Невоспитанного отличается точностью интонаций в просьбах

А просьбы ребенка?

Из десяти просьб "можно я:", "разреши мне:" я стараюсь выполнить по крайней мере

девять. Никакая просьба детей, даже самая нелепая, не возмутит меня: "Ты что, с ума

сошел?"

У одних людей при любой детской просьбе первое побуждение - "нельзя!". Потом

начинают размышлять: а почему, собственно, нельзя? Но они думают, что воспитывать -

значит почаще повторять "нельзя". Нет, я буду для своих детей "человек-можно", а не

"человек-нельзя". Моя первая мысль, первое побуждение - "можно!". Потом уж прикину,

Нет ли тут очень большой опасности для ребенка. Спросил разрешения, значит, взял на

Себя какую-то обязанность. Значит, думает обо мне, беспокоится обо мне, заботится. Если

я не разрешу, он рано или поздно поступит по-своему, и начнется: "Ты почему не спросил

меня?" - "А ты все равно бы не разрешил". - "Откуда ты знаешь?" - и так далее.

Диалог с отцом взрослых детей:

- За всю жизнь дети ни разу меня не ослушались, ни единого разу, - говорит он.

- Этого не может быть.

- Это было, потому что я ни разу в жизни ничего им не запретил.

- Они делали все, что хотели?!

- Нет, они делали то, что мы вместе хотели.

Нам кажется, будто запреты воспитывают, а разрешения балуют детей. Иногда так именно

И бывает, потому что, запрещая, мы сердимся, волнуемся, тратимся душой, а разрешаем

Легко, равнодушно. В запреты вкладывают больше души, чем в разрешения, оттого они и

воспитывают лучше! Значит, будем разрешать детям все, о чем они ни попросят, но -

активно. Хочешь идти играть в футбол? Иди, а потом уроки вместе сделаем, я тебе

помогу. А с кем вы играете? Не будем особенно приставать с расспросами, но проявим

Интерес, он так нужен ребенку.

Разрешать труднее, чем запрещать. Иногда сердце от страха за сына сжимается, а

разрешаешь!