Глава 14. На следующее утро Анни пришла в коттедж

На следующее утро Анни пришла в коттедж. Бидж, чувствуя угрызения совести, все‑таки накинула на Знак Исцеления простыню, чтобы иметь возможность всласть наговориться с подругой. В отличие от Дэйва и Ли Энн, Анни сразу влюбилась в жилище Бидж. Она ходила по коттеджу, осторожно касаясь операционного стола, портативного рентгеновского аппарата, баллонов с газом для анестезии, как будто это все были волшебные предметы.

– Не могу поверить, что тебе удалось привезти сюда все это оборудование. У тебя просто замечательная операционная.

В этом‑то и заключается разница, поняла Бидж, между работой в университетской клинике или хотя бы в городской лечебнице и ветеринарной практикой в странах третьего мира: Анни сразу после окончания колледжа пришлось работать в примитивных условиях, почти без современного оборудования.

Хорват Анни тоже ужасно понравился.

– Ну иди ко мне! Какой же ты красавец! Иди ко мне! – Хорват попятился, оскалив зубы. Бидж схватила его в охапку, и волчонку пришлось терпеть, хоть и с недовольным видом, ласки и восхищенные восклицания.

Дафни же отнеслась к Анни совсем иначе: она, громко мурлыча, энергично терлась об ее ноги. Бидж вспомнила, как Анни однажды не побоялась войти в круг оборотней, чтобы спасти кошку‑цветочницу; может быть, Дафни помнила об этом.

Пока Анни читала те добавления, которыми Бидж снабдила «Справочник Лао», та приготовила завтрак: жареную оленину (подарок мясоедов), яйца, фрукты, свежие сливки. После еды Анни настояла на том, что помоет посуду, пока Бидж будет читать ее дневник.

Сначала Бидж чувствовала себя неловко: дневник содержал не только описания жизни в Чаде, но и религиозные излияния Анни: перечисление событий перемежалось молитвами о собственной безопасности, о здоровье других, выражениями пламенной благодарности Иисусу за вовремя доставленную вакцину или за исправную работу ржавого и потрепанного старенького грузовичка. Бидж, читая, бормотала вежливые комментарии, потом увлеклась и перестала.

Анни подробно и без преувеличений описывала все тяготы жизни в лагере беженцев: появление взрослого мужчины, весящего сорок килограммов и еле способного ползать; шрамы от пулевых ранений – последствий гражданской войны в Судане – на детских телах; постоянную борьбу с мухами – истощенные люди оказывались не в силах отгонять их от собственных глаз.

От чтения Бидж отвлек стук рукоятки насоса.

– Посуда вымыта, – мягко сказала Анни. – Куда ее поставить?

Бидж подняла глаза, не сразу отключившись от содержания дневника. Как способна Анни с такой легкостью перейти от помощи тем людям к заботе о чашках и блюдцах?

– Вон туда, на полку слева.

– Спасибо. – Анни улыбнулась и принялась мыть раковину; Бидж смотрела на нее с любопытством.

Бидж гордилась тем, как ей удается помогать жителям Перекрестка, и тем, что в своей практике она вполне самостоятельна. Она не могла представить себя приносящей те же жертвы, что и Анни, – ни для кого, не говоря уже о совершенно чужих людях.

Когда коттедж был полностью приведен в порядок, Анни снова взялась за записи Бидж, и девушки в течение получаса наслаждались чтением в той дружелюбной атмосфере воскресного утра, которая в жизни встречается так редко. Вдруг Бидж вздрогнула и подняла глаза.

– Это всего лишь грузовик, – рассеянно пробормотала Анни, погруженная в описание птиц‑огнепоклонников, но тут же выронила тетрадь и тоже посмотрела в окно.

– Это Ли Энн, – вспомнила Бидж. Девушки выбежали за дверь и увидели белый фургон с размашистой надписью на кузове «Доставка хлеба»; Ли Энн гнала его вверх по холму со вдвое большей скоростью, чем осмелились бы они сами.

Ли Энн поставила свой грузовик рядом с ветеринарным фургоном Бидж, который сразу стал казаться крошкой рядом с этим снабженным стеклянными дверцами и удобными ступеньками чудом техники. Бидж и Анни подошли, чтобы помочь Ли Энн разгрузить машину.

Ли Энн выскочила из кабины и загородила собой задние дверцы.

– Не смотрите! – Она уселась на порожек. Бидж невольно бросила взгляд внутрь сквозь стекло. На нее уставились две испуганно мигающих пары глаз.

– Я же просила тебя не делать этого, – укоризненно пробормотала Ли Энн.

Анни, прижав руку к губам, прошептала: – О Боже… – хотя и не привыкла упоминать имя Божие всуе.

– Можно подумать, что я нарушила разом все десять заповедей, – рявкнула Ли Энн. – Я просто взяла на прогулку представителей исчезающего вида, вот и все.

Бидж всегда испытывала слабость к птицам, но на этот раз ощутила внезапное ужасное подозрение.

– Не белые ли цапли? – спросила она без особой надежды.

Ли Энн ухмыльнулась и открыла дверцу:

– Почти угадала. Американский журавль. Бидж посмотрела на завернутых в мешковину птиц со связанными вместе длинными ногами, лежащих на полу фургона.

– Ты могла их поранить.

Ли Энн похлопала по полу кузова:

– Тут все обито губчатой резиной.

– Как тебе удалось их поймать? Ли Энн показала на висящие на стене сеть и камуфляжный костюм:

– Это было нелегко. Пришлось прибегнуть к помощи браконьера. А еще труднее оказалось поймать не просто журавлей, а молодых самца и самку, – добавила она.

– Птицы‑производители? – Анни смотрела на беспомощных птиц. – Ты забрала птиц‑производителей из их естественной среды обитания?

Ли Энн поставила ногу на бампер.

– Я забрала их, как вежливо именуешь это ты, а точнее, выкрала из птичьего заповедника. Это прекрасное место, но едва ли останется таким навсегда.

– А Перекресток останется, – пробормотала Бидж. Ли Энн удивленно посмотрела на нее:

– Ну конечно. – Она снова ухмыльнулась. – Кроме того, я имела хорошую возможность безопасно увезти краденое.

– При помощи моей карты, верно. Не делает ли это меня твоей сообщницей?

– Очень на это надеюсь. Ты должна знать, где тут поселить этих ребят.

Даже на Перекрестке они чувствовали себя не в своей тарелке. Те немногие люди, которых они встретили, а также группа кентавров с интересом смотрели им вслед. Ли Энн недовольно пробурчала:

– И почему здесь все так глазеют?

– Может быть, потому, что не все они раньше видели грузовик, – спокойно ответила Анни. Ли Энн бросила на нее свирепый взгляд, та улыбнулась в ответ. – Ты все таскаешь с собой тот маленький пистолет? – В голосе Анни на сей раз прозвучало неодобрение.

Ли Энн с улыбкой похлопала себя по карману.

– Никогда не выхожу из дому без него. Хочешь посмотреть? – Это был тот самый пистолет 22 – го калибра, который девушки видели еще во время практики.

Анни отвернулась к окну.

– Я не люблю оружие.

– И почему это люди, в глаза его не видевшие, всегда считают, что оружие следует запретить?..

Бидж, внимательно изучавшая Книгу Странных Путей, на секунду оторвалась от нее:

– Я читала дневник Анни. Уж она‑то видела оружие в избытке. – Ли Энн не нашлась что ответить. – На следующей развилке – налево. – Филдс позаботился о том, чтобы теперь к острову вел один из Странных Путей.

– Но нам же нужно ехать на юг – направо… – начала Ли Энн.

– Туда мы и попадем – свернув налево. – Бидж закрыла Книгу, заложив нужное место пальцем, и осмотрелась.

Левое ответвление дороги вело, казалось, к горам, где живут Великие. Ли Энн, резко поворачивая руль, объезжала камни и рытвины с легкостью, говорившей о большом опыте езды по сельским дорогам.

– А ведь верно, девочки: мы поднимаемся к морскому берегу.

Анни в первый раз проявила озабоченность:

– Возможно ли, что весь Перекресток лежит ниже уровня моря?

– На самом деле, как мне кажется, – задумчиво сказала Бидж, – здесь трудно определить действительную высоту какого‑либо места. Относительная высота мало значит на Странных Путях.

Обе девушки изумленно посмотрели на нее, и Ли Энн фыркнула:

– Ты чересчур наслушалась заумных разговоров здешних чудаков. Но вскоре грузовик выехал на вершину холма, откуда открывался вид на полого спускающиеся к морю соляные болота. Ли Энн остановила машину, посмотрела в зеркало заднего вида, а потом высунула голову в окно, с изумлением озираясь.

Все девушки вылезли из кабины и стали смотреть вокруг. Позади грузовика от того места, куда они только что поднялись, вверх уходила холмистая равнина, а за ней высились утесы с гнездовьями Великих. Горный хребет на севере Перекрестка, такой близкий еще полчаса назад, теперь выглядел всего лишь голубым призрачным контуром на горизонте.

Анни и Ли Энн вытаращили глаза на Бидж; та пожала плечами. Девушки молча погрузились в фургон и поехали дальше – через заросли высокой травы к бухте, в которой лежал огромный остров, исследовать который Бидж было поручено.

По мере того как они приближались к берегу. Ли Энн все сбавляла скорость, с сомнением глядя на мокрую дорогу, покрытую лужами. Дважды грузовик чуть не опрокинулся, когда лужи оказались глубже, чем выглядели; в одном месте Ли Энн пришлось несколько раз подать его вперед и назад, чтобы не застрять в грязи. Наконец она выключила двигатель.

– Еще одна такая лужа, и вода попадет в карбюратор. Лучше заблаговременно остановиться, иначе мы проведем очень много времени там, где это случится.

Она открыла заднюю дверцу. Анни и Бидж неохотно помогли ей вытащить все еще ошалелых птиц. Анни проверила реакцию зрачков и спросила Ли Энн:

– Ты уверена, что не переборщила с транквилизаторами?

– Не то чтобы совсем уж уверена. Я, правда, поговорила с ветеринаром зоопарка в Новом Орлеане, прежде чем рискнуть. Ну давай, красавчик, просыпайся! – Она щелкнула пальцами перед одним из журавлей. Наконец тот лениво моргнул, но больше никакой реакции не последовало. – Вот видишь!

– Вижу. – Анни с выражением неодобрения на лице отнесла самку журавля в высокую траву на краю болота.

Девушки осторожно освободили птиц от мешковины. Два журавля стояли бок о бок среди тростника, расправляя крылья и сгибая шеи.

– Поднимайтесь, милые! – Птицы без всякого выражения смотрели на Ли Энн. Она замахала руками и даже начала танцевать, сама став похожей на журавля. – Летите! – Никакого эффекта.

– Они не знают, что им делать, – предположила Бидж.

– Неудивительно, что они почти вымерли! – с отчаянием вскричала Ли Энн. Она еще раз высоко подпрыгнула, захлопала в ладоши и завопила: – Летите!!!

Ответом ей оказалось оглушительное хлопанье крыльев из зарослей позади. От неожиданности Ли Энн неловко повернулась, потеряла равновесие и упала в болото; это еще добавило переполоха птичьему населению: птицы в панике взлетали десятками. Облепленная мокрыми водорослями, Ли Энн, разинув рот, смотрела на сотни американских журавлей, кружащих над болотом.

Те две птицы, которых она привезла, раза два похлопали крыльями, пробуя силы. потом присоединились к собратьям. Анни, смеясь, что‑то крикнула Ли Энн, но за шумом крыльев та ее не расслышала.

Постепенно шум пошел на убыль. Ли Энн, все еще сидя в болотной жиже, смотрела вслед облаку белых крыльев, которое становилось все меньше: журавли полетели вдоль берега к мангровым островкам.

– Ну, по крайней мере они не будут страдать от одиночества.

– И зачем вы все это затеяли? – произнес чей‑то голос.

Девушки, подпрыгнув на месте, обернулись. Бидж с сожалением кинула взгляд на грузовик, где, завернутая в полотенце, осталась ее ловилка. Ли Энн потянулась к правому карману.

Из воды на них огромными ласковыми карими глазами смотрел молодой человек. Его лицо…

Бидж решила, что все дело в форме подбородка: казалось, с его губ не сходит улыбка. Впечатление усиливалось спокойствием, которое излучали его глаза, и струящейся грацией движений. Все в нем говорило об одном: это существо счастливо и спокойно.

Кожа его была пятнистой, как у гренландского тюленя.

– Вы ведь привезли еще птиц? Мне кажется, их здесь и так более чем достаточно.

Ли Энн первой пришла в себя:

– О'кей, больше мы их привозить не будем. Ты предпочел бы, чтобы мы привезли кого‑нибудь другого?

– Кого‑нибудь, похожего на вас. Таких красоток не может быть слишком много. – Он улыбнулся еще шире. – А имена у вас имеются? Меня, например, зовут Брендан – в честь того доброго монаха, который показал нам дорогу сюда.

Его единственной одеждой оказался кусок шкуры, прикрывающий гениталии. Бидж подумала, что это дань приличиям, пока Брендан не повернулся: обнаружилось, что шкура держится всего на двух тесемочках.

Бидж поспешно представилась и назвала своих спутниц.

– Не можешь ли ты рассказать мне об острове? Я должна узнать о нем как можно больше. Брендан ухмыльнулся:

– Тогда тебе нужно туда отправиться, дорогая. – Бидж, Анни и Ли Энн переглянулись.

– Мне не добраться туда своими силами, – медленно проговорила Бидж.

– Я могу взять по одной из вас в каждую руку – я достаточно силен, – предложил Брендан. – Но кому‑то придется остаться, – добавил он с сожалением.

– Я останусь, – вежливо предложила Анни.

– Ну что ж. – Брендан хлопнул себя по бедрам с таким звуком, словно шлепнул мокрым полотенцем. – Тогда в путь. Только не собираетесь же вы путешествовать по воде во всей своей одежде? – Он показал на джинсы и куртки с выражением максимального неодобрения, какое только могло изобразить его улыбающееся лицо.

Ли Энн потеребила свою насквозь промокшую блузку;

– Пожалуй, нет.

– Жаль, что у меня нет запасных ремешков. Обратите внимание на песок.

Ли Энн пожала плечами и разделась, оставшись в одном белье. Бидж последовала ее примеру. Анни, пристально глядя на Брендана, сняла только джинсы.

– Я пройду часть пути вместе с вами. И я не могу не признаться, – добавила она неловко, поскольку Брендан не сводил с нее глаз, – что вся эта затея мне не нравится.

– Голубушка, тебе следует быть более терпимой, – посоветовала ей Ли Энн, чем весьма насмешила Бидж: Ли Энн еще в колледже входила в организацию молодых республиканцев, особой терпимостью не отличавшихся. Ли Энн вошла в воду. Бидж тоже.

Вода в бухте была теплой, почти как в ванне, и очень мелкой. Они прошли треть расстояния до острова, прежде чем вода дошла Бидж до пояса.

Брендан плыл на спине впереди, периодически наклоняясь и роясь в песке. В результате из воды появлялась одна мидия за другой; Брендан согнул колени и стал складывать раковины на животе. Потом он стал шарить на дне, и Бидж догадалась, что он что‑то ищет. Брендан с улыбкой поднял со дна два плоских камня, подбросил раковину в воздух и разбил ее между камнями; отряхнув обломки раковины, он промыл нежное содержимое в морской воде и протянул его в ладони девушкам.

Ли Энн позеленела:

– Я ценю твою любезность, сэр, но я совсем не голодна.

Анни кивнула Брендану.

– Спасибо, – отчетливо и настороженно произнесла она, взяла у него моллюска и проглотила с подчеркнутым удовольствием, бросив на Бидж многозначительный взгляд.

Африка, подумала Бидж, преподала Анни суровые уроки вежливости. Вслух она сказала:

– Можно и мне тоже?

– Зачем спрашивать, когда их такая куча? – Брендан протянул Бидж моллюска.

Вкус оказался великолепным, несмотря на наличие некоторого количества песка – гораздо лучше, чем вкус всех мидий и устриц, которых Бидж случалось пробовать.

– Теперь начинается вторая часть путешествия. – Брендан немного присел в воде и протянул девушкам руки. Анни громко вздохнула. Остальные не обратили на это внимания, и она повернулась и побрела обратно к берегу.

Руки Брендана оказались очень мускулистыми, мягкими и теплыми. Девушки чувствовали себя, как на подушках из шкуры тюленя. Он плыл, работая только ногами, и Бидж и Ли Энн мягко покачивались на легких прогретых солнцем волнах. Бидж подумала, что так недолго и уснуть.

– До чего же здорово для ноября, – лениво проговорила Ли Энн. – Как здесь тепло!

– Очень тепло. Теплее, чем в тех краях, где мы жили раньше, мне кажется.

– А где вы жили раньше? – спросила Бидж. – И как попали сюда?

– Мой народ жил на Холодном море, поблизости от прекрасного зеленого острова…

– Наверное, Ирландии, – предположила Бидж. Брендан радостно улыбнулся ей:

– Ты знаешь Ирландию? Можешь рассказать мне о ней? – Он был разочарован, узнав, что Бидж там никогда не бывала. – Ну так вот. Однажды, когда мы ныряли за рыбой и пировали, к нам приплыла странная круглая штука. Оказалось, что это лодка из шкур – коракл, а в ней сидел смелый человек в монашеской рясе.

– Ты говоришь так, словно присутствовал при этом, – заметила Ли Энн.

– Я был там, дорогая, раз там был мой народ. Мы бережем свои предания, чтобы они сохранились надолго. О том, что тот человек говорил и делал, я знаю так, как будто был там. Но если хотите узнать, что случилось дальше, позвольте мне продолжать.

Ли Энн умолкла.

– Мы были ему рады и предложили ему рыбы. И он поблагодарил нас и рассказал о землях, лежащих к востоку – их мы знали – и к югу – о них мы только слышали, – и еще об одной земле, которой он и пытался достичь, о новом мире. И таким восхитительным он его описывал – звери, и деревья, и всякие прекрасные вещи, – что нам и не снилось никогда такое. – Брендан продолжал более деловито: – Он, конечно, говорил нам и о Христе, но не особенно много. Мне кажется, что он просто любил путешествовать, хоть и был монахом.

– И он знал морскую дорогу на Перекресток? – спросила Бидж.

– Он называл это дорогой, на которой не остается следа. Я думаю, он где‑то прочел о ней. Уж читать‑то он любил – так говорит предание.

– У него с собой была книга?

Брендан с изумлением посмотрел на Бидж:

– Откуда ты знаешь? Эту часть предания я еще не рассказывал. Да, у него была книга – из одних карт, по ней‑то он и находил дорогу. Он не сказал нам, откуда у него эта книга.

– Нашел в какой‑нибудь монастырской библиотеке. – Бидж попыталась представить себе, какой путь должна была проделать та Книга, как она попала в Ирландию, как ее там нашел монах и как он рискнул отправиться в море, чтобы добраться до Перекрестка. – Дорога, на которой не остается следа, – пробормотала она и поежилась.

Брендан теснее обхватил ее и сердито сказал:

– Ну вот, любимая, я тут увлекся рассказами, а вы ведь не привыкли к воде. Давайте‑ка поторопимся добраться до вашего острова. – Он заработал ногами с такой силой, что даже запыхался.

Через десять минут они достигли берега. Перед скалами тянулся пляж из песка и гальки. Почва на плато. насколько было видно снизу, казалась тучной и плодородной. Бидж и Ли Энн нашли расщелину в скалах и вскарабкались наверх.

Они оказались у подножия холма, покрытого цветами нежных оттенков; густой кустарник с толстыми глянцевитыми листьями был оплетен вьющимися растениями, похожими на пассифлору. На многих кустах виднелись ягоды, а деревья оказались увешаны плодами. Всюду порхали певчие птицы.

Бидж опустилась на колени, исследуя почву. Это оказался богатый чернозем – наследие веков ничем не потревоженной растительной жизни.

– Ты специалистка по птицам. Ли Энн: будет ли этот остров подходящей средой обитания для дронтов?

– Боже мой, только не переселяй их сюда! Этот райский уголок слишком хорош для додо.

Бидж зачарованно коснулась золотого плода и понюхала его.

– А есть ли здесь пресная вода? Ли Энн показала в глубь острова. Там в низине виднелись два больших пруда.

– Вода должна быть пресной: пруды метров на пятнадцать выше уровня моря. – Ли Энн казалась почти рассерженной. – Не могу поверить, что все это великолепие достанется додо.

Бидж вздохнула и двинулась обратно к кромке скал.

– Додо это достанется бесплатно, а нам, остальным, нужно зарабатывать себе на жизнь.

Путешествие обратно они совершили не спеша. Набежали низкие облака, но воздух все еще был теплым, вода – ласковой. Бидж смотрела на мангровые заросли на северо‑западе и пыталась, хотя и безуспешно, определить летающих над ними птиц. В бухте появились другие соплеменники Брендана, они плавали вокруг и ходили по мелководью. Бидж лениво подумала: такие же они добродушные и услужливые, как он, или нет?..

Когда они были уже на середине пути, Брендан поинтересовался:

– Разве не замечательно мы провели время? Обе девушки с готовностью согласились.

– Вот и прекрасно. – Молодой человек кашлянул; это должно было послужить деликатным вступлением, но громким эхом разнеслось по всей бухте. – Мне тут пришло в голову, что весна в этом году наступит рано и мне понадобится как можно больше вас.

Ли Энн перевернулась на бок и бросила на него вопросительный взгляд:

– Как можно больше кого?

– Коров, конечно.

Ли Энн резко подскочила и тут же ушла под воду. Бидж, насторожившись, соскользнула с руки Брендана и поплыла к берегу. От мелководья их отделяло еще метров пятьдесят.

Брендан с легкостью догнал девушек и без всяких усилий заскользил рядом.

– Вы обе прелестны, хотя, знаете ли, не очень хорошо двигаетесь в воде. Все равно я согласен на вас обеих.

Ли Энн добралась до мелкого места и встала на дно.

– Благодарю за честь, сэр, но я не фигурирую в числе возможных невест.

– У тебя есть другой, да? Ну так я могу с ним сразиться. – Брендан постарался придать взгляду убедительность. – Я готов победить кого угодно за право повалить вас обеих на влажную скалу солнечным утром.

Бидж не сразу распознала звук, который раздался в ответ на эти слова. Она не могла вспомнить, чтобы когда‑нибудь слышала такое: Анни, стоя по пояс в воде метрах в трех от них, безудержно хихикала.

– Боюсь, что ничего не получится, Брендан. – Бидж изо всех сил старалась быть вежливой. – Спасибо, но мы не заинтересованы в том, чтобы присоединиться к твоему гарему.

– Но ведь все они замечательные девушки. Вы вместе будете прекрасно проводить время… – Надежда на лице Брендана постепенно угасала. – Вы плавали со мной, вы ели моих мидий… – Он был совершенно растерян.

– Этим дело и закончится, – твердо ответила Ли Энн.

– Ну что ж. – К Брендану вернулось его обычное умиротворенное настроение. – Тогда я поплыл. Пожалуй, я сочиню песню о вас. До сих пор еще ни одна женщина не разбивала мне сердца. – В его глазах загорелся творческий огонь. – До чего же здорово!

И он поплыл прочь, напевая строки о безжалостных глазах и коварных обманщицах.

Пока девушки шлепали по воде к берегу, Ли Энн кипела гневом. На Анни она рявкнула:

– И не смей говорить мне, что мы сделали что‑то не то! Тут вообще нельзя говорить о добре и зле!

– О добре и зле говорить не приходится, – согласилась Анни. Некоторое время они шли в молчании. Наконец Анни не выдержала:

– Зато это тот самый случай, когда нельзя удержаться и не сказать: «А ведь я говорила!» – Она снова захихикала. – «Повалить вас обеих на влажную скалу…»

Ли Энн в ярости выбралась на берег. – Самая гадкая, самая мерзкая вещь, какую мне только приходилось выслушать от мужчины с тех пор, как я в первый раз пошла на танцы в школе!

– Тебе следует быть более терпимой, – посоветовала Анни.

– А разве я осуждаю Бидж, например, за шашни с фавном?

– Ну так и я не осуждаю. Бидж стала ярко‑пунцовой.

– Вы, по‑видимому, полагаете, – сказала она, тщательно подбирая слова, – что я сплю со Стефаном. Ли Энн вытаращила на нее глаза:

– Конечно. А если нет, то, по‑моему, тебе следует это делать.

– Я не стала бы заходить так далеко, – сказала Анни, – но должна признать, что я именно так и думала. Я считала, что вы поженитесь, – добавила она застенчиво. Анни, убежденная баптистка, не навязывала свою мораль другим, но твердо верила, что соблюдение этических норм пойдет им на пользу.

– Я не сплю с ним. Я с ним не обручена. Я не… – Бидж почувствовала, что больше ей сказать нечего. – Я не знаю, что мне делать дальше.

– Мы можем поговорить в грузовике на обратном пути, – предложила Ли Энн; в ее голосе больше не было воинственности. – Если тебе что‑то нужно…

– Спасибо, только это не поможет. – Как можно объяснить, что ты страдаешь наследственной болезнью, с пятидесятипроцентной вероятностью передачи ее потомству? Как объяснить, что только благодаря Перекрестку ты еще не стала инвалидом, не потеряла рассудок?

– Ты всегда тщательно хранила свои секреты, – грустно сказала Анни.

– И все еще должна это делать. Но все равно спасибо вам обеим. – Бидж двинулась к грузовику, стоящему на открытой песчаной лужайке.

Над собой девушки услышали громкий звук, похожий на взрыв газа. Все трое автоматически нырнули в кусты. Американский журавль, все еще пылая, рухнул в болото рядом с дорогой. Вокруг птицы зашипела вода.

Ли Энн поспешно пошлепала к журавлю сквозь заросли тростника, вытащила трепыхающуюся птицу из воды и принялась ощупывать, отворачиваясь и моргая, когда журавль стал бить по воде единственным целым крылом.

– Сломана нога. Сломано крыло. Расщеплен клюв. Множественные обширные ожоги. – Ли Энн глубоко вздохнула, и ее плечи напряглись. – Сломана шея. – Птица обмякла у нее в руках. Ли Энн посмотрела на Бидж полными слез глазами. – Кто, черт возьми, сделал это?

Над ними низко пролетела химера, издала трубный звук, развернулась, уставилась на Бидж, спикировала и приземлилась со шлепком в болото; ее лапы ушли в ил на добрых десять сантиметров. Зверь пригнулся, как будто хотел прыгнуть на Бидж.

Ли Энн кинулась вперед, сунув руку в карман.

– Не стреляй! – быстро вмешалась Бидж. – Это ты, Фран?

Химера радостно завиляла хвостом, стуча скорпионьим жалом по земле.

– Ты знаешь эту тварь? – с сомнением спросила Анни.

– Мы встречались. Он, наверное, потому и спустился, что увидел меня.

Бидж осторожно двинулась вперед. То обстоятельство, что Фран ей симпатизировал, вовсе не гарантировало безопасности: Франу нравились все существа, которых он поранил или убил. Она подобралась к нему сбоку и принялась почесывать за грязными искусанными блохами кошачьими ушами. Неожиданно ее рука замерла, наткнувшись на кожаный ремешок.

Ли Энн стояла на пригорке, на три метра выше Франа, предусмотрительно выбрав позицию, недоступную для ударов хвоста. В руке ее был пистолет, и она целилась в химеру.

– С тобой все в порядке? – спросила она со спокойствием полицейского, поймавшего нарушителя правил дорожного движения.

– Все хорошо. – Бидж нащупала еще два ремешка и соединяющее их кольцо. – Не пугай его и не подходи ближе. Химеры плюются пламеНем. Взгляд Ли Энн скользнул в ту сторону, где лежал мертвый американский журавль.

– Никогда бы не догадалась. Бидж подняла с шеи химеры поводья; они оказались порваны – животное явно сорвалось с привязи.

– Боже мой, кому придет в голову ездить верхом на этих тварях? – фыркнула Ли Энн. – После этого же нужно отмываться в овечьем корыте с дезинфектантом!

Бидж, осматривая спину химеры, нашла потертости, оставленные седлом: Фран еще не привык к своей роли верхового животного.

– Похоже, тут много чего можно узнать, – пробормотала Бидж рассеянно. – Химеры мигрируют с Перекрестка в другие миры… – Ей показалось, что ее сердце перестало биться.

Не колеблясь ни секунды, она вскочила на спину Франа. Тот недовольно мяукнул, и Бидж передвинулась так, чтобы не касаться натертых мест.

– Все в порядке, парнишка. Все в порядке. Успокойся. Ли Энн нахмурилась:

– Сейчас же слезь, женщина! Ты же не умеешь ездить верхом!

– Что ты собираешься делать? – спросила Анни. Бидж порылась в кармане и бросила ей ключи от грузовика.

– Еще не знаю. Отвези Книгу Странных Путей в «Кружки». И расскажи трактирщику о том, что произошло. Скажи ему… – Она задумалась. – Нет, просто скажи ему, как все было. Пусть ключи остаются у тебя, пока меня не будет. И позаботься о Хорвате. И о Дафни, – добавила она виновато. Бидж дернула за поводья и сказала с большей веселостью, чем чувствовала: – Ну, Франни, куда мы с тобой отправимся?

Химера замурлыкала. Из ее ноздрей вырвался дым, крылья захлопали, и она неуклюже с разбегу взлетела. Бидж отчаянно вцепилась в ее мех.

Когда ей удалось надежно усесться на спине химеры, Бидж взглянула на Ли Энн и Анни. Они были уже так далеко внизу, что разглядеть лица было невозможно. Бидж, взвиваясь к небесам на поразительно глупом животном, способном вылетать за пределы Перекрестка, порадовалась тому, что хоть вообще их видит. Еще через мгновение туман затянул и их, и все вокруг, и Бидж потеряла всякое представление о том, где находится.