Оральная стадия. Зоны и модусы. Сначала Эриксон попытался придать фрейдов­ским стадиям большую обобщенность, указав, что для каждой либид-ной зоны можно также говорить о

Зоны и модусы. Сначала Эриксон попытался придать фрейдов­ским стадиям большую обобщенность, указав, что для каждой либид-ной зоны можно также говорить о модусе эго. На первой стадии ос­новной зоной является рот, но эта зона также обладает модусом ак­тивности, инкорпорации, пассивного, но жадного вбирания (Erickson, 1963, р. 72). Далее, инкорпорация не ограничивается одним ртом, а характеризует и другие ощущения. Малыши вбирают посредством не только рта, но и глаз; когда они видят что-то интересное, то открыва­ют глаза, жадно и широко, и пытаются изо всех сил вобрать объект в себя. Кроме того, они, по-видимому, вбирают позитивные чувства по­средством тактильных ощущений. И даже такой базовый рефлекс, как хватательный, по-видимому, следует этому модусу инкорпорации; когда объект касается ладони малыша, кулачок автоматически сжи­мается вокруг него. Таким образом, инкорпорация описывает общий модус, посредством которого эго малыша устанавливает первые от­ношения с внешним миром.

Для второй оральной стадии, по Фрейду, характерны прорезыва­ние зубов и агрессивное кусание. Согласно Эриксону, модус куса­ния или хватания, подобно инкорпорации, является общим моду­сом, который не ограничивается одним ртом. По мере созревания малыши могут активно протягивать руки и хватать ими предметы. Аналогичным образом, «глаза, первая часть относительно пассив­ной системы рецепции впечатлений, когда те возникают, могут те­перь фокусироваться на объектах, изолировать и "выхватывать" их из более неопределенного общего фона и следовать за ними» (р. 77). Наконец, к более активному модусу хватания приспосабливаются органы слуха. Малыши могут теперь различать и локализовывать значимые звуки и, с тем чтобы активно их вбирать, двигать головой и телом. Таким образом, модус кусания или хватания — активного вбирания — является общим модусом, который описывает ключе­вой способ, каким эго теперь контактирует с миром.

Общая особенность стадии: базовое доверие против недове­рия (basic trust versus mistrust). Наиболее общая особенность каж­дой стадии заключается в общем противостоянии между зреющим эго ребенка и социальным миром. На первой стадии, когда малы­ши пытаются вобрать в себя вещи, которые им необходимы, они взаимодействуют с заботящимися о них людьми (опекунами), ко­торые следуют традициям ухода за детьми, присущим их собствен­ной культуре. В этих интеракциях наиболее важно то, что малыши начинают обнаруживать определенную последовательность, пред­сказуемость и надежность в действиях своих опекунов. Когда они чувствуют, что родитель последователен и надежен, у них выраба­тывается чувство базового доверия к нему. Они начинают созна­вать, что когда они озябли, описались или голодны, то могут рас­считывать на других людей, которые облегчат их страдания. Неко­торые родители всегда рядом, тогда как другие оказывают помощь согласно определенному графику, но в любом случае малыши узна­ют, что родитель надежен и, следовательно, заслуживает доверия.

Альтернативой является ощущение недоверия, чувство, что роди­тель непредсказуем и ненадежен и его может не оказаться рядом, когда в нем будет необходимость (р. 247).

Малыши должны также научиться доверять себе. Эта проблема становится особенно актуальной, когда у них прорезываются зубы и они причиняют боль кормящей матери своими укусами и резкими хватательными движениями. Когда малыши научаются регулиро­вать свои побуждения — сосать, не кусая, и держаться, не причиняя боли, — они начинают воспринимать себя как «заслуживающих до­статочного доверия для того, чтобы у кормильцев не было необхо­димости опасаться, что их ущипнут» (р. 248). Матери, со своей сто­роны, необходимо позаботиться о том, чтобы не лишать ребенка груди полностью или не отучать его от нее слишком поспешно. В противном случае малыш в конце концов почувствует, что забота матери не на­дежна, ибо он может ее внезапно лишиться.

Когда у малышей выработалось ощущение доверия к своим опе­кунам, они демонстрируют это своим поведением. Эриксон говорил, что первый признак доверия к матери появляется, когда малыш готов «позволить ей удалиться, не испытывая при этом чрезмерной трево­ги или негодования» (р. 47). Вероятно, здесь важно слово «чрезмер­ная», ибо мы видели при обсуждении теории Боулби, что большин­ство малышей испытывают определенную тревогу разлучения. Тем не менее, если родители надежны, малыши могут научиться перено­сить их отсутствие. Если же опекуны ненадежны, малыши не могут позволить им уйти и пугаются, когда те пытаются это сделать.

Доверие аналогично тому, что Бенедек называет уверенностью (confidence) (см. с. 351 в предыдущей главе). Это базовая вера в сво­его кормильца. Эриксон говорил, что он предпочитает термин дове­рие, поскольку «в нем больше наивности и взаимности» (р. 248). Но доверие приводит к той же самой установке, которую рассматривал Бенедек — спокойному терпению, которое исходит из уверенности, что кормилец будет рядом, когда в этом возникнет необходимость.

Доверие, таким образом, — это ощущение, что другие люди на­дежны и предсказуемы. В то же время Эриксон давал понять, что доверие в конечном счете зависит от чего-то большего. В конеч­ном счете, говорил он, доверие зависит от собственной уверенно­сти родителей, от их чувства, что они все делают правильно. Роди­тели «должны суметь продемонстрировать ребенку глубокое, по­чти соматическое убеждение, что их поступки наполнены смыслом» (р. 249). Это ощущение смысла, в свою очередь, требует культур­ной поддержки — веры в то, что «наши действия приносят нашим детям пользу».

На первый взгляд, акцент Эриксона на собственную уверенность опекуна озадачивает. Какое отношение к малышу имеет уверенность родителя? Возможно, Эриксон имел в виду нечто схожее с идеями психиатра Г. С. Салливана. Салливан (Sullivan, 1953, р. 49-109) счи­тал, что в первые месяцы жизни младенцу свойственен особый вид физической эмпатии с материнской фигурой, так что младенец авто­матически чувствует напряженное состояние матери. Если мать ис­пытывает тревогу, ее испытывает и малыш; если мать спокойна, спо­коен и малыш. Эти ранние интеракции, в свою очередь, влияют на последующие установки. Тем самым важно, чтобы родители ощуща­ли оправданную уверенность в своих силах, с тем чтобы малыши не стали относиться слишком настороженно к межличностному контак­ту. Малышам необходимо чувствовать, что нахождение рядом с дру­гими людьми в основе своей положительно и придает уверенность.

Эриксон (Erikson, 1959, р. 64) заметил, что американским родите­лям не всегда легко выработать внутреннюю уверенность в практике воспитания своего ребенка, в то время как родители в более прими­тивных, более устойчивых культурах следуют практике, которая пе­редается из поколения в поколение, современному родителю-амери­канцу известно меньше традиций, на которые можно было бы опе­реться. Современные родители получают всевозможные советы по новейшим, «улучшенным» методам воспитания ребенка, но эти сове­ты совершенно не унифицированы.

Эриксон считал, что в этой ситуации помогают книги, подобные труду Спока (Spock, 1945). На всех страницах своей книги Спок по­буждает родителей доверять себе. Он говорит родителям, что они знают больше, чем им кажется, и что они должны следовать своим импульсам, откликаясь на потребности своих малышей. Можно по­думать, что Спок читал Эриксона и понял, насколько важно родите­лю обладать внутренней уверенностью.

Кроме чтения Спока, родители могут обрести чувство внутрен­ней безопасности с помощью религии. Их собственная вера и внут­ренняя уверенность передадутся ребенку, помогая ему почувство­вать, что мир заслуживает доверия. Если родители атеисты, они дол­жны найти веру в какой-то другой области, возможно, в чувстве товарищества, или целях своей работы, или же в своих социальных идеалах (Erikson, 1959, р. 64-65).

Иногда у читателей Эриксона создается впечатление, что малы­ши должны вырабатывать доверие, но никак не недоверие. Но он вовсе не имел этого в виду. Он рассматривал каждую стадию как жизненно важный конфликт или напряженное состояние, в кото­ром «отрицательный» полюс также необходим для роста. В данном случае младенцы должны испытывать как доверие, так и недоверие. Если у них формируется только доверие, они станут слишком до­верчивыми. «Очевидно, — говорит Эриксон, — что младенец дол­жен испытывать в значительной мере и недоверие, с тем чтобы на­учиться обоснованно доверять» (1976, р. 23).

В то же время крайне важно, чтобы по окончании этой стадии у младенцев был положительный баланс доверия относительно недо­верия. В этом случае они выработают стержневое качество эго, при­сущее этому периоду: надежду (hope). Надежда — это ожидание, что, несмотря на фрустрации, гнев и разочарования, в будущем произой­дут позитивные события. Надежда позволяет ребенку двигаться впе­ред, вступая в мир, и не бояться новых трудностей.

Заключение. Таким образом, мы видим, что Эриксон значитель­но расширил фрейдовское описание оральной стадии. Эриксон по­казал, что важна не только оральная зона, но и соответствующие модусы взаимоотношения эго с миром. Младенец инкорпорирует, а затем постигает объекты мира с помощью различных ощущений. Зреющее эго младенца, в свою очередь, встречается с социальным миром — в данном случае, с опекунами — в виде общего, решитель­ного противостояния. Важнейшей проблемой является вопрос до­верия в противовес недоверию. Малышу необходимо понять, что опекуны предсказуемы, и почувствовать внутреннюю уверенность. Если малыш может достичь положительного баланса доверия отно­сительно недоверия, он вырабатывает стержневое качество эго, при­сущее этому периоду: надежду. Надежда позволяет ребенку продви­гаться вперед и с энтузиазмом противостоять миру, несмотря на те­кущие и прошлые фрустрации.

Разумеется, вопросы доверия, недоверия и надежды преследуют нас на протяжении всей жизни. Эриксон признавал это. Но он так­же утверждал, что борьба между доверием и недоверием достигает своего специфического кризиса и является доминирующим собы­тием на первом году жизни. И то, как младенцы разрешают этот пер­вый кризис — с твердым чувством надежды или без него, — опреде­ляет энергию и жизненную силу, которые они переносят на после­дующие стадии.