького пустобокого жеребёнка... конечно, если вокруг не было никого, кто бы мог заметить эти нежности. Слава Богиням.

Я побежала за остальными пони, притворившись, что не услышала её вздоха. Да, и в этом была вся суть моего к этому отношения.

Оказавшись снаружи, я заглянула в вестибюль. На верхних уровнях располагались казармы, оружейная, кабинет Смотрительницы, а также мэйнфрейм, который управляет всем в Стойле. Внизу, в конце зала, размещается офис Смотрительницы и техническая комната обслуживания мэйнфрейма. Смотрительница что-то очень возбуждённо обсуждала с Миднайт и парой других кобылок, ответственных за информационные системы. Грязно-белая единорожка, которая была нашим верховным лидером, находилась, мягко говоря, не в самом лучшем настроении. Что, в общем-то, было не в новинку, но сегодня она, казалось, была особенно взбешённой и решительно настроенной поделиться своей злостью со всем миром. Я никогда не видела Миднайт настолько расстроенной.

— Прочь! Прочь, прочь, прочь! Уйдите, пока я не пристрелила вас! Вы все бесполезны! — истерически вопила Смотрительница. В такие моменты, как этот, я очень радовалась тому, что закон не позволял казнить на месте. Очень радовалась.

— Миднайт! — крикнула я, когда Смотрительница вернулась к себе в кабинет.

Она оглянулась на мой крик. Стоя с поникшими ушами, она спешно начала тереть глаза: — Сейчас у меня нет времени на разговоры, Блэкджек. Смотрительница в бешенстве.

— Я случайно услышала про «пристрелю вас», — призналась я, пристроившись рядом с ней, когда мы шли назад к атриуму. — Из-за чего она так?

Миднайт взглянула на меня, а затем, вздохнув, покачала головой:

— Ей нужен один файл с данными. Старый.

— И вы не смогли найти его? — удивлённо спросила я. В отличие от меня, Миднайт была действительно компетентной работницей.

— Нет, в том-то и дело. Дакт Тейп нашла его неделю назад. Этот странный файл был похоронен глубоко в архивах Стойла, но она всё же нашла его. Как ей это удалось – лишь Богиням известно, — сказала Миднайт, когда мы вошли в большой зал. Раздавшийся в Стойле звон оповещал о начинающемся комендантском часе, и все кобылы, кроме смены «В», должны были разойтись по своим квартирам.

— Так в чём проблема?

— Он зашифрован, — вздохнув, сказала она. — И мы не можем открыть его для передачи. Она требовала, чтобы мы взломали шифр, но у нас ничего не получается уже неделю. — Пожевав губу, она добавила: — Я подумала, что если мы подготовим его к передаче на ПипБак, то она будет... ну... меньше психовать, но она впала в истерику! У меня никогда не было Смотрительницы, угрожающей меня застрелить! — Несомненно, Миднайт была потрясена.

— Мама не позволила бы ей, — сказала я, и, наверное, впервые получила бледную улыбку в ответ от Миднайт. — Слушай, не бери в голову. В конце концов ты обязательно справишься.

— Спасибо, Блэкджек, — ответила она с явным облегчением.

Я самодовольно улыбнулась. «Отлично, вот он мой шанс!»

— Ну... У меня ещё десять минут до начала смены... Я думаю, что этого времени как раз хватит для того, чтобы “наказать” тебя за тот раз? — Я пустила в ход все свое обаяние. — Обещаю, тебе понравится.

Фыркнув, она бросила на меня взгляд, как бы говорящий мне: «и не мечтай», а затем коротко ответила:

— Нет.

Я плюхнулась на задницу, удручённо глядя на стремительно удаляющийся от меня симпатичный круп.

— Да ладно тебе! Я правда сочувствую! Я же была такой милой! Миднайт? — Но кобылка так и исчезла вместе со всеми остальными, не оглянувшись.

«Мда, да что же такого надо сделать, чтобы получить хоть немного поддержки?!» Вздохнув, я повесила нос. «Это несправедливо...»

Все уровни Стойла располагались друг над другом. На самом верху находились кабинет Смотрительницы, помещения службы безопасности, оружейная и мэйнфрейм.

Уровнем ниже – атриум, столовая, центральный вход и две дюжины развлекательных, образовательных и медицинских заведений. Ещё ниже располагался жилой сектор. И, наконец, у самого основания – сектор технического обслуживания, который был больше, чем все остальные вместе взятые. Все системы по переработке отходов находились именно тут. Здесь же были и магические генераторы, которые питали всё Стойло. Производственное оборудование, бесконечные череды закрытых складских помещений и, конечно же, всякие тайные местечки для самогоноварения, любви и азартных игр.

Большинство сотрудников службы безопасности не спускались ниже первого уровня: те коридоры были тёмными, грязными и заполненными смрадом различного вида отходов и химикатов, которые в огромном количестве производила система жизнеобеспечения Стойла. Первые два уровня, наверное, полностью принадлежали Смотрительнице, но здесь, внизу, главной была Риветс. Вместе с остальными техниками она составляла самую бунтарную и независимую часть Стойла. Когда-нибудь… нет, лучше не думать об этом. Если бы между Смотрительницей и техниками произошел конфликт… Я знала, какая из сторон имеет прямой доступ к оружию, и какая из них умеет обращаться с системой жизнеобеспечения.

— И мне раздай, — сказала я, увидев лежащие на столе карты, стараясь перекричать гул работающих машин. Карты были настолько старые, что, я уверена, Риветс без проблем могла бы сказать, что у кого на копытах только взглянув на истершиеся рубашки. Хорошо что хотя бы не в покер играют. Риветс раздала карты. У меня – четверка пик. Как пони умудрялись держать карты в копытах – для меня оставалось загадкой. Умудрялись и всё. Что до меня, то я держала их перед собой при помощи телекинеза.

Сегодня они были рады мне ещё меньше, чем обычно. Четвёрка пони продолжала болтать друг с другом, шутить и рассказывать истории, не обращая на меня совершенно никакого внимания. Каждый мой выигрыш – холодные взгляды остальных игроков. Про Смотрительницу никто ничего не говорил – осторожничали, потому что я была рядом.

Одно упоминание о мятеже (или о том как пробраться в оружейную) и вот у нас и будет тот самый конфликт. «Пожалуйста, ну не говорите ничего такого...»

— Итак, Блэкджек, я заметила, что ты продолжаешь терпеть всё это дерьмо от Дейзи и остальных, — сказала Риветс дружелюбно, затянувшись сигарой. Она предложила мне одну перед игрой. Грубейшее нарушении уровня «Б», о котором я решила не докладывать. Я понятия не имела, как она их изготовила, но это был ещё один признак… прогнило что-то в Стойле Девять Девять. После первой же затяжки, я болезненно закашлялась и сигару у меня забрали. — Они донимают тебя... уже... третий год?

— О, гораздо дольше, — сказала я с легкой улыбкой. «Со времени моего первого большого провала.» — Но что вы можете сделать?

— Отвечаешь вопросом на вопрос? — хмыкнула Риветс, лизнув копыто перед сдачей карт. — Мы не можем ничего поделать. Дейзи тоже из охраны... Ты получаешь работу и она твоя, независимо от того, злоупотребляешь ты ею, или нет, — усмехнулась она, но я знала достаточно, чтобы понять, что она прикидывалась. — Не пойми меня неправильно, твоя мама отличная кобыла. Она всегда пыталась поступать со Стойлом правильно. Но она просто больше не может.

«Ох, Риветс, пожалуйста, не надо.»

— Ну, это же в порядке вещей, не так ли?

— В порядке вещей? — спросила Риветс с таким взглядом, что всё внутри меня похолодело. — Ты считаешь, это правильно, что такие пони как Дейзи и Мармеладка срут тебе в тарелку изо дня в день?

— Ну... нет. Но какая разница что я думаю? Это в порядке вещей, — сглотнула я, заметив, что никто, даже не пытается вмешаться в нашу беседу.

— Но должно ли оно быть так? — спросила Риветс. Была уйма ответов, но она хотела услышать только один. Я отпрянула назад. «Почему она спрашивает меня о подобных вещах? Мы не можем просто играть?»

Мне нужно было сменить тему разговора, причём быстро.

— Ну... так что же задумала Смотрительница? — взглянув на остальных, спросила я. Они переглянулись между собой, а затем повернулись к Риветс. Та всё ещё курила сигару, медленно и ровно затягиваясь. Я фыркнула:

— Слушай, я знаю, всё хреновей, чем обычно, но это спрашивает Блэкджек. Давай, Риветс. Я ж тут свою кьютимарку получила (Я и вправду получила свою королеву и туз пик на крупе здесь, играя с нею). Ты можешь сказать мне.

Риветс долго обдумывала мои слова, смеряя меня пристальным взглядом. Наконец, пожав плечами, она произнесла:

— Это ты мне скажи. Смотрительница гоняла нас месяц как сумасшедших проводить профилактику всех систем Стойла, конфисковала наш инвентарь, а Дакт Тейп буквально сгорела на работе, выполняя её задания. И сегодня она накричала на Миднайт, пригрозив, что пристрелит её. Да ещё вдобавок обзавелась своим личным отрядом стражи из пони-охранниц, которые крутились около неё сегодня.

— Она что? — удивлённо моргнула я. С Миднайт я разминулась очень быстро и поэтому ничего об этом не знала.

Риветс медленно кивнула:

— Её поведение вызывает серьёзное беспокойство. Некоторые начинают сомневаться в её компетентности.

— Она – Смотрительница. Её долг – сохранять наше благополучие, — отчеканила я, переводя взгляд с одной кобылки на другую. Только Риветс не отвернулась.

— Кто-то думает, что она не понимает в чём суть её долга, кто-то – что она не в ладах с собой. А некоторые задаются вопросом, почему же Блэкджек так настойчиво уговаривала нас принять её в сегодняшнюю игру. Неужели, чтобы следить за нами? — спросила Риветс, кивая в сторону работающего оборудования вокруг нас. — Держу пари, со всеми этими помехами вы вряд ли можете отследить нас по ПипБакам.

Расположенный на передней ноге микрокомпьютер был чудом арканных технологий, и я не имела ни малейшего понятия о том, как он работает. Но должна признать, что он был весьма полезным. Одной из самых востребованных его функций была возможность отследить любой ПипБак, если у тебя есть верная идентификационная метка. Мне было достаточно ввести имя, для того чтобы обнаружить местоположение пони практически со стопроцентной вероятностью. Но здесь, внизу, всё было совсем по другому. Вероятно именно поэтому пропавший жеребец здесь и скрывался.

— Послушайте, я просто хотела повеселиться! — запротестовала я. Неужели в это было трудно поверить? Я переводила взгляд с одной на другую; со всеми этими кобылами я была знакома всю свою жизнь. Чёрт, да Риветс стала мне почти родной за всё то время, что мы провели здесь! Но судя по взглядам, которые я получила... да, им было трудно в это поверить.

Я медленно вышла из-за стола, оставив свои фишки:

— Мне надо идти... ну знаете... делать... охранные дела. У нас тут в округе пропавший жеребец и... эм... мне пора.

Конец был неубедителен. Все присутствующие безмолвно наблюдали, как я покидаю Вентиляционную Технического Помещения №3.

Пару минут спустя, я перевела дух. Риветс просто была не в настроении. Она всегда билась копытом с любым пони, наделённым властью, так как знала, что была незаменимой – никто лучше неё не знал, как обслуживать всю технику в Стойле. Скоро Смотрительница остынет, всё устаканится и мы вернёмся к нормальной жизни. «Просто не думай об этом. Главное, что все пони в Стойле до сих пор живы.» Мне просто нужно забыть об этом на недельку, а потом Риветс и я будем веселиться как в старые добрые времена! «Прошу, пусть всё наладится.»

Итак, с игрой вышло полное фиаско, Миднайт продолжала строить из себя недотрогу, а ещё мне предстояла шестичасовая смена, в течении которой я буду сосредоточена лишь на своих обязанностях. Чаще всего, около десяти пони из Смены «В» патрулировали Стойло и фиксировали любые нарушения комендантского часа. На нижних уровнях шанс столкнуться с чем-то более интересным возрастал, но удача подбрасывала мне что-то

серьёзное исключительно редко. Щёлкнув переключателем, я включила Л.У.М на своём ПипБаке.

Экран мгновенно заполнился множеством жёлтых меток, когда арканное устройство обнаружило нескольких пони в радиусе сотни метров. Тут же было и несколько красных меток – вероятно пара голодных радтараканов надеются отведать кусочек меня. Л.У.М. (Локатор Ушки-на-Макушке) регулярно применяли лишь несколько сотрудников. В конце концов, он давал информацию о направлении движения и враждебности цели, но не показывал, выше или ниже был объект относительно тебя. Всё, что я знала, это то, что хозяин желтой метки был прямо за углом или уровнем выше. Я ввела имя пропавшего жеребца в свой ПипБак, но маленькая иконка лишь задёргалась по экрану. Возможно, он был на нижних уровнях... где-то здесь.

Не так часто у нас жеребцы пытаются скрыться от списания. Большинство просто докладывают охранницам или медперсоналу и получают свинцовую пилюлю, на этом всё и заканчивается. Подчас по всему атриуму проносятся крики и стенания. И очень редко дело кончается суицидом... Бррр, прошу, Богини, пусть он не попадётся мне с петлёй на шее или в луже рвоты от яда. Факт в том, что это Стойло; единственный выход был запечатан четыре поколения назад, во время последнего Происшествия. В конце концов, он просто помрёт с голоду. Не было похоже, чтобы жеребцы знали, как пройти в кафетерий или что-то типа того. Они только восполняют население. Это всё, что они знают и что им следует знать.

Я ведь права?

Я пробежала мимо ряда булькающих фильтров, едва освещаемых искрящимися бледно-жёлтыми лампами. Учитывая мою “удачу”, наверняка эта метка была на один-два уровня выше меня. Но если мне повезёт, я сдам эту смену без происшествий, а если мне чертовски повезёт, то мне удастся поговорить о растущей напряжённости в Стойле с Мамой, а не с главой охраны. Первая могла бы что-то сделать. Последняя же должна будет расправиться с Риветс или, что хуже, доложить Смотрительнице.

Затем, сквозь гул оборудования, до меня донеслось легкое сопение и плач. Похоже, я нашла своего беглеца.

— О'кей, выходи и позволь сопроводить тебя в участок. Тебя быстренько застрелят и на этом все закончится.

Всхлипывания прекратились, и крошечная оливковая кобылка с бирюзовыми глазами выглянула на мой голос. У меня отвисла челюсть, когда я увидела боль и страх в её глазах. — Ох ты! Эмм... ты ведь не... гммм... — Я плюхнулась на пол и почесала голову.

Эта ночь может стать ещё хуже?

— Ты не должна находиться здесь. Это опасно, да и ещё комендантский час. Где твоя мама?

Она некоторое время просто смотрела на меня, а затем, горько вздохнув, опустила голову.

— Переработка... — это всё что она произнесла, прежде чем вновь разразиться рыданиями. Кобылка прикоснулась к своему ПипБаку, и на нём высветилось удостоверение личности. «Скотч Тейп, Техобслуживание, Смена В.»

Ох... Мне вдруг ужасно захотелось выругаться, но в голову ничего не приходило.

— Эээ... ну... гм...

Что я должна сделать? Если это была дочь Дакт Тейп, тогда она должна быть здесь. Должна ли я что-то сказать о её маме? Или может обнять её? Похвалить за отлично проделанную работу? Сказать, чтобы она перестала быть плаксой-ваксой?

— Эм... сожалею о твоей маме. Не беспокойся, я уверена, что у тебя всё получится, — сказала наконец я, улыбнувшись и глядя как она жмурится, но она лишь вытащила гаечный ключ из своего жилета и, кивнув, бросилась бежать к выходу между массивным оборудованием.

Я порысила прочь так быстро, как могла. «Замечательно, Блэкджек... "У тебя всё получится”? Да что со мной такое?» Ругала себя я, то и дело оглядываясь через плечо.

Я не очень сильна во всех этих вещах о жизни и смерти. Честно. Ты просто не думаешь о смерти в Стойле Девять Девять. В Стойле «смерть» была скорее «заменой»: сегодня ты тут, а через несколько лет твоё место займут твои же дети. А в один прекрасный день они будут заменены своими детьми. Я была бы рада, если бы моя Мама всегда была главой охраны, ведь я совершенно не представляла, как буду справляться со Стойлом, когда она уйдет.

Я оперлась о стену при мысли о том, что ничем не могу помочь Скотч Тейп, кроме как поддержать морально. На сером металле виднелась старая, наполовину облупившаяся надпись «К чёрту Смотрительницу», сделанная белой краской – отголосок былого Происшествия и вспыхнувшего вслед за ним бунта, едва не развалившего всё Стойло. Тогда Смотрительница бросила вызов Стойл-Тек и его правилам, навязанным нам ещё во времена создания «Стойла». А сейчас Риветс бросала вызов Смотрительнице.

«Ну почему именно сейчас, когда в Стойле началась какая-то чертовщина, я оказалась в самой гуще этого дерьма.»

Занимаясь самобичеванием, я настолько глубоко ушла в себя, что не заметила как наступила в огромную лужу. Копыта тут же заскользили, и моё лицо поздоровалось с густой слизью. Давясь приступами рвоты, я отскочила, неистово пытаясь стереть с себя эту гадость. Моя красно-чёрная грива и хвост оказались измазаны нечистотами, я прислонилась к стенке, кашляя и отхаркиваясь. «Спасибо, Богини, что поняли мою метафору буквально.»

Я попыталась сосредоточиться на задании. Итак, что я знала об этом П-21? Он зелёного окраса… нет… коричневого? Тьфу ты… я чаще обращала внимание на жеребцов единорогов, чем на земных пони. Ещё я слышала, что он уже привлекался за подобное “исчезновение”, и нет ничего удивительного в том, что он вновь попытался совершить подобное. Никто так и не догадался, как же он тогда сумел выбраться из медицинского сектора. Все были абсолютно уверены, что жеребцы недостаточно умны для этого.

«Стоп… что это было?»

Это была ещё одна жёлтая метка, но когда я повернулась,она сместилась относительно меня намного быстрее других. Это значит, что пони, отмеченный жёлтым, был гораздо ближе ко мне. Прямо за дальней дверью, ведущей в «Аварийное Хранилище НЗ (Неприкосновенного Запаса) №3». Я нахмурилась и попробовала дёрнуть входную ручку рогом, но к моему удивлению, дверь была не заперта. Даже Риветс не могла оставить хранилище открытым. Я медленно вытащила телекинезом дубинку, открыла дверь и щёлкнула выключателем. Ряды металлических ящиков лежали на пыльных стеллажах, на случай ещё одного Происшествия. Конечно, оружие и патроны тут не хранили, но было заметно, что некоторые ящики вскрывали.

Я включила фонарь на своём ПипБаке, разогнав тьму в глубине склада. В одном из углов я увидела прятавшуюся синюю земную пони в уродливом сером комбинезоне техника. Я успокоилась, когда она с беспокойством посмотрела на меня своими синими глазами.

— Ох Селестия, что ты тут забыла! Я думала, что Риветс полностью запечатала это место.

Она уставилась на меня немигающим взглядом:

— Я тут… забирала некоторые материалы для Риветс.

Для такой маленькой кобылки, её тихий голос был удивительно низок.

— Я просто отнесу их ей, — сказала она, натянув свои седельные сумки и медленно направившись к выходу. Но когда она поравнялась со мной, я заподозрила неладное. Я лично знала всех кобыл из смены «В» и единственная среди них земная пони голубого окраса была медиком.

— В какой ты смене? — спросила я, насупившись.

— Эмм... Смена «В»... конечно же... — сглотнув, она повернулась ко мне лицом и попятилась.

— Верно, — хмуро ответила я, переходя в режим «крутая охранница». Может пропавшего жеребца я и не найду, но надеюсь, что хоть это немного возвысит меня в Маминых глазах. К тому же, для меня всё еще оставалось загадкой, зачем кому-либо красть отсюда припасы вековой давности. — Удостоверение, пожалуйста.

Она тут же рванула к двери. Может я была не очень хороша в магии, но я точно знала, с какого конца держать дубинку, чтобы остановить убегающего вора. Не успев пробежать и полторы дюжины шагов, она грохнулась на пол, подсечённая моим жезлом. Как только воровка упала, я тут же навалилась ей на спину, и что удивительно она даже не пыталась сопротивляться:

— Шутки в сторону! Покажи удостоверение! — Она не шелохнулась и не издала ни звука. Просто лежала, дрожала и тихо плакала. Мне это не понравилось, и я достала свой идентификатор.

«П-21: Осеменитель. Произвести немедленное списание,» — загорелось на экране её... нет... его ПипБака.

— Ты тот самый П-21, — невнятно пробормотала я, уставившись на его сумки и одежду. Не выпуская жеребца из захвата, я сняла с него краденные вещи. Конечно же, этот кусочно-рваный комбинезон никак не мог принадлежать ни одной кобылке! — Какого... Какого сена тут происходит?

Он не пошевелился. Просто лежал с закрытыми глазами, свернувшись в комочек. Седельные мешки, полные еды. Одежда кобылы-техника. Он что, планировал здесь жить? Как и у всех жеребцов, его кьютимаркой был белый символ Марса с точками под ним; у него было два ряда по десять точек. Под ними должна быть ещё одна точка... хотя я никогда не знала почему, после этого ему прямой путь к отставке.

Что ж, время для следующего шага:

— Кхм... согласно Смотрительнице и уставу Стойл-Тек, вас необходимо сопроводить на финальную подготовку к химической переработке. Согласно законам Стойла, вы пойдёте со мной по своей воле или же я буду вынуждена применить силу. Вы меня понимаете?

Богини, я ненавидела вести себя по-охраннически. Он знал правила. Я знала, что он знал. Он знал, что я знала, что он знал. Так зачем же мне притворятся? Тем временем, он просто лежал, как синяя кукла с большими стеклянными глазками.

— Просто убей меня... — проворчал П-21, — ведь ты за этим сюда пришла, не так ли?

Я моргнула в замешательстве:

— А? Я не собираюсь тебя убивать. Я же не палач. Тебя просто... эмм... спишут.

Я попробовала улыбнутся, чтобы успокоить его, потому что жеребцы порой делали глупые вещи. Меня не раз атаковали без провокаций. Он посмотрел на меня, медленно фокусируя глаза. Не помню, что бы жеребцы на меня хоть раз так смотрели. Холодная ярость внутри меня поинтересовалась, не задумал ли он сделать что-то безумное.

— Так же, как ты списала предыдущего, — мягко ответил он. Его тёмно-синие глаза помрачнели при взгляде на меня.

— Я думаю, ты что-то путаешь. Медперсонал ответственен за процедуру списания, — сказала я, пятясь назад.

— Да вы все убийцы, — пробормотал он, поднимаясь на ноги и оглядываясь на украденные вещи. — К тому же, я был так близок... — после этих слов он начал медленно идти к главной лестнице Стойла.

— Близок к чему? — спросила я, но он не ответил. Не могу его винить. Если бы меня списывали, сомневаюсь, что мне хотелось бы болтать. И всё равно, называть меня убийцей было нечестно. Я никогда никого не убивала! Я пошла с ним рядом, с дубинкой наготове на случай внезапной атаки. Мы проскакали мимо открытых дверей склада, оливковая кобылка с грустными глазами лишь выглянула, когда мы прошли мимо.

Если бы это было единственным, что произошло.

Как только мы достигли лестницы, ведущей на верхние уровни Стойла, бледно-жёлтая кобыла, выбежав из бокового коридора, с силой опустила дубинку прямо на переднее колено П-21. Раздался отвратительный, рвущий хлопок: очевидно, что удар повредил сустав. Жеребец упал на бок, крича от боли. Дейзи и Мармеладка подошли поближе. Громадная бледная кобыла выплюнула свою дубинку, поймала её за ремешок на конце и принялась крутить её на копыте.

— Наконец мы нашли этот пропавший пенис. — Она ударила его копытом по лицу, не давая сгруппироваться. — И тебя, — добавила Дейзи с ухмылкой. — Бонус.

— Дейзи! Мармеладка! Какого сена вы творите? — воскликнула я, когда дубинка Мармеладки тяжело стукнула жеребца по рёбрам, а Дейзи снова ударила его копытами.

— Помогаем медперсоналу с их работой. Из-за этого мусора мы проторчали здесь несколько часов, — ответила она, ухмыляясь Мармеладке. — Так что я решила, что мы сами позаботимся о нём.

«Какого сена!»

— Вы не можете, что б вас, этого делать! Медперсонал списывает, а не охрана! — Стоп, я только что процитировала устав Стойла? Худшая охранница во всём Стойле? Да что здесь, чёрт возьми, творится?!

— О, но он же сопротивляется аресту, — сказала Дейзи, покружив вокруг него и опустив копыто на его опухшее колено. — Действительно опасный случай, не правда ли, Мармеладка? — Медового цвета пони кивнула в ответ с тупой ухмылкой на лице.

И как ни в чём не бывало, они стали забивать его насмерть прямо на моих глазах. Я подумала, может быть это какой-то кошмар и сейчас я проснусь... Но когда он снова закричал от боли, я закрыла глаза. «Просто подожди пару минут, и всё закончится. Просто ничего не делай, Блэкджек. Не думай об этом...»

«Не думай об этом. Не думай об ударах, и о криках, и стонах...»

Нет.

Охрана спасает пони.

Я оценивающе посмотрела на парочку радостно избивающих его кобыл и первым делом атаковала Мармеладку. Ещё одна пара оков - это последнее, что мне сейчас нужно! Её оранжевые глаза шокировано распахнулись, когда моя дубинка звонко стукнула её по черепу с такой силой, что она упала. Богини, надеюсь, что я не убила её.

Шок, который сперва испытала Дейзи, быстро сменился гневом:

— Какого хрена ты творишь? Он долбаный бесполезный самец! Он одноразовый!

Она бросилась на меня, и хотя обычно я старалась увернуться от её пинков, в этот раз я понеслась навстречу. Мы сшиблись грудь в грудь, и это было единственное, что я могла предпринять, чтобы не быть раздавленной. Святая Селестия, да сколько же она ест, чтобы быть настолько сильной?

В этой борьбе, правда, у меня было преимущество, которого не было у неё. Мой рог окутало белое сияние, когда я схватила дубинку с помощью магии. Было ещё кое-что, что я могла сделать с помощью телекинеза: я активировала Заклятие Прицеливания Стойл-Тек на своём ПипБаке. З.П.С. – это заклинание, которое мгновенно замедляет время почти до полной остановки и позволяет идеально прицеливаться для атаки. Каждая атака понижает заряд, который восстанавливается со временем, но сейчас я не собиралась экономить. Три удара дубинкой в голову. Заклинание даже показывало мне вероятность попадания!

Цель была выбрана. Время ускорилось, но все еще не вернулось к нормальному состоянию, когда моя полицейская дубинка поднявшись, обрушилась ей на голову. Первый удар рассёк кожу выше её глаза. Второй – сломал нос. Третий... промазал. Однако, когда заклинание полностью рассеялось и время вновь потекло своим чередом, она в шоке отпрянула назад. Я стояла над упавшим жеребцом, размахивая полицейской дубинкой со всей силой, с которой только могла и заставляя её отступать ещё дальше.

Тем временем Мармеладка поднялась, бросив в мою сторону обиженный и сердитый взгляд. Ничего хорошего это не предвещало.

Вдруг наши ПипБаки затрещали, и из встроенных в них радиопередатчиков раздался пронзительный крик:

— Всем охранницам из смены «В» немедленно вернуться с докладами в отдел охраны. Повторяю. Всем охранницам из смены «В» немедленно вернуться с докладами в отдел охраны.

Какое-то время мы с Дейзи сверлили друг друга взглядами, а моя дубинка покачивалась в воздухе между нами. Сердце бешено колотилось. Это был не спарринг под присмотром Мамы и других кобыл. Если они и нападут на меня, то только для того, чтобы убить жеребца, лежавшего позади меня. Даже если он и был списан, это не значит, что он должен умереть так! Никто не должен умирать вот так. Точка.

— Забудь. Этот маленький петушок твой. Я скажу, что это ты его нашла,— кисло произнесла Дейзи, коснувшись кровоточащего носа, а затем впилась в меня взглядом. — Когда-нибудь, я насажу твою грёбанную голову на штырь, Блэкджек. Я тебе это гарантирую.

Я сглотнула, прилагая все усилия для того, чтобы не уронить полицейскую дубинку.

— Когда-нибудь, но не сегодня, — металлический прут дрогнул в воздухе, сердце гремело в груди. Несмотря на то, что внутри у меня всё похолодело от страха, дубинка осталась в вертикальном положении.

Хмыкнув, Дейзи пошла вверх по лестнице. Мармеладка послала мне последний поражённый и оскорблённый взгляд и последовала за ней. Я плохо себя чувствовала от всего этого. Что-то мне подсказывало, что она бы никогда не ударила другого пони, если бы Дейзи не сделала это первой. Убедившись, что они уже не вернутся, я опустилась на колени и осмотрела жеребца. На фоне его отеков и синяков, особенно плохо выглядела его задняя нога. Конечность не должна была сгибаться под таким углом. Я сглотнула и осмотрелась вокруг, чувствуя панику, подступающую к горлу. Я не была медицинской пони. Я не знала исцеляющих заклинаний, чтобы помочь ему!

Тут я заметила оливкового цвета кобылку, которая наблюдала за нами из дальней части зала.

— Ты! Пожалуйста, мне нужна аптечка! Сейчас же! — та выдохнула, и на мгновение я была уверена в том, что она собирается убежать.— Пожалуйста! Помоги мне!

Кобылка сглотнула и, кивнув, исчезла из виду.

— Почему? — спросил он тихо, жмурясь от боли. — Почему ты остановила их, если они в любом случае собираются убить меня?

— Потому что... — я вдруг почувствовала себя неуверенной и смущённой. — Потому что... просто должна была. Ясно? А теперь завязывай думать об этом и постарайся не отключиться.

Он ничего не ответил, продолжая просто смотреть на меня неодобрительным взглядом. Я бы предпочла, чтобы он говорил.

— Как тебя зовут?

Он посмотрел на меня, как на полную идиотку, забыв на мгновение о своей боли.

— Я – П-21.

— Ну, это ведь твоё обозначение, верно? А как твое имя? — спросила я, глядя в направлении, в котором исчезла кобылка. Спросила скорее для того, чтобы как-то скоротать время, а вовсе не потому, что мне это было действительно интересно. В конце концов, совсем скоро его спишут.

— П-21 и есть мое имя — он ответил слегка раздражённо.

— О...

Самцы в Стойле Девять Девять жили в медицинском секторе и обозначались в зависимости от своего предназначения в процессе размножения. Индекс «П» использовался для земных пони, «Е» – для единорогов. Не спрашивайте, почему для первых не использовался индекс «З», понятия не имею. Возможно Смотрительница, которая придумала эту систему, была такая же чокнутая, как и нынешняя. Единица в обозначении использовалась для тех, кто только-только влился в процесс размножения, "20" – для старожилов. Присвоение индекса "21" означало, что самец приговорен к списанию. Но мне почему-то казалось, что между собой они должны были называть друг друга по именам. Имена, они ведь как кьютимарки – должны быть у всех пони, даже у самцов. Хотя, глядя на случкомарку на его боку...

Забавно... но когда я имела дело с самцами, беседы с ними – это последнее, что приходило мне в голову. Чёрт возьми, да вот этот наш разговор – первый на моей памяти.

Я уже было подумала, что кобылка сделала ноги, но буквально минуту спустя она вернулась, неся маленькую жёлтую аптечку с нарисованными на ней розовыми бабочками. Усевшись рядом со мной, она открыла её, и я с радостью отметила, что никто ещё не успел порыться в ней. Аптечкам полагалось быть постоянно заполненными, но иногда некоторые пони таскали их содержимое с той или иной целью. Там находилось два лечебных зелья – две маленькие бутылочки с жидкостью насыщенного фиолетового цвета. В случае необходимости достаточно было разгрызть твёрдый наконечник, сломав пломбу, и высосать из бутылки её магически исцеляющее содержимое. Как только самец опорожнил бутылочку, его синяки и ссадины начали исчезать на глазах. Но вот что касалось его ноги...

— Мне придется вправить её, — сказала я, осмотрев его конечность.

— А ты знаешь, как это делается? — спросила оливковая кобылка, а П-21 просто застонал, закрыв глаза.

— Не-а, — ответила я, доставая шприц с, Мед-Икс, болеутоляющим. Сняв колпачок с иглы, я вколола шприц ему в ногу и нажала на мягкую пластиковую трубку, вводя наркотик в тело. «От всех видов лёгких ранений» – гласила этикетка. Что-ж, нельзя сказать, что это было лёгкое ранение. П-21 немного расслабился, когда наркотики начали действовать. Потом я перевела взгляд на ногу и, закусив губу, взяла её своими копытами, помогая себе магией.

— На счёт три... — сказала я, посмотрев на него. — Раз... Два... — И на два я взяла его ногу и толкнула изо всех сил, чтобы придать ей более-менее здоровое положение. Колено хрустнуло с треском, похожим на выстрел из ружья, и жеребец закричал, нервно дергая ногой. Бедную оливковую кобылку от всех этих видов затошнило. Я не думала, что кость была сломана, но до этого нога точно не выглядела хорошо.

— И это был твой план? — слабо спросил он.

— Я никогда не умела ждать, — ответила я перед тем, как заткнуть его рот очередным лечащим зельем. В отличие от следов побоев, его колено практически не зажило. Когда жеребец попытался согнуть его, он вскрикнул от боли, несмотря на вколотое ему болеутоляющее. Я посмотрела на кобылку. — У тебя в аптечке есть шины или что-то подобное?

— Хмм... да, наверное! — сказала Скотч Тейп, отложив в сторону второй шприц с Мед-Икс и банку с надписью «Бак» и изображением мускулистой кобылы с бицепсами. Формально, это был психотропный препарат класса «Б». Если бы его вдруг нашли у меня, я бы месяц драила помещения на самом нижнем уровне. Странно видеть его вдали от медиков или службы безопасности. Наконец, она вытащила черную ножную шину для закрепления сломанных конечностей.

Жеребец резко дернулся, когда я схватила его за неповрежденное бедро и развернула его тело.

— Да прекрати, прям как ребёнок себя ведешь, — пробормотала я, но он просто дрожал с закрытыми глазами, пока я закрепляла шину. «Какой-то он странный: может он собирался ковылять вверх по лестнице к медицинскому кабинету со сломанной ногой?» Наконец, я отошла от него и вытряхнула из банки с "Баком" одну таблетку.

— На вот, жуй, — сказала я, засовывая лекарство с привкусом морковки ему в рот.

Медленно и осторожно он разжевал ее. Я снова взглянула на кобылку:

— Спасибо тебе за помощь.

Она впервые улыбнулась мне с момента встречи.

— Не за что. Я лучше вернусь к работе, пока Риветс не слетела с катушек, ну иль типа того. — Она взволнованно посмотрела на меня, прежде чем убежать тем же путём, что и пришла.

Таблетка придала жеребцу достаточно сил, чтобы он самостоятельно встал на копыта.

— Почему ты продолжаешь помогать мне? — спросил П-21, пока я помогала ему нормально сесть. — Ты же все равно собираешься убить меня...

Я опустила взгляд:

— Ну остановить это я не могу, но я хотя бы могу попытаться помочь тебе. Это то, что охранницы обязаны делать.

Обычно, смена «В» была ужасно скучной. Нужно было составлять отчёты по смене, затем вновь практиковаться в стрельбе. В общем, ничего такого, что хоть кто-то нашёл бы интересным. Вот мы наконец дошли до верхнего уровня и... кое-что мне показалось тут неправильным: в смену «В» входило десять охранниц, включая меня, и впервые с того момента, как я начала работать тут, все они были в одном помещении. Остальные семь кобыл, скучковавшись вокруг Дейзи и Мармеладки, тихо перешёптывались, пока я подходила вместе с хромающим П-21.

И хуже того, они все мгновенно замолчали, как только я подошла. Просто чудесно. Моя грива яростно зачесалась, когда мы медленно прошли мимо них, направляясь к тюремному блоку. У меня был специальный ключ для ПипБаков и неведомый-магический-маркер- для-рисования-отметок-на-самцах из Маминого стола. Я аккуратно сняла ПипБак П-21 и добавила последнюю белую точку на его случкомарке. Я могла подождать до утра, чтобы уведомить пони медика, однако не следует спешить, когда всё происходящее вокруг становится очень странным. Взяв его ПипБак, я закрыла дверь камеры за мгновение до того, как Смотрительница горделиво вышла из своего кабинета.

Некоторые пони любили подкалывать меня, говоря, что она выглядит как моя младшая сестренка (разумеется, когда поблизости не было моей Матери). Белая шкурка Смотрительницы была чуть более грязного оттенка, чем моя, а розовые глаза напротив, были чуть светлее моих. Раньше её мамаша обожала завивать ей гриву, делать пышные причёски, заставляла наряжаться в нелепые наряды. Но с тех пор, как та умерла год назад, Смотрительница начала очень коротко стричь гриву и не носила ничего, кроме ПипБака, выставляя напоказ свою кьютимарку в форме логотипа Стойл-Тек.

Я всегда думала, что быть Смотрительницей – весьма хлопотное дело. Ещё бы, держать в своих копытах целое Стойло. Но несмотря на это, Смотрительнице как-то удавалось всегда держать себя в хорошей форме. А сейчас она выглядела просто ужасно: с мешками под налитыми кровью глазами и спутанной гривой. А ещё от неё разило. Но в её облике было и нечто ещё более ужасное, то, от чего у меня кровь застыла в жилах – она улыбалась.