Субъективная сторона преступлений в сфере экономической деятельности

23. Формы вины в преступлениях в сфере экономической деятельности. Вопрос о субъективной стороне преступлений в сфере экономической деятельности все более приобретает оттенок спорного и сложного. При этом можно констатировать, что дискуссии по субъективной стороне экономических преступлений ширятся, а позиции - все более разнятся, по мере того как мы получаем больше знаний об этой категории преступлений вообще.

Представляется, что все преступления, предусмотренные гл. 22 УК РФ, могут быть отнесены только к умышленным, и в этом заключается их специфика. Неосторожные посягательства на общественные отношения, основанные на принципах осуществления экономической деятельности, не являются преступными. Такой позиции придерживаются многие исследователи. Спорным является, какой умысел в анализируемых преступлениях возможен или преобладает.

Существуют, однако, и другие точки зрения по вопросу о субъективной стороне преступлений в сфере экономической деятельности. В основном они высказываются в отношении преступлений, предусматривающих в качестве последствия основного или квалифицированного составов крупный ущерб. Ни в одном из этих составов законодатель специально не указывает, как - умышленно или по неосторожности - может быть совершено преступление. Разумеется, если в числе признаков субъективной стороны значится цель или мотив деяния, как, например, в лжепредпринимательстве, споров не возникает; цель и мотив свидетельствуют о наличии в действиях виновного умышленной формы вины. В случае, если цели и мотивы деяния в составах не оговариваются, ученые полагают, что отношение виновного к последствиям может быть как умышленным, так и неосторожным.

В настоящее время указанные споры продолжаются, и в науке отчетливо существуют две позиции: согласно первой, гл. 22 УК РФ представлена только умышленными преступлениями; согласно второй, некоторые преступления с материальными составами могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности. Таких составов в гл. 22 УК РФ, как указывалось, - 15: ч. 1 ст. 171, ч. 1 ст. 172, ст. 173, ч. 1 и 2 ст. 176, ч. 1 ст. 178, ч. 1 и 2 ст. 180, ч. 1 ст. 185, ст. 185.1, ч. 1-3 ст. 195, ст. 196, ст. 197 УК РФ.

24. Совершенно очевидно, что основания для признания потенциальной возможности совершения перечисленных преступлений в сфере экономической деятельности с двумя формами вины, в том числе - по неосторожности, существуют на законодательном уровне. Так, из толкования ныне действующей ч. 2 ст. 24 УК РФ, подчеркивающей необходимость указания формы вины для преступлений, которые могут быть совершены только по неосторожности, следует, что если подобное указание в законе отсутствует, преступление, в принципе, может совершаться с обеими формами вины.

Конечно, отсутствие указания в тексте закона на неосторожную форму вины не означает, что преступление обязательно совершается с обеими формами вины; многие деяния признаются преступными лишь при условии умышленного характера действий виновного. Форма вины часто обусловлена характером его действий; так, ни у кого не вызывает сомнений умышленный характер хищений. Умышленную форму вины предопределяют также способ совершения преступления (например, обман), мотивы и цели действий виновного. Рассмотрим перечисленные выше составы преступлений с отмеченных позиций.

25. Видимо, сразу следует исключить, принимая во внимание характер деяния, способ совершения преступления и мотивы и цели преступления, возможность неосторожной вины для таких преступлений, как:

- незаконное предпринимательство, которое совершено в форме представления в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документов, содержащих заведомо ложные сведения, - ст. 171 УК РФ (способ деяния - обман);

- лжепредпринимательство - ст. 173 УК РФ (цель - обязательный признак);

- незаконное получение кредита - ст. 176 УК РФ (по ч. 1 способом выступает обман, по ч. 2 - любой способ, который относится к незаконным);

- недопущение, ограничение или устранение конкуренции - ст. 178 УК РФ (характер действий; они, очевидно, причиняют ущерб другим субъектам экономической деятельности);

- незаконное использование товарного знака - ч. 1 и 2 ст. 180 УК РФ (характер деяния, влекущего за собой обязательное причинение ущерба, пусть и выраженного в виде упущенной выгоды, в совокупности с осознанием факта незаконности своих действий);

- злоупотребления при эмиссии ценных бумаг - ст. 185 УК РФ (характер деяний, часто в совокупности со способом обманом);

- неправомерные действия при банкротстве - ст. 195 УК РФ (характер деяния, всегда причиняющего ущерб, иногда в совокупности со способом);

- преднамеренное банкротство - ст. 196 УК РФ (характер деяния);

- фиктивное банкротство - ст. 197 УК РФ (характер деяния).

26. Сложнее с составами незаконного предпринимательства (кроме отмеченной выше формы с ложью в документах) и незаконной банковской деятельности. Характер действий виновного здесь безусловно не свидетельствует об обязательном наличии умысла. И ущерб - вовсе не неотъемлемый результат незаконного предпринимательства и незаконной банковской деятельности; вполне возможны ситуации, когда он не причиняется, недаром законодатель сформулировал указанные составы как формально-материальные. Пожалуй, не абстрактно, а реально предвидеть возможные последствия в виде ущерба, в том числе крупного, виновный может лишь по таким формам, как осуществление предпринимательской или банковской деятельности с нарушением лицензионных требований и условий, поскольку последние предусмотрены законом как раз для того, чтобы исключить причинение вреда при занятии перечисленными видами деятельности.

Что же касается незаконного предпринимательства в формах осуществления деятельности без регистрации, или с нарушением правил регистрации, или без лицензирования, и незаконной банковской деятельности в формах без регистрации или без лицензирования, то они, представляется, могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности. Больше того, исходя из характера действий и необязательности наступления в результате таких действий последствий в виде крупного ущерба, можно констатировать на практике преимущественное совершение их с неосторожной формой вины*(148).

27. Вернемся теперь к квалифицированным материальным составам преступлений в сфере экономической деятельности, а именно к воспрепятствованию законной предпринимательской или иной деятельности, причинившему крупный ущерб (ч. 2 ст. 169 УК РФ), к незаконному разглашению или использованию сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, в результате которых также причинен крупный ущерб (ч. 3 ст. 183 УК РФ), и к этим же действиям, следствием которых стали тяжкие последствия (ч. 4 ст. 183 УК РФ). Названные квалифицированные составы созданы законодателем к составам формальным, совершаемым с умыслом.

Отношение к самому деянию не может быть разным для преступного деяния, наделенного или не наделенного отягчающими наказание обстоятельствами; оно тоже умышленное. По отношению к последствиям законодатель специально не оговаривает вину. Представляется, что она может быть как умышленной, так и неосторожной. Помня об умышленном характере основного состава, можем констатировать, что и квалифицированные составы воспрепятствования законной предпринимательской или иной деятельности и незаконного разглашения или использования сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, - умышленные. При этом возможна и двойная форма вины.

28. На основании изложенного, в гл. 22 УК РФ преобладают умышленные преступления. В зависимости от строения состава преступления возможны как прямой, так и косвенный умысел. Первый встречается чаще, в связи с тем, что среди преступлений в сфере экономической деятельности больше формальных составов, и в субъективную сторону в качестве обязательных признаков иногда включаются факультативные признаки субъективной стороны - мотив и цель.

Только с прямым умыслом могут быть совершены такие преступления, как, например, воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности, регистрация незаконных сделок с землей, подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов, контрабанда и т.д.

И с прямым, и с косвенным умыслом совершаются такие преступления, как незаконное получение кредита, незаконное использование товарного знака, незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, и др. По названным преступлениям лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий, желает или не желает, но сознательно допускает эти последствия, либо относится к ним безразлично.

29. По ряду составов преступлений в сфере экономической деятельности факультативные признаки субъективной стороны признаны обязательными. Так, субъективная сторона регистрации незаконных сделок с землей (ст. 170 УК РФ) осложнена указанием на обязательную корыстную или иную личную заинтересованность; субъективная сторона лжепредпринимательства - указанием на цель получения кредитов, освобождения от налогов, извлечения иной имущественной выгоды или прикрытия запрещенной деятельности (ст. 173 УК РФ).

В число обязательных признаков субъективной стороны некоторых преступлений входят мотив и цель (см., например, ст. 170, 174, 181, 184 УК РФ).

30. Здесь же следует рассмотреть еще одну проблему, которая в последнее время обсуждается все активнее: проблему осознания лицом, совершающим преступление в сфере экономической деятельности, противоправности своего деяния.

Известный постулат "Разрешено все, что не запрещено" имеет принципиальнейшее значение для экономической деятельности, осуществляемой в России. Российская рыночная экономика, которая далека от совершенства и еще только складывается, зачастую вынуждена руководствоваться им, поскольку хозяйственное, рыночное законодательство или в необходимой части отсутствует, или противоречит само себе, или уже устарело в связи с произошедшими в обществе и государстве переменами. Совсем не облегчает экономическую действительность сегодняшней России и тот факт, что нормативных документов, ее регламентирующих, великое множество; их систематизация в интересах конкретного хозяйствующего субъекта, как правило, не ведется; и даже тот представитель бизнеса, который может себе позволить грамотную юридическую службу и компетентных адвокатов, часто беззащитен перед лицом закона.

Усугубило анализируемую ситуацию и принятие в 1996 г. нового Уголовного кодекса РФ, содержащего в своей Особенной части большой раздел преступлений в сфере экономики. И если посягательства на собственность достаточно традиционны и не очень интересны представителям честного бизнеса, то преступления в сфере экономической деятельности и посягательства на интересы службы в коммерческих и иных организациях, в подавляющем большинстве своем впервые введенные в уголовный закон, как оказалось, таили для них массу не всегда приятных неожиданностей. Связано это было прежде всего с тем, что сложившиеся за годы становления новых рыночных отношений стереотипы допустимого экономического поведения стали при определенных, и не всегда ясных для хозяйствующих субъектов обстоятельствах, рассматриваться в качестве преступных деяний, влекущих реальную уголовную ответственность. Границы преступного и непреступного в экономической деятельности утратили свою четкость, и преступление их далеко не во все случаях стало оказываться проявлением "злой воли".

В этой связи в последнее время все чаще в праве обращают внимание на проблему осознания противоправности своего поведения лицом, преступающим закон. Позиции ученых разделились. Одни, придерживающиеся традиционного понимания проблемы, полагают, что незнание закона не освобождает от ответственности. Другие высказывают противоположную точку зрения. По мнению, например, И.В. Шишко, "...интеллектуальный элемент вины в налоговых преступлениях (и ряде других преступлений в сфере экономической деятельности) должен обязательно включать сознание лицом противоправности своего деяния"*(149).

31. Поскольку подавляющее большинство преступлений в сфере экономической деятельности, как показано выше, являются умышленными деяниями, постольку для всех них обязательно осознание субъектом, их совершающим, общественной опасности своего деяния (ст. 25 УК РФ). Лицо, совершая деяние, должно понимать, что его действия вредоносны и оно причиняет или может причинить ущерб охраняемым законом отношениям.

В подавляющем большинстве случаев осознание общественной опасности презюмируется, оно очевидно, исходя из того, чему и каким образом причиняется ущерб. Таким является, например, осознание общественной опасности посягательств на жизнь или здоровье, хищений, преступлений против государства и т.п. Однако при совершении ряда деяний, и к их числу относятся преступления в сфере экономической деятельности, осознание общественной опасности невозможно без осознания противоправности своего деяния.

В качестве примера можно привести осуществление предпринимательской деятельности. Как известно, оно возможно только при условии государственной регистрации. Поскольку исключений из этого правила нет, осознание лицом общественной опасности ведения предпринимательства без регистрации презюмируется, и при наличии других признаков ст. 171 УК РФ лицо привлекается к уголовной ответственности. Иначе обстоит дело с лицензированием. Несмотря на существование базового Федерального закона о лицензировании (не первого уже), он не является единственным, на основании и в соответствии с которым осуществляется лицензирование отдельных видов деятельности. В этой ситуации вполне возможно незнание лица о необходимости лицензирования конкретного, не слишком распространенного вида деятельности. Если лицо занимается такой деятельностью, имея государственную регистрацию, уплачивая налоги, и извлекает доход в крупном размере, формально оно совершает преступление, предусмотренное ст. 171 УК РФ. Однако неосознание противоправности своего деяния влечет неосознание его общественной опасности; соответственно, отсутствуют признаки субъективной стороны незаконного предпринимательства, привлечение к уголовной ответственности невозможно.

32. Таким образом, отсутствие осознания противоправности своего деяния влечет за собой отсутствие вины. Привлечение лица к уголовной ответственности в том случае, когда оно не осознавало противоправности своего поведения и по обстоятельствам дела не могло осознавать, означает на практике объективное вменение, что недопустимо. При этом возможностей действующего уголовного законодательства вполне достаточно, чтобы учесть факт осознания или неосознания лицом противоправности своего поведения.