Внезапное дополнение

Посвящается всем, кто меня обосрал.

Чёрт! Четыре страницы, и я не знаю, какая из них первая, какая вторая…

Заговор – это слово и ключ к моему мышлению.

Наша особенность – мы психологизируем.

Это сатанизм какой-то. Я возненавидел эмоции! Теперь я их вижу и понимаю. И понимаю, что система людей держится на эмоциях.

Ты не чувствуешь языка этого текста? Ведь языки бывают разные и разные создают настроения.

Глобальный позор наркоманам – на тебя реагируют как на голого.

Глобальный заговор эмоций.

У нас особое отношение к наркотикам! А я об этом и не задумывался. Я что, сижу не так? В какой-то невероятной позе? Неужели это не психоделично? Я и раньше валялся, как забалдевший. Может, уже тогда я запрограммировал эмоции? То, что мы с другом попробовали – это кругом воспринимается так серьёзно.

Глобальное управление – манипуляции передаются через эмоции.

Дети кричат и радуются эху. Я в шоке. Они в центре улицы и пускают эхо. И кто-нибудь, да подкрикнет.

Всё на эмоциях. Всё на системе.

Раньше я садился в позу, и обо мне думали: «Не наркоман ли?».

Я безэмоциональный. До меня пытались достучаться люди через эмоции, но я эмоции не понимал.

Я так поособенному выгляжу! За мной все наблюдают. Наркоман – это как голый, нарушитель общественных табу. А вы не задумывались, зачем нельзя ходить голым? Если у меня такие мысли, то как же я выгляжу? На меня раньше обращали особое внимание, потому что я выглядел как наркоман.

Я не видел до этого эмоций. Я не видел, что здесь что-то происходило. Я был сумасшедшим, и мне об этом никто не говорил. Я вёл себя странно перед людьми, но люди мне об этом не говорили.

Меня приучить к правилам было сложно. Мы с ним странные чуваки: мы были без эмоций и люди странно на нас смотрели. Поэтому я не любил людей, потому что они игрались. Любые игры меня подавляли, как танцы. Я не понимал игры. Я не понимал, зачем нужно заглядывать в почтовый ящик, когда подсматривают переписку.

Я был уже готов к наркомании, все это видели. Но я этого не видел и не знал, и никто мне не говорил.

Я был сумасшедшим всю жизнь, но этого не знал. Меня не водили встречаться с другими сумасшедшими, чтобы я не знал, кто это такие.

Одна девушка дала мне подсказку, что я странный. Не мне, а как бы невзначай, при свидетелях. Откуда такая милость? Наверное, я ей понравился.

Моя болезнь в том, что я выгляжу как наркоман и этого не понимаю. И люди боятся мне это говорить. Но иногда у меня получается быть обычным, и тогда люди говорят: «Да он норамльный! Хотя бы почти.»

Я живу в своём выдуманном мире. Я не могу устроиться на работу. Сумасшедших не берут. На меня смотрят и удивляются: как такие не помирают с голоду? Но государство спасает: оно направляет невидимое воздействие.

Я не знаю, что такое бред, потому что всё время бред. Несу. И люди это видели. Я стал выздоравливать.

Люди говорят эмоциями, но я этого не понимал и жил в своём мире. От меня это скрывали. И не давали мне наркотики, чтобы я не одумался.

Я бог. Я меняю мир. Я пишу этот текст и мир меняется, в зависимости от того, что я пишу. Мне надо было просто объяснить, что я странно себя веду.

Для меня и других сумасшедших выдумали иллюзию, что наркотики и многие другие вещи запрещены.

Я просто сумасшедший, я брежу. Но люди прощают это мне и не сажают в психушку. Я никогда не видел психбольных! Потому что я сам больной и болезнь других не различаю.

Одни считают меня больным, другие – просветлённым, но они никак не могут понять, в каком я нахожусь состоянии. Может, я переродился? Я теперь стал другой кастой – кастой более счастливых. А раньше быть счастливым мне не дозволялось. И я урывал своё счастье в одиночестве, избегая людей. Чтобы никто не видел.

Так что, говорить об эмоциях – пошло? Это как говорить о сексе. А я этого не знал, не видел. И легко говорил об эмоциях и люди этому удивлялись.

Я перерождаюсь – я другой.

Я был богом и заставлял людей кругом вести себя так, как мне этого хотелось.

Писать текст на людях – это пошло. А я об этом даже не знал! От меня скрыты эти традиции. Я был богом, но люди в отместку не говорили, что я бог.

Когда я пошутил: «Я Бог» – люди кругом засуетились, они заметили, что я близок к разгадке их тайны.

Почему я не читал эмоциональных книг? Почему я их отрицал? Мне что-то не договаривают?

Со мной общаются продвинутые люди и психологи, потому что я странно себя веду. И в итоге я стал стесняться своего состояния. Это удивительная вещь: все знают, а ты нет.

Что я говорю.

Я себя тонко обманывал, ставя свои эмоции в странное положение.

Я бы мог уснуть в одежде, но ведь это запрещено.

Проснулся.

Берут в армию только юнцов, которые только ушли от родителей и подчиняют. Старше по возрасту подчиняться не сможет. Нужно специально всем пройти в армию, чтобы научиться подчиняться.

Одни бессознательно подчиняются, а другие бессознательно пользуются.

Использовать рабов просто и тебе это выгодно.

Общественное правило – не ходить голым.

Дремучий народ – все друг от друга скрывают. Я укурился и меня скрывают от детей. Я преподавал математику ребёнку – это запрещено.

Люди управляются через бессознательное, и теперь я это осознал: моё бессознательное проявилось наружу.

Я впервые увидел тайные от меня разговоры. Я не знал, что такое бывает.

Ты можешь говорить, что ты дерьмо – это нормально. Тебе будут говорить тёплые слова, успокаивать. Но нельзя говорить, что ты бог. За это тебя возненавидят и отправят в психушку.

Всех мужчин возбуждают половозрелые женщины. Повысь официальную границу детского возраста и начни борьбу с педофилией. Ты поставишь под удар всех мужчин. Они все будут чувствовать себя виноватыми и бояться наказания.

Система держится на эмоциях, на угнетении. Все люди знают, кого можно унижать, а кого нельзя. Чтобы укрепить систему, делай людей раздражительными. Если они будут касаться и гладить друг друга, то могут успокоиться. Сделай секс постыдным. Пусть они боятся даже подозрений в сексуальных намерениях. Борись с гомосексуализмом, чтобы мужчины боялись друг друга гладить и не могли успокаивать. Пусть из-за измены жены мужчины друг друга убивают. Пусть все будут нервными и унижают друг друга. Так система будет нерушима.

Наш президент начал бороться с педофилией, потому что система под угрозой.

Москва – это оплот системы. Приди сюда, и тебя унизят. Ты не москвич и уже за это достоин унижения.

Что сделали физики? Они сделали атомную бомбу и компьютер для расчета полётов боевых снарядов. Потом пришёл неуч-предприниматель и сделал компьютер персональным, чтобы он служил людям. Нужны ли нам физики?

До сих пор физики послушно выполняли имперские задания. За это им подняли статус. От изгоев до уважаемых людей. Только в тех странах, где помощь физиков не нужна – только там их ставят в неловкое положение. Хватит их кормить. Оставим им уважение. А если они его потеряют – это их проблемы.

У нас было так: если ты учишься, у тебя будут проблемы. Хочешь учиться – учись драться.

Хочешь снять с себя ответственность – скажи, что ты невменяемый. Невменяемость – путь к власти. Поэтому и нужны психушки, чтобы избавиться от конкурентов. Женщины пользуются своей невменяемостью для власти над мужчинами.

Пусть следят за своими эмоциями – не дай бог тебя обидят. Если ты на них наорёшь – они будут виноваты. Ты же невменяемый.

Стеснительные люди боятся внимания. Они боятся, что другие увидят, какое ты говно.

Внезапное дополнение.

Текстовый наркотик.

Эту книгу должны запретить.

Нужен прецедент, когда сатанист выиграет суд против православного священника, который оскорбил его религиозные чувства. Религиозные чувства сатаниста.

У нас свобода вероисповедания. Никого не могут в религиозных воззрениях

Нельзя, чтобы наркоманов кто-нибудь слушал. Иначе они услышат лишнее. Уведи детей, чтобы они не учились.

Наркотик позволяет настолько сойти с ума, чтобы раскрыть тайны.

Лекарства лечат болезни. Если твоя болезнь – тупиковый жизненный путь, прими психоделик. А если психоделик запрещён, значит нужно, чтобы ты был в тупике.

Правители не знают, что такое психоделик? Ха! Ха! Именно для этого его изучали спецслужбы.

Врачи говорят, этим можно лечить болезни. Ты думаешь, они будут слушать докторов?

Разрешить антидепрессанты? Ты что?! Назови антидепрессантом какую-нибудь херню.

Пичкай детей таблетками, заботься об их здоровье.

Он плохо себя ведёт? Ему нужны таблетки!

Сделай себе плохо. Покажи, как плохо на тебя действует разговор. И тогда они убедятся, что от разговора и вправду становится плохо.

Введи конспирологию. Пусть каждый разговаривает с каждым в отдельности. В итоге никто ничего не будет знать.

Говори по телевизору общие слова. Пускай зрители разевают рты. Но не говори, как это устроено. Пусть они думают, что этим занимаются специалисты, которые знают своё дело.

Ну что значит «что делать»?! Покажи им какие-нибудь цифры. Хоть они никому не нужны, зато выглядит солидно. Создай сообщество игроков, которые пытаются на этом заработать. Подключи математиков, чтобы ажиотаж был сильнее.

Если этим занимается математик, значит, это имеет смысл. Как ты можешь это унизить, когда не разбираешься в математике?

Его унизили и он начинает других унижать – так формируется система.

Кого будешь унижать ты, когда тебя унизят?

Покажи ему, что ты знаешь его мысли. Пусть ты будешь неправ, но он разве знает, как он на самом деле думал? Кому он поверит: себе, или тебе, если он говно?

Ну как, тебе приятно, когда тобой восхищаются?

Он неудачник, поэтому и грубит. Ты думаешь, он такой крутой, а над ним никто не стоит?

Я бог, и я творю свои воззрения. Мне кажется, что я познаю. На самом деле, я творю. Моё знание всегда совпадает с реальностью, потому что я реальность подгоняю под знание. Я ошибаюсь лишь тогда, когда я говно.

Хочешь воспитать говно? Отдай его в школу, и там он всё время будет неправ.

Пусть они нарушают правила и стыдятся этого. Не надо платить много, пусть воруют.

Иди к нам, стань таким же, как мы. Или марш в психушку.

«Стюардесса» – это понятно. А кто такой «человек»? Я не понимаю, что он должен делать? В чём смысл человеческой жизни? У этого – дворы подметать, у этого – …

Причём здесь богатство? А богатый человек имеет право унижать? Если имеет, тогда я пойду зарабатывать деньги.

Ха! Ха! Какой смешной! Пусть будет нашим специалистом.

Благопристойная работа должна быть связана с унижением. Иначе ты занимаешься ерундой. Да, нельзя заниматься чем только хочется!

Этот человек выглядит счастливым. С ним что-то не то.

Как вы думаете, где людей учат унижать?

К чему призывают христиан? Тащить свой крест? Брать пример с Иисуса?

Люди, борющиеся с системой, чётко знают, кого стоит унижать, а кого не стоит.

Пойми, долгие годы я был за систему ФРС. Потом долгие годы против. А потом за. И теперь я знаю, что всё не так просто устроено.

– Как устроено?

– Я знаю, что всё не просто так.

Да, я вижу, что ты своим текстом меня подсираешь. Но на самом деле не всё так просто.

– А как на самом деле?

– Я честно говорю, ВСЁ НЕ ТАК ПРОСТО.

Пусть рабы за деньги приобретают вещи, которые помогут им устроиться на работу.

Докажи свой фолиант.

Абразивно-деструктивные штучки.

Шалаш – мечта иметь свой дом.

– Ты просто был другой.

– Какой?

– Просто другой.

– Я пошутил, я не употреблял наркотики.

Наркоманы как никто другой убеждены во вреде наркотиков. Сколько с ними не спорь, они стоят на своём. Может, если меньше говорить о вреде наркотиков, то к ним будут меньше тянуться?

Может, ты прав, наркотики не так страшны? У нас под деревом когда-то рос куст конопли. И ничего.

Рабская культура – это культура унижения. Им ничего другое не понятно и не интересно.

Круче то учебное заведение, где круче унижают.

Женщины знают, кого следует унижать, а кому следует давать.

Поговорить можно было у господ. А если ты хочешь, чтобы тебя унизили – иди к рабам.

Иди к рабам, и тебя унизят.

Кому надо жаловаться, если тебя несправедливо обвинили – вот ключевой вопрос, который надо задавать себе перед судом.

Хозяевам надо мстить за оскорбления, чтобы сохранить свой статус.

Хозяевам надо быть сплочёнными. Сплочённость сообщества – ключ к тому, чтобы быть хозяевами.

Раздай много денег и жильё, и жёны убегут от своих мужей.

Унизь раба и он успокоится. Ему действительно от этого легче.

Что-то чиновники сдают позиции, теряют власть. Надо помочь им кого-нибудь унизить.

Ну вот, ходить по путям нельзя, зато ездить на поезде можно.

Проехал в другой регион, а в чём разница? Просить разрешение нужно у других людей.

Хорошее такое рабство – тебе многое разрешают.

Женщина напротив чуть-чуть пересела. Чтобы мы ногами не дай бог коснулись.

Читайте на здоровье, дорогие читатели. Я очень рад, что есть повод меня похвалить.

Чем хуже жизнь, тем больше патриотизма? Всё правильно, так и должно быть. Политики, умеющие извлекать выгоду для государства, примут правильное решение.

Мой текст никогда не получит нобелевскую премию.

Если провинишься, разрешение будет труднее получить.

Преступникам препятствуют стать нормальными людьми. Они своим существованием должны доказывать, что преступник – это надолго.

Если кругом плохо, и ты всё скрываешь в тайне – давай поговорим ни о чём.

Уроки свободы (текстовый наркотик)

Это они наркоманы, но не я.

Хорошо здесь живётся, или плохо, зависит от того человека, у которого ты спрашиваешь разрешения.

Рабы всегда знают, на кого надо жаловаться, когда плохо.

Крик ребёнка – это то, что сильно действует на психику. Чтобы создать систему, надо кричать как ребёнок друг на друга.

Писательство – это когда тебя пробивает на слова и ты сам удивляешься, что из тебя выходит. Если ты не понял, как ты это написал, значит, всё правильно. Должна быть какая-то загадка.

Цыганка в своей речи использовала русское слово «хватит». Неужели в цыганском языке такого слова нет?

Хотите вести себя, говорить, как господа? Не получится. Вы уже своим видом унижаете собеседника. А всё потому, что вы рабы. И когда господа к вам обращались, они обращались к вам как к рабам. И именно это поведение вы переняли.

Неприятно, когда женщина раболепно отдаётся. Зато с остальными мужчинами обращается так, как с ней обращался её господин.

Наркоман странно себя ведёт? А ты запрети алкоголь и посмотри, как себя будет вести алкоголик.

Назовёшь себя богом, посадят в психушку. Назовёшь себя говном, будут говорить тёплые слова.

Что-то он безобидно выглядит – наркоман, что ли?

Спасибо всем тем, кто меня обосрал.

Я ещё вернусь.

Рабы, даже когда нарушают закон – им кажется, что они выполняют традицию, или исполняют волю предков. Нарушение закона считается атрибутом взрослости. Ты взрослеешь, когда нарушаешь закон.

Но в итоге, ничего ты не нарушаешь – ты исполняешь традицию. Настоящее освобождение – это нарушение традиций, а не законов. Настоящее освобождение – это отвергнуть родительское воспитание.

Свободные родители воспитывают своих детей, разъясняя им, как можно хорошо устроиться в жизни и как избежать опасностей. Рабы ничего не объясняют своим детям, потому что ничего не знают. И при этом требуют от детей, чтобы те сами до всего догадывались, ругая за их тупость. Рабы ничего не объясняют, но всё кругом запрещают. Запрещают делать лишнее, запрещают знать нехорошее.

Чёрт, сложно. Свободные воспитывают, разъясняя, как достичь и обезопаситься. Рабы скрывают и запрещают. Ребёнок от рабского воспитания сходит с ума, его ведут к невропатологу, у него обнаруживают врождённые изменения мозга (ведь у каждого человека мозг немного отличается от того, что написано в учебнике) и прописывают ему таблетки. Часто аналоги транквилизаторов. А потом родители-рабы жалуются, как им тяжело даётся воспитание.

Рабы всё запрещают и заставляют делать глупые вещи, но не запрещают орать на себя. Я лично никому не хочу позволять на себя орать. Если человек орёт на меня, то я имею право наорать на него в ответ, не соблюдая меры. Сколько я захочу, столько я и буду орать на обидчика. Если он себе позволяет делать, что хочет, то и я себе буду позволять.

Когда с рабами обсуждаешь проблему, они начинают нервничать. Им кажется, что их обвиняют. Потому что с ними никогда не обсуждали, как надо решать проблемы. Их только ругали и наказывали.

Среда наркоманов полна унижения. Наркоманы находятся в унизительном положении и сами друг друга унижают.

Правильно, правильно, наркоманы читают антинаркотическую пропаганду.

Если одна собака пописает на другую, то описанная будет представлять описавшую. Её понюхают и будут чувствовать пописавшую собаку. Личность описанной исчезнет. Обоссать человека – идеальный ритуал порабощения.

Я нырнул из среды уважаемых в среду опущенных, чтобы понять, как работает система.

Теперь у меня выбор: стать униженным рабом, или успешным рабовладельцем. Или что-то ещё. Если я полностью свободен, то я смогу придумать что-то ещё. Мои знания и мой выбор зависят от моей воли.

Некоторые наркотики стоит попробовать не для новых ощущений, а для того, чтобы понять, что значит быть прокажённым.

Борьба с педофилией, онанизмом – это фарс для того, чтобы унизить мужчин. Женщин тоже унижают, но по-своему.

Унизишь человека – он вряд ли будет унижать тебя в ответ. Скорее, он пойдёт унижать других, чтобы потренироваться. Потренироваться – если думает о власти. А если не думает, то будет унижать других, чтобы забыть о своём унижении.

Унижающий человек никому не будет рассказывать, как его унизили. После унижения у человека появляется тайна. И это та тайна, которая движет им в стремлении к власти.

Получи широкое образование, изучи запретное, деградируй, отказавшись от традиций. И тогда тебя нельзя будет унизить. Лишь тогда ты станешь свободным и унижения тебя больше не будут беспокоить.

Жизнь, чувства, эмоции рабов основаны на унижениях. Лишь унижения ими руководят. Раб делает лишь то, что очищает его доброе имя. Раб стремится к чистоте. Идеальный раб, стремящийся к чистоте и добропорядочности – это фашист. Фашист стремится устранить от себя людей, загрязняющих его доброе имя и порядочность.

С тех пор, как фашистов унизили во второй мировой войне, появился новый способ унижения. Быть фашистом – это унизительно. Теперь можно провоцировать людей на фашизм: усиливать миграцию, создавать напряжённость между разными группами людей.

Государству выгодно содержать фашистов, при этом постоянно упрекая их. Унижай, чтобы были послушными. Создавай фашизм, вини за него общество и говори, что без подчинения тебе будет катастрофа.

Все униженные нации показывали чудеса работоспособности. Побеждённая Германия, Япония, и, как ни странно, победивший Советский Союз, в котором система унижения была налажена ещё до войны.

Не могу я больше писать, ну хватит, мне уже надоело.

Текст, или речь, в которой излагаются сведения выполняет роль служения. Человеку нужна информация и нужен тот, кто будет её излагать в правильной форме, не оказывая на тебя эмоционального воздействия. Таким образом:

1) необходимо создать образованных информаторов, которые будут информировать нас о происходящем вокруг

2) необходимо такое воспитание рабов, которым противно выслушивать речь информаторов. Надо, чтобы рабы сами отказывались от нужной им информации. Этого достичь нетрудно, нужно лишь говорить, что всё это скучно. А когда раб изучает что-либо, надо высмеивать его и говорить, что он занимается ерундой. Всё очень просто и эффективно. Воспитаешь одного раба, а он воспитает своё окружение.

Первое унижение происходит, когда ты просишь поесть, и тебе отказывают, потому что у тебя нет денег. А если у тебя вообще нет денег, то тебя будут дополнительно унижать. Причём, никто не задумывается, зачем это происходит. После унижения ты будешь смотреть на деньги по-особенному. А большие суммы могут сделать тебя неадекватным.

Как унижать человека? Надо на него кричать и одновременно призывать подумать. Его мысли заняты и он не может осознать даже, что на него кричат. А тем более, не может понять, что ему делать дальше. Он будет делать то, что ты ему скажешь, чтобы ты успокоился.

1 мая – это день труда. Но исторически это должен быть день анархистов, погибших в борьбе против трудового рабства.

Я не знаю, может рабовладельцев больше нет. Может, их всех убили, или поработили. Но остались рабы и система рабства. Слишком устойчивой эта система оказалась.

Избавиться от рабства в душе – это единственный по-настоящему серьёзный призыв в этой книге. Это единственный призыв, который я готов отстаивать перед судом.

Человек строит жизнь так, чтобы его уважали. Уважение – это отсутствие унижения и похвала. Унижают людей криком. А значит, человек строит свою жизнь так, чтобы на него не кричали. Главный мотив человека – это успокоить окружающих.

Человек строит свою жизнь так, чтобы окружающие были спокойны.

Или.

Человек строит свою жизнь так, чтобы окружающие были довольны.

Второй вариант содержит долю любви. Любовь – это желание сделать человека счастливым.

Чтобы сделать приятно человеку, надо помочь его мечтам сбыться. Чтобы сделать приятно рабу, нужно ему подчиниться. (А можно ещё его подчинить. Женщина радуется, когда её подчиняет мужчина. Потому что другие мужчины теперь не имеют права её подчинять. Она не хотела подчинения, она его получила.)

Агрессия нужна не для борьбы с грехами (как говорят рабы), а для мобилизации сил в экстремальной ситуации.

Моё состояние меня возбуждает. По этой фразе можно определить, что со мной происходит.

Да, я врубаюсь, как происходит вихрь.

Стеснительность, при разрешении пустить в себя больше кайфа.

Ох, неслабо!

Почему мы стесняемся, когда получаем удовольствие? От еды, например. Вегетарианцы, или диетцы, оттого и странные, что эмоционально сдерживают удовольствие от еды. Они становятся просто несчастными и раздражительными.

Мы смеялись, потому что это был кайф. Мы были наркоманами смеха, и даже осознанно признавали это.

Я задохнусь лишь тогда, когда что-то запутает моё дыхание.

Ну? Почему я негативизирую перед этим образом пляжа?

Ха! Ха! Щас мы устроим такой тут пожар! От пожара мы всегда кайфовали. Если у кого пожар, то тушить бежали, чтобы на него посмотреть.

Ух ты бля, я животная плоть!

Как мы тебе дадим наркотики? Ты захочешь устроить пожар, и что тогда?

А если ты станешь неадекватным? Как тогда ты сможешь прекратить?

Ничего, там чуть-чуть осталось.

А от сладкого какой кайф у нас был – мы медитировали на нём даже. В этом и есть суть медитаций.

Опять забыл мысль. Вторая от последующей!

И как толчок смывается, я любил слушать. И как дверь закрывается, я любил слушать.

Я смеюсь над своей фразой.

Чёрт? Я память сам придумываю, или действительно так и было?

Просто, это микроскоп эмоций. Вглядывайся иногда в эмоции, может и зрение потом улучшится. До того уровня, как я вглядываюсь.

Жаль, что нет больше. Его нет, а желание есть. Не этого ли я боялся? Это называется зависимость.

Вы не задумывались? У нас есть система фокусировки взгляда! Она останавливается тогда, когда зрение чётко. По каким критериям он определяет, что взгляд чёток? Мы тоже испытаываем микрокайф, когда зрение нормализуется. Носящие очки кайфуют от того, что им хорошо видно! Одел очки и балдеешь.

Все такой кайф испытывают. А ты что ж, не испытывал?

Стремление наращивать дозу. Гонки.

Мы тут смеёмся, плачем, а ты на наркотиках сидишь?

Вы не слушаете речи сумасшедших. Они такие кайфовые вещи вещяют, что их скрывают от случайных людей. Кайфа сумасшедших боятся и закрывают, чтобы их никто не видел. Потому что кайф запрещён.

Задачи по дискретной математике – вот к чему меня всегда тянуло. Всё дискретное самое кайфовое.

Прикольно то, что прикольно конструировать. Программисты стопудово ловят кайф от программирования. Бывает, так и хочется программировать. Я помню, ждал своей очереди за компьютером, чтобы попрограммировать. Все мысли были об этом.

Если ты в чём-то разбираешься, ты же кайф испытываешь! Как это я умудрился сделать так, чтобы работа была не в кайф? Предатель родины, что ли?

Нормально, все органы сели, штука хорошо прошла.

Когда орган болеет, он беспокоится. Когда человек болеет – он беспокоится! Как давно я не беспокоился! Не кайфовал и не беспокоился!

А тебе разве не неприятно, постоянно с тревогой сидеть?

От проблем избавляются не потому что надо. А потому, что с тревогой дальше так жить нельзя.

А меня никаких тревог нет. Я уже забыл, что это такое. Может, на это обращали внимание люди, когда со мной общались?

Самый близкий контакт с человеком – это когда вы рассказываете, от чего тревожитесь.

«А ты знаешь, от как тебе можно сделать быть больно?» – это была проверка, могу ли я чувствовать у себя боль. Оказалось, страх могу, а боль – нет. Я отказался от боли за близких. Люди это чувствуют и презирают меня за это. Те, кто не отказал. Зато остальные приветствуют меня. Хотя, никому это особо не интересно.

Поэты – это люди, у которых хорошее зрение на эмоции. Они сильно кругом всё переживают. А чего я стал таким бесчувственным? Чего я хотел достичь? Хотел стать сильнее всех?

С весёлым человеком приятно общаться. А мне пофиг, весел он, или нет. Даже проще с таким же невесёлым. Я принадлежу к классу невесёлых людей.

Прийти, чтобы травить друг другу анекдоты. Столько кайфа от них! А ведь нам реально запрещают удовольствие. Мы от многих вещей ловим кайф, и нам их запрещают. Запрещают то, что любим. То, что мы любим всегда становится дефицит. Нам запрещают есть много сладкого. Потому что мы от него кайфуем и не знаем меры.

Так что, это всё лишь для того, чтобы унизить нас? А если нас начнут уважать, то перестанут нам кайф обламывать?

Да! Да! Реально, как только мы стали неправильны, нам всё время кайф обламывают. Раздражаются на нас, не дают спокойно поесть. Везде, где мы кайфуем, везде на нас рычат. Они видят, когда ты кайфуешь, следят за тобой.

Да! Нам просто не дают кайфовать. Как только недовольны на нас, сразу ищут возможность обломать кайф. И деньги можно запрятать, чтобы не мог купить, чего хотел. А ведь так хотелось этого кайфа, и нету.

У кого кайфа нет, налегает на водку, или наркотики. А если кайф есть, то это не нужно. В жизни больше кайфа, чем от любого наркотика.

Гламурный – это кайфовый. Некоторые не кайфуют и притворяются гламурными. Они просто смешны, кто знает – у того глаз намётан.

И музыку, когда слушаем, кайфуем. Я вообще вылетел из кайфа последнее время.

– Как, ты не получаешь кайфа от работы?

– Я вообще не получаю кайфа.

– И ты ещё не покончил жизнь самоубийством?

От телевизора получают кайф, потому и смотрят. Просто, телевизор – это кайфовое дело. Поэтому боятся наркотиков, потому что они тоже затягивают.

Ха! Они не знают, что наркотики затягивают меньше, чем телевизор.

Вот, значит, в чём заключалась моя болезнь-особенность? Я не получал кайфа от того, от чего люди обычно получают кайф. Зато я ловил кайф от странных вещей: от учёбы, от искусства. «Да он заставляет себя!» – думали некоторые. А потом просто связь потеряли.

Это считается нечестно, если ты заставляешь себя работать. Получается, ты отказался от кайфа ради того, чтобы выпендриться. Это ж надо так с ума сойти, чтобы ради выпендрежа отказаться от кайфа? Ну что ж, иди на умные профессии тогда, раз ты кайфовать не любишь.

Умные кайфуют только в твоих иллюзиях. Они такие же замороченные, как и ты.

Замороченных избегают, чтобы они их не парили.

Учился, чтобы стать способным, но никому не нужным. У всех и так кайфа достаточно. Один ты не кайфуешь. Только никто тебе не подаст – сам выбирал.

Муж с женой радуются, что у них есть повод для регулярного секса.

Просто, на секс вне брака косо смотрят. Поэтому они женятся, чтобы спокойнее обоим было. И детей вырастить – от них же тоже кайфуешь. От их воспитания. А ты сидишь на наркотиках. Тебе семейные удовольствия не доступны.

Я не могу танцевать, потому что не кайфую. Когда я ставил себя в свои условия, я танцевал.

Для меня не страшны наркотики, потому что мне не нужен кайф.

Теперь я просто боюсь любой деятельности и сам себе порчу кайф от страха. От страха прожить жизнь впустую и не достичь цели. У меня есть цель, но я её плохо себе представляю. Я боюсь на неё смотреть, мне стыдно за свою цель. Просто, я знаю, что люди будут смеяться надо мной, когда узнают её.

Надо мной смеялись, потому что я не умел получать кайф? Я был недостоин кайфа?

Хочешь кайфовать – учись кайфовать. А если ты такой умный, что забил на него – расплачивайся сам, мы тут не при чём.

– А чем они занимаются?

– Получают удовольствие. А ты что, не знал? Ну, и как ты теперь будешь?

Эти воззрения реальность, или моя галлюцинация? Получается, что люди на меня злы. За то, что я сам отказался от кайфа.

А вообще, пришли какие-то люди, которые распределили, кому можно получать удовольствие, а кому нельзя. За какую провинность лишают удовольствия от жизни – сажают за решётку, например. Очень долго кайфовать там не сможешь. В следующий раз будешь соблюдать закон.

В общем, пришли какие-то люди, сказали, кто из нас будет главный, а кто подчинённый. Кто чего делать должен, кто как командовать может. Вот и живём так, деньги нам платят. Хочешь на более высокую должность, командовать чтобы, или больше денег зарабатывать – ты должен это заслужить.

Люди думали, что ты блаженным хочешь стать, а ты от кайфа отказался.

Люди говорили, что страдают, потому что это прикольно, мода такая (говорить). А ты всё серьёзно воспринимал.

У людей надо спрашивать: ты кайфуешь, или нет? Сразу становится ясно, с кем ты разговариваешь.

Вон, люди страдают, потому что их в плохое положение поставили, а ты тут сам от удовольствия отказываешься. Странный ты какой-то. И многие не могут ответить на вопрос: зачем? Может, ты чего-то особенного хочешь? Чего такого особенного ты хочешь? Не боишься ли, что засмеём, когда узнаем?

Философией занимаются, потому что думать – это кайф. Но некоторые чудики серьёзно к ней относятся. Такие серьёзные и напыщенные. Ищут что-то серьёзное у Платона, хотя он просто всё это для прикола писал. Для кайфа. Всё равно, что писать, лишь бы порассуждать сколько-нибудь. Читаешь строчку, и сразу мыслей много крутится – вот это реально ценный и гениальный текст. Качественный, то есть.

Отказался от телевизора. Мы завидуем, конечно. Но когда видим, что ты несчастлив – это глупо как-то. Мы от тебя большего ожидали. Что ты найдёшь более крутой источник удовольствия.

Если человеку попортить удовольствие, то он даже может не заметить, что с ним произошло.

Ха! Я понял, зачем я стал таким серьёзным, и отказался от удовольствия. Я хотел научиться отмачивать такие штуки, что вам и не снились.

Скоро я вас всех уделаю. Просто, я последнее время запутался и мне нужно было развеяться. Хорошенько так развеяться.

Креветки с соусным говном.

Она спросила, что мне доставляет боль, чтобы убедиться, что я не умею испытывать боли.

А вы знаете, чего я захотел? Я захотел стать богом. И этим я думаю одолеть вас в достижениях.

Я действительно подошёл к доказательству, что я бог. Подошёл через теорию познания. Кант сделал великое открытие – оказывается, что знание мы ни откуда не получаем. Мы сами его создаём, чтобы упорядочить реальность. Всё, что нам приходит в чувствах – в нём трудно разобраться. И мы приводим это в порядок. Этот порядок и есть знание.

А ведь порядок можно сделать по-разному! Это зависит от нашей воли. Вот видите, это первый шаг к осознанию нашей божественной сущности. В идеале, нужно прийти к тому, что я сам творю реальность и понять, как я это делаю, чтобы быть полноценным всемогущим богом.

Так вот, второй шаг. Он заключается в осознании, что мы подводим чувственные данные под реальность. То есть, у нас уже есть готовое знание и мы через него смотрим на мир. Если ты считаешь, что мир такой-то, то через систему таких понятий и будешь смотреть на мир. Если ты считаешь, что мир держится на деньгах, то и будешь на всё смотреть через деньги. Если считаешь, что на эмоциях, то через эмоции. Если считаешь, что на труде, то через труд. Материя, движение, энергия, законы… И так далее до бесконечности. И ведь ТЫ вибираешь, через что на мир смотреть. И через разные призмы понятий мир будет выглядеть по-разному. Он будет иметь разный облик. И это в твоей власти – этот облик менять.

Чтобы научиться менять реальную реальность, нужно пройти через веру. Вот смотри, вопрос. Ты создаёшь знание и сопоставляешь его с тем, что есть, или же ты сам создаёшь реальность, подгоняя её под своё знание? В любом случае, мир будет совпадать с тем, что ты знаешь.

И твоя ошибка в знании может иметь две интерпретации. 1) Мир реален и ты ошибся в мнении о нём. 2) Ты сам себе противоречишь. Ты специально создал мир таким, чтобы он не совпал с твоим знанием.

А дальше я расскажу легенду, которая мне когда-то пришла в голову. Благодаря Аяхуаске. Я задал вопрос, в чём причина всех наших бед и получил ответ. Психоделики дают ответ на любые, даже самые трудные и сумасшедшие вопросы.

Жил-был бог. И был он в аду. В аду своих творений. Он сам боялся того, чего творил. Сам себя напугает своим творением, а потом думает: «сгинь» и творение исчезает. Но бог-то боится, а вдруг творение опять появится? Вдруг он случайно сотворит, от чего ему опять будет плохо? И пытается разобраться, что же он может такого плохого сотворить. И стоит ему подумать о плохом, как оно материализуется. И опять он в шоке, опять всё заново. И это всё быстро, беспрерывно происходит. И ему даже не получается разобраться. Не успевает разобраться, слишком всё быстро, чтобы упорядочить свои творения.

И тогда бог решил себя ограничить. Он стал человечеством. И я, и ты – мы все одно божественное сознание. Каждый из нас может творить своей мыслью, но ограничен мыслями других людей. И никто не может прочитать мысли других, иначе можно объединяться и снова творить беспредел.

Ведь задача человека – это разобраться, привести мысли в порядок. Привести мысли в порядок – вот в чём смысл человеческой жизни. Когда человек думает, реальность кругом не сильно меняется, так как его мысли ограничивают мысли других людей. И если он умрёт, то снова станет богом и снова попадёт в ад своих неограниченных творений. А если не хочешь ада, то тебе надо научиться что-нибудь с этим делать. Если хоть один человек научится, этого будет достаточно. Так у всех людей одно сознание.

Я думаю, что надо научиться останавливать мысли, чтобы уметь контролировать свои творения. Надо уметь остановить мысли и созерцать то, что ты создал. Таким образом нет суеты творений, и ты можешь всегда разобраться и всё отрегулировать. Ты можешь как-то создать знание о том, чего не надо создавать. Но только знание, символы, чтобы твоя мысль не создавала то, чего они значат. Если будешь мыслить конкретно, то создашь то, чего помыслил. Надо быть осторожным.

Помыслишь настоящую войну и будет тебе война. Получается, когда ты борешься с войной, война как раз и случается. Твой враг – война возможная. Твой инструмент – война реальная.

Ты борешься с преступностью и насилием. С помощью насилия. Ты обучаешь преступников. Благодаря тебе они достигают преступного совершенства.

Охота на преступников создаёт понятие преступления. Без охоты на преступников преступности не существует.

Не хочешь, чтобы люди страдали друг от друга, и мучаешь их для этого в тюрьмах и другими наказаниями.

Хочешь избавиться от рабства и создаёшь его идею. Без тебя рабства не существует. Твоя идея становится всё более реалистичной и в конце-концов материализуется. Если само не материализуется – ты этому поможешь. Ты будешь проповедовать избавление от рабства и научишь людей порабощать.

Хочешь избавить людей от труда. Придумываешь множество механизмов, которые делают работу за человека. И заставляешь людей эти механизмы создавать.

Ты запрещаешь наркоманию. И после запрета наркомания приобретает особое значение, особый статус и особую важность. Много людей проявляют к ней внимание. Когда много людей обращает на что-то внимание, то оно материализуется. Люди тянутся к тому, что привлекает внимание. Борьба с наркотиками – это их реклама.

Ты запрещаешь наркотики, чтобы их не пробовали дети. И теперь детям наркотики доступны больше, чем взрослым.

Почему люди испытывают кайф от внимания? Да потому что они становятся от этого более реальными. Внимание людей создаёт реальность. И тот, кто в центре внимания, тот более реален, чем остальные. Его уровень бытия выше.

Хочешь избавиться от извращений? Ты станешь извращенцем. Борясь с извращениями, ты о них думаешь и провоцируешь себя на них. Если бы ты не боролся с извращениями, они бы не были тебе интересны. Действительно, чего в них интересного, когда с ними не борешься?

Хочешь избавить людей от глупости. Ругаешь его, чтобы он учился. Так что он полностью теряет удовольствие от познания и перестаёт познавать. Хочешь нести свет, а получается тьма. А всё потому, что ты борешься с глупостью. Надо не с глупостью бороться, а создавать конкретные вещи, которые привлекли бы внимание людей. Надо учить друг друга получать удовольствие от познания. Но как можно научить получать удовольствие, когда удовольствие мешает познанию? Ведь так ты считаешь?

Боишься, что твои дети станут извергами и будут совершать ужасные поступки? Ты ограничиваешь их. Они как собаки на цепи. Стоит тебе отпустить цепь и отвернуться, как они кого-нибудь загрызут. Они будут совершать то, от чего ты их пытался отучать.

Боишься бедности и жадничаешь. От тебя отворачиваются люди, не хотят иметь с тобой дело. У тебя нет возможности получить деньги. Ты становишься бедным.

Будешь бороться с плохим – плохое появится.

Если кто-то на тебя напал – защищайся. А если всё тихо и ты боишься будущих бед… никто, кроме тебя их не создаст.

Вместо того, чтобы мучить преступника, займи его чем-нибудь интересным, чтобы он получал удовольствие. Зачем ему тогда мучить других людей?

Если у человека рана на душе, не надо от неё избавлять. Убеди человека, что ему повезло с тем событием, от которого он страдает. Покажи ему, что от этого на самом деле получают удовольствие. Просто, он этого не понял. Ему хотели доставить удовольствие, а он подумал, что его захотели помучить. И начал мстить людям. А мстит он, потому что борется со страданием. Он хочет, чтобы другие люди поняли, что такое страдание. Только тогда, когда они поймут, тогда и перестанут мучить друг друга. Вот так, своим воспитанием, своей борьбой со страданием, страдание создаёт

Вот видишь, ты не научился получать счастье, потому что стремишься избегать страданий. Когда ты умрёшь и станешь опять богом, попадёшь в ад. Ад своих творений. Ты будешь опять бороться со злом и постоянно с этим злом сталкиваться. Всё самое страшное, что ты только можешь помыслить, всё будет перед тобой. И пока ты с этим будешь бороться, это никогда не прекратится. Единственный выход, который ты знаешь – это опять стать человеком.

Хочешь избавить людей от фашизма – начни смешивать нации. Разница в культуре создаст напряжённость и всплеск национализма.

Хочешь вырастить высшую расу – очищай её. Близкородственные браки дают слабое потомство. Ты создашь расу больных слабаков.

Ты можешь делать всё, но не когда борешься с проблемами. Когда ты борешься с проблемами, ты их создаёшь.

Ты защищаешь себя от войны с помощью атомного оружия. Когда ты успокоишься и смиришься с тем, что зло не уничтожить? Когда поймёшь, что зло создаёшь ты сам, когда о нём думаешь?

Чтобы избежать ядерной войны, ты совершенствуешь ядерное оружие.

Ядерная война начнётся тогда, когда кто-то начнёт усердно бороться за разоружение. Разоружение произойдёт. Одномоментно. В один день сразу все атомные бомбы будут уничтожены.

Хочешь попасть в рай – научись успокаиваться. Научись останавливать мысли. Научись тормозить, чтобы не пропускать негативных мыслей. Научись не бороться. И полюби борьбу.

С давних пор известно, что педофилия больше распространена в той среде, где с ней больше всего борются – в среде священников. Это знали века назад, это же самое составляет содержание скандалов настоящего времени.

Всплеск алкоголизма происходил во время сухого закона. И наркомания сейчас распространена как никогда. Когда наркотики не были запрещены, о наркомании знали мало. Слишком редко она встечалась. Лишь те, кто боялся зависеть от наркотиков, те от наркотиков и зависели. Но так как закона против наркотиков тогда не было, то и наркозависимых было мало. Антинаркотический закон распространил идею борьбы с наркоманией. Оттого она и стала такой популярной.

Те, кто боится потерять удовольствие от секса, меньше всего получают от него удовольствие.

Те, кто боятся растолстеть и стараются меньше есть, самые прожорливые. Для них еда – это не просто способ насытиться. Еда для них – это нечто запретное. Еда – это то, что даёт отдых от голодовки. Когда им плохо, они хотят отдохнуть, они едят. Потому что считают еду отдыхом. Те, кто с едой не борются, об этих вещах даже не знают. Они не знают, что поедание может помочь отдохнуть.

Ты хочешь, чтобы люди были просветлёнными. Ты избегаешь всё, что просветлению мешает. Ты избегаешь психоделиков. А ведь психоделики могут помочь ответить на важные вопросы. Ты стремишься ко всему серьёзному, избегая ерунды. Ты избегаешь пустого. Избегаешь того, что тебе может помочь и впадаешь в настоящую пустоту – вещизм. В материализм. Ты сам себе отказываешь в способах наполнить себя. Отказываешь себе в полноте, потому что боишься пустоты.

Ну всё, я доволен. Надоело уже писать. Чем бы закончить? «Я ещё вернусь». Зачем? «Я снова стану богом»? Моя задача – не стать богом, а научиться создавать для себя рай. Стать богом – это слишком неизбежно, чтобы этого желать.