Бесконечная вселенная

Развитие новой космологии внесло свою лепту в тревоги, переживаемые XVII веком. Действительно, с открытиями Николая Коперника (1473-1543) астрономия отказалась от системы Птолемея, господствовавшей на протяжении многих веков. Был сделан переход от картины замкнутого мира к бесконечной вселенной, где Земля и, следовательно, человек больше не являлись центром Творения. От того же удара рухнула теория эпициклов, с помощью которой Птолемей объяснял движение планет. В XIII главе "Confessio Fraternitatis" эта теория уже подвергается осмеянию.

Это новое видение мира порождает три противостоящие позиции. Прежде всего, Галилеем (1564-1642) была установлена новая научная высота и был открыт путь рациональному видению вселенной - мира, сведённого к геометрическим размерам. Используя недавнее открытие телескопа голландцами, Галилей создаёт подзорную трубу, позволяющую ему сочетать математические вычисления и наблюдение. Легко можно представить отношение церкви к подобному видению мира, которое находится в полном противоречии со Священным Писанием. Она осудит систему Коперника, и Галилей вскоре будет вынужден отречься от своих теорий. Это событие обозначит разрыв между католической церковью и наукой и положит начало долгому периоду, во время которого догматический фанатизм попытается уничтожить научное исследование. Джордано Бруно и Галилей примут на себя мучительные издержки этого процесса.

Иоганн Кеплер (1571-1630) открывает третий путь. Современник Галилея, он был помощником Тихо Браге при дворе Родольфа II, "немецкого Гермеса". Кеплер приносит новый взгляд на вселенную, сочетая гелиоцентризм с герметизмом Возрождения. В своём "Mysterium cosmographicum" (1696) он делает Cолнце центром души мира, источником, придающим движение душам планет (3).

Этот новый взгляд на космос вновь поднимает вопрос, поставленный Демокритом, - вопрос о пустоте, в которой движется вселенная. Начиная с Аристотеля, проблема считалась никчёмной, однако в XVI веке этот вопрос вновь становится актуальным. Теория, затрагивающая проблему всемогущества Бога, становится предметом полемики (4). Вероятно, по этой причине мы находим в "Fama Fraternitatis" формулу "пустоты не существует". Сочетание этих моментов меняет отношения человека и вселенной. Она перестаёт быть мифологизированной и рассматривается уже как огромный механизм, шестерни которого можно изучать рациональным способом.