Греки и их музыка

С Грецией мы переходим к полутону и европейской музыке. Точно так же, как в Индии четверть тона особенно воздействовала на ментал, а в Египте треть тона - на эмоциональную сферу, так и в Греции полутон проявил себя в воздействии на материальное или Физически-тонкое. Мы переходили от более тонкоматериального к менее тонкоматериальному и, наконец, к грубоматеральному; ниже этого музыка не может быть обозначена как музыка, но только лишь как голый звук или шум.

Не нужно думать, что до Греции в Европе музыка не давалась никоим образом. В определенной степени она существовала и в других странах, где возникала из молитвы к божеству и вводилась духовенством. Но Греция была первой европейской страной, приведшей её в состояние относительного совершенства: она стала искусством, а в определенном смысле даже наукой. Цицерон писал, что греки «рассматривали искусство пения и игру музыкальных инструментов, как существенную часть учебы и образования». «Отсюда Греция стала известной своими сведущими музыкантами, и т.к. все люди там изучали музыку, то те, кто не был в этом сведущ, считались необразованными и несовершенными». Эта точка зрения не удивительна, потому что музыка превозносилась в Греции как великими философами, так и поэтами, считалось, что она имеет божественное происхождение и, что сам Аполлон, вечно молодой и красивый бог, возглавляет ее.

Несмотря на то, что в Греции нашли свое продолжение многие аспекты египетской музыки, нельзя утверждать, что греческая музыка вышла из Египта. Правильнее было бы сказать, что с течением.времени греки переняли большое количество египетских инструментов и усовер­шенствовали их, либо ассимилировали к потребностям собственной тональности. Флейта, например, изначально произошла из Египта, имела она только четыре отверстия, но позднее, «Деодор из Фив в Беотии добавил следующие, так же как и боковое отверстие для губ. Сначала флейта была из тростника, позднее из кости или слоновой кости». В последующих духовых инструментах/ как. и в Египте, были распространены простые и двойные дудки, равно как и сиринкс /вид свирели/.Что касалось струнных инструментов, то в Греции имелось множество лир, арф и китар/вид гитары/. Также имелся и значительный выбор ударных инструментов. Именно Греции мы обязаны за тамбурин с колокольчиками, хотя более простая форма его пришла из Египта. При таком инструментарии не нужно особо подчеркивать, что гармония, даже если и ограниченная, была составной частью греческой музыки и к этому следует еще добавить связанную с воздействием полутона, всю смесь из религии и суеверия, которая является характерной особенностью греческого народа.

После того, как мы описали инструментарий греческой музыки, вероятно, нужно добавить несколько слов о греческих ладах. Изначально, древние греки имели три основных лада: дорийский, фригийский и лидийский, но позже число их было увеличено до семи. В пояснение к этим ладам: если бы наша до мажорная гамма игралась исключительно на белых клавишах от ми до ми, то это было бы соответственно рас­положению тонов и полутонов дорийского лада, а если - от ре до ре, то это был бы фригийский лад и т.д. /1/. Важно также, что греческие философы, строившимся на этих различных ладах мелодиям, приписывали различные эмоциональные и этические воздействия. Например, считалось, что дорийский лад внушал смелость, уважение, почтение пред самим собой и перед законам; лидийский лад должен был вызывать чувственные ощущения, а фригийский внушал достоинство, самообладание и покой. Но, к сожалению, эти мыслители, к коим принадлежали Платон и Аристотель, не были одного мнения о воздействии этих тонов, что привело к тому, что они упустили некоторые важные Факторы: такие как используемые инструменты, временные обозначения и т.д. Если мы, например, возьмем полный перечень оркестровых инструментов и разделим их на четыре категории, то тогда можно сказать: 1. барабаны и духовые инструменты воздействуют на физическое, 2. трубки или пищиковые инструменты - на эмоциональное, 3.струнные инструменты - на ментально-эмоциональное, 4. арфы и органы - на духовно-эмоциональное. Если, например, определенная музыкальная тема будет сыграна на духовом инструменте, и, естественно/ будет исполнена определённым образом и в связи с другими инструментами займет подчиненную роль, то воздействие ее вопреки сказанному будет совершенно другим, чем физическое. Подобным же образом это происходит и с дудочками, с струнными инструментами. Кто не ощутил чисто эмоционального воздействия приглушённых барабанов или цимбалы, звук которой извлекается барабанной палочкой на пианиссимо, тогда как каждый из этих инструментов, если он введен более сильно, воздействовать будет только на физическое.

Когда великие мужи античной Греции приписывали различным тонам различное воздействие, то предположения эти не были безусловно ложными, даже если и казались таковыми на первый взгляд. В действительности и мы, исходя из многих наших собственных утверждений о полутоне и его воздействии на физическое, как и те духовные философы, можем пробудить впечатление, противоречащее нам самим. Следовательно, должно быть ясное понимание, что утверждая о воздействии полутона на физическое, мы ни на мгновение не хотим дать понять, что он не имеет также НЕПРЯМЫХ воздействий на эмоциональное или духовное. Разумеется, что абсурдным было бы считать, что какой-либо пассаж из «Парсифаля», например, воздействует исключительно на физическое тело. Основная истина, которую следует уяснить читателю, состоит в том, что полутон имеет общую тенденцию воздействия на, физическом уровне, или, может быть, лучше сказать- на действия людей на физическом уровне. Точно также как покорение духа было самой выдающейся чертой в великие времена древнеиндийской культуры/ так и преодоление материи стало самым сильно выраженным признаком европей­ской культуры. Это позволяет, как мы утверждаем, вернуться к общим и возрастающим воздействиям полутона. И теперь, когда множество других факторов постепенно стало связано с этим нашим западноевропейским подразделением тона, то и человек также достиг того, чтобы вновь заняться проблемами духа, но исходя из другой точки зрения, и с другой мотивацией, чем его арийские предки. Однако, прежде чем мы будем говорить о музыкальных воздействиях, связанных с решительным натиском «возврата к богу», как назвали это мистики, нам предварительно нужно заняться воздействием полутона в его начале.

Достаточно рассмотреть лишь греческую пластику, чтобы увидеть какую решающую роль сыграло физическое в греческой культуре. Художник или скульптор имели единственную и совершенно очевидную цель: изобразить телесное совершенство. Очевидным было и то, что все греческие искусства не были подвержены влиянию искусства; полностью «выдуманные» они были продуктом лишь трезвого и бесстрастного рассудка. Если мы, например, сравним египетскую и греческую живопись, то установим, что так же, как это имеет место в современных картинах, в ней нет похожести, она изображает природу так, как она воспринимается эмоциями. О греческой живописи и скульптуре можно утверждать как раз обратное: они были не только похожи, но если возможен такой парадокс, даже реалистичнее, чем сама природа. Поэтому Аристотель был вынужден сделать замечание: «Даже если невозможно, чтобы люди были такими, какими рисовал их Zeuxis, то все же лучше, что он изображал их в этом мире так, как пример, ибо пример должен превосходить образец». Это высказывание является ключевым для общей теории греческого искусства, а именно, соединение красивого и хорошего, эстетического и этического.

Следует принять во внимание, что эта высокозначимая воспиты­вающая концепция искусства включает и греческую музыку, о которой мы говорили. Этика имеет дело с упорядочением поведения, а поведение, связано с действием, с областью физического. Если духу не препятствуют нежелательные эмоции, человек действует правильно, ведь вряд надо объяснять, что правильное мышление ведет к правильному действию. Этическое учение, как оно понималось в Греции, не было ни результатом духовно - сублимированного, ни эмоционально-религиозного образа мышления, но лишь результатом чистой силы рассудка в соединении с областью действия, т.е. физическим уровнем. Кроме того, если мы исследуем греческий образ жизни, то установим, что почти каждый из ее аспектов либо брал начало в физическом, либо был с ним связан.

Далее мы намерены перейти от искусства к эзотерической стороне религии, тесно с ним связанной; но не, той религии, какой понималась она такими Посвященными как Платон и Пифагор, а обычными людьми. Эта религия была, выражаясь кратко и е точной форме, редуцированием /превращением/ сил природы в конкретные существования, или даже редуцированием человеческих страстей в конкретные существования. Для объяснения естественных Форм проявления, грек Античности допускал существование духовных сущностей, которые были с ним схожи, но гораздо мощнее его. Подобным образом, он мыслил и при объяснении эмоциональных Феноменов. Когда он видел.как надвигался шторм на потемневшее море, он своим духовным зрением видел сущностей, которые вызывали гнев ветра и волн. Когда он ощущал шторм в себе самом, и чувствовал как в его сердце бьют яростные волны страстей, то причину он искал вне себя: он позволил злым духам овладеть им. Таким образом возникло представление о множестве богов и богинь, домовых и нимф, нереид и дриад. Следует принять во внимание/ что сущности эти всегда имели эфирный образ, сходный с человеческим, и в доказательство этого мы имеем наследие греческой культуры. Статуи богов были просто изображениями высшего телесного совершенства, а не символичны, как произведения Индии. Где в Греции можно найти какое-либо воплощённое представление Шивы Разрушителя? Хотя в моральном смысле греческие боги ни в коей мере не были совершенством, но ни одному скульптору не пришло в голову изобразить их иначе как красивыми. Индийский Шива рассматривался как кощунство.

Что может быть сказано об отношении человека к богам? В книге Льва Дикенсона «Греческий образ жизни» определен ни как мистический, ни как духовный, но чисто механический, ибо он касался Физического плана бытия и показывал приметы договорного соглашения или действия. Слова «совесть», как понимает ее Христос, для греков Античности не существовало. Если он рассердил богов, он ощущал только страх, так как верил в то, что они его накажут за эту провинность. Наказание же это, в любом случае, должно было быть связано с его телесно-Физической жизнью, и принять Форму болезни/ несчастного случая и т.д. Было немыслимо/ чтобы боги прощали человека лишь на основании молитв. Он должен был приносить им дары жертвы, предложить дары, всячески угождать и другого пути не было: ведь, в конце концов, разве боги не были существами со страстями и тщеславием, как он сам?

Однако, несмотря на такое материалистическое представление, греки верили в будущую жизнь, но вспоминали об этом еще меньше, чем средний христианин. Они были слишком счастливы радостями земной жизни, чтобы желать их в гипер-физических областях. В действительности, многие из великих поэтов и драматургов, рисовали общее состояние после смерти в чрезвычайно пессимистических красках. Вместо того, чтобы смерти сказать: «Добро пожаловать», они рассматривали ее, а также и старость, как предвестника её, в сумрачном состоянии духа, с отвращением. Стать старым и не быть более физически красивым, обозначало для них самую прискорбную перспективу. Как сильно отличается это от позиции индуса/ настолько глубоко погружённого в мысли о «небе» и почти полностью забывшего о вещах земных и пренебрегающего ими.

Так же, как индус был полностью настроен на мечтательную созерцательность, так у грека прежде всего были активная деятель­ность, атлетическое возбуждение, спортивные игры, соревнования и героические дела - короче говоря, прославление тела. Это простиралось даже до привязанности между представителями одного и того же пола/ и совсем не потому, что греки были чрезвычайно низкими и распущенными людьми, совсем напротив, это было неизбежным следствием их восприятия жизни. В физическом теле они видели самое великолепное творение богов и почитали его соответственно. Закон при этом был на их стороне страстная дружба между мужчинами не запрещалась, но фактически была твердой установкой. У греков страсть была делом сексуальности как любви, и речь шла, следовательно, о более чистой форме страсти, чем у других народов, даже если поверхностно это могло производить меньшее впечатление. Следовательно, и законодатели не рассматривали гомосексуальность враждебной праву и порядку, но поддерживали ее. Она не была для них чем-то нечистым, а даже имела свои преимущества для существования государства, так как страстные отношения дружбы, как правило, возникали между старым и более молодым мужчинами, то первый оказывал более благотворное влияние на последнего, воспитывая его и способствуя его развитию (2). В наше время очень трудно принять эту точку зрения греков, хотя бы потому, что пуританство наложило на наши представления свои мрачные тона, однако, греческому образу существования оно было чуждо, так же, как ханжество и другие тесно с ним связанные качества духа. Греки имели так мало представления о них, что Демосфен мог открыто сказать перед судом, что каждому женатому человеку «по меньшей мере необходимо по две матрессы /т. е. содержанки/» (3). Такие любовные отношения воспринимались не только как привычные, но были в согласии и с религией - разве не было храма в честь Афродиты Панделюс/ богини незаконной любви?

Отсюда становится очевидным, что физический элемент играл исключительно важную роль в каждом аспекте греческой жизни. Мы только коротко обратили наше внимание, во-первых, на эзотерическую сторону богатства идей и во-вторых, на различные философские школы, которые получили свой расцвет в пятом и четвертом столетии до Рождества Христова.

Как известно каждому студенту. Мистерии существовали как в Греции, так и в Египте, откуда они и пришли. Существовали также такие странные культовые формы, как, например, культ Диониса, бога инспирации и вина. Хотя Мистерии приобрели историческую известность, они не стали составной частью всеобщего распространённого религиозного мышления. Но не следует думать, что идеи, ставшие известными благодаря некоторым знаменитым греческим авторам, посвященным в Мистерии, были представлениями обычного народа. Великие мыслители, реформаторы, поэты или философы, не являются продуктом национального мышления, но, наоборот, национальное мышление есть порождение великих мыслителей, или, по крайней мере, может им стать.Они устанавливали идеал и с течением времени люди жили в зависимости от обстоятельств, соответственно или нет этому идеалу.

Рассматривая воздействие, греческой музыки на мышление, характер и образ жизни греков следует учесть, что Платон, Пифагор и некоторые другие значимые авторы в это рассмотрение включаться не будут. Хорошо известно, что Платон далек был от того, чтобы примкнуть к политическим идеям греков, по сути он был монотеистом, что же касается известных драматургов, то некоторые из них позволяли себе довольно много сарказма в отношении имеющихся представлении веры. Следовательно, мистицизм, который можно обнаружить в произведениях греческих Философов, не характеризовал греческий образ мышления. Мистицизм, который, например, может констатировать в связи с культом Дионисия, был лишь еще одним примером для Физического элемента, как основополагающего, хотя цель его обрядов и состояла в том, чтобы вызвать мистическое сознание, но средства, используемые для этого, были природы физической. В удивительный противовес индийскому йогу, использующему исключительно дух и сидящем без движения в трущобе, здесь каждое средство используется для того, чтобы стимулировать органы чувств, музыка, в которой ударные инструменты преобладали и воздействовали прямо на нервы; танцы, при которых сильно дергалась каждая часть тела, а глаза и мозг цепенели; хмельные напитки - все это являлось составной частью тех пиршеств, которые описываются Эврипидом в «Вакханалиях». В действительности они не были ничем другим, как только формой «танца дервиша» или «Встречи Армии Спасения», в которых определенный эмоциональный эффект достигается посредством перевозбуждения физической нервной системы.

Итак, мы переходим к упоминанию философских школ, которыми Греция стала так известна. Школы Платона и Пифагора произошли благодаря Посвящениям, и так как музыка, используемая в Мистериях, была особого вида, неизвестного народу, то нельзя сказать, что общераспространенная музыка оказала влияние на эти эзотерические школы. Что же касается других направлений, то они были, как и греческие искусства, продуктом рассудительного и бесстрастного мышления и возникали просто из того, что» было придумано». Современные критики установили, что боги и их поведение не выдерживают теста строгой проверки, и что именно отсюда развилось направление, которое в середине последнего столетия было обозначено как агностицизм. Хотя в Греции всегда имелись материалистически настроенные философы, отрицавшие существование богов, другими словами, определенный конфликт между религией и наукой не внезапен однако, впервые он проявился в таких больших размерах только в пятом веке до Рождества Христова, и проявился настолько, что стало ясно, что всеобщая вера в богов была серьёзно подорвана. И это еще не все: появились философы, подрывающие основы политики и этики - одним словом, свирепствовал скептицизм; и не появись Платон, и не восстанови он равновесие снятием покровов с тщательно взвешенной части эзотерического учения, материализм распространился бы повсеместно.

Конечно, будет странно читать наши утверждения о том, что одна и та же воздействующая сила, позволила возникнуть религии и ее противоположности: атеизму, однако, в силу особого своеобразия греческой религии, это действительно было так. Как мы уже установили, а также до нас и другие, религия Греции, со всеми ее сверхъестественными элементами, была ничем другим, как прославленным материалистическим представлением веры. Обобщая кратко:6оги были только грандиозно превознесенные человеческие существа, со всеми их страстями, и отношения между этими богами и человеком были едва лучше, чем отношения между человеком и человеком. Этим объясняется, почему музыка, способствующая возникновению греческой религии, вела также и к возникновению скептического и материалистического воззрения. В связи с музыкой и этой книгой должно быть особенно принято во внимание то, что одна и та же причина оказывает различные воздействия. Если бы это было не так, то тогда достаточно было бы играть лишь церковные песни, чтобы сделать человека верующим! В действительности же в основе этих воздействии лежит лишь схожесть, короче говоря, они не полностью одинаковы, а только родственны друг другу. Ведь между верующим и скептиком нет основополагающего различия: первый не верит в одну определенную последовательность теории и Фактов, последний не верить в другую, и это - все. Верующий не верит в то, что вся вселенная построена случайно, а скептик не верит, что она построена богом или богами. Верующему действия скептика кажутся безрассудными и бессмысленными, а для скептика действия верующего выглядят такими же безрассудными и абсурдными. Греческий атеист, в споре со своими противниками, мог бы аргументировать следующим образом: «Я верю во вседостаточность самой материи и настаиваю, что невозможно установить богов, как невидимых, так и материальных». И когда все было бы сказано, общий спор продолжал бы вращаться вокруг материи, а каждая сторона была бы настроена материалистически, но на свой собственный лад. Мы установили, почему пришла в упадок столь мощная культура Египта, теперь нам осталось только показать причину, лежащую в основе того, почему Греция роковым образом последовала по ее стопам.

Египтяне упали через свою любовь к власти, а греки через то, что «пышным цветом расцвела их любовь к физической красоте». С течением времени они становились все рассудочнее и полностью были захвачены радостью ощущений, захвачены так, что они тянули энергию их духа и его деятельности назад; и как следствие, они теряли свою способность к восприятию, а также и умственные способности. Как и в случае с Египтянами сколь же поучительны эти примеры - упадок их произошел на основе искажения основного принципа их бытия. Треть тона египетской музыки стала основным фактором порождения оккультной науки и через искажение этой науки, культура их пришла в упадок подобным же образом полутон греческой музыки стал решающим фактором порождения культа Физической красоты и привел к схожему результату. Схожесть на этом еще не заканчивается: как в египетской, так и в греческой музыке отсутствовала не только четверть тона, но и гармонический аспект, т.е. аспект религиозной преданности был развит недостаточно для того, чтобы установить равновесие. Если бы всё это было выражено более четко, то многое бы из греческой любви к телесной красоте было направлено в более высокий канал любви духовной красоты; но первый для этого был слишком скуден и груб: даже то малое, что имелось ранее, повернуло вспять, а с этим исчезла и гармония из греческой, как ранее и из египетской музыки.

Следует учесть и другие изменения: более чувственные виолы заняли место мелодий для более звучных инструментов, и музыкальный вкус стал слабым и изнеженным не более, чем средством пощекотать ощущения. На место настоящих художников пришло все возрастающее число чистых виртуозов, что всегда следует рассматривать, как первый шаг к деградации в развитии музыки. В 456 году до Рождества Христова, например, большое восхищение вызывал своим мастерством исполнении пассажей и гамм - Фриникс, исполнитель игры на китаре. Подобное стремление к погоне за эффектом наблюдалось среди исполнителей на флейте, лире и даже среди певцов. Без всякой меры песни были перегружены украшениями, что Аристофан однажды вынужден был сказать, как во времена его предков к основным правилам музыки принадлежали равномерный ритм и простая мелодия. И хотя многие из современных авторов выражали подобное мнение о музыке их предшественников, другие источники свидетельствуют, что «коса» была признаком греческой музыки, причем это понятие будет использовано для обозначения дегенерировавшей фазы развитии искусства, где голые украшения преобладали над действительной субстанцией в музыке. «Так искусность выступает вместо искусства, и воздействие нацелено на ощущение, вместо глубокого восприятия эмоций» (5)

С такими ниспровергающими изменениями в музыке стало проявляться ослабление в характере греков. Их мораль и дух борьбы ослабли, их военные действия не были более успешными. Они допустили, чтобы другие нации вмешивались в их дела. Наконец, они потеряли свой патриотизм и свою любовь к независимости, а с этим утрачены были их подъем и благополучие.

Очень поучительно то, что музыка стала опускаться, когда другие греческие искусства достигали своего расцвета, а именно в эпоху Перикла /444-429 до Р.Х./ Если было бы обратное, то появилось бы некоторое обоснование для разговоров, что особое музыкальное В направление есть результат развития моральных представлений и т.д., а не наоборот, или что музыка переживает вместе с другими искусствами время расцвета. Но греческие авторы знали все же, что дело обстоит по-другому; ведь даже однажды исключив то эзотерическое знание, которым, например, без сомнения обладал Платон, история начинает нам внушать мысль, что подъем и упадок искусства музыки самым тесным образом связан с подъемом и упадком самой культуры.

Сноски:

1 Другие лады: гиполидийский - от Фа до ФА, гипофригийский от Соль до Соль,

гиподорийский от Ля до ЛЯ и миксолидийский от В до В/си бемоль/.

2.Сравнить -Лев Дикенсон «Греческий образ жизни»., в

3.Цигата.3 Л. Дикенсона «Греческий образ жизни». Д

4.Цитата из Л. Дикенсона «Греческий образ жизни».

5. Цитата из Наумена «Иллюстрированная история музыки». В