Грегори Лемаршаль. Мне не хватает Грегори. Физически

Мне не хватает Грегори. Физически. Я не могу больше дотронуться до него, поцеловать его, посмотреть на него. Я знаю, что он не вернется. Я несу в себе как камень осознание этой неумолимой реальности. Но, тем не менее, даже в самые тяжелые моменты, когда меня одолевают темные мысли, когда мне не удается заснуть, или когда мне не хватает сил, чтобы даже просто выйти из дома, я все равно отдаю себе отчет в том, как мне повезло, что я успела разделить с ним столько моментов счастья. Ничто и никогда не сможет их стереть. Тысячу раз, миллион раз, я бы предпочла, чтобы в генах Грегори не было этой гадости, но факт остается фактом, он пришел в этот мир уже с ней. Что бы мы сделали, если бы знали заранее, еще до его рождения, что он болен муковисцидозом? Я не в состоянии ответить на этот вопрос. У меня нет волшебной палочки, чтобы изменить историю, но я знаю, что я не хотела бы другого сына вместо Грегори. И я желаю всем родителям больных детей успеть насладиться жизнью рядом с ними так, как это удалось мне.
Мне было почти двадцать четыре года, когда родился мой сын, и следующие двадцать четыре года мы провели с ним бок о бок. Двадцать четыре года, в течение которых это он учил меня взрослеть, а не наоборот. Грегори сделал меня лучше. Я не знаю, что готовят нам будущие годы, но я вхожу в этот период своей жизни, готовая продолжать борьбу, благодаря ему, благодаря Лесли и благодаря Пьеру, но самое главное – благодаря этой совершенно неописуемой любви, которая объединяет нас всех четверых.

Грег называл нас великолепной четверкой – как четверка тузов, идеальная карточная комбинация, чтобы с честью встретить муковисцидоз и показать ему, с кем он имеет дело. И это правда, вместе мы всегда сильнее. В больнице Foch Грегори как-то спросил у меня: «Мама, а те у кого нет всей этой любви… Как же они справляются?». Он беспокоился о других, о тех, кто не был так окружен любовью близких, как он сам – а ведь только это помогает отражать атаки болезни. Без любви невозможно выкарабкаться из этого, любовь – это самый необходимый ингредиент, чтобы жить, только в той любви, что мы дарим и получаем, мы можем найти скрытые ресурсы, о существовании которых даже не подозревали, чтобы противостоять испытаниям.
Грегори родился и вырос в очень сплоченной семье, где все много разговаривают друг с другом, где все подпитывают друг друга. И у него всегда были любящие мама и папа – вместе, готовые оба его поддержать. А это ведь, к сожалению, происходит не у всех. Во многих семьях один из родителей – сознательно или несознательно – не может принять факт рождения больного ребенка, неважно, страдает он от муковисцидоза или от другого заболевания, и родители расстаются. Но мы всегда были вместе.

С каждым из нас у Грегори были свои особые отношения. Мне кажется, что он нашел правильное равновесие. Со мной он любил долгие разговоры, с удовольствием делился со мной самым сокровенным. С самого его рождения мы всегда были очень близки. Нужно еще сказать, что в период его детства мы с ним проводили очень много времени вдвоем. Ведь Лесли родилась только пять лет спустя, а Пьер в то время работал на таких работах, которые просто физически не позволяли ему бывать дома чаще: сначала он был военным, а потом стал днем руководить информационным отделом, а вечерами и по выходным подрабатывал тренером по баскетболу. Но поскольку семейная жизнь была для него превыше всего, в итоге он оставил все свои работы и стал заниматься любительскими концертами и анимацией, проводить различные мероприятия – это давало ему больше свободного времени для дома. Их взаимопонимание с Грегори просто бросалось в глаза. Они проводили вдвоем бесконечное количество часов, сначала занимаясь различными видами спорта, а затем, разделяя их общую страсть к музыке. Пьер, который прошел для этого специально обучение, довольно часто сам проводил Грегу дополнительные сеансы кинезитерапии. Грегори нуждался в своем отце, и Пьер всегда был рядом с ним. Я даже думаю, что наш сын никогда до такой степени не захотел бы стать певцом, не будь у него перед глазами примера отца. И никогда бы он не смог так полно реализовать себя без помощи Пьера. В 2005 году Пьер полностью оставил свою профессиональную деятельность, чтобы целиком посвятить себя сыну, чтобы Грегори мог переложить на него весь груз организационных забот и посвятить себя исключительно своей мечте. Каждый день этой повседневной жизни Пьер успокаивал его, давал ему советы, любил его. Мне нравится слушать, как мой муж рассказывает об этом периоде – история за историей, и все они сопровождаются смехом.

Единственное, что могло бы остановить Грегори от участия в Стар Академи, это если бы от этого хоть в малейшей степени пострадала Лесли. Он ведь смотрел предыдущие сезоны передачи, и видел, что его известность может очень сильно повлиять на семью. Он очень беспокоился, каким образом это отразится на учебе его сестры, которой в то время было всего шестнадцать лет. Но Лесли, которая всегда очень хорошо училась, не позволила всей этой медиатизации смутить себя, и она не разочаровала своего старшего брата, который был ее примером, ее маяком, ее героем.
Эти двое – очень разные и очень похожие одновременно – всегда проявляли совершенно особую привязанность друг к другу. Их отношения брата и сестры строились постепенно, ведь тот факт, что вы родились в одной семье еще не значит, что вы обязаны любить друг друга. И, конечно, когда они были маленькие, они бывало и ссорились, но никогда по-крупному или со злостью. Они выросли в гармонии друг с другом. Грегори обожал дразнить свою сестренку, и в то же время защищал и оберегал ее. Он так ею гордился, особенно ее успехами в учебе. Лесли более спокойная и сдержанная, чем ее брат, и она всегда восхищалась им за силу его характера, за его волю, за его спортивные и, чуть позже, вокальные достижения. Больше всего на свете она хотела, чтобы Грег был счастлив, потому что она любила его больше всех. И он отвечал ей взаимностью, умел всегда уделить ей внимание, постоянно возвышал ее, ценил. И Лесли никогда не испытывала по отношению к нему ни капли ревности. Она очень умный ребенок, и в самом раннем возрасте поняла, что несмотря на то, что волею судьбы я вынуждена уделять Грегори больше времени и сильнее беспокоиться за него, мою любовь к ней это не меняет, и люблю я их одинаково сильно. Мы с Пьером всегда делали так, чтобы у наших детей не было ни малейших сомнений по этому поводу. Я знаю, что иногда подобная ситуация может спровоцировать напряжение в братско-сестринских отношениях, потому что я сама часто видела, как мамы отдавали всю себя только лишь больному ребенку, забывая при этом о других своих детях, и не понимая, к каким ужасным последствиям это может привести. Мои же двое детей никогда не испытывали подобного чувства «разрыва». Наоборот, они только и делали, что проявляли взаимную любовь и заботу друг о друге.

***

Жизнь Грегори, наверное, никогда бы не была столь полной и безмятежной, не будь с нами моих родителей, Симоны и Ролана. Они все еще жили в Лонгви – это в Лотарингии, откуда родом и я, и Пьер – когда у моей матери обнаружили рак груди. И мне постоянно приходилось преодолевать много километров, чтобы навещать ее, а я делала это очень часто… И когда мама наконец справилась с этой ужасной болезнью, они с папой решили переехать поближе к нам. В 1994 году они продали свой дом и купили квартиру в Шаль-лез-О, это совсем рядом с Барби, где в то время как раз поселились мы. Грегори и Лесли так же сильно любили и других бабушку с дедушкой – Лулу и Жаклин, родителей Пьера – но, естественно, больше близости у них было с их бабушкой Симоной и дедушкой Роланом, которые сидели с ними, когда мы с Пьером были заняты на работе. В такие дни мой отец забирал их в полдень из школы во время перерыва и отвозил в Шаль-лез-О, где моя мама уже ждала их со своими знаменитыми вкусностями. Благодаря ей мои дети никогда не обедали в школьной столовой. И, кстати, это было лучше для Грегори, ведь он должен был придерживаться особой питательной диеты. А когда вторая половина занятий заканчивалась, мои родители снова их забирали и, на этот раз, отвозили их к нам домой, где Грег и Лесли могли играть или делать домашнее задание в ожидании нашего возвращения. Грегори воспринимал мою мать, как свою вторую маму. Она была просто воплощением мудрости. А мой отец в свою очередь, дарил им моменты игр и развлечений. Например, он много играл в карты с Грегори, и жена все время на него ворчала, потому что они частенько злоупотребляли партиями в пинг-понг, которые были не очень-то полезны для дедушкиного сердца.

Нам действительно было очень хорошо в этом доме в Барби из которого открывался столь неповторимый вид на долину Шамбери. И именно, когда мы жили в Барби, поменялся один очень важный аспект повседневной жизни Грега. Благодаря развитию медицины¸ а также благодаря тому, что мы смогли соблюсти все санитарные нормы, ему наконец-то позволили проходить все эти тяжелейшие курсы лечения антибиотиками на дому, а не в больнице. Психологически – а Господь знает, что самое главное для борьбы с муковисцидозом – это моральный настрой – для Грега это стало очень значительным облегчением. Грегори познакомился с замечательной командой медсестер и медбратьев, которые приходили помогать ему. У него сложились отличные дружеские отношения с Эрве, Изабель, Мириам и Бенуа. В течение долгих часов, пока Грегори лежал под капельницей, они болтали с ним обо всем и ни о чем, шутили, рассказывали друг другу о своей жизни. Для Грега они действительно стали чем-то большим, чем просто медперсоналом – они стали его друзьями. Точно так же, как и Филипп – постоянный кинезитерапевт, который начал заниматься с Грегори, когда тому было всего два года. Эта дружба, эта привязанность, эти простые человеческие отношения делали лечение более переносимым.

Но несмотря на то, что наша жизнь в Барби была такой комфортной, в 2003 году мы снова решили переехать. У моей мамы случился рецидив рака. И Пьер предложил подыскать большой дом, разделенный на две половины, чтобы мы все вместе смогли жить в одном месте, и в то же время сохранить независимость каждой семьи. На самом деле мои родители уже и так проводили у нас дома столько же времени, сколько и у себя – с детьми по-другому это было невозможно! И мы буквально влюбились в одну бывшую ферму в Сонназе, по другую сторону от Шамбери, которую мы нашли в марте 2004 года. Эта старая ферма наполнена воспоминаниями. Я снова и снова вижу Грегори на кухне рядом со мной, я слышу, как он возмущается, сидя перед телевизором и смотря футбольный матч, стены всех комнат все еще звучат его смехом, я вспоминаю, как вокруг него за столом всегда было много друзей. Грегори любил это место больше всего на свете. Это была его мирная гавань, место, куда он всегда возвращался из парижской суеты, чтобы перезарядить батарейки и отдохнуть. И несмотря на то, что Сонназ не входит в территорию, которую покрывает медицинская служба нашей команды, эти медсестры и медбратья все равно продолжали приезжать к Грегу каждый раз, когда ему это было необходимо. Они всегда без всякой предварительной записи добавляли его имя к своему и так очень загруженному списку. Во времена наших курсов лечения они начинали свой рабочий день с Грегори в пять тридцать утра, и заканчивали его тоже с Грегори – с восемнадцати до двадцати часов. Мне кажется, мы никогда не сможем в достаточной мере отблагодарить их. С ними выражение «отдавать всего себя» приобрело самый буквальный смысл…

Несмотря на все ее мужество и упорство, моя мама все же скончалась от рака 12 декабря 2005 года. Мы были просто убиты горем. Чуть больше месяца спустя, 21 января 2006 года, в Каннах на сцене Фестивального дворца Грегори получил награду NRJ Music Awards в номинации «Открытие года». Этот трофей, это признание публики, которого он так ждал перед началом своего турне, он посвятил бабуле Симоне.
После кончины нашей удивительной самой любимой бабушки Грег сказал мне:
- Мама, ты только никогда не продавай этот дом.
Сегодня моей мамы и Грегори больше нет с нами. Трофей NRJ до сих пор стоит у нас в Сонназе в гостиной моего отца. Мы никогда не продадим эту ферму. Кстати, после 30 апреля 2007 года я даже уезжать оттуда надолго, и то не люблю. Я могу провести в другом месте максимум неделю, а потом мне просто физически необходимо туда вернуться, как будто меня что-то зовет. Наверное, дело в том, что я тоже только там могу набраться энергии, чтобы «перезарядить батарейки».

***

Вне всяких сомнений Грегори всегда получал огромное количество любви от своей семьи, но в водовороте его жизни не хватало самого главного: любви женщины. За всю его жизнь до Стар Академи он представил нам от силы трех подружек. В юношестве мой сын никогда не был соблазнителем, он был скорее романтиком. Наверняка ему просто не хватало этой кричащей уверенности в себе, которой обычно так полны молодые люди в его возрасте. Грег же, напротив, никогда не был доволен своей физической формой и своим телом. Несмотря на волчий аппетит, несмотря на постоянные занятия спортом, он все равно был очень худеньким, и комплексовал по этому поводу, я бы даже сказала – страдал по этому поводу. Муковисцидоз не позволял ему нормально усваивать жиры и другие питательные элементы, поэтому ему трудно было походить на «Мистера Мускула». Разве что только пресс у него был очень накачанный – как плитка шоколада. Он всегда с юмором говорил, что это благодаря приступам кашля, которые отлично тренировали его мышцы. Грег во всем умел найти позитив.
Но в сентябре 2005 года, судя по всему, Грегори неожиданно снова обрел уверенность в себе. Вскоре он признался нам, что действительно встретил девушку. И уточнил, чтобы нам с самого начала все было ясно:
- Только она еще более сумасшедшая, чем я…
Для него лучшей черты характера просто быть не могло! Его глаза светились счастьем. Впервые в жизни он рассказывал нам о девушке с такой страстью и с таким увлечением. Это Летисия, его гример, познакомила его со своей подругой Карин Ферри – телеведущей. Я познакомилась с Карин в конце декабря 2005 года. Грег пригласил ее отпраздновать Новый год вместе с нами. А я ведь «мамочка-наседка», конечно, вначале я отнеслась к ней настороженно. Что ей нужно от моего сына? Он такой естественный, наивный провинциал, а она с экранов телевизоров казалась такой искушенной и гламурной парижанкой. И к тому же, честно признаться – не могу сказать, что участие Карин в реалити-шоу «Холостяк» за полтора года до этого, сильно склонило меня в ее сторону. Надо было мне сразу вспомнить старую поговорку: внешность обманчива. А Грег предупреждал меня:
- Мама, доверься мне!
Он был прав. Постепенно я наконец поняла, какой на самом деле человек Карин. И самое главное – всей своей душой я знаю, что Карин – ТА самая единственная девушка на этой земле, которую моему сыну суждено было встретить. Она заинтересовалась настоящим Грегори – тем, которого не знал никто, кроме нас. Она хотела все знать о муковисцидозе. Впервые в жизни Грегори смог довериться девушке и подробно рассказать ей о своей ужасной болезни, не опасаясь при этом ее реакции. И Карин не испугалась. Как же сильно она должна была его любить! Люди даже не подозревают, какую сильную любовь нужно питать к человеку, чтобы бок о бок прожить с кем-то, чья жизнь каждую минуту ограничена этой мерзостью. Здесь нельзя обмануть, в этом невозможно притвориться! Они оба словно расцветали рядом друг с другом. С самой первой минуты они сразу же поняли, что они на одной волне. Они мгновенно «признали» друг друга – это невозможно объяснить. У них были одинаковые желания, одинаковые бзики, они строили свои жизни на одинаковых ценностях: на чувстве семьи, на уважении дружбы и на соблюдении своего слова. К тому же оба они обладали, скажем так, закаленным характером! Грегори необходим был кто-то равный, и в Карин он нашел свое отражение, своего двойника – все, чего он только мог ожидать от женщины.
Грегори мог временами становиться очень ревнивым. И Карин тоже отвечала ему взаимностью. Однажды моему мужу-приколисту пришло в голову сыграть с ней шуточку. Пьер и Грег были на Корсике, участвовали в благотворительном турнире по пляжному футболу, организованном Паскалем Ольмета. И увидев, что Грегори говорит по телефону со своей невестой, которая осталась в Париже, Пьер незаметно подошел к нему и – достаточно громко, чтобы она услышала – выдал какую-то глупость вроде:
- Грег! Поторопись, нас тут модели из агентства Элит заждались, у тебя же с ними фотосессия…
Карин это не понравилось. Совсем не понравилось. И когда через несколько дней Грег поехал встречать ее в аэропорт, чтобы вместе продолжить каникулы, она все еще не находила это смешным… На самом деле они полностью доверяли друг другу, но Карин терпеть не могла, когда другие девушки крутились вокруг ее любимого, и Грег точно так же реагировал на ее поклонников. С высоты своих двадцати трех и двадцати четырех лет, они наслаждались своей историей любви на полную катушку, и делали все, чтобы их совместная жизнь всегда была праздником.

А самым лучшим праздником для Грегори и Карин было просто остаться вдвоем или встретиться с друзьями, поужинать, поболтать, посмотреть какой-нибудь DVD. Они постоянно избегали светских вечеринок. На самом деле публичные люди очень часто стараются спрятаться – это их естественный рефлекс, чтобы никто не вмешался и не испортил их счастье. Но их попыток спрятаться всегда оказывается недостаточно. И, конечно же, об их идиллии все равно все узнали. Грегори терпеть не мог читать глупые сплетни об их с Карин личной жизни в журналах. Его очень часто пытались выставить маленьким неискушенным мальчиком, маменькиным сынком, а ее – женщиной-вамп, бросающейся на свою добычу. Об их отношениях вообще писали много бреда. Многие упорствовали на тему того, что якобы эти отношения вообще не могут быть правдой и являются лишь пиаром. И в то же время папарацци повсюду гонялись за ними, чтобы ухватить какой-нибудь интересный кадр. И, естественно, в определенный момент Грегори и Карин все это просто надоело, и они решили официально открыться и рассказать о своей истории любви, надеясь, что этим они остановят охотников за «сенсациями». Во время каникул, которые они проводили на острове Ре летом 2006 года, они попросили своего друга фотографа Филиппа Уоррена провести для них совместную фотосессию, и согласились дать интервью журналу Gala. Эти фотографии Филиппа вышли просто великолепными, и их интервью тоже было очень красивым. Да, они любят друг друга. Вот уже год. Да, они строят совместные планы на будущее. Да, их достали все эти нелепые слухи. Они счастливы, просто счастливы.
Но несколько недель спустя журнал Voici опубликовал сделанные без разрешения фотографии Карин в парке, в компании какого-то мужчины. И с заголовком «Грегори обманут». И в самом журнале был целый разворот под названием «Ну и что вы теперь скажете насчет Карин Ферри и Грегори?». А снизу, под этой «шапкой», фраза, которая резюмирует всю статью и предназначена для того, чтобы зацепить читателя и вызвать у него желание прочесть: «В начале нового сезона ей захотелось обновок. Но вместо того, чтобы купить себе новое пальто, она просто завела себе нового жениха».
Подписи под фотографиями были столь же прекрасны и деликатны: «Прошлой весной Карин была без ума влюблена в своего Грегори. Просто тогда она еще не видела его в плавках…»
Или вот еще…
«В итоге она сказала себе, что мужчина – действительно мужчина – это не так уж и плохо…»
«Вообще-то вроде как Карин нравятся высокие и худые. Ну да ладно, она могла и изменить мнение…»
«С Франсуа красавица-брюнетка открывает для себя новые ощущения…»
Этот мужчина, с которым Карин якобы изменяла моему сыну, был всего лишь ее начальником, и в тот день они обедали вместе…
Грегори был очень глубоко оскорблен и шокирован силой и жестокостью этой атаки. И даже не из-за того, что в очередной раз взялись за его пару, а из-за того, что под вопрос поставили его мужественность. Его фактически упрекали за его хрупкий внешний вид – по сравнению с другими, «нормальными» мужчинами. Он и так уже был наказан с самого рождения – каждый день он вынужден был бороться с муковисцидозом. А теперь его снова решили наказать за то, в чем он даже не был виноват. Эта несправедливость его возмущала. Он подал в суд на Voici, но муковисцидоз забрал его раньше, чем состоялось слушание. Поэтому мы взяли на себя продолжение этого судебного дела – такая неприкрытая злоба должна все-таки быть хоть как-то наказана. И Грегори выиграл этот процесс, в январе 2008 года. О чем вообще думают подобного рода журналисты, когда они пишут все эти вещи? Они ведь должны хотя бы минимально догадываться о том, какую боль они причиняют человеку, нет? И я также пытаюсь понять их главных редакторов, которые читают эти убийственные фразы и подписывают их в печать. Но у меня никак это не получается.
К счастью, любовь, которая связывала Грегори и его маленького ангела, не уступила перед этими постоянными нападками. Грег был уверен в своих чувствах. Карин была для него «той самой», той единственной, с кем он хотел провести всю жизнь. Грег ведь не был каким-то сверх-человеком, и у него тоже бывали периоды депрессии, периоды, когда он терял остатки мужества, и каждый раз Карин ставила его на ноги. Это было самым прекрасным доказательством любви, которое она могла ему подарить. Текст песни De temps en temps, который Грегори написал для нее, буквально вылился из его сердца: «Я поднимаюсь под твоим пристальным взглядом / Во сне я захожу все дальше и дальше»
«Все дальше и дальше» - это имелось в виду продолжить жизненный путь вместе.
Грегори также написал в этой песне: «В глубине души все, чего я жду / Это увидеть результат наших усилий / Чтобы любовь все еще жила здесь, с нами».
Результат их усилий, начало новой жизни, должны были произойти после пересадки легких, столь важной для Грега. Если бы их пара смогла пройти через это финальное испытание, никто и ничто уже не смогло бы их разлучить.
В тексте неизданной песни Tu me rends plus fort («Ты делаешь меня сильнее»), Грегори пишет об этом еще более открыто: «Красота наших детей / Ослепит и покорит судьбу / Они будут постепенно расти / А мы станем единым целым…».
Карин и Грег хотели пожениться после пересадки и собирались завести ребенка. Конечно, они сделали бы все необходимые генетические тесты, но Грегори был убежден, что Карин не являлась носителем гена, отвечающего за муковисцидоз. Они уже представляли себя с маленьким мальчиком, темноволосым, как они сами, и ужасно непоседливым… как они сами! Какое счастье, что у моего сына была не только одна лишь музыка, чтобы строить планы на будущее! Он хотел стать отцом – это ведь не ерунда какая-нибудь! Поскольку муковисцидоз приводит к стерильности практически всех мужчин, больных этой болезнью, им пришлось бы прибегнуть к искусственному оплодотворению. И Грегори уже разговаривал об этом со своим врачом – он расписал им все этапы, через которые пришлось бы пройти.
Всем тем, кто скептически относится к возможности и целесообразности заводить ребенка, когда человек болен такой серьезной болезнью, я хочу сразу ответить, что мой сын не собирался умирать молодым и оставлять своего ребенка сиротой. После пересадки можно позволить себе любые надежды. И когда надежда на будущее – это единственное, что помогает вам держаться, а также твердая вера в то, что любовь сильнее всего на свете – нет никаких причин для того, чтобы запрещать себе жить нормальной жизнью. Каждый из нас может завтра умереть, причем совершенно неожиданно, глупо и непредсказуемо. Нет «правильного» возраста для смерти. Большинство людей надеются на одно: покинуть эту Землю очень-очень старыми, и главное – безболезненно. Но на самом деле в жизни редко все случается именно так, но из-за того, что главной одержимостью человека становится «отодвинуть этот день», он в итоге забывает жить и наслаждаться каждым прожитым мгновеньем. Люди, страдающие от муковисцидоза – во всяком случае те, кого я знаю – не затмевают все свое существование страхом смерти, и даже несмотря на то, что с точки зрения статистики есть все шансы, что к ним она придет раньше, чем ко мне или к вам. Они просто живут – каждую секунду. И даже в самые тяжелые моменты Грегори ни одного дня не провел без веселья и смеха. Что бы ни случилось – да, жизнь должна оставаться праздником. И с Карин их праздник никогда не должен был заканчиваться.

***

Карин заслуживает гораздо большего, чем все те люди, которые иногда пишут мне письма, чтобы оскорбить ее или чтобы рассказать о том, как они сочувствуют мне и Пьеру, что нам пришлось присутствовать на спектакле безутешной вдовы, разыгранном этой Карин Ферри, якобы чтобы воспользоваться славой нашего «бедного сына». Иногда эти письма бывают даже написаны поклонниками Грегори. Я еще могу простить какую-то ревность со стороны маленьких девочек, которые сами не понимают, что говорят, но простить бред взрослых людей – не могу. Естественно, подобные письма всегда анонимные, без адреса, по которому можно было бы на них ответить. Поэтому я отвечу им всем сразу, и надеюсь, что они меня поймут: запомните раз и навсегда, хватит уже попусту тратить марки, письма с подобным содержанием сразу же отправляются на свое законное место – в мое мусорное ведро.
И я думаю, что мне даже жалко этих анонимных авторов, потому что они не знают такого человека, как Карин, а я знаю. В прошлом году она согласилась выступить в Олимпии на благотворительном концерте «Tout le monde chante», направленном на борьбу против рака при помощи сбора финансовых средств и заботы о больных детях. Выйти на эту сцену, где так счастлив был ее любимый, потребовало от нее нечеловеческих усилий. Но она сделала это, а потом ушла за кулисы и плакала вдали от фотографов. Вот она какая, моя невестка. Она вынуждена всегда носить панцирь, чтобы оставаться достойной. Карин всегда будет членом нашей семьи. Когда мы не видим ее – нам ее очень не хватает. Наша связь с ней нерушима, она не поддается времени. И больше всего на свете мы хотим, чтобы она была счастлива. Она еще слишком молода, чтобы ставить крест на своей жизни. Но в тот день, когда она наконец-то начнет с кем-нибудь встречаться, все те же самые люди, которые обвиняли ее в том, что она пользуется своим горем ради пиара, начнут любой ценой охотиться за подробностями ее новой истории любви, а некоторые из них тут же объявят о ее «предательстве» Грегори, обвинят ее в том, что она «быстро забыла» своего жениха, а потом вся эта компания дружно перейдет на что-нибудь другое или на кого-нибудь другого. А я знаю, что она все это вынесет. И еще я знаю, что Грегори всегда будет жить в ее сердце. Мой сын изменил ее навсегда, а он – я знаю это точно – он ушел из жизни счастливым, и только благодаря ей.

Глава 7
«Я мечтаю»