Глава 4. – Вы точно уверены в успехе операции?

Засада

– Вы точно уверены в успехе операции?

– Так точно, сэр!

– Учтите, они ведь не дураки и научились воевать в череде больших и малых локальных конфликтов.

– На этот раз мы припасли для них сюрприз. Смертельный сюрприз…

Оскальзываясь на осыпях, по горному склону над дорогой поднималась группа людей в лохматых маскировочных костюмах. Их лица были скрыты черными масками. Расположившись на небольшой площадке над дорогой, неизвестные стали распаковывать свои тяжелые тюки. Замаскировав позиции, они стали ждать.

* * *

Два бронетранспортера БТР‑80 и боевая машина поддержки танков БМПТ‑1 с тактическим номером «34» на борту медленно ехали по разбитой грунтовке. На броне «бэтээров» восседали десантники разведвзвода гвардии старшего сержанта Куликова.

Привычный рев двигателей, скрежет гусениц, пропитавший все и всех запах солярного выхлопа. Взвод разведчиков‑десантников уже третьи сутки находился в мобильном патруле, обеспечивая безопасность вверенного ему района. Александр Куликов, как и его подчиненные, втихомолку материл ту «большую шишку» из штаба, ради обеспечения безопасности которой их всех подняли по тревоге и заставили мотаться где‑то у черта на куличках в непролазной грязи.

Хорошо еще, что пару БТРов усилили боевой машиной поддержки танков. БМПТ‑1, уже получившая у военных неофициально‑уважительное прозвище «Терминатор», соответствовала ему более чем на сто процентов. Не имеющий аналогов в мире тип боевой бронированной техники был создан в России как универсальное средство поддержки танков и пехоты в современном бою, в особенности в городских условиях.

Русские опять показали миру высокотехнологичную «кузькину мать»! Когда казалось, что русским уже нечем удивить всех, когда сферы деятельности на оружейном рынке уже оказывались поделены, эти «Иваны» рождали очередное сверхтехногенное чудо. Так было и с новейшими, не имеющими аналогов в мире самолетами Су‑37, обладающими гиперманевренностью, и С‑37 «Беркут» с обратной стреловидностью крыльев или ударными вертолетами Ка‑50 «Черная акула» с соосными несущими винтами. Так было и с разработкой боевых самолетов‑«беспилотников», когда РСК «МиГ» представила широкой публике реактивный (!) ударный беспилотный самолет «Скат». Так было и в области бронетехники.

БМПТ‑1 «Терминатор» создавалась на базе танка Т‑90С, унаследовав от него мощную броню, скорость и маневренность. Но главное заключалось в новой «умной» башне, оснащенной разнообразными дневными, низкоуровневыми ночными прицелами, лазерными дальномерами и новейшими отечественными системами навигации и связи. Но основное – это комплекс вооружения, установленный в этой башне – необитаемом боевом модуле.

Две 30‑миллиметровые пушки 2А42, которые устанавливаются и на БМП, и на БТР‑90, и даже на ударные броневертолеты Ка‑50 «Черная акула», Ка‑52 «Аллигатор» и Ми‑28Н «Ночной охотник». Спаренный с пушками пулемет ПКТМ калибра 7,62 миллиметра. Мало? Тогда «главный калибр» – четыре пусковых контейнера противотанкового управляемого сверхзвукового комплекса «Атака‑Т» с наведением по лазерному лучу. Его тандемно‑кумулятивные ракеты пробивают 800 миллиметров брони за динамической защитой, а термобарические боеголовки сравнимы по разрушительной мощи со 152‑миллиметровым гаубичным снарядом. Если, конечно, можно сравнить с чем‑нибудь огненное облако с температурой более 5000 градусов Цельсия!

Мало того, по бокам, в надгусеничных полках, были установлены два автоматических гранатомета АГС‑17Д для поражения подобравшейся вплотную вражеской пехоты.

Вот такие «Терминаторы» прикрывали разведвзвод гвардии старшего сержанта Александра Ивановича Куликова. Лишь один, но очень важный недостаток был у этой замечательной боевой машины – ее уникальность. Штабные офицеры до сих пор ломали головы, куда бы «пристроить» БМПТ‑1 по штату танкового либо мотострелкового полка. Пока создавали отдельные роты БМПТ‑1 или придавали боевые машины поддержки танков специальным подразделениям, благо «Терминаторы» были оснащены полным комплектом аппаратуры разведки, навигации и связи. А мощное и разнообразное вооружение на танковом шасси гарантировало хорошее огневое прикрытие группам спецназа. Так появилось и еще одно неофициальное название у БМПТ – «Спецназ на гусеницах», или «Бронеспецназ».

Вот такая удивительная боевая машина прикрывала десантников гвардии старшего сержанта Александра Куликова, и неудивительно, что с ней он чувствовал себя просто непобедимым. С экипажами отдельной механизированной роты поддержки танков гвардии старший сержант – десантник был знаком очень хорошо. Они вместе выполняли боевые задачи, уже успели выработать определенное взаимодействие и понимали друг друга без слов. А это было еще одно условие победы, не менее важное, чем броня и огневая мощь.

Внезапно бронетранспортер рывком остановился, да так, что Александр Кулик едва успел схватиться за приваренную к борту скобу, грохнув прикладом автомата о броню.

– Механ, ты че, охренел?!

– Товарищ гвардии старший сержант, там бой идет!..

* * *

По Зарской обходной дороге шла небольшая колонна. Впереди рычал дизелем танк Т‑72 с навесным противоминным тралом, за ним – БТР‑ЗД «Скрежет» с двуствольной зенитной 23‑миллиметровой установкой вместо пулеметной башни. Еще один бронетранспортер с десантом на броне замыкал колонну. А в центре ехали два «Медведя» с дополнительной бронезащитой и дистанционными огневыми модулями. Над колонной пронеслись два «Ночных охотника», ударных вертолета прикрытия Ми‑28Н.

– Медведь‑1, я Небо‑1, у меня все чисто, прием.

– Понял тебя, Небо‑1, продолжайте патрулирование.

И именно в этот момент небо прочертили дымные хвосты зенитных ракет ПЗРК[14]. А навстречу колонне федеральных войск тоже понеслись дымные шлейфы – реактивных гранатометов и переносных управляемых ракетных комплексов. Вслед за ними ударили пулеметы боевиков, затарахтел станковый гранатомет.

Замыкающий БТР‑80 полыхнул сразу же, получив попадания из двух РПГ‑7 и одного «Джавелина»[15]. Пехота горохом скатилась с «брони» и открыла огонь по склонам, прячась за подбитой техникой. Но попасть в невидимого врага, который расчетливо уничтожает твоих товарищей прицельным, кинжальным огнем, – очень тяжело.

Танк Т‑72 с навесным тралом, идущий в голове колонны, развернул плоскую башню, закрытую брусками активной брони, и долбанул по склону вслепую. Но к нему уже неслись реактивные посланцы смерти. Реактивные гранаты и противотанковые ракеты снесли напрочь всю активную броню и выбили приборы наблюдения. Тяжелый трал принял на себя несколько особо мощных ударов, и только поэтому экипаж танка успел спастись под шквальным огнем грузинского спецназа и чеченских боевиков.

Бронетранспортер «Скрежет» поливал склоны из двуствольной спаренной зенитной установки. Его огонь был особенно эффективен, частым огненным гребнем прочесывая склоны. «Скрежет» попытался объехать замершую впереди бронированную громаду танка, но над ним разорвался заряд реактивного пехотного огнемета. Пылающий смерч буквально обратил в пепел расчет двуствольной зенитки, а в следующее мгновение бронетранспортер исчез в гигантском огненном столбе.

В то же время два броневика СПМ‑3 «Медведь» отчаянно маневрировали на небольшом пятачке, уворачиваясь от лавины огня. Дополнительные бронеэкраны с обоих броневиков уже были снесены, но каким‑то чудом «Медведям» удавалось уцелеть.

Но они уже были обречены. Сквозь мощный электронно‑оптический прицел за ними уже наблюдали холодные глаза стрелков, а их пальцы замерли на спусковых крючках. Неслышно в общем хаосе и какофонии боя грохнули выстрелы. У находящегося впереди «Медведя» вдруг отлетело правое переднее колесо. Умолк разбитый крупнокалиберный «Корд» на дистанционно управляемой турели. Несколько попаданий пришлось по антеннам. Второй «Медведь» содрогнулся от мощного удара в радиатор, остановился и заглох. Массивный капот был сорван, а двигатель разворочен в хлам. Еще несколько пробоин появилось в бортах и крыше «Медведей» – русские броневики расстреливали, как в тире!

Широкие кормовые двери переднего «Медведя» распахнулись, и оттуда выкатилась грузноватая фигура военного в бронежилете и с автоматом в руках. Он полоснул длинной очередью из АК‑74М вверх по склону и обернулся, помогая выбраться истекающему кровью офицеру. Вслед за ними подбитый СПМ‑3 «Медведь» покинули и остальные солдаты, раненых вынесли на руках в первую очередь. Замешкался только водитель. И выпал из бронированного салона, расплескивая кровь и мозговую жидкость, со срезанной напрочь верхушкой черепа.

А во второй машине радист продолжал вызывать по рации помощь:

– Прием, я «Медведь‑1», мы попали в засаду! Прошу помощи! Прошу по… – Радист уткнулся в развороченную рацию, на микросхемы плеснула кровь.

Все остальные успели, к счастью, выбраться из броневиков и упасть в придорожную грязь как раз в тот момент, когда за их спинами взорвался один из «Медведей». Уцелевшие экипажи и пассажиры броневиков продолжали отстреливаться. Несколько бойцов занялись оказанием первой помощи своим раненым товарищам.

– Ползком и перебежками – к остальным!!! – надрывался один из пассажиров «Медведя», по‑видимому старший офицер.

Заметив неосторожно высунувшегося вражеского пулеметчика, он длинной очередью в полрожка расстрелял его. Из рук грузинского спецназовца, а может, чеченского боевика выпал пулемет Калашникова и запрыгал по камням. Офицер не растерялся. Закинув свое оружие за спину, он подхватил тяжелый пулемет и открыл огонь. Раскаленные свинцовые струи немного охладили пыл некоторых боевиков.

– Организовать оборону!!! За броней! За броней прячьтесь! – надрывался офицер. – Суки!!! – материл он противника. А может, и своих, приводя в чувство бойцов.

Неподалеку от него взвились фонтанчики пулеметной очереди. Офицер с неожиданной для его комплекции ловкостью перекатился и с колена дал серию выстрелов по вспышкам на склоне. Возле него хлопнула реактивная граната из «подствольника». Российский офицер едва успел упасть ничком в грязь, но все же несколько осколков рассекли голову. К счастью, раны оказались поверхностными, неопасными. Стерев ладонью перемешавшиеся кровь, пот и грязь, офицер продолжал вести огонь из автомата.

Вокруг него сплотились и остальные солдаты, видя, что их командир не сдается. Но все же их шансы уцелеть были мизерными.

Надежда была только на воздушное прикрытие, но и она не оправдалась.

Вертолеты огневой поддержки попытались прочесать склоны залпами реактивных снарядов. Но произошло самое худшее: атаковавших из засады боевиков поддержал не только огонь нескольких переносных зенитных комплексов, но и «полноценный» ЗРК «Спайдер», притаившийся в районе боя. Используя только оптико‑локационную прицельную станцию, «Паук» был незаметен, но его смертоносные «жвалы» – высокоманевренные ракеты «Питон‑5» – уже нанесли смертельные раны одному из «Ночных охотников». Ведущий Ми‑28Н получил сразу два попадания ракетами с тепловым наведением и рухнул вниз. Массивная бронекапсула кабины пилотов уберегла экипаж от смертельных осколков. А сотово‑композитная сминаемая ферма, на которой была установлена кабина, и стойки шасси особой конструкции своей деформацией отчасти погасили энергию падения.

Второй броневертолет отвернул с боевого курса – свои войска были совсем рядом, и пилот не рискнул открыть огонь.

Колонна была разгромлена, и помощи ждать было неоткуда. Офицер с зычным голосом отбросил в сердцах дымящийся пулемет с опустевшей лентой. Сменив рожок в автомате, он сдвинул переводчик огня и стал бить одиночными – прицельно.

– Экономить боекомплект! Попусту патроны не выпускать!

А грузинские спецназовцы, напротив, патронов не жалели. Лупили из всех стволов так, что головы не поднять. Коротко загрохотал грузинский «Агээс» – почти в упор. Столбы разрывов поднялись между покалеченной техникой. А еще – беспощадно и точно били снайперы. Совсем скоро никого в живых из русских миротворцев не останется…

* * *

И вдруг из этой огненной бешеной круговерти – уже не боя, а попросту расстрела русских солдат – вырвалась диковинная боевая машина с тактическим номером «34» на борту. Ее механик‑водитель, по‑видимому, был настоящим асом, он провел многотонную грохочущую боевую колесницу XXI века впритирку к перегородившему дорогу подбитому танку. На ходу бронированный зверь, весь в брусках активной брони, развернул башню и, подняв спаренные стволы 30‑миллиметровых пушек, открыл по склону ураганный огонь.

«Главный калибр» БМПТ‑1, четыре управляемые ракеты противотанкового комплекса «Атака‑Т», размещенные попарно по бокам башни, экипаж не использовал, боясь взрывами задеть своих.

Но вот две скорострельные 30‑миллиметровые пушки 2А42 обрушили на грузинских и чеченских стрелков ураган огня. Вместе с двумя «скорострелками» поливал жарким свинцом залегших «духов» и спаренный пулемет ПКТМ калибра 7,62. Угол возвышения блока всех трех стволов составлял сорок пять градусов, и поэтому БМПТ‑1 легко доставал цели, расположенные вверх по склону и недоступные для другого оружия.

Так же действовал и подбитый БТР «Скрежет», но в отличие от него БМПТ‑1 был создан на базе танка Т‑90 и дополнительно бронирован. Да еще к тому же оснащен системой активной защиты «Арена‑Э», уникальной и не имеющей пока аналогов в мировом танкостроении. Грузинские и чеченские диверсанты очень скоро убедились в неуязвимости русского «Терминатора».

С трех сторон на БМПТ‑1 обрушился огонь противотанковых средств противника. Но малогабаритный локатор «Арены‑Э» уже засек смертоносные снаряды, а управляющий блок автоматически выделил наиболее опасные объекты. Ими оказались две противотанковые управляемые ракеты американского комплекса «Джавелин», выпущенные почти в упор. Казалось, времени, чтобы спастись, не было. Но интеллектуальная русская электроника «считала» иначе. Навстречу американским ракетам полетел специальный шрапнельный снаряд. Разорвавшись над боевой машиной, он образовал облако высокоскоростных поражающих элементов, которые буквально разорвали на кусочки обе американские ракеты. Весь цикл перехвата от обнаружения цели и до ее уничтожения занял всего лишь 70 миллисекунд, а еще через 0,2 секунды система уже снова была готова к работе!

Но не только «Джавелины» стреляли по боевой машине поддержки танков. У головорезов в засаде были и обычные РПГ‑7, и другие противотанковые гранатометы. С реактивными гранатами «разобралась» активная броня второго поколения типа «Контакт‑5». Направленные взрывы отбрасывали прочь реактивные гранаты и рассеивали противоподрывом смертоносные кумулятивные струи. Бортовые бронеэкраны, тоже усиленные элементами противоптурсовой брони, отразили несколько смертельных для другого танка попаданий.

А в это время 30‑миллиметровые пушки и пулемет молотили по склонам, вздымая фонтаны огня, дыма и земли. К боевой машине поддержки танков присоединилась и пара БТР‑80 патруля десантников. Тяжелые пулеметы КПВТ в башнях крошили своими 14,5‑миллиметровыми пулями камни, срезали, словно бензопилой, деревья. Спасения от них не было. Не выдержав огневого натиска, грузинские спецназовцы и чеченские «волки» отступили.

Десантники разведвзвода гвардии старшего сержанта Александра Куликова наконец‑то смогли пробиться к уцелевшим бойцам из разгромленной колонны.

Александр Кулик, согнувшись в три погибели, пронесся мимо пышущего жаром остова БТР «Скрежет», прицелился и выпустил подряд две пули из «Винтореза» по вспышкам на склоне. Экипированный «во все американское» грузинский спецназовец рухнул, выронив из рук штурмовую винтовку M‑16 с подствольным гранатометом M‑203.

– Эй! Товарищ офицер! Отходите к моим «бэтээрам», я прикрою! – прокричал Куликов стреляющему с колена мужику. Автомат в его руках трещал сериями одиночных прицельных выстрелов. И вперемежку с ними из уст стрелка вылетали сложные идиоматические словосочетания, причем голос в отдельные моменты перекрывал даже звуки боя.

– Ты кто такой, в бога душу мать, патрон?!!

– Разведвзвод, были в патруле неподалеку. Услышали вас по рации и примчались.

– Вовремя, б…дь! Еще немного, и кранты бы нам были!!!

Под прикрытием сосредоточенного огня бронемашин и подоспевших десантников уцелевшие солдаты из колонны вынесли своих убитых и раненых. Офицер с луженой глоткой отходил последним вместе с гвардии старшим сержантом Куликовым. Слитно трещал автомат командира колонны, рассерженной змеей шипел «Винторез», выкашивая ряды грузинских «коммандос» и чеченских боевиков. Рядом молотили автоматы других десантников, ухали выстрелы из СВД.

Видя, что добыча ускользает, часть грузинских спецназовцев пошла в атаку. Они заходили с двух сторон, стремясь зажать отступающих в «клещи».

Русские солдаты, отстреливаясь, отходили, старший офицер колонны и командир разведвзвода были в арьергарде, своим огнем сдерживая наступающего противника. Внезапно из‑за подбитого бронетранспортера на них выскочил здоровый бородач с зеленой лентой на лбу. Тускло сверкнул примкнутый к автомату Калашникова штык‑нож. По‑звериному рыкнув, он занес оружие для удара. Офицер с окровавленным лицом развернулся к нему, уже понимая, что попросту не успевает отреагировать на удар. Но на полпути штык‑нож чеченца лязгнул о ствольную коробку подставленного в блоке «Винтореза», а в следующий момент приклад бесшумной снайперской винтовки сокрушил челюсть врага. Гвардии старший сержант Александр Куликов чудом успел «вырубить» противника. Ледяная волна страха захлестнула его, но она же и помогла мгновенно среагировать на угрозу. Перехватив оружие, гвардии старший сержант двумя выстрелами добил противника. Удивительно, но после сильного удара штыка «Винторез» не вышел из строя!

– Спасибо, сержант, сочтемся! – благодарно рыкнул офицер.

Бой закончился внезапно. Уцелевшие грузинские «коммандос» и чеченские «дикие волки» растворились в зарослях так же внезапно, как и появились. Их никто не преследовал. Русские солдаты под прикрытием бронетехники отошли с поля недавнего боя, а говоря прямо – разгрома.

К двум БТРам и боевой машине поддержки танков подъехали еще несколько БМП и пара СПМ‑3 «Медведь» в санитарном варианте. Офицер, так храбро командовавший обороной колонны, без сил присел на подножку бронеавтомобиля, в то время как санитары обрабатывали его раны. Осколки не только рассекли кожу на его голове, но и ранили левую руку, а он в пылу боя даже и не почувствовал боли. Зато сейчас морщился и скрежетал зубами, пока санитар перехватывал индивидуальным пакетом раненое плечо.

– Сейчас‑сейчас, товарищ генерал‑лейтенант, – успокаивал его военврач, делая укол в здоровую руку. – Потерпите.

– Кое там, на хрен, потерпите… У меня люди погибли! Пацанов положили, бл!..

Слова генерала заглушил рокот пары боевых вертолетов, заложивших вираж над склоном, с которого вели огонь грузинские спецназовцы. Отдалившись, Ми‑28Н зарокотали пушками, из‑под коротких крыльев полыхнули НУРСы[16]. Видимо, вертолетчики обнаружили отходящий отряд «коммандос».

Стоящий рядом Александр Куликов не поверил своим ушам: «генерал‑лейтенант»! Он присмотрелся повнимательнее – перед ним был не кто иной, как командующий ВДВ генерал‑лейтенант Владимир Шаманов! Случаются же на войне такие невероятные стечения обстоятельств! Командир разведвзвода вытянулся по стойке «смирно».

– Товарищ генерал‑лейтенант…

– Вольно, гвардии старший сержант! Что, не признал сразу? Богатым, значит, буду, – усмехнулся Шаманов.

– Да как‑то не до того было, товарищ командующий…

– Это точно, – согласился боевой генерал. – Спасибо тебе, гвардии старший сержант, от души спасибо. Если бы не ваш патруль…

Рядом на дороге ревела дизелем боевая машина поддержки танков.