Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Методология философии праваСледует согласиться с положением, согласно которому философия формируется во многом как учение о методе, как некий "правильный путь" познания и смысложизненной ориентации, выступает в качестве рационально-теоретической формы мировоззрения, подвергая рефлексивному анализу и контролю исходные предпосылки отношения человека к миру14. Иначе говоря, философия как метод задает ценностный, мировоззренческий угол зрения исследования разного рода проблем, в том числе политико-правовых. В самом широком смысле методологической основой философии права выступает сама философия, то или иное философское направление, та или иная философская школа, в контексте которой осуществляется философский анализ политико-правовых явлений. Избранная исследователем философская школа определяет его ценностные и методологические предпочтения. История политико-правовой мысли (особенно XIX и XX вв.) показала, что философия права способна развиваться на основе практически любой философской школы: платонизма, аристоте-лизма, томизма, кантианства, гегельянства, марксизма, позитивизма, фрейдизма, феноменологии, бергсонианства, прагматизма, экзистенциализма и т.д. В этой связи следует признать, что фило-софско-правовых концепций может быть столько, сколько существует философских школ и направлений и даже больше, т.к. всегда есть возможность избрать некую синтетическую фило-софско-методологическую платформу. Плюрализм в философско-правовых концепциях, в философских позициях и в целом в сфере гуманитарного знания - объективная данность. Следует навсегда отказаться от самой возможности создать некую универсальную философскую, социологическую, юридическую, историческую и т.п. концепцию, претендующую на абсолютную истину. Сейчас, в начале XXI в. любые претензии на монополию в гуманитарном знании выглядят смешно, нелепо. Весь интеллектуальный опыт человечества говорит об одной действительно абсолютной истине: в гуманитарном знании нет и не может быть единства. Подвести философско-правовые концепции к единому знаменателю невозможно, не нужно и просто вредно. Вместе с тем, признавая плюрализм в фило-софско-правовых концепциях, надо всегда проверять их на прочность, критично оценивать их эвристические возможности. Опыт XIX и особенно XX вв. показал, что далеко не все философские школы оказались плодотворными в методологическом отношении для философии права. Нередко юристы искусственно, очень произвольно пытались соединить философию и юриспруденцию, доказывая тем самым не столько возможности философии в деле познания права, сколько свои собственные способности в конструировании умозрительных схем. Так, натужными, придуманными выглядят концепции, построенные на основе феноменологии и экзистенциализма. Например, известный евразиец Н.Н. Алексеев, написав блестящую работу по феноменологии права ("Основы философии права"), по существу мало что смог добавить к нашему представлению о государстве и праве. Его труд напоминает образцы так называемого "чистого искусства" (кубизм в живописи, футуризм в поэзии и т.п.), где метод довлеет над содержанием. Ему удалось продемонстрировать высокую технику исполнения в деле соединения феноменологии и права, но само исследование оказалось глубоко формалистичным, и в конечном счете малосодержательным. Примеры неудачных попыток адаптации новейших философских учений к правоведению можно найти и в нашей современной юридической литературе. Так, проф. И.Л. Честнов поставил перед собой задачу показать возможности философии постмодернизма (Ж. Бодрийар, П. Бурдье, Ж. Деррида, Ж. Лакан, Ж. Лиотар) при рассмотрении права15. Само стремление искать новые пути осмысления права, используя различные философские подходы, заслуживает, конечно, внимательного отношения. Да и книга представляет известный интерес как пример экспериментального творчества, где проявились научная эрудиция, ум и изобретательность автора. Однако исходная посылка - создать философию права на основе постмодернизма - ущербна, как ущербна любая попытка достичь "негодную цель" "негодными средствами". Во-первых, работы французских постмодернистов знаменуют собой смерть философии. Постмодернизм в философии подтверждает общую истину, ставшую очевидной за последние пятьдесят лет: вершины в философии и искусстве взяты, подниматься вверх некуда, можно только спускаться вниз. В философии, литературе, живописи, так называемой "серьезной" музыке и даже в кино шедевры созданы, превзойти их невозможно. Уже в XX в. на долю выдающихся творцов остается, как правило, только одно: реминисценции и аллюзии, обыгрывание состоявшихся шедевров культуры. Например, Дж. Джойс гениально пародирует литературные жанры в "Улиссе", И.Ф. Стравинский при создании своих сочинений зачастую использует музыкальный материал эпохи барокко, Хайдеггер, по-видимому, последний великий философ, строит свою онтологию во многом как рецепцию идей Платона и Плотина. Французские постмодернисты, авторы с талантом и вкусом, оказались способны в основном к одному - изъять из философии смысл, заменив его стилем. Суть философии постмодернизма - стиль, форма без содержания, словотворчество без цели. Во-вторых, философия постмодернизма, отказываясь от поиска смысла вещей, принципиально не в состоянии дать что-то содержательное правоведению. Стремление приспособить постмодернизм к юриспруденции напоминает строительство воздушных замков, создание своего рода фикции, не имеющей места ни в идеальной, ни в материальной реальности. Увлечение философией постмодернизма еще раз подтверждает печальный факт: Россия и в XXI в. все еще продолжает оставаться провинцией Европы. За последние двести лет из Европы в Россию накатывалось несколько волн: шеллингианство, гегельянство, кантианство, позитивизм, марксизм, ницшеанство, что нередко приводило русскую интеллигенцию в состояние творческого экстаза. Теперь, видимо, настала пора постмодернизма: модная во Франции, но малоизвестная в мире философия воспринимается у нас как откровение, что говорит, конечно, о слабости собственных философских традиций, отсутствии здорового научного скептицизма и самостоятельности.
|